Война пощадила инфляцию, но лишь на время: есть четыре причины, по которым цены в 2023 году могут взлететь

Несмотря на войну, власти сумели остановить инфляцию и почти не допустить товарных дефицитов. Но эта не ожидавшаяся экспертами стабильность сейчас под вопросом. В сентябре – ноябре мировые цены на нефть несколько раз падали ниже довоенных уровней (до $80 за баррель Brent; в конце февраля было $130). Уменьшение доходов от российского экспорта уже начинает ослаблять рубль, который был чрезвычайно крепок все предыдущие военные месяцы и поднимался в июле до 51 за доллар (против 77 в начале февраля). Если удешевление рубля станет устойчивым, это потянет вверх потребительские цены. Власти уверяют, что в следующем году инфляция будет умеренной. Но есть причины, из-за которых она способна взлететь.

Экономическое чудо военного года

Пока начальники в погонах проигрывали на украинских фронтах, экс-сислибы, стоящие во главе финансовых ведомств, обеспечили в тылу финансовое равновесие. Набиуллина и Силуанов оказались явно лучше подготовлены к нападению на соседнюю страну, чем Шойгу и Герасимов. Вопреки всем обычаям военного времени, на внутреннем рынке почти не возникло товарных дефицитов, а инфляция была быстро сломлена.

Покупательский ажиотаж, который вспыхнул после начала «СВО», был подавлен за считанные недели. В марте цены (по подсчетам Росстата) подскочили на 7,61%, но уже апреле выросли всего на 1,56%, и в мае – только на 0,12%. А с июня по август они снизились на 1,3%. И даже в ноябре официальный индекс потребительских цен все еще был на 0,8% ниже, чем в конце весны.

Методики Росстата всегда преуменьшали инфляцию. А в 2022-м они стали еще менее надежными из-за количественных и качественных перемен в потребительской корзине. Явное ухудшение номенклатуры и снижение качества импортных товаров никак не учитывается официальной статистикой. Но сам тренд сомнений не вызывает. Примерно полгода роста цен почти не было.  

Как частичная мобилизация помогла частичной стабилизации

Покупательская паника, санкционные удары по экономике, растерянность бизнеса, арест международных резервов на $300 млрд – все это вроде бы вело к дефицитам товаров, инфляции, переходу на карточки, расцвету черного рынка и всему прочему, что в России устойчиво связывают с войной. Но госфинансисты довольно быстро справились с большинством проблем или смогли отложить их на потом.

Резкий подъем учетной ставки и запреты на вывод валюты из страны были уравновешены отказом от заморозки банковских счетов и сохранением плавающего курса рубля. Попытки ввести твердые цены и нормировать товары быстро свернули.

Поведение российских потребителей частично нормализовалось. Видя устойчивость товарного рынка и перестав бояться конфискации накоплений, они перестали панически скупать все подряд и стали придерживать деньги. 

Общий спрос на товары и услуги уменьшился, и с тех пор так и не восстановился. Даже осенью непродовольственная розница была на 15% ниже, чем годом раньше, а покупки еды держались почти на том же уровне, как до войны. 

Масштабы закупок про запас оказались не так велики. Повышенный рост цен был зафиксирован лишь на часть недорогих товаров длительного хранения – на сахар, соль, чай, макароны, мыло, стиральные порошки, шампуни. Цены на многие из них (считая от начала 2022-го) выросли на 30 – 50% (при общем увеличении индекса потребительских цен на 11%). Но возникавшие дефициты были краткосрочными, и новый ценовой уровень быстро начал восприниматься потребителями как стабильный. 

От дорогих приобретений, вроде мебели, машин или квартир, россияне стали воздерживаться. Отечественные автомашины подорожали на 30%, а новые иномарки – на 40%, но резкое снижение спроса определялось не столько ценами, сколько депрессивным состоянием покупателей.

Остановке инфляции сильно помогло укрепление рубля. К середине весны оно стало очевидным. Официальный курс рубля, который в начале марта поднимался до 120 за доллар, в апреле вернулся к довоенным уровням (75 – 80), а в последующие месяцы усилился еще больше (до 51 рубля за доллар в начале июля). Никто из экспертов такого укрепления не предвидел. Это было незапланированное последствие санкций. Запреты сильно ударили по российскому импорту, но на первых порах почти не затронули экспорт. В апреле стоимостной объем импорта был на 37% ниже, чем в апреле 2021-го (оценка аналитиков Промсвязьбанка), а экспорт, наоборот, существенно выше. Из-за высокой экспортной выручки и невозможности отоварить импорт, у РФ образовались излишки валюты, которые компенсировали потерю арестованных международных резервов.

С резко укрепившейся национальной валютой и опасающимися тратить деньги потребителями РФ вступила в полосу рекордно длительной дефляции, которая закончилась только в сентябре. 

Основные факторы, которые работают против роста цен, продолжают действовать и сейчас. Расходы на импорт выросли, но и в октябре они были на 5% ниже, чем годом раньше, и все еще сильно уступали экспортной выручке. Рубль поэтому почти не слабеет. В то же время уровень потребления остается пониженным. Осенняя мобилизация даже усилила растерянность и нежелание тратить деньги. Инфляция в месячном выражении составляет сейчас примерно 0,3% и по довоенной мерке очень мала. 

