Всемирный госплан: рецензия на видео Алексея Сафронова

1. СЭВ был не только экономическим органом

Алексей почти не говорит о том, что роль СЭВа была двойственной. Действительно, он создавался как экономический орган и, особенно после смерти Сталина, предназначался для согласования экономических интересов своих стран-участниц. Но он был и политическим органом.

С помощью СЭВа в страны Восточной Европы направлялись советники, которые участвовали в местном планировании, переустройстве армии, передавали некоторые данные МГБ. Это значит, что СССР влиял на страны соцблока не только извне, но и изнутри.

С одной стороны, советники помогали справляться с дефицитом кадров, с другой — следили за странами, в которых находились.

2. Иерархия соцстран менялась

Статус стран-участниц в блоке менялся, и этот факт слабо отражён Алексеем: СЭВ развивался от строго иерархической системы сталинского времени до системы, где Советский Союз был «старшим братом». Подробнее об этом слушай в наших подкастах.

Так, в 1960-е годы руководство ГДР предлагало не просто углубить кооперацию в СЭВе и создать прямые связи между предприятиями, но и согласованно проводить экономические реформы.

Это могло бы качественно изменить ситуацию в соцблоке, так как несогласованность реформ, связанная с замкнутыми национальными интересами, приводила к конфликтам в блоке.

В том же ГДР в 1960-х годах проводили такие экономические реформы, что из-за них было сложно предугадать ближайшее будущее её экономики. В итоге пятилетний план 1965–1971 годов имел лишь примерные показатели.

Такой абстрактный план, допустим, не позволял ГДР рассчитывть объёмы своего экспорта. Брежнева и Косыгина это не устраивало, так как они не могли спокойно проводить внешнеторговые операции с ГДР. Это побуждало их выступать против реформ генсека Вальтера Ульбрихта.

Если бы реформы между соцстранами согласовывались, количество таких конфликтов можно было бы уменьшить.

3. Не учтены интересы бюрократии

Есть фундаментальная проблема, которая не раскрыта у Алексея: он не говорит об интересах бюрократии, которые скрывались за экономическими процессами, происходившими в соцблоке.

В частности, бюрократия менее развитых стран блока пыталась оградить себя от влияния других, более развитых стран. Так они сохраняли суверенитет. Как ни странно, бюрократия более развитых стран была готова этим суверенитетом жертвовать: в единой хозяйственной системе она, имея более развитую промышленность, имела бы преимущество перед бюрократией отсталых стран.

В соцстранах интересы бюрократии зачастую противоречили интересам трудящихся, что проявлялось и в международных отношениях блока. Если внутри страны трудящиеся могли косвенно контролировать бюрократию, то во внешней политике такой контроль отсутствовал. В итоге объединение экономик, которое было объективно в интересах трудящихся, блокировалось бюрократией некоторых стран, например Румынии и Болгарии.

Этот эпизод напоминает нам, что в социалистических странах нужно создавать механизмы, с помощью которых трудящиеся выступали бы как субъекты в экономике и политике. В таком случае они могли бы побуждать бюрократию активнее объединять соцстраны в единое экономическое пространство.