Вызывающий образ голой болгарки
Вызывающий образ голой болгарки
Саблезубый Aka Saber-Toothed: другие произведения.
Комментарии: 169, последний от 29/09/2022.
© Copyright Саблезубый Aka Saber-Toothed
( Saber-toothed@mail.ru )
Размещен: 15/08/2022, изменен: 29/09/2022. 433k. Статистика.
Глава : Фантастика
Скачать FB2
Аннотация: Начало фантастической истории Русского Клана в котором вместе одной дружной семьей живут самые удивительные существа разных видов. Благодарность всем авторам писавшим оригинальные части "Полного Затмения" и моему соавтору Дмитрию DTR Семёнову, вместе с которым я писал сюжет этой истории.
Комментарии: 169, последний от 29/09/2022.
© Copyright Саблезубый Aka Saber-Toothed
( Saber-toothed@mail.ru )
Размещен: 15/08/2022, изменен: 29/09/2022. 433k. Статистика.
Глава : Фантастика
Мир несовершенен. Очевидно, так задумано самим Создателем. И всё же это наш мир. Мы существуем внутри этого мира, совершенствуемся и совершенствуем его.
Мир развивается по спирали, пытаясь с каждым новым витком взять из прошлого всё лучшее и, многократно усилив его, привнести в будущее. Но далеко не всегда это получается…
***
Давно закончилась война, самая разрушительная и кровопролитная, пожалуй, за всю историю человечества. Давно смолкли пушки, отгремели взрывы. Истерзанная и измученная земля, как избитая жестоким хозяином собака, зализывала свои многочисленные раны. Но последствия этой войны всё же давали о себе знать, проявляясь в самых низменных пороках, какими только могло страдать существо, упорно называющее себя человеком.
Паразитируя на нуждах обездоленных измученных людей, расцвели лихоимство и предательство. Грабежи и убийства уже перестали вызывать возмущения и гнев, превратившись в обыденное занятие, на которое уже никто не обращал внимания.
Но только одно явление было возведено в ранг узаконенного – рабство. Причем, в своде правил и параграфов, созданных специально для этого, четко оговаривалось, что в рабство могут быть обращены только женщины. Мужчины всегда и во всех случаях будут занимать господствующие высоты независимо от их социального статуса или материального положения.
Когда был принят этот закон, женское население планеты сразу же поделилось на два лагеря. Те, которым этот закон был не по душе, бурно высказывали своё негодование, но очень скоро, лишившись всех прав, были обращены в ничтожных рабынь, закованных в цепи и отданных в полное и безраздельное владение тем, кто эти правила приветствовал.
Со временем появились рынки, на которых выставлялись на продажу девушки и молодые женщины, представительницы самых разных рас и сословий. Работорговцы, как голодные псы, рыскали по свету, отыскивая и скупая, а нередко и воруя представительниц прекрасной половины человечества, стремясь удовлетворить самые изысканные и неожиданные желания своих потенциальных покупателей.
- Сюда! Сюда! – надрывались зазывалы, - Подходите, благородные господа! Здесь вы обязательно найдете самых красивых и самых покорных рабынь из самых отдаленных уголков земли!
И "благородные господа", чинно обходя ряды столбов, к которым были прикованы несчастные рабыни, сальными взглядами осматривали товар, ощупывали груди и бедра, запускали пальцы в рот, чтобы рассмотреть зубы. А надсмотрщики, свистя бичами, зорко при этом следили, чтобы девушки не сопротивлялись, не сжимали челюсти и не отворачивали головы. Бить рабынь они не имели права, чтобы не испортить их товарный вид, но невольницы прекрасно знали, что за непослушание их будет ждать другое более суровое наказание, которое придумает хозяин. И подчинялись, покорно подставляя под жадно тянувшиеся к ним руки свои тела, раскрывали рты и безропотно терпели все унижения. Но, всё же, была одна привилегия у рабынь: им разрешалось плакать. И лились слезы в три ручья к великой радости многих покупателей, которых эти слезы лишь раззадоривали. За рабыню, которая плакала, они готовы были выложить кругленькую сумму, нередко справедливо считая, что слезы невольницы – символ покорности.
