Вячеслав Полянский: 70 лет за шашечной доской
Виталий АниськоЭтой осенью исполнилось 70 лет, как начал заниматься шашками Вячеслав Антонович Полянский – мастер спорта, серебряный призер чемпионата БССР по русским шашкам, победитель республиканских турниров, судья национальной категории.
– Родился я в Сталиногорске, сейчас это Новомосковск Тульской области в России. В детстве я был хулиганом. Но не отчаянным. Такой хулиган-оптимист. В драки первым никогда не лез, только если нападали.
В Минск мы переехали в октябре 1952 года, отца перевели по работе – на стройку ТЭЦ-3. Я пошел в 5-ю школу на Автозаводе, которая была рядом с домом. Позже в ней учились Чеховской, Гантварг и Кац.
1 сентября 1954 года (я пошел в седьмой класс) к нам пришел новый учитель черчения Георгий Ботвинко. Как потом оказалось, он был шашистом-перворазрядником. И через какое-то время Ботвинко провел первенство школы по шашкам. А я шашками тогда не занимался, так, любил на улице поиграть. Привлекать меня к ним начал одноклассник Ваня Макаренко. Помню, сядем с ним на уроке физики на последнюю парту и втихаря играем. Физику вел директор школы Савелий Иванович, суровый такой мужик.
Ваня и выиграл то первенство школы осенью 1954 года. За ним два десятиклассника, а потом я – четвертый. Помню, что выиграл семь партий и четыре проиграл. Мне выписали пятый разряд, начальный.
Ботвинко стал вести у нас в школе кружок шашек. Мы стали расти, играть сильнее. И в начале 1955 года он отвел нас четверых в Дворец пионеров. Так мы начали ездить туда и заниматься у Израиля Бельского. Мне уже 14 с половиной лет было. Тренировки были два раза в неделю – по средам и воскресеньям. Помню, был февраль или март, и после одного из турниров Бельский выписал мне книжечку на четвертый разряд.
Меня так тянуло в шашки, не поверишь. Я чувствовал, что шашки – это мое. И они мне сильно помогли. Почти всех пацанов с моей улицы на Автозаводе возле ТЭЦ-3 пересажали. Делать им нечего, стали у девочек часы снимать. Раз сняли, два сняли – на третий поймали, в тюрьму. И жизнь пошла наперекосяк.
А я в воскресенье утром завтракал, садился на трамвай на Автозаводе, ехал до улицы Энгельса, потом поднимался к Дворцу пионеров. Там тренировка у Бельского, занимались часа три. После нее с ребятами шли в клуб на Круглой площади (сейчас – площадь Победы – В.А.). Целый день я был на шашках, и меня это спасло. Мне сильно повезло, я доволен. Шашки стали моей судьбой.
Как сейчас помню, в апреле 1955 года в клубе шло первенство БССР по русским шашкам. Чемпионом стал Маншин, он служил у нас в республике. А стоклеточное первенство выиграл Леня Семенов, мы тоже ходили смотреть.
В том же 1955 году в Минске проходил второй чемпионат Союза по стоклеткам. Шавель поделил первое место с Куперманом. Я участвовал в сеансах одновременной игры, которые давали Цирик, Святой, Бурковский. Мне повезло увидеть такой турнир, только придя заниматься шашками. Это дало мне рост. Таблица этого чемпионата еще долго потом висела на улице Змитрока Бядули, куда клуб переехал в конце 1959 года. Таблицы тогда рисовал художник масляными красками. Каждый результат был красиво выведен разным цветом.
В юношеском первенстве Минска по русским шашкам я первый раз сыграл в 1956 году. Играли во Дворце пионеров, участвовало 16 человек. Кандидаты в мастера Геллер, Семенов, сильные перворазрядники Клейнберг, Прияткин, Шапиро, Гракович, Дашкевич. Все потом мастерами стали. А у меня третий разряд и я младше их. Занял место 12-е.
Лучшие поехали в Могилев на первенство республики среди юношей. Дашкевичу показали там вариант в дебюте «Отыгрыш» с боем вперед, и Алик Плакхин ему попался. Потом сборная БССР поехала на командное первенство Союза и выиграла. В составе были Геллер, Семенов, Дашкевич, Прияткин и Гракович. Все – ученики Бельского.
