Вооруженное противостояние в Афганистане, обсуждение возможности ввода советских войск в марте 1979 г.

Вооруженное противостояние в Афганистане, обсуждение возможности ввода советских войск в марте 1979 г.

Цифровая история


Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев горячо приветствует руководителя революционного Афганистана Н. М. Тараки, 4 декабря 1978 г.

«Большая игра»: Советский Союз и Афганистан. 1978 – 1979 гг.

В результате победы Апрельской (Саурской) революции 1978 года в Афганистане была установлена политическая система однопартийного социалистического правления Народно-демократической партии: руководство страной перешло к лидерам партийных групп НДПА «Хальк» (خلق: Народ) и «Парчам» (پرچم: Знамя): Нур Мухаммед Тараки – председатель Революционного совета и Совета министров, Бабрак Кармаль – его первый заместитель.

В ходе внутрипартийной борьбы в НДПА в июле 1978 г. по обвинению в подготовке заговора против революции часть «парчамистов», в том числе и их лидер Б. Кармаль окажутся в изгнании, другие – в тюремном заключении, как герой Апрельской (Саурской) революции полковник А. Кадыр.

Развитие Афганистана определилось программой «Халька»: немедленное революционное развитие Афганистана к социализму. Слепо копируя советский опыт построения социализма, революционеры зачастую игнорировали национальную специфику и исторические традиции Афганистана. Преобладала абсолютная уверенность в том, что феодальный Афганистан сможет «перепрыгнуть» пропасть в социализм.

Нур Мухаммед Тараки (14 июля 1917 г. – 8 октября 1979 г.), руководитель партийной группы «Хальк» НДПА, председатель Революционного совета и Совета министров Афганистана (27 апреля 1978 г. – 16 сентября 1979 г.), после переворота Х. Амина был тайно убит заговорщиками.

В результате авантюрной политики НДПА режим стремительно терял поддержку народных масс, карательные акции отталкивали от НДПА большую часть афганского общества. Недовольные включались в праворадикальные движения «авангарда джихада», например «Мусульманская молодежь» (руководители – лидеры моджахедов Г. Хекматияр и Б. Раббани).

The Times of India сообщала 29 мая 1979 г.: «Тараки и его коллеги утверждают, что 98% населения страны поддерживают народный режим. Противники режима, однако, доказывают, что 99% населения Афганистана поддерживает их дело. Если бы первые были правы, то в стране не было бы никакого мятежа. Если же были бы правы вторые, режим уже давно потерпел бы крах и развалился. Правда, очевидно, где-то посередине. Народный режим находится у власти не по милости Советского Союза, а по праву народной поддержки … Советская политика в Афганистане не является решительно наступательной, вместо этого она явно осторожна» (РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 192. Д. 20.)

Радикальные преобразования революционной власти и методы их осуществления привели к началу вооруженного противостояния в Афганистане: октябрь 1978 г. – восстание в Кандагаре, март 1979 г. – мятеж в Герате, июнь 1979 г. – в Джелалабаде, август 1979 г. – вооруженное восстание в крепости Бала-Хиссар в Кабуле – столице Афганистана.

В вооруженных восстаниях на стороне антиправительственных сил приняли участие подразделения афганской армии, воинские части были нелояльны и ненадежны. В этих условиях руководство революционного Афганистана устремилось стабилизировать стремительно обрушавшийся режим иностранной военной силой и настойчиво просило военную поддержку у Советского Союза.

Апрельская революция 27 апреля 1978 г. открыла новую страницу в истории советско-афганских отношений: переход Афганистана на путь социализма позволял включить эту страну в систему социалистического содружества.

Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев заявил в декабре 1978 г.: «Но вот настал апрель 1978 года. Подлинно народная революция круто повернула многовековую историю Афганистана. И нет ничего удивительного в том, что в таких условиях традиционные добрые отношения между нашими странами приобрели, я бы сказал, качественно иной характер. Теперь это не просто добрососедство, а глубокая, искренняя и прочная дружба, проникнутая духом товарищества и революционной солидарности».

Скорее всего, руководители СССР тогда и не могли представить какова будет цена политического контроля Афганистана. Расширение сферы влияния в регионе резко увеличит расходы на поддержку коммунистического режима в ДРА – что покажут последующие события 1979 – 1989 гг. (военно-политические последствия, экономические расходы, людские потери).

18 мая 1978 г. состоялся первый дипломатический визит представителей революционного Афганистана (министр иностранных дел ДРА Х. Амин) в Советский Союз.

5 декабря 1978 г. в Москве между СССР и ДРА был заключен Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве сроком действия на 20 лет. Договор стал юридическим основанием для существенного расширения советской военной помощи Афганистану.