Были среди покупателей не только мужчины, но и женщины. Избежать рабства они смогли по разным причинам: одни были дочерьми богатых и влиятельных господ, другие сами владели немалыми богатствами и солидной охраной, получавшей хорошее жалование и, поэтому, ревностно несшей свою службу. Были и такие, которые сами предпочитали разбой и грабеж спокойной жизни. Затянутые в кожу и размалеванные, как на карнавале, с распущенными гривами, они в компании своих кавалеров чинно шествовали по улицам, не упуская случая продемонстрировать свою ловкость и жестокость.
При появлении на рынках женщин-покупательниц, рабыни сжимались в комок, уже не обращая внимания на крики надсмотрщиков и свист бичей. Для них пусть даже самое изощренное и суровое наказание их хозяев казалось манной небесной по сравнению с теми муками, которые невольницам приходилось терпеть, попав в руки госпожи.
А те, пустив в ход всю свою природную изобретательность, издевались над рабынями то ли из зависти красоте юных невольниц, а может быть, из-за простого женского лицемерия и эгоизма.
Со временем владельцы невольничьих рынков объединились в союзы, касты и монополии, стараясь увеличить степень своей конкуренции. Был создан даже кодекс для каждого такого объединения, в котором было четко записано, какой товар и какого качества может выставлять на продажу член такого союза, какие цены устанавливать.
При очевидном обилии товара между членами союзов нередко вспыхивали стычки, часто перераставшие в многодневные вооруженные столкновения. Во время таких беспорядков торговля на рынках полностью прекращалась, невольницы вывозились на так называемые склады, где под усиленной охраной содержались в подземных камерах, скованные по рукам и ногам и прикованные к стенам своих клетушек.
Нередко рабынь держали там до месяца. Некоторые невольницы, не вынеся нечеловеческих условий, умирали. Иные сходили с ума, и их просто хладнокровно убивали, как не представляющих товарной ценности.
Когда страсти постепенно утихали, рынки вновь оживали, и изголодавшиеся по новому товару покупатели огромными толпами бросались к помостам в поисках дешевой игрушки. Торгаши, потерявшие во время междоусобных разборок солидную часть заработка, были вынуждены снижать цены. Это была единственная возможность избавиться от "залежалого товара". Выведенные вновь на продажу из подземелий рабыни, выглядели жалкими и измученными.
От длительного пребывания в темных и сырых застенках без дневного света, свежего воздуха и сносной, хоть и скудной пищи, девушки очень быстро теряли тот вид, который так ценили покупатели. Глаза тускнели, кожа становилась рыхлой, порой испещренная язвами и нарывами, зубы желтели от сырости и гнилой воды, волосы становились похожими на старую паклю, утратив свой природный блеск.
Но были и те, кому рабство претило. Их было слишком мало, чтобы развязать против работорговцев полномасштабную войну и раз и навсегда покончить с этим позорным и постыдным явлением. Из-за своей малочисленности они вынуждены были вести свою борьбу партизанскими методами, нападая на караваны и отбивая у перевозчиков собранный ими товар.
И если это им удавалось, освобожденных девушек переправляли в районы, правители которых каким-то непонятным образом сумели не допустить действия законов, царивших в основном регионе обитания. Эти места называли "островами свободы", хотя, таковыми они не являлись.
Это был один огромный остров, когда-то называвшийся "Зеленым континентом", на котором немыслимым образом сохранились признаки былой цивилизации. Туда и свозили отбитых у торговцев девушек, давая им возможность стать свободными.
Туда же уезжали и те, кто не желал мириться с варварскими законами, царившими на большей части планеты.
***
Багровый закат расплывался по небосводу зловещим пятном. Черные скелеты домов некогда красивейшего города на земле зияли пустыми глазницами окон. На первый взгляд могло показаться, что город мертв, но это первое впечатление было обманчивым. Там тоненькой еле уловимой ниточкой билась жизнь. Она почти полностью замирала с наступлением темноты и просыпалась с первыми лучами солнца.
По улице, лавируя между грудами разбитых камней и куч мусора, который никто уже давно не убирал, медленно катил автомобиль. Это был старый обшарпанный помятый во многих местах от многочисленных столкновений вездеход еще довоенной конструкции.