В следующем году в юношеском первенстве Минска я уже попал в пятерку и отобрался на первенство республики. Первое место там поделили Геллер с Плакхиным, Витя Прияткин стал третьим. А я поделил седьмое место с Борей Плоткиным.
1958 год для меня сложился успешно. Сначала в полуфинале Минска среди мужчин занял пятое место, в финал попадало четверо, но меня как-то допустили. Там при более сильном составе стал шестым. Отобрался в финал первенства БССР, где поделил 4-6-е места с тем же Борей Плоткиным и Витей Рыбаковым из Витебска.
В феврале 1959 года в Минске проходил финал чемпионата Союза по русским шашкам. Играли во Дворце пионеров, поставили столики в танцевальном зале. Я каждый день приходил смотреть, партии записывал. Из наших участвовали Плакхин, Гордевич и Геллер, но в тройку никто не попал.
А 7 октября 1959 года я пошел в армию. Меня направили в деревню Уручье под Минском в учебную роту батальона связи. Параллельно с шашками я занимался легкой атлетикой. Очень ее любил. У меня есть грамоты чемпиона дивизии, призера в беге на километр. Два года бегал из Уручья в Минск в самоволки, пока лицом к лицу не встретился с командиром взвода (улыбается).
Всего отслужил я 3 года, 1 месяц и 12 дней. Меня передержали на полтора месяца из-за Карибского кризиса. Пришел из армии 19 ноября 1962 года.
– Куда устроились после армии?
– Год отработал на автомобильном заводе. Там была сильная легкоатлетическая секция, поэтому я туда и пошел. Сразу записался в эту секцию, у меня был тренер. Бегал на средние дистанции – 400, 800, 1500 метров.
Потом я перешел в Минское монтажное управление № 1. Когда спрашивали, где работаю, отвечал: «По монтажу. Где посижу, где полежу». Лет семь там проработал.
В 1971 году был период в несколько месяцев, когда я работал одновременно в четырех местах на полставки: у Рокитницкого в республиканском клубе инструктором, тренером в «Урожае» и в обществах глухих и слепых.
С 1971-го по 1975 год работал монтажником в ХУМ – хозрасчетном участке механизации. Мы строили гостиницу «Юность» на Минском море, кинотеатр «Октябрь», Дом искусств. Потом четыре года был старшим инструктором в обществе «Урожай». С 1979 года отработал пять лет в водоканале на улице Пулихова, старшим техником в управлении водосбыта. А в 1984 году я устроился на Тракторный завод. Проработал там 28 лет – 21 год в цеху и 7 лет в спортклубе. Ушел на пенсию в 72 года.
– А детским тренером у вас желания поработать не было?
– В начале 1970-х позвонил Саша Чеховской. Он уходил из Дворца пионеров, где вел кружок, в республиканский спорткомитет. Предложил стать руководителем кружка мне. Я согласился, это был сентябрь, начало учебного года. Занимался с группой детей, помню из них Сергея Гладкого. Что-то показывал им, потом играли турнир. Но я быстро понял, что это не мое. Бог не дал мне тренерского дара. В итоге проработал там лишь несколько месяцев.
– Мастером спорта вы стали достаточно поздно по теперешним меркам.
– Норму мастера я выполнил в 1967 году в Темиртау на полуфинале СССР. В нашей группе играли старый мастер Тюнев, москвичи Чернопищук, Шпицнадель. Я занял третье место. В финал попадало двое, мне немного не хватило.
После присвоения звания меня пригласили в республиканский спорткомитет. В большом кабинете сидел заместитель председателя Герман Матвеевич Бокун. Поздравил меня, вручил значок. Было приятно.
Стал мастером, год-два поиграл, появились какие-то результаты в первенствах республики. Я понял, что надо что-то менять. На каком месте я был в обществе «Красное знамя»? Шавель, Плакхин, Файнберг – три непробиваемых. Плюс еще с десяток мастеров. Полянскому там делать было нечего, надо уходить. Я стал искать. Пошел в «Локомотив». Тогда как раз за это общество стал играть мой друг Володя Дашкевич, который переехал в Москву. Но в «Локомотиве» не сложилось.
