Водопровод

Короче, было это лет 10 назад. Я тогда ехал на велике до деревни, где жила моя бабка Нина. Ехал я сначала на автобусе вместе с великом, а потом уже от остановки до самой деревни. И проезжая уже мимо домов, я услышал какой то тихий стон из колодца. Подъехав, я заглянул в него и увидел местного алкаша Валерьича, который сидел там на дне и что-то бормотал, как будто сидел он не на дне колодца, а на лавке у детской площадки. Ему было совершенно похуй и, похоже, хорошо.

Мимо шел дед Федя, которому я сразу рассказал про Валерьича. 

Уже скоро там собралось полдеревни. Здесь особо ничего не происходит: прошлым заметным событием стала поездка Валерьича в обосранных штанах с горки на детской площадке. В тот раз самогон был не менее забористым.

Никто не желал пропустить зрелища, хоть и признаться не посмел бы. Все были в предвкушении.

Местные мужики все пытались привести Валерьича в чувства:

- Может его из ведра окатить?

- А куда ты ведро опустишь-то, придурок? - вещала моя бабка Нина.

Что только местные не пробовали: и орали, что есть мочи, и кидали в него всякий мусор, и поливали его водкой, думали что на знакомый аромат он среагирует, но тщетно. Я предложил его поджечь, раз уж он в спирте, ведь он почти весь под водой. Побарахтался бы и потушил себя. На это отреагировала его толстая сестра Светка: хотела отхлестать меня хворостом, но убежать не составило труда.

Было принято решение вызвать МЧС с краном, так как Валерьич не подавал признаков разумной жизни и только мычал. К месту проишествия даже прибыл глава нашего района, наслышанный о подвигах Валерьича.

Через три с половиной часа работник МЧС спустился к ничего не подозревающему инопланетянину прямо в колодец на тросах и с удивлением обнаружил Валерьича в куче очисток от семечек. Я все это время дежурил у колодца и сгрыз наверно килограмм. Это ж Валерьич, колодцу наверняка уже хана.

И вот, в итоге этого кабана обвязали тросами и начали вытягивать. Как только его туловище показалось над уровнем земли, весенний юго-восточный ветер красиво разнес очистки от семечек, словно листья японской сакуры, придавая романтической таинственности этой грузной фигуре на тросах, словно в картинах Миядзаки.

Почуяв свежий воздух, Валерьич стал приходить в себя, мычать и дрыгаться. Из-за этих колебаний его живот перевесил и он перевернулся вверх ногами. Валерьич громогласно пернул, что привело в истерику меня и смущение весь народ. 

Через несколько секунд я заметил, что его рейтузы потемнели и намокли, а понос медленно пробирался по его телу до самой макушки, элегантно стекая плотной и тугой струйкой прямиком в колодец. Как только понос достиг его лица, Валерьич наблевал вчерашним супом с колбасой, чем заставил меня пасть ниц, и кататься по земле, отдавая свою душу богу.

Глава района, видя это зрелище, в сердцах бросил свою шапку наземь и прокричал:

- Да еб твою мать блять! Ну какого хуя!

И через минуту он вспомнил давнюю просьбу жителей:

- Ладно, водопроводу быть!

Так в деревне у бабки Нины провели водопровод. А Валерьич, протрезвев, как ни в чем не бывало, продолжал бороздить просторы алкоголизма. Ну и водопроводу тоже обрадовался.