За рулем сидел молодой парень крепкого телосложения, одетый в старые линялые джинсы, сверкавшие дырами и заплатами, и черную потертую кожаную куртку. Длинные русые волосы, забранные в тугой хвост, лишь подчеркивали слегка вытянутое лицо, обветренное и загорелое. Не смотря на поздние сумерки, глаза парня были закрыты солнцезащитными очками с зеркальными каплевидными стеклами. Руки, крепко сжимавшие руль вездехода, были затянуты в кожаные перчатки с обрезанными пальцами.
Вездеход остановился около полуразрушенного здания. Потянувшись, как после крепкого сна, парень бодро выпрыгнул из машины и огляделся.
- Да-а! Пейзаж впечатляет! – хитро улыбаясь, протянул он, - И как тут люди живут?!
В пустой глазнице широкого окна появилась коренастая фигура.
- Макс! – раздался низкий чуть хриплый голос, - Ты, что ли?
- Дух святой! – огрызнулся Макс, - Не мог найти местечко получше, Шрам?
- Здесь спокойнее, - Шрам медленно приблизился к парню, - Лишних глаз и ушей нет. Проходи!
Они спустились по узкой бетонной лестнице вниз и вскоре очутились в просторном подвальном помещении, освещенном парой тусклых неоновых лампочек. В середине этой комнаты были сложены огромные деревянные ящики, на которых громоздилась целая батарея бутылок и консервных банок. Рядом стояли ящики меньшего размера, заменяя стулья. Немного пахло сыростью и дешевым табаком.
- Неплохо устроился! – хмыкнул Макс, - Еще немного, и сойдет за отель класса люкс.
- Не язви, - Шрам лихо откупорил бутылку пива, - Поговорить надо.
Приняв из рук приятеля бутылку, Макс уселся на ящик.
- Выкладывай, - буркнул он, - Какого дьявола притащил меня сюда?
Шрам почесал нос, пристально взглянув на собеседника, словно размышляя, стоит ли вообще начинать разговор.
- Через несколько дней прибывает новая партия товара на Западный рынок, - после недолгой паузы пробасил он, - Партия большая, охрана – тоже.
- И что с того? – Макс пожал плечами.
- У меня есть большое желание помешать этому.
- Каким образом? – Макс уставился на бутылку.
- Для этого я тебя и позвал, - пояснил Шрам, - Ты в таких делах мастер.
- Вы мне льстите, сударь, - жеманно поклонившись, парировал парень, - Но, боюсь, тебе придется искать другого мастера. Я больше такими вещами заниматься не хочу. Надоело.
- Что значит, надоело? – Шрам вскочил на ноги, - А где твои принципы?
- Засунь их себе в задницу, - Макс равнодушно посмотрел на товарища, - Сказал уже – надоело!
- Сдвинулся? - Шрам шумно выдохнул, - Факт, башкой поехал!
- Понимай, как хочешь. Я больше в этих авантюрах не участвую.
- А как же твоя Элен? – Шрам недоуменно взглянул на друга, - Ты поклялся мстить за неё, пока жив!
- Закрой пасть! – крикнул Макс, вскакивая с ящика, - Это тебя не касается!
Шрам, ошалело косясь на приятеля, сел на место и обхватил голову своими огромными ручищами. Таким он Макса никогда еще не видел.
Они познакомились во время войны, когда формировался отряд специального назначения. Макс, как профессиональный военный, был назначен командиром этого подразделения. Он тщательно отбирал кандидатов в свою бригаду, учитывая не только физические качества, но и уровень умственного развития, умение быстро находить правильные решения в стрессовых ситуациях.
Шрам, тогда еще Энди, Максу сразу же понравился. С легкостью пройдя интеллектуальные тесты и физическую оценку, он был без предварительных условий зачислен в штат отряда, и вскоре стал правой рукой командира.
Воякой Энди был отменным – смелым, решительным, гораздым на самые разнообразные хитрости. Как-то в одной из вылазок, напоровшись на вражеский патруль, в рукопашной схватке он получил удар ножом по лицу. Когда рана зарубцевалась, кто-то из солдат в шутку окрестил Энди Шрамом. С тех пор кличка так за ним и закрепилась.