В итоге в 1970 году перешел в сельское общество «Урожай». В «Красном знамени» сказал, что устроился работать в колхоз. Позже перетянули в «Урожай» Хацкевича, Соркину, Агашина, Булата, Свизинского. Потом Кац своих учениц Альтшуль и Пашкевич нам отдал. В 1982 году еще один ученик Миши Саша Пресман помог нам выиграть Сельские игры СССР в Смоленске.
– В 1985 году вы стали серебряным призером чемпионата БССР среди мужчин.
– В том первенстве я мог вообще не сыграть. Допуск был от спортивных обществ, «Урожаю» дали три или четыре места. А я с января по март лежал в больнице, делали операцию на позвоночнике. Скоро ехать на чемпионат в Пинск, а мне не звонят. Потом Хацкевич с Агашиным говорят, что не берут меня. А я третьим по силе был в обществе после них. Пошел к руководству, немного поругался. В итоге меня взяли. В гостинице поселился с Ваней Езубчиком, чтобы спокойно провести турнир. Мозги у меня после больницы свежие были. Я хорошо настроился плюс злость какая-то была. Все это и сыграло.
Чемпионат проводился в два этапа: сначала швейцарка в семь туров, потом восемь лучших играли круговик. Предварительный этап закончил с «плюс два». Красиво выиграл белыми у Ляховского из Жодино в варианте «Городской партии». Так раньше Литвинович словил Хацкевича. В финале победил Гену Игнатова из Гродно, тоже в «Городской». В итоге чемпионат выиграл Боря Агашин, а я с Хацкевичем и Плакхиным поделил 2-4-е места и по коэффициенту стал вторым.
После этого чемпионата я долго по воскресеньям ездил домой к Марику Геллеру блицевать. Мне это очень помогло, стал сильнее на голову играть. Марика я знал еще по кружку во Дворце пионеров. Помню, в конце 1956 года Бельский говорит нам: «Ребята, на следующую тренировку оденьтесь красиво». Мы пришли нарядные, в пионерских галстуках. Думаем: «Что такое?» Бельский торжественно говорит с интонацией Левитана: «Ребята, вчера Москва присвоила звание кандидата в мастера Геллеру Марату Семеновичу!» А у меня третий разряд в то время. И сидишь, думаешь: «Ого! Кандидат! Москва!» Марик тогда был для меня как бог. В 1957 году Геллер стал чемпионом Союза среди юношей по стоклеткам.
Еще после чемпионата БССР 1985 года я увлекся психологией, купил две книги Крогиуса по шахматной психологии и еще одну другого автора. Это важно в любом виде деятельности. И когда я эти книги прочитал, то стал понимать многие вещи, которые происходят за доской. Например, некоторые специально попадают в цейтнот, хотя все знают. Цирик так часто играл, Габриелян.
На эту тему есть история. В 1974 году на союзном «Урожае» я играл как раз с чемпионом СССР предыдущего года Габриеляном. Я думал, думал и пошел первым ходом ef4, чтобы попробовать сбить его с теории. Виталик за голову схватился и полчаса думал, как ответить. Разыграли дебют «Игра Шмульяна», я получил намного лучше. И когда у Габриеляна флажок подвис, он сделал ход и предложил ничью. Я сразу с перепугу: «Согласен!» Почему? Я знал, что в цейтноте Виталик играет изумительно. Ничью он скорее всего видел. А тут я еще вспомнил публикацию в журнале «Шашки» с чемпионата Союза 1973 года, когда Габриелян в цейтноте предложил ничью Миловидову, тот отказался, думая, что имеет лучше, и быстро проиграл. Поэтому я от греха подальше сразу согласился на ничью.
– Вы известны как опытный судья.
– Мой судейский стаж идет с 1966 года, когда мне присвоили первую категорию. Первый раз выехал за пределы Минска в качестве главного судьи в 1970 году. Инструктор Белорусской федерации шашек Зоткова предложила мне посудить командное первенство общества «Урожай» в Кировском районе. Как сейчас помню, это было с 11 по 18 марта. После турнира написал отчет для «Физкультурника Белоруссии».
