Война как противостояние «патриотического» и «материального»

Вступление

Вот уже 19 дней армия и военизированные формирования Украины ведут бои с вооруженными силами России почти на всей протяженности границы; тяжелые потери сторон наблюдаются как у самой границы — Харькове, так и в окрестностях столицы — Киев, а также в глубоком тылу — Запорожская, Николаевская области. В свою очередь, дипломатические представители обоих государств неохотно и медленно пытаются заключить хоть какие-то договоренности. Вернее тут будет сказать, что именно украинская сторона пытается как можно дольше затягивать переговорный процесс с целью измора российской армии в ожидании финансовой и вооруженной помощи с Запада. Однако, как бы там ни было, пока обе стороны пытаются выбить себе условия получше, большие материальные и психологические потери несут мирные граждане, которые либо уже побывали в зоне боевых действий, либо пытаются убежать от войны. Другие же овеяны государственной новостной пропагандой, которая может запугать, внушая ужас перед лицом варварских оккупантов. Это явление можно отнести к психологическому ущербу наших сограждан, которые попадают в опасную ситуацию ввиду ослабления бдительности в это нелегкое для простого человека время.

Но, как бы там ни было, мы всегда должны помнить, что война — это прежде всего работа экономики на обеспечение армии всем необходимым для ведения боевых действий, а для таких экономически неразвитых стран, как Украина и Россия, данный ресурс ограничен в своем применении (экономические мощности) и оттого крайне ценен. Чем больше материальных убытков стороны будут нести от войны, тем ближе они будут к проигрышу. Пока сложно сказать, кто больше потерял в этом вопросе, но, безусловно, уже сейчас экономики обоих государств несут миллиардные убытки, а на восстановление инфраструктуры уйдет ещё больше.

В данной работе мы рассмотрит противоречие между материальными факторами, благодаря которым война и жизнь во время неё в принципе могут вестись, и патриотическими, то есть духовными и идеологическими ценностями, которые не имеют под собой материальной основы, но которые активно навязываются гражданам для «единения» народных масс и закрытия глаз на объективные проблемы в снабжении войск.

Противоречие «патриотического» и «материального»

Вследствие этого развиваются два направления в восприятии конфликта у гражданского населения. Условно разделим их на патриотическое и материальное.

1. Патриотизм в массах

В начале активной фазы войны [под активной фазой понимается полномасштабное наступление российских войск на территорию Украины с 24 февраля] дух сплоченности и патриотизма в украинском обществе достиг пиковой точки, ситуацию также подогревали сообщения об уничтожении вражеских колон, солдат и взятие их в плен. Появились первые герои-мученики, как, например, Виталий Скакун — пограничник, который пожертвовал собой при взрыве Генического моста, солдаты на о. Змеиный, которые впоследствии оказались живы. И, конечно же, стоит упомянуть о полулегендарном летчике-асе, уничтожившем несколько российских самолетов за 30 минут. На данный момент о нём уже не слышно. Всё это способствовало повсеместному массовому вступлению в вооруженные формирования или созданию центров волонтерской помощи для фронта. Спустя 19 дней конфликта мы наблюдаем, как национальная истерия медленно, но всё же сходит на нет. Это не значит, что население разуверилось в победе, хоть число в 82%, утверждающих, что победа неизбежна, должно было снизиться. В интернете всё так же гуляют лозунги праведности этой войны, люди её поддерживают, а национальная пропаганда только способствует этому.

1.1. Материальный фактор

Дело тут в материальном показателе. Люди, в особенности попавшие под оккупацию или находящиеся на линии боевых действий, испытывают затруднения с поставками продовольствия, медикаментов, тепла, воды, электричества и т.д. в свои населенные пункты. Особенно чётко это прослеживается в Мариуполе, Чернигове, Волновахе — городах, которые попали в окружение и имеют ограниченный доступ к вышеуказанному. Именно создание «зеленых коридоров» обсуждалось на встрече украинской и российской стороны, но каких-либо подвижек в этом направлении пока нет.

Это очень показательно, особенно если сравнивать города окруженные и просто оккупированные, ведь мы видим, что патриотический настрой граждан не падает, и российским войскам дается понять, что их тут никто не желает видеть. Как пример можно взять Херсон. Люди в городе скандируют и всячески мешают передвижению вражеской техники. В таких городах ситуация с продовольствием тоже напряженная, но она в любом случае лучше, чем в населенных пунктах, полностью отрезанных от привычных транспортных маршрутов, по которым город и мог получать необходимые ресурсы.