Макс, умерив гнев, отдуваясь, снова сел на ящик.
- Извини, друг, - промямлил он, - Сорвался. Просто Элен – это моё личное дело. Тебя оно не касается.
- Ладно, проехали, - Энди махнул рукой, - Просто хочется этим толстопузым фитиль вставить. И ребята ждут.
- Караван большой? – вдруг задал вопрос Макс, не поднимая головы, - Сколько человек?
- По нашим сведениям, - начал Шрам, - До сотни девчонок и охраны человек двадцать с автоматами.
- Как перевозят?
- На грузовиках, как обычно, - пожал плечами Шрам, - Охрана, как водится, на джипах и по паре на грузовике.
- Откуда следуют? – по тону парня было легко догадаться, что тема его зацепила.
- Из Северной пустыни, - с готовностью ответил Шрам, - Маршрут уточняется. Еще вопросы?
- Кто заказчик? – Макс резко встал.
- "Бородатый" и его компания, - Энди покрутил носом, - Но я не уверен. А что?
- Прикидываю, чья охрана, - пояснил Макс, - Если это парни "Бородатого", то головорезы первостатейные. А что у нас?
- Группа "Корсара" и Камадо. В резерве Исаак со своей моторизованной командой, - Шрам был явно доволен разговором.
- Медики в бригаде есть? – вдруг спросил Макс.
- У Исаака двое и у Камадо один, - выпалил Энди, - Больше нет. А зачем тебе?
- Сам же сказал, что караван с Северной пустыни идет, - удивился Макс, - Ходу оттуда даже при хорошем раскладе – месяца полтора. А как перевозят товар – знаешь. Охрана не заморачивается на удобства. Могут быть больные какой-нибудь гадостью. Так лучше будет, если медицина их прежде осмотрит. Если всё в порядке, мы со спокойной совестью их и переправим на острова.
- Уловил, - буркнул Шрам, - Будут тебе медики. Давай покумекаем, как дело обделать. Готов?
- Готов, - Макс наклонился над разложенной на столе схемой.
Солнце палило нещадно. На сером от сильной жары небе не было видно даже маленького облачка. Ветер хоть и дул, но раскаленный воздух, смешанный с мельчайшими песчинками только обжигал. Облегчение появлялось лишь с наступлением сумерек, когда оранжевый диск скатывался за горизонт, прячась за барханами.
Караван медленно катил по еле различимой песчаной дороге, поднимая клубы пыли, которая норовила забиться во все щели, залепляла глаза, проникала в нос и рот, затрудняя дыхание и вызывая удушливый кашель.
Четыре тяжелых грузовика, крытые размалеванным под цвет песка плотным брезентом, увязая в выбоинах и подпрыгивая на кочках, уже второй месяц пробирались сквозь пустыню к конечной точке путешествия, таща в своем чреве измученных долгой дорогой и нестерпимой духотой пленниц – живой товар. За грузовиками следовал огромный бензовоз, который по мере надобности пополнял баки горючим. Сопровождала караван охрана, состоявшая из отъявленных головорезов, за деньги готовых выполнить самую грязную работу. Они летали вдоль колонны на своих юрких джипах, зорко наблюдая за окружавшей их песчаной равниной, готовые в любой момент вступить в бой с теми, кто захочет отбить добычу.
Впереди колонны двигался огромный лимузин, переделанный специально для путешествия по пескам. Широкие колеса в метр высотой не давали автомобилю проваливаться в зыбучий песок, а мощный мотор позволял преодолевать самые крутые барханы.
В лимузине, развалившись на обтянутом бархатом диване, сидел человек довольно приятной наружности. Он был высок и строен. Слегка вытянутое смуглое от загара лицо, аккуратная бородка-испаньолка. Чуть раскосые жгуче-черные глаза смотрели спокойно, но сосредоточенно. Длинные густые темные волосы спадали на плечи. Одет человек был без излишеств: широкие холщевые брюки и просторная клетчатая рубаха. На ногах были сапоги из крокодиловой кожи с большими металлическими пряжками. Звали этого человека Крис, хотя никто с полной уверенностью не мог утверждать, что это его настоящее имя.