Где только я потом не был. На карте республики отмечал места, где побывал. Моей мечтой было посетить все районы БССР, которых было 117. В итоге побывал примерно в половине и еще во многих был проездом. Например, в Минской области из 22 районов не был только в одном – Узденском.
Много куда я добирался самолетом: во все наши областные города, кроме Бреста, в Пинск. К примеру, билет на самолет стоил 7 рублей, на поезд в купе – 5, в плацкарт – 4, в общий вагон – 3 рубля. В 1969 году я был в длительной командировке в Витебске. И чтобы сыграть в первенстве Минска, в пятницу вечером брал билет на самолет, летел в столицу, в субботу играл тур и в воскресенье садился на поезд до Витебска.
Большой судейский опыт я получил в республиканском шахматно-шашечном клубе в начале 1970-х. Два года там работал инструктором на полставки – по средам, субботам и воскресеньям. Судил много соревнований. Тогда как раз начали использовать швейцарскую систему. Помню, в первенстве Минска по стоклеткам участвовало 50 человек. Играли все, кроме Гантварга: 25 мастеров, 20 кандидатов и 5 юных перворазрядников.
В 1972 году я был главным судьей женского чемпионата БССР. Ильина тогда выиграла. После турнира Аркадий Рокитницкий пригласил меня на свою программу «Белыя і чорныя», которая выходила на телевидении. Я подготовил текст, выучил, раз десять прочитал его перед зеркалом. Артистические способности у меня были. И на программе отбарабанил, ровно десять минут получилось. Рокитницкий меня потом похвалил. А с телевидения пришло десять рублей – по рублю за минуту.
В то время я уже давал статьи в газеты. Помню, в 1967 году написал в журнал «64» про первенство республики и «Чудо-шашки», и мне пришло 7 рублей 20 копеек гонорара. Приличные деньги по тем временам.
Хорошо можно было зарабатывать на сеансах. У Рокитницкого при клубе было лекционное бюро, которое их организовывало. За сеанс платили 24 рубля, из которых бюро забирало 6, плюс подоходный налог 1 рубль. На руки оставалось 17 рублей. С лекциями и сеансами ездил по всей республике. Бывает, едешь в какой-нибудь колхоз, а туда только два автобусных рейса в день ходит – утром надо сесть и вечером вернуться.
– Копаясь в архиве, обнаружил, что в 1968 году вас вместе с бобруйчанином Чернышевичем «за несоблюдение спортивного режима» исключили из чемпионата БССР по русским шашкам в Бресте.
– Мы тогда жили в гостинице впятером в большой комнате. Как-то ночью Володя Чернышевич поругался с Арнольдом Футорным. Они из одной области, что-то не поделили. Началась драка. Футорный взял тяжелый стеклянный поднос и занес над головой Чернышевича. Я бросился к ним и перехватил поднос. Шум, гам стояли. Вышли потом на улицу, и какой-то мужик начал нам претензии предъявлять. Я ему: «Вы кто такой?» – «А вы кто?» – «Я – мастер спорта Полянский». Потом оказалось, что это был известный футбольный арбитр, судья всесоюзной категории Лысаковский, он жил в номере под нами. Легли мы спать, среди ночи стук в окно. Это Чернышевич по водосточной трубе залез на второй этаж. А утром меня вызывают и говорят, что я исключен из турнира. Потом, правда, никаких санкций на меня не наложили.
Расскажу еще несколько историй.
Конец 1960-х годов. Мы помогли Мише Капустинскому выполнить мастера спорта. Положен банкет. Собрал Миша нас у дядьки, который жил на площади Победы, накрыл хороший стол. А тогда бланки партий нужно было отправлять в Москву – смотрели качество партий. Там сказали, что у Миши оно плохое, и звание не присвоили. Неудобно получилось. Но мы помогли Мише в следующем году, и на этот раз мастера ему присвоили. Банкета, естественно, уже не было (улыбается).