В таких условиях патриотизм у населения спадает быстрее, а материальные потребности преобладают над духовными. Например, в том же Мариуполе люди недовольны отсутствием нормального подвоза ресурсов, хоть ранее и проводили митинги в поддержку действующего правительства. В результате может вспыхнуть конфликт между военными, которые находятся в окруженном населенном пункте, и гражданскими, которым угрожает не только вероятность обстрела, но и невозможность удовлетворения базовых людских потребностей, вследствие чего боевой дух у обороняющихся может падать, а население — желать быстрой сдачи.

Новости о блокировке крупных городов негативно влияют на боевой дух населения остальной территории, так как население видит бедственное положение людей, попавших в критическую ситуацию, и осознает, что с ним может случиться так же. Ну и, конечно же, это сказывается и на уверенности в армии как в защитнике граждан от подобных происшествий.

19 дней — мало для того, чтобы можно было определить, насколько сильно материальные потребности возросли по сравнению с патриотическими. Однако совершенно ясным остается то, что с постепенным продвижением вражеских войск на территорию нашего государства, например, во время обходов особо крепких рубежей, как это сейчас происходит в Киеве или Харькове, будут нарушаться коммуникации между ключевыми транспортными узлами, что усложнит логистику продовольствия, солдат и вооружения в стране. В свою очередь, это означает ухудшение обеспечения граждан необходимыми для жизни ресурсами, и, как следствие, вызовет у населения больше антивоенных настроений и желания быстрее закончить войну на любых условиях, лишь бы обеспечить себя, грубо говоря, водой и хлебом.

Конфликт интересов гражданских и военных

Несмотря на попытку создать образ сплоченности нации перед единой угрозой, данный навеянный образ со временем будет рушиться, особенно когда на материальной почве возникнет конфликт между гражданскими и их защитниками. Гражданским не нравится, что из-за расположения военизированных подразделений они попадают под угрозу удара вражеских войск. Такие прецеденты уже случались в Николаеве (https://t.me/istorijaoruzija/39097) и Мариуполе (https://t.me/panteri_panteri/17338). Чаще всего такое недопонимание возникает по той причине, что войска территориальной обороны не так хорошо подготовлены, как регулярная армия. В первую очередь отсутствие нормальной подготовки проявляется в оборудовании позиций в зонах, опасных для гражданских — среди школ, больниц, жилых массивов и т.д. Всё это может вызывать обострение в отношениях между обороняющимися и мирным населением.

1.3. Приоритетность в снабжении

В теории такие конфликты должны решаться местной администрацией города или поселка. Но, учитывая множество остальных проблем, связанных в первую очередь с поддержанием нормальной жизнедеятельности населенного пункта, вмешательство местной власти в данный конфликт пока нигде замечено не было. С другой стороны, подобные расхождения во мнениях между военными и гражданскими не проявили себя в полную силу. Тут же обретают форму патриотизм и материальное удовлетворение в виде двух сторон — военные, как люди, которые зачастую полностью снабжены всем необходимым и имеют больший приоритет в поставке материальных благ (большинство волонтерских центров нацелены на сбор помощи именно им и теробороне). В связи с этим они имеют большую мотивацию к сражению даже при тяжелом положении (окружении) и, соответственно, чувство патриотизма и уверенность в необходимости сопротивления. С другой стороны мы имеем гражданских, которые также получают помощь от тыла (гражданских из других регионов), правительства и местной власти, но не в таком приоритете, как военные. И это логично и в целом оправдано, ведь во время войны в первую очередь именно армия должна получать первоочередное снабжение как защитница интересов своих граждан. Но тут возникают сразу две проблемы: первая — большую помощь получает не профессиональная армия, а тероборона, то есть люди с минимальным уровнем боевой подготовки, что не внушает к ним сильного доверия. Вторая — ополчение, чем, по сути, и является тероборона, имеет также более низкий уровень боевой готовности, а, соответственно, и уровень ответственности перед гражданским населением. Это значит, что в случае возникновения критической ситуации, когда в населённом пункте могут отсутствовать регулярные части или слабые правоохранительные органы, вакуум власти заполняется такими боевыми формированиями, которые на небольшое время могут устанавливать власть. В истории такие примеры были с анархическими вольными отрядами, квази-республиками на оккупированных нацистами территориях СССР и особенно во время югославских войн, когда местные духовные лидеры или криминальные авторитеты, имея вооружение и людей, становились в населённом пункте управляющей структурой. Однако для этого нужно отсутствие власти как таковой, а пока в городах с линией фронта сохраняется присутствие профессиональных военных и администрации, то такой вариант маловероятен.