По обеим сторонам длинного, как кишка, салона сидели две девушки-рабыни - собственность Криса. Невольницы были полностью обнажены, их руки были заведены за спину и стянуты ремнем на запястьях. На тонких изящных шеях широкой полосой чернели ошейники, от которых тянулась тонкая короткая цепочка, другим концом прикрепленная к стенке автомобиля карабином. На лодыжках поблескивали широкие никелированные браслеты кандалов, плотно запаянные и соединенные между собой тонкой, но прочной цепью.
Низ живота каждой пленницы был закрыт металлической пластиной, проходившей между ног и соединенной с широким кожаным кольцом, обвивавшим стройную талию. Этот своеобразный пояс верности также был пристегнут к стенке толстым карабином.
Головы рабынь были опущены вниз, и густой дождь шелковистых волос спадал на их худенькие плечи. Рты девушек были заткнуты большими шаровидными кляпами, закрепленными на затылке ремнем с узкой пряжкой.
Сидя на пятках и разведя колени в стороны, они мерно покачивались в такт движению автомобиля, не издавая при этом ни единого звука.
Крис медленно потягивал из высокого стакана прохладный коктейль, косясь то на одну, то на другую невольницу, и довольно улыбался, любуясь своими живыми игрушками, которые вызывали зависть у многочисленных друзей молодого человека.
Совсем в другом положении находились девушки, которых перевозили в грузовиках, крытых брезентом. Из-за плотного брезента в кузове автомобиля стояло настоящее пекло. Рабыни сидели на маленьких узких скамейках без одежды. Их руки и ноги были туго связаны широкими кожаными ремнями, врезавшимися в кожу. Широкие металлические ошейники, плотно обхватывавшие тонкие шеи, были скованы одной большой цепью, продетой в кольцо и тянущейся вдоль всего ряда. Эта цепь в свою очередь была в нескольких местах прикреплена к остову кузова тяжелыми карабинами и не позволяла пленницам наклонять голову. Рты были заткнуты большими резиновыми кляпами-шарами, удерживаемыми широкими ремнями, застегнутыми на затылке. На глаза были надеты плотные накладки, и рабыни не имели даже малейшей возможности видеть, в каком направлении их везут.
У края бортов каждого грузовика сидели по два охранника с автоматами. Щурясь от яркого солнца и клубов пыли, они внимательно наблюдали за дорогой. Им строго было запрещено в разговоре упоминать даже вскользь место, куда прибудет караван.
Маленькая харчевня на краю города была почти пуста от посетителей. За высокой стойкой откровенно скучал хозяин заведения – высокий мускулистый молодой парень в рваной тельняшке и с огромным крестом из непонятного металла на широкой груди.
Макс и Энди, кивнув парню, прошли в дальний угол небольшого зала и уселись за обшарпанный круглый столик.
- Тин! – крикнул Макс, - Принеси пива и чего-нибудь пожрать!
Лениво кивнув, Тин стал медленно протирать огромные стеклянные кружки полотенцем не первой свежести.
- Ты полагаешь, здесь безопасно? – шепотом спросил Шрам товарища.
- Утихни, - буркнул Макс, - Я эту корчму хорошо знаю.
- А хозяин? – Энди заерзал на скрипучем стуле.
- Отвянь! – бросил Макс, - Сиди тихо!
Тин поставил перед молодыми людьми две до верху наполненные кружки темного пива и миску с вяленой рыбой, немного попахивавшей бензином. Обведя прищуренными глазами своих гостей, хмыкнув, он спросил, учтиво наклонив голову:
- Что-нибудь еще?
- Где Линда? – спросил Шрам.
- Сейчас позову, - Тин отошел к стойке.
Через несколько минут в зал вошла высокая стройная девушка. Одета она была в узкие джинсы, заправленные в высокие до половины бедра кожаные сапоги на высоком каблуке-шпильке и белую майку с большим вырезом. На плечи была накинута черная блестящая кожаная куртка, усыпанная множеством заклепок и цепочек. Длинные рыжие волосы были перехвачены пестрой ше
Крепкий агент сношает худенькую выпускницу колледжа на кастинге
Русская блондинка во время анального секса испытала мощный оргазм
Роскошная голая задница (17 фото)