Бабрак Кармаль (6 января 1929 г. – 3 декабря 1996 г.), лидер партийной группы «Парчам» НДПА, первый заместитель Н. М. Тараки в апреле – июле 1978 г., вскоре был обвинен в заговоре и до декабря 1979 г. находился в изгнании, после военного переворота 27 декабря 1979 г. и вплоть до ноября 1986 г. руководитель Демократической Республики Афганистан.

В договоре особое значение представляла статья 4 о военной поддержке: «Высокие Договаривающиеся Стороны, действуя в духе традиций дружбы и добрососедства, а также Устава ООН, будут консультироваться и с согласия обеих сторон предпринимать соответствующие меры в целях обеспечения безопасности, независимости и территориальной целостности обеих стран. В интересах укрепления обороноспособности Высоких Договаривающихся Сторон они будут продолжать развивать сотрудничество в военной области на основе заключаемых между ними соответствующих соглашений».

В марте 1979 г. в Политбюро ЦК КПСС состоялось первое обсуждение возможности прямого вмешательства Советского Союза в военный конфликт – допустимости ввода советских войск в Афганистан. Обсуждение было связано с крупным антиправительственным мятежом в Герате, узловые точки принятия решений отражены в стенограммах заседаний Политбюро ЦК КПСС 17 – 22 марта 1979 г. (РГАНИ. Ф. 89. Оп. 25. Д. 1, 2.):

Плакат «Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве между Союзом Советских Социалистических Республик и Демократической республикой Афганистан» / худ. В. П. Добровольский. М.: Ордена Трудового Красного знамени Военное издательство Министерства Обороны СССР, 1980.

Н. М. Тараки настойчиво убеждал советских товарищей ввести войска в Афганистан: «Успех в Герате – это ключ ко всем остальным вопросам, связанным с борьбой. Я предлагаю, чтобы вы на своих танках и самолетах поставили афганские знаки, и никто ничего не узнает. Ваши войска могли бы идти со стороны Кушки и со стороны Кабула. От Кушки очень близко до Герата. А в Кабул можно доставить войска на самолетах … Мы считаем, что сегодня вечером или завтра утром Герат падет и будет полностью в руках противника. И поэтому, если вы нанесете сейчас по-настоящему удар по Герату, то можно будет спасти революцию … Хотим, чтобы к нам послали таджиков, узбеков, туркменов для того, чтобы они могли водить танки, так как все эти народности имеются в Афганистане. Пусть оденут афганскую одежду, афганские значки и никто их не узнает. Это очень легкая работа, по нашему мнению. По опыту Ирана и Пакистана видно, что эту работу легко делать. Они дают образец … Посылайте боевые машины пехоты самолетами. Пришлите машины вместе с водителями, которые знают наш язык – таджиками, узбеками».

В ходе обсуждения вопроса Председатель КГБ СССР Ю. В. Андропов справедливо отметил: «Мы знаем учение Ленина о революционной ситуации. О какой революционной ситуации может идти речь в Афганистане, там нет такой ситуации. Поэтому я считаю, что мы можем удержать революцию в Афганистане только с помощью своих штыков, а это совершенно недопустимо для нас. Мы не можем пойти на такой риск … народ не поддерживает правительство Тараки. Могут ли тут помочь наши войска? В этом случае танки и бронемашины не могут выручить. Мы будем оказывать помощь, но ни в коем случае не можем пойти на введение войск в Афганистан».

Министр иностранных дел СССР А. А. Громыко выступил с таким мнением: «Я полностью поддерживаю предложение т. Андропова о том, чтобы исключить такую меру, как введение наших войск в Афганистан. Армия там ненадежная. Таким образом, наша армия, которая войдет в Афганистан, будет агрессором. Против кого же она будет воевать? Да против афганского народа прежде всего и в него надо будет стрелять. Обстановка в Афганистане для революции еще не созрела, и все, что мы сделали за последние годы с таким трудом, в смысле разрядки вооружений и многое другое, – все это будет отброшено назад. С другой стороны, нам надо иметь в виду, что и юридически нам не оправдать ввода войск. Согласно Уставу ООН, страна может обратиться за помощью, и мы могли бы ввести войска в случае, если бы они подверглись агрессии извне. Афганистан никакой агрессии не подвергался. Это внутреннее их дело, революционная междоусобица, бои одной группы населения с другой».

Красноречивую оценку авантюрной политике афганских товарищей, во многом переоценивших свои силы и потенциал поддержки, дал секретарь ЦК КПСС А. П. Кириленко: «Само руководство Афганистана ничего не сделало, чтобы обезопасить положение. У них же 100-тысячная армия. Что оно сделало? Какую работу провело? По существу никакой. А мы ведь, товарищи, поддержали Афганистан очень и очень хорошо. Мы ему (Н. М. Тараки) дали всё. А что из этого? Ничего не пошло на пользу. Это ведь они учинили расстрелы ни в чем неповинных людей и даже говорят нам в свое оправдание, что якобы мы при Ленине тоже расстреливали людей. Видите ли, какие марксисты нашлись».