1.4. Нежелательная роль гражданских при обороне

Возникает также проблема «живого щита», роль которого поневоле исполняет население, загнанное в окруженный город. Суть такого решения — в том, чтобы прикрыть свои позиции и не дать противнику вести по ним обстрел, так как всегда будет риск попадания по мирному населению (а если такое попадание всё же будет, то это охотно подхватит пропаганда, у которой появится возможность обвинить вражескую сторону в антигуманной тактике войны). Учитывая поведение российской армии с гражданским населением (дружелюбие, отказ от конфликтов, если только не было провокаций), то такой метод становится вдвойне действенным для ограничения действий противника по ведению войны.

Но честен ли такой прием по отношению к мирному населению? Конечно, нет. Люди становится заложниками у своих же войск, которым просто невыгодно терять такую защиту, ибо в противном случае они будут подвергнуты массированному обстрелу. Такую ситуацию мы опять же могли наблюдать в Мариуполе до того, как стали вестись кровавые бои на улицах городах: люди требовали открыть «зеленый коридор», чтобы провести эвакуацию желающих и получить помощь городу с населением приблизительно 431,859 человек (данные на момент активных боевых действий могли измениться), что является жизненно необходимым, так как прокормить такой населенный пункт без защищенного и постоянного снабжения не выйдет. Поступали сведения, что коридор всё же будет проведен, но украинская сторона (в виде как раз находящихся в ней боевых подразделений) не гарантирует его безопасность. Напомним, что за день до этого попытка открытия такого коридора была остановлена нашими военными. Это и неудивительно, так как в городе заточены известные нам добровольцы из «Азова», которых в армии РФ и ДНР считают откровенными фашистами, и члены данных формирований прекрасно понимают, что их ждет, если они всё же останутся в городе одни, без гражданской защиты. Хотя утверждать, что это была инициатива исключительно полка «Азов», неверно: скорее всего, это решение командования всех сил, загнанных в мариупольский котел.

Подобное происходит во всех населенных пунктах, находящиеся либо под угрозой окружения, либо уже в окружении. В такие моменты условная величина, названая нами патриотической, снижается и уступает место материальным ценностям.

Различие тыла и фронта в патриотических ценностях

1.5. Материальное обеспечение фронта и тыла:

Поддержка действий своего правительства в наступательной или оборонительной войне происходит только тогда, когда у большей части населения обеспечены базовые потребности для жизни: еда, вода, одежда и пр. В противном случае население не будет видеть причин продолжать войну ввиду отвратительного материального положения.

Особенная разница в поддержке войны заметна между фронтом и тем, кто его обеспечивает, — тылом. Без нормального производства вооружения и прочих ресурсов для фронта, их безопасной и постоянной доставки солдатам и гражданским лицам фронт не сможет существовать, как и патриотический настрой граждан.

Пока украинский фронт получает всё необходимое для поддержания своего существования. В немалой степени это заслуга и гражданских (волонтерские центры), что повышает не только материальное положение, но и моральное состояние, так как люди осознают поддержку с той стороны, которую они защищают.

К тому же тыл должен и обеспечивать себя всем необходимым. Конечно, для разной исторической эпохи и особенностей ведения экономического хозяйства, а также решений руководства приоритет в той или иной степени может отдаваться тылу или фронту. Тылу — для демонстрации способности правительства обеспечить граждан всем необходимым и для поддержания внутренней стабильности. Приоритет фронту же отдается для того, чтобы сохранить в целом страну и её материальные ценности, ресурсы, людей и всё прочее (социалистическое государство), или ресурсы определенной группы лиц, которые они могут присвоить (буржуазное государство). В любом случае, если мы возьмем период той же Второй мировой войны, то увидим, что для тыла вводится строгое распределение ресурсов, чаще всего по специальным продовольственным карточкам. Такая система действовала и в США, несмотря на её территориальную отдаленность от фронта, и в СССР, и в других воюющих странах (кстати, подобная система существует и сегодня в некоторых странах для незащищенных слоев населения).