Кажущаяся нормальность ситуации во многом является результатом сложения разнонаправленных отклонений от нормы, но сам результат выглядит выгодным для режима и утешительным для обывателей.

«Инфляция встала на устойчивый путь снижения, и весной следующего года мы увидим ее не только ниже докризисного старта, но даже ниже целевых для ЦБ 4%, пусть и ненадолго, — предсказывает Софья Донец, главный экономист «Ренессанс Капитала» по России, — Крепкий рубль, обеспеченность сырьем и осторожность потребителей — вот ключевые дезинфляционные факторы для российской экономики».

Но гарантий, что это долго продлится, быть не может, и вот почему. Есть факторы, которые способны сломать этот сценарий и резко разогнать цены. Вот они:

1. Выход из-под контроля военно-охранительных трат и дезорганизация финансов.

2. Паника в тылу в случае новых волн мобилизации или других сюрпризов властей.

3. Резкое падение экспортных доходов РФ из-за ужесточения санкций.

4. Начало мирового экономического спада, обрушение нефтяных цен и обвал рубля.

Остановимся на каждом поподбробнее

Почему в 2023 году начнутся проблемы

Отсутствие покупательского ажиотажа и отказ россиян от повальных скупок товаров про запас объясняются их относительной уверенностью в устойчивости жизни. Запасы этой уверенности не очень велики и явно уменьшаются. Какие-нибудь новые отчаянные шаги властей, вроде новой волны мобилизации, могут усилить ощущение непредсказуемости и создать панику. Справиться с ней во второй раз будет труднее, чем в феврале – марте.

Потребительское поведение людей может резко измениться даже и без добавочной мобилизации или явных военных неудач. Достаточно будет, если они заподозрят, что финансы идут вразнос, деньги могут обесцениться, и значит, надо их побыстрее тратить.

Последствия всплеска военных расходов и эмиссионного финансирования бюджета пока не видны обывателю. Денежная система выглядит устойчивой, хотя суммарные расходы на военно-охранительные ведомства в 2022-м резко вырастут - по независимой оценке, до 9,5 трлн руб против 5,9 трлн руб, потраченных в 2021-м. А на 2023-й в бюджет уже заложены те же 9,5 трлн руб. И ничто не помешает режиму в любой момент увеличить эти траты. 

Большой бюджетный дефицит в 2023-м почти неизбежен. Его рост могут дополнительно подхлестнуть усиление санкций и падение цен на нефть (см далее). На каком уровне дефицита контроль ЦБ и Минфина над финансовым равновесием будет потерян, заранее неизвестно. Это вопрос доверия жителей РФ к устойчивости денег. А оно начинает колебаться. В последние недели опросные службы фиксируют рост оценок текущей инфляции по большинству товаров и услуг. До кризиса доверия далеко, но первые шаги к нему сделаны.

Третьим по счету фактором, который способен разогнать цены, может стать ужесточение западных санкций против российского экспорта. Евросоюз собирается с декабря сворачивать закупки российской нефти, а с февраля – нефтепродуктов. Пока не ясно, в каком объеме и как быстро его намерение будет реализовано, и будет ли дополнено введением ценовых потолков на нефть и газ. Но в радикальном варианте это повлечет сокращение экспортных доходов РФ в полтора, если не в два раза. Курс рубля пойдет вниз, а цены на российском рынке – вверх.

Такой же или еще более сильный эффект может создать мировая рецессия. Ее вероятность в 2023-м оценивается экспертами как довольно высокая. Мировые хозяйственные спады сопровождаются снижением спроса на энергоносители и падением цен на них. Экспортные потери РФ могут тогда оказаться даже выше, чем ущерб от санкций. И, значит, рубль упадет глубже, а инфляционное эхо будет сильнее. Признаки этого уже фиксируются. Если в июне баррель российской нефти Urals продавался за $87 (против $71 в июне 2021-го), то в ноябре – всего за $52. Причина в общем удешевлении нефти из-за ослабления экономических индикаторов США, ЕС и Китая и в сохранении очень высоких (около $30 за барр) скидок, которые российские продавцы вынуждены давать приобретателям.

И только эту угрозу российские государственные финансисты открыто называют реальной. «В этом сценарии мы можем увидеть кризис, сопоставимый по масштабам с 2008–2009 годами, — признает глава ЦБ Эльвира Набиуллина, — Для России это будет означать падение спроса на основные товары нашего экспорта, ВВП тогда сократится сильнее, инфляция будет выше, потому что будет происходить более быстрое снижение экспорта, что вызовет ослабление курса. В этом шоковом — хотя и, по нашей оценке, маловероятном — сценарии потребуется дополнительное ужесточение денежно-кредитной политики, чтобы… не допустить раскручивания инфляционной спирали».

Каждый из четырех проинфляционных факторов может и не стать достаточно сильным в 2023-м. Но чем дольше будет идти война, тем меньше вероятность, что финансовое чудо 2022-го продлится еще долго.