Более того, руководители революционного Афганистана сами не имели достоверных сведений относительно событий в стране и, в частности, в Герате. Председатель Революционного совета Н. М. Тараки и премьер-министр Х. Амин сообщали в Политбюро ЦК КПСС противоречивую и очевидно искаженную информацию.

Хафизулла Амин (1 августа 1929 г. – 27 декабря 1979 г.), организатор Апрельской (Саурской) революции в Афганистане, в 1978 – 1979 гг. стал ближайшим соратником Н. М. Тараки и занимал государственные посты министра иностранных дел, министра обороны и премьер-министра Афганистана. Организовал внутрипартийную группу и 16 сентября 1979 г. совершил военный переворот, отстранив от власти Н. М. Тараки. Председатель Революционного совета Афганистана до 27 декабря 1979 г. Погиб в ходе штурма дворца Тадж-Бек советскими спецподразделениями.

Показательный пример: Н. М. Тараки следующим образом оценивал обстановку в Герате 16 марта 1979 г.: «Население Герата, 200 – 250 тысяч человек, ведет себя в зависимости от обстановки. Куда их поведут, туда они и пойдут. Сейчас они на стороне противника». 18 марта 1979 г. Н. М. Тараки «прямо ответил, что Герат падет завтра, но пока что он держится», а на следующий день 19 марта 1979 г. сообщил, что «положение в Герате не так уж плохое: два полка все же находятся на стороне правительства». «Где правда, я не знаю, но вот такие сообщения получены», – сообщил Л. И. Брежневу на заседании Политбюро ЦК КПСС 20 марта 1979 г. А. А. Громыко.

Коллективное и единогласное мнение советских товарищей выразил Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев 19 марта 1979 г.: «Был поставлен вопрос о непосредственном участии наших войск в конфликте, возникшем в Афганистане. Мне думается, что правильно определили члены Политбюро, что нам сейчас не пристало втягиваться в эту войну … Участие же наших войск в Афганистане может нанести вред не только нам, но и прежде всего им … У них распадается армия, а мы здесь должны будем за нее вести войну». 22 марта 1979 г. на заседании Политбюро ЦК КПСС была подтверждена общая генеральная линия по афганскому вопросу.

Таким образом, афганские товарищи собирались «таскать каштаны из огня чужими руками». Вместо того, чтобы прекратить политические репрессии, внутрипартийную борьбу и сплотить афганское общество, наконец создать боеспособные вооруженные силы, лояльные НДПА, – афганские революционеры предлагали Политбюро ЦК КПСС отправить советский контингент защищать Апрельскую революцию.

20 марта 1979 г. антиправительственный мятеж в Герате был в целом подавлен правительственными войсками Афганистана. Но основная причина в методах авантюрной политики НДПА так и не была устранена, и за мятежом в Герате следовали новые вооруженные восстания.

И вновь афганские товарищи настойчиво обращались в Политбюро ЦК КПСС с просьбой о прямом военном участии советских войск во внутреннем гражданском конфликте в Афганистане: более 20 обращений от Н. М. Тараки и Х. Амина к концу 1979 г.

Заседания Политбюро ЦК КПСС «Об обострении обстановки в Демократической Республике Афганистан и наших возможных мерах», 17 – 22 марта 1979 г. // РГАНИ. Ф. 89. Оп. 25. Д. 1, 2.

Руководство СССР не могло не обращать внимание на подобные неоднократные просьбы, но стремилось ограничиться мерами дипломатической и экономической помощи коммунистическому режиму в ДРА, напрямую не вступая в военный конфликт.

И только в начале июля 1979 г. начинается скрытное наращивание сил советских спецподразделений в Афганистане: 154-й ооСпН и гсн КГБ СССР «Гром» («Альфа») и «Зенит» (КУОС). Именно эти спецподразделения стали боевой основой операции «Шторм-333» в ходе военного переворота 27 декабря 1979 г. в Кабуле.

Возможно, изменение советской политики было связано с тем, что как минимум с мая 1979 г. фиксируется военно-техническая и финансовая поддержка моджахедов от противников СССР по «холодной войне»: прежде всего Пакистан, Иран, США и коммунистический Китай (КНР). К концу 1979 г. крупномасштабные боевые действия правительственных войск ДРА с отрядами радикальной оппозиции велись в 18 из 26 провинций Афганистана.

25 декабря 1979 г. в Афганистан был введен Ограниченный контингент советских войск. Военное присутствие советских войск в Афганистане продлилось 9 лет и 2 месяца, до 15 февраля 1989 г., и стало самой длительной и кровопролитной локальной войной Советского Союза.

Текст: Максим Кокорев

Report Page