В нашей стране пока не наблюдается повсеместный ввод продовольственных талонов. Это может свидетельствовать о двух вещах: 1) мы обеспечены достаточным уровнем продовольствия для внутреннего потребления даже при том, что наиболее быстрые морские и воздушные маршруты для нас закрыты. Соответственно, товарно-денежная система пока удовлетворяет запросы граждан на продовольствие. 2) Учитывая большую сложность в организации планового распределения в масштабах всей страны, наше руководство просто не хочет заниматься таким обременительным процессом и откупилось от граждан некоторым социальным обеспечением (выдача безработным 6,500 грн.), относительной фиксацией цен на социальные товары и в целом решением оставить товарно-денежный процесс как есть.

Но почему система денежных отношений губительна во время войны? Тут всплывают простые и очевидные истины — «у кого больше средств, тот и скупает». Ввиду расслоения по финансовому признаку люди уже априори неспособны распределить ограниченные ресурсы по потребностям. Хотя впоследствии это нивелируется тем, что просто вводится ограничение на количество товаров для одного человека — по сути, система, переходная от денежной к талонной. При этом за самыми богатыми слоями общества сохраняется возможность приобретать столько запасов, сколько им будет угодно.

И хоть мы пока не наблюдаем критической нехватки продуктов во внутренних областях, но заметно, что некоторых, наиболее важных, продуктов в крупных и маленьких магазинах недостает, так как люди закупаются больше обычной нормы. Также следует учитывать, что производительные мощности нашей страны за последние годы несколько снизились. Упало производство молочно-мясной продукции, которую в последнее время больше импортируют, чем производят. Не отошли от энергетического кризиса хлебопекарные предприятия, которые ощущали острый кризис незадолго до этого и, по всей видимости, так и не отправились. Всё это в перспективе усложнит производство и поставку продовольствия для граждан.

Фронт же должен быть более решителен в этом плане, поскольку распределение ресурсов на боевом участке фронта должно быть равноценным для поддержания жизнедеятельности как солдат, так и гражданских лиц. Однако заявлений о полном переходе на талоны не происходит. Создаются некоторые площадки, где, например, еду могут получить бесплатно все желающие, но повсеместной практикой это назвать нельзя. При этом в некоторых населенных пунктах приобрести необходимое очень затруднительно; это, конечно, связано не только с отказом использовать талонную систему — всё-таки подвоз товаров по прежним маршрутам во время боевых действий усложняется, а значит, получение гражданами ресурсов усложняется тоже.

2. Продовольственная обстановка

Если смотреть на продовольственное положение в целом по стране, то можно сказать, что наблюдается дефицит таких товаров, как крупы, макароны, масла и хлебные изделия. В некоторых регионах, например, в одесских супермаркетах и рынках, есть нехватка молока, мяса и рыбы. Главы регионов пытаются обеспечить сограждан необходимыми продуктами питания, но, как сообщают некоторые, в силу проблем логистики и выросшего спроса на товары нормализовать обстановку весьма проблематично.

Если же обратиться к крупным торговым сетям, то они заявляют, что работа поддерживается в прежнем режиме, но в критической обстановке ввоз продукции в супермаркеты затруднен.

«В связи с напряженной ситуацией в некоторых городах Украины, возникновением локальных боевых столкновений и постоянной воздушной угрозой, существуют значительные трудности с бесперебойной поставкой продуктов питания в магазины торговой сети “АТБ”. Ракетными и артиллерийскими ударами были обстреляны наши подразделения на востоке. Сегодня продолжаются полномасштабные военные действия на севере, востоке и юге нашей страны. За эту неделю магазины торговой сети и предприятия группы “АТБ” работают в максимально усиленном режиме. В городах с усиленными военными действиями — Киев, Харьков, Сумы, Николаев — сформированы опорные магазины для максимального наполнения их продуктами питания и товарами первой необходимости для жителей указанных городов. Остальные магазины в этих городах работают до полной распродажи существующих товарных остатков и стабилизации ситуации», — сообщили в сети магазинов АТБ

Сказывается также спекуляция цен на продукты в регионах, несмотря на то, что это нарушает принятый недавно запрет на повышение цен на социально значимые продукты более чем на 10%, в связи с чем продовольствие для беднейших слоев населения в крупных магазинах может стать просто недоступно.

В зоне боевых действий в Харьковской области и в самом городе ещё с первых дней войны пропали самые востребованные продукты питания, в связи с чем в Харьков направляется основной поток гуманитарной помощи со всей Украины.