Марик Геллер рассказывал, как бросил шашки Аркадий Туллер, чемпион БССР по стоклеткам 1962 года. Идет первенство республики. Туллер – кандидат технических наук, в очках, тихий, спокойный, рассудительный. Он играет с Селянто – неопрятным, с грязными ногтями, которые он еще и грыз во время партии. Саша партию выигрывает и говорит Туллеру: «Калі вы хочаце, давайце я пакажу ўсе вашы памылкі». Туллер психанул и бросил шашки. Не знаю, действительно так было или Марик придумал.
Саша Селянто был талантом, мы вместе занимались у Бельского. В 1963 году он играл в финале чемпионата Союза по стоклеткам, это очень серьезный уровень. Есть известная партия Селянто – Андрейко. Но семья у Саши была неблагополучная, отец пил.
Еще одну историю про него рассказывал Файнберг. Юра работал на «Горизонте», и как-то Селянто попросил его отремонтировать телевизор. Файнберг починил, а через две недели тот его снова зовет. И так несколько раз. Юра спрашивает: «Саша, что происходит?» – «Так жена в меня телевизором бросается». Жену звали Майка, они все время спорили.
Однажды минского мастера Володю Дашкевича уговорили сыграть в чемпионате СССР по переписке. Для ускорения игры он всем своим соперникам отправил письмо следующего содержания: «На любой первый ход белых, кроме gf4, отвечаю hg5». И сразу же получил от всех одинаковый ответ с первым ходом ef4 (улыбается).
У Аркадия Рокитницкого была одна из богатейших в Советском Союзе шашечных библиотек. Кроме тех книг, которые сам собрал, он перекупил библиотеку Слезкина (или ее часть) после его смерти. В ней была книга Петрова 1828 года, которых в СССР было только три. Еще в Ленинской библиотеке в Москве и библиотеке в Ленинграде (сейчас – Санкт-Петербург. – В.А.). В 1970-80-х годах ему предлагали большие деньги за эту книгу – 500 долларов. Не согласился.
Я сам был помешан на шашечных книгах, пачками некоторые покупал. Второго издания «Романтики шашек» Городецкого я купил 200 штук. Потом раздавал их, если кто-то в сеансе ничью сделает или выиграет. Купил несколько десятков экземпляров книги Хацкевича «25 уроков шашечной игры». Тоже разошлись. Приедешь в другой город, тебя хорошо встретят – как не подарить книгу. Кстати, я немного помогал Хацкевичу в написании этой книги. Он поблагодарил потом меня в предисловии.
Еще я покупал по три экземпляра каждого номера журнала «Шашки»: из двух вырезал дебюты и вклеивал в тетрадь, а третий экземпляр себе оставлял.
А одно из самых ярких событий в моей жизни случилось в 1955 году. Рядом с кинотеатром «Победа» стоял деревянный ларек – летний книжный магазин. Захожу туда и вижу красивую голубенькую книжку «XIV и XV первенства СССР по шашкам». Открыл, полистал – все мое, родное. Стоила она 14 рублей 40 копеек. Я быстро поехал домой на Автозавод, родителей нет. Нашел пустые бутылки, одну тогда принимали по рубль двадцать. Получается, на книжку нужно 12 бутылок. Лето, воды нет, пошел мыть их на улицу под колонкой. Десять помыл легко, а две были из-под подсолнечного масла. Я песок туда, яичную скорлупу. Помыл, сдал, поехал обратно в ларек и купил книгу. Прижал ее к груди: «Буду сейчас играть, выучу все, я им всем дам!» До сих пор помню запах типографской краски. Такое счастье и радость были!
– Что скажете в завершение нашего разговора?
– У меня отличная семья. В январе с любимой женой Раей отметили бриллиантовую свадьбу – 60 лет совместной жизни. У нас двое детей, трое внуков и правнучка Милана, ей уже десять лет.
Хочу вспомнить слова гроссмейстера Юрия Арустамова, под которыми готов подписаться и я:
«В дополнение к общечеловеческим привязанностям мужчины обычно любят свою работу, красивых женщин и хорошее вино. У меня же есть еще одна любовь – шашки. С ранней юности и до поздней зрелости они дарят мне творческую радость и множество друзей, преданных, как и я, такой незатейливой внешне, но полной красоты и мудрости игре в шашки».