Военное дело Античности: последствия Пелопоннесской войны

Для античного историка Фукидида, чье сочинение является наиболее важным источником информации о Пелопоннесской войне (431 – 404 годы до н.э.), она была крупнейшей войной в истории на момент его жизни, и действительно, этот конфликт затронул едва ли не все греческие города-государства. Можно даже сказать, что, с некоторыми оговорками, Пелопоннесская война стала мировой войной Античности. Кроме того, она стала еще и самой жестокой войной своего времени. Маркерами этого становятся казни мужского населения захватываемых городов, порабощение местных женщин и жесткое обращение с мирным населением, которое просто подвернулось по руку. Разграбление складов и товаров, поджог вражеских полей и фруктовых деревьев, по-видимому, приобрели в то время беспрецедентные масштабы.

С точки зрения военной истории Пелопоннесская война интересна тем, что в ходе нее произошли события, которые оказали заметное влияние на принципы ведения войны в последующие десятилетия. Кроме того, это была, в первую очередь, война греков с греками, и в ходе нее греческие полисы взаимно ослабляли друг друга, благодаря чему соседние державы, такие как Персидская империя и Македония, смогли получить решающее влияние в Греции.

Хотя для большинства греческих общин вплоть до IV века до н.э. их ополченческие армии оставались наиболее важной частью сил обороны, после Пелопоннесской войны греки стали активно привлекать на службу иностранных наемников, действовавших либо как специализированные, либо как вспомогательные части. В первую очередь эта практика коснулась флота, где потребность в живой силе (гребцах, в первую очередь) невозможно было быстро восполнять за счет свободных граждан. Однако затем, по мере ожесточения войны, потребовались и наемные пехотинцы. Первоначально это были пельтасты, то есть воины, которые были вооружены легким щитом, называемым «пелта», и в остальном также были легче вооружены, чем тяжелая пехота. Этот род войск первоначально пришел из Фракии, и именно там набирались солдаты; они были полезнее гоплитов в гористой и пересеченной местности. Лучников набирали из регионов, где искусство стрельбы имело вековые традиции – например, с острова Крит.

После Пелопоннесской войны наемничество расцвело пышным цветом. Теперь активно нанимали и гоплитов – обычно это были греки из более бедных регионов, таких как Аркадия или Ахайя, а также маргинализированные афиняне. Длившаяся 30 лет война способствовала появлению целого поколения людей, привыкших жить как воины. Персидский царь и другие владыки Востока, чьи армии не имели такой тяжеловооруженной пехоты, были заинтересованы в этом роде войск, потому что греческие гоплиты доказали свою силу во многих сражениях и часто превосходили восточных солдат. Греки и прежде нанимались на службу к восточным государям – подобная практика известна как минимум с VI века до н.э., однако систематическим данное явление стало именно после Пелопоннесской войны. В конце V и в IV веках на службу к заморским правителям иногда нанимались целые греческие армии. Наиболее известны так называемые «Десять тысяч» – пестрое войско, составленное из представителей различных греческих областей, поступивших на службу к Киру-младшему — персидскому царевичу и претенденту на престол — для того, чтобы помочь ему свергнуть его брата, царя Артаксеркса. В это наемное войско входил и афинянин Ксенофонт, впоследствии описавший поход в своем сочинении «Анабасис».

Помимо крупных полисов в IV веке в качестве нанимателей нередко выступали тираны – люди, на сомнительном правовом основании утвердившиеся в качестве единоличных правителей полиса. Как правило, именно по причине характера своей власти, тиран не мог полагаться на войско, собранное из собственных подданных, и поэтому зависел от иностранных наемников.

Преимущество наемников заключалось в их доступности, опыте и военной доблести. Их можно было использовать независимо от какой-либо связи с гражданской жизнью, и они были обязаны только своему нанимателю. Однако при этом, если наемникам не платили, существовал риск их перехода на сторону неприятеля. Также наниматель должен был преуспевать на поле боя, поскольку наемники сражались не только ради жалования, но и ради возможности взять добычу, а сделать это можно было только в результате военного успеха. С другой стороны, солдаты-граждане часто имели право голоса в вопросах войны и мира, поэтому они сражались за свое дело и, следовательно, были более преданными, чем наемники. Трудно оценить реальные масштабы наемничества. В IV веке сложился своеобразный рынок наемников. Например, мыс Тайнарон на южной оконечности Пелопоннесса превратился в известный перевалочный пункт для воинов, желающих к кому-нибудь наняться. Однако следует помнить, что греческие полисы вербовали наемников только как дополнение к уже существующим контингентам из свободных граждан. Только армии царей Эллинистической эпохи (323 – 30 годы до н.э.) состояли в основном из профессиональных воинов.

По итогам Пелопоннесской войны появились некоторые важные новшества в военном деле, на долгие века определившие ход его развития. Так, например, именно тогда была изобретена катапульта – вероятно, в Сиракузах (Сицилия) в годы правления тирана Дионисия (405-367 до н.э.). Появление такой осадной машины существенно увеличила шансы осаждающей армии добиться успеха. Уже затем появились и другие осадные машины. Армиям пришлось увеличить количество присутствующих в войске инженеров, потому что техническая сторона войны стала более важной. Опыт Пелопоннесской войны с точки зрения полевой тактики также подвергся переосмыслению, благодаря чему впоследствии фиванский полководец Эпаминонд (погибший в 362 году до н.э.) придумал так называемый «косой строй» фаланги. Принцип был следующим: в классической фаланге командующий традиционно стоял справа, поэтому Эпаминонд усилил левое крыло своего строя, разместив там больше шеренг с воинами – таким образом, более сильный фланг бил по тому месту во вражеском строе, где находился неприятельских стратег, сминал и прорывал вражеские порядки. Чтобы прорыв был более эффективным, фиванцы ставили на своем левом крыле элитный «Священный отряд». Бойцы этого подразделения проходили интенсивную подготовку и культивировали между собой особый дух товарищества, чтобы быть морально и технически подготовленными для этой рискованной миссии. О «Священном отряде» часто пишут, что он целиком состоял из мужчин, практиковавших гомосексуальные связи, однако это доподлинно неизвестно. Даже Плутарх, один из главных письменных источников по данному вопросу, делает на этот счет оговорку «как говорят». Подобные элитные войска появились и в других полисах; они, как и появление наемников, являются признаком того, что война все больше становится специализированным делом.

В связи с этим возрастала потребность в систематической подготовке военного руководства. Это интеллектуальное изменение в военном деле нашло отражение в появлении военной литературы, содержащей советы для командиров и политиков, которые столкнулись с растущими теоретическими требованиями. Далеко не все примеры этого литературного жанра, который неуклонно набирал популярность начиная с IV века, дошли до нас, а то, что дошло, не дает нам понимания об их литературном и техническом уровне. Во многих случаях может создаться впечатление, что эти учебники были написаны не опытными практиками, а «канцелярскими вояками». Тем не менее, сам факт их наличия доказывает, что необходимость оптимизации ведения войны уже начинала охватывать все области военного искусства: требования к командующим усложнялись, нужно было освоить различные виды оружия и сложную логистику, нужно было понимать и различать психологию профессиональных солдат и солдат ополчения, нужно было разработать правдоподобные стратегии, которые затем надлежало тактически грамотно реализовать. В IV веке до н.э. лучше всех с этим справился македонский царь Филипп II (около 382–336 год до н. э.). О нем и поговорим в следующей части.