«К нам идет гуманитарная помощь из разных уголков Украины и мира. В первую очередь это продукты питания и медикаменты. Я постоянно на связи с мэрами других городов. Они все молодцы и чем могут, помогают. Также подключились наши международные партнеры, в частности, из Польши, Италии. У нас очень много городов-побратимов. Я им безгранично благодарен за то, что в такую тяжелую минуту они сами выходят на меня и предлагают свою помощь!», — отметил мэр.

Недавно также поступила информация о том, что в Харьков направляется гуманитарный груз ООН, рассчитанный на 60 000 человек.

2.1 Разница фронта и тыла в готовности продолжать войну

Мы выяснили, что в украинских реалиях тыл более обеспечен продовольствием, чем фронт. Это связано как с объективными проблемами, так и с решением самого правительства на данный момент — обеспечить тыл всем необходимым для поддержания боевого духа населения и предотвращения социального недовольства.

Всё это сказывается на настроении граждан. Те, кто лучше обеспечен материальными благами и не испытывает постоянной проблемы в их получении, больше мотивирован поддерживать войну, тем более, войну оборонительную. Тут также играет роль фактор массовой государственной пропаганды, которая не принимает в расчет какие-либо свои неудачи в снабжении граждан всем необходимым. То есть, патриотизм и желание воевать появляются в первую очередь там и тогда, когда люди (по крайней мере, на данный момент) имеют необходимые для поддержания жизни ресурсы.

Как мы уже рассматривали выше, на территориях в критических зонах (зоны обстрелов и активных боевых действий), а также зонах окружения всё больше и больше падает боевой дух, люди начинают мыслить первостепенными потребностями — то есть материальными.

Например, беженцы. Люди, которые по жизненным обстоятельствам покинули свои дома. Зачастую они сохраняют патриотический настрой, но уже больше озабочены своими собственными, насущными проблемами. То же самое касается и людей с Донбасса. Когда долгое время получение жизненно важных ресурсов затруднено для человека, весь его патриотический, то есть идеалистический настрой спадает и приходит понимание, что уже не столь важно, за кем будет победа, важно то, как выжить самому и своей семье. Потому-то мы не наблюдаем на Донбассе таких громких политических подвижек, как это было в 2014-2015 гг. Отчасти это связано и с полным укреплением в регионе российского присутствия и его олигархата, которому просто невыгодно иметь иное мнение, тем более, народное. Потому там сейчас мы видим полнейшую политическую апатию, которая может ждать в обозримом будущем и наши регионы, если война затянется на больший срок, чем планировалась.

Итог

Цель любой власти состоит в том, чтобы обеспечить лояльность и полный контроль над сознательностью своих граждан. Это происходит через материальное улучшение (а во время войны — просто поддержание) уровня жизни и особенно через пропаганду СМИ. Ввиду этого некоторые действительные проблемы либо представляются в выгодном для правящего режима свете, либо замалчиваются, оставаясь нерешенными («зеленые коридоры», поставка продовольствия в «горячие точки», организация пунктов помощи беженцам у себя в стране).

Однако из-за этого возникает другая проблема: иногда желание полного контроля и лояльности вызывает вредительство. Поддержание духа патриотизма зиждется на идеализированном представлении и ничем материальным (в перспективе) не подкреплено. Это и объясняет, почему люди объединились во время прямого вторжения и начали поддерживать режим, который им по своей классовой сути отвратителен (даже если они и не осознавали свои классовые интересы, они всё равно не любили действующее правительство). Успех 8-й пропаганды и надежда на то, что при победе мы заживем лучше — вот что сподвигло на действия так много людей. В этом и проблема капиталистического хозяйства — оно просто неспособно без давления изнутри и снаружи обеспечить грамотное восстановление государства после войны и достичь сплоченности всего общества во время войны. Причина не в том, что капитализм злой, просто это не входит в его функции — работа на общественное благо, которая не подразумевает получение прибыли.

Отсюда и вредительство, и лицемерие в том плане, что за идеалистическими представлениями о свободном духе и уникальности украинской нации ничего нет. Но жертвы среди героизированных граждан есть. Иногда они напрасны, иногда нет, так как нацелены на выполнение задач военного характера. Но, глядя на то, что граждане ничего не получат (а по-другому в условиях капиталистической системы быть не может), осознается вся бессмысленность заявлений о непобедимости и победе духа.

Сейчас мы описываем первые микро-результаты, которые впоследствии могут развиться в трагедию для всего общества; будем надеяться, что до этого не дойдет.