Владимир Мацкевич: О забастовке

Мода бывает на всё. Есть мода на ожидание и требование забастовки. Ждут и всеобщей политической стачки, и локальных забастовок на отдельных предприятиях.

Попробую пояснить некоторые аспекты и смыслы в отношении забастовок и возможности их проведения.

Начнем с того, что всеобщая политическая стачка — дело необычайно сложное. В принципе, такая стачка возможна, но при таком стечении обстоятельств, факторов и условий, которые крайне редко складываются. Даже почти никогда такого не бывает.

Правда, может сработать сама угроза такой стачки. Но может и не сработать, если враг хорошо просчитывает ситуацию или настолько туп, что не способен даже осознать угрозу.

В нашем случае, враг скорее туп.

Но не это важно. Важно то, что нет такого стечения обстоятельств, факторов и условий, делающих всеобщую политическую стачку возможной в ближайшее время. Не стану сейчас перечислять, чего именно нет — нет очень многого. Главное — нет политической воли и центра.

Другое дело — локальные стачки на отдельных предприятиях.

Это тоже трудное дело.

На наших предприятиях нет сильных профсоюзов. Да и профсоюзы есть всего лишь на нескольких предприятиях. То, что у нас называют «профсоюзами», профсоюзами не являются. ФПБ — это госучреждение, а на предприятиях ячейки отраслевых профсоюзов ФПБ являются придатками администрации.

В отсутствии профсоюзов — организаторов и инициаторов забастовок — их функции могут выполнять стачкомы. Стачкомы в августе возникли на многих (далеко не на всех) предприятиях, на заводах и в вузах (БГУ, например). Но эти стачкомы неопытны, не подготовлены, не обучены и действуют по наитию, многого не понимая.

Еще одну трудность составляет состояние производственных коллективов. Люди разобщены, трудовые коллективы не представляют собой солидарных сообществ. Поэтому призывы к забастовкам просто тонут в сомнениях, страхах, разбиваются об индивидуализм сотрудников.

Мифы о солидарности рабочих — это наследие прошлой индустриальной эпохи. Сейчас уже давно нет того пролетариата, о котором писали коммунисты, социал-демократы, лейбористы и анархисты прошлого. Сегодняшний рабочий — это средний класс.

Без понимания современного состояния рабочего класса все рассуждансы про забастовки — пустой треп.

И все же, забастовки возможны. И среднему классу не чужда солидарность.

Забастовка — это высшее проявление солидарности в сообществах.

И возможны забастовки только на основе подъема, всплеска солидарности. Но для подъема, всплеска, взрыва солидарности нужны серьезные причины и поводы.

Давайте разбираться.

Наша революция — это не восстание бедных и голодных. У нее совсем другие причины, поводы и вызовы. Я об этом уже не раз говорил. Если нужно, то повторю потом.

А сейчас важно то, что поводом для забастовки на конкретном предприятии, заводе, учреждении может быть резкое изменение экономических условий или условий труда.

На большинстве наших предприятий этих причин нет. Зарплата все еще выплачивается, аварий нет (слава Богу), технологические условия в рамках обычного.

И, не дай Бог, доводить ситуацию до крайности. Ведь мы не хотим нищеты, банкротства, голода рабочих!

Так как же возможны в таком случае забастовки?

Для этого нужно понимать следующее.

Мы ходим на работу чтобы работать, зарабатывать, а не бастовать и отлынивать от работы.

Администрация нанимает работников, платит им зарплату.

Работники своим трудом приносят прибыль предприятию.

На этом держится контракт и взаимное согласие.

Но у администрации и работников разные интересы.

Взаимное соблюдение этих противоположных интересов обеспечивается контрактом, который оформляется как коллективный договор. Одной стороной договора является трудовой коллектив, другой — администрация.

Администрация (дирекция, менеджмент) не является самостоятельным субъектом, она представляет интересы собственника — бенефициара доходов и прибыли предприятия.

Трудовой коллектив — это тоже бенефициар доходов и прибылей предприятия, зарплата работников формируется из доходов и прибыли.

Итак, есть два бенефициара:

• Собственник (частник или государство, или еще кто-то);
• Трудовой коллектив.

Но у собственника есть представитель его интересов при взаимодействии с рабочими — администрация.

А у рабочих, у трудового коллектива? Если на предприятии нет независимого от администрации профсоюза, то нет и представителя.

При отсутствии представителя интересов всех и каждого рабочего администрация может манипулировать каждым по отдельности. Что и делается на практике. Каждый рабочий на предприятиях без профсоюза оказывается беспомощным, остается один на один с администрацией.

Но, по закону, на каждом предприятии есть колдоговор.

Коллективный договор опирается на тарифное соглашение — это такой договор, который подписывается отраслевым профсоюзом и ассоциацией нанимателей в соответствующей отрасли.

Тарифное соглашение, в свою очередь, опирается на генеральное соглашение между всеми национальными профсоюзами и национальной же ассоциацией нанимателей.

Если колдоговор на предприятии противоречит тарифному соглашению по отрасли или генеральному соглашению, то его можно оспорить в суде.

И если колдоговор не исполняется администрацией, то его тоже можно оспорить в суде. Даже в Беларуси (до революции, при диктатуре) иногда удавалось выигрывать такие суды. Яркий примером может быть случай Алеся Аскерки.

Но и права на забастовку тоже регламентируются этим пакетом договоров: генеральным соглашением, тарифным соглашением и коллективным договором.

К сожалению, большая часть рабочих понятия не имеет ни о колдоговоре на предприятии, ни о тарифном и генеральном соглашениях.

Разбираются в этих вещах профсоюзные деятели и активисты. В отсутствии профсоюзов — активисты и лидеры стачкомов.

Они же (профсоюзные деятели, активисты и лидеры стачкомов) ведут постоянные переговоры с администрацией.

Если эти переговоры идут в нормальной дружественной обстановке, то дело никогда не доходит до забастовок.

Если администрация нарушает колдоговор или тарифное соглашение, то тогда профсоюзы и стачкомы могут призвать коллектив к забастовке. И это будет законная забастовка.

Есть ли другие поводы для забастовки?

Да, есть. И, возможно, это единственный повод сейчас для экстренных забастовок. (Это суждение в общем виде, на конкретном предприятии могут быть свои специфические поводы.)

Поводом для забастовки является арест или иные репрессии против каждого представителя трудового коллектива, который ведет переговоры или постоянный диалог от имени коллектива с администрацией.

Если арестовали вашего лидера стачкома — это прямой повод для забастовки!

Почему же тогда МТЗ не встал, когда арестовали Сергея Дылевского?

Почему на других предприятиях не забастовали, когда увольняли или арестовывали их лидеров?

Потому, что нет опыта солидарности.

Нет понимания и взаимного доверия между стачкомами и коллективом.

Сейчас все стачкомы возникали спонтанно. Их организовывали самые активные (или буйные). Часто эти активисты почти неизвестны всему коллективу, особенно на больших предприятиях. О них работники узнают только после того, как на них обрушились репрессии. Репрессии запугивают остальных и никто не хочет высовываться.

Поэтому и не возникает доверия и солидарности.

Завод, предприятие может встать на защиту только того лидера, которому доверяют, которого уважают.

Доверие, в данном случае, это не психологическая категория.

Доверие организуется и создается.

Чтобы создать доверие между лидером и коллективом, нужно чтобы коллектив делегировал полномочия лидеру, выбрал того, кому может доверять представлять свои интересы перед нанимателем и его администрацией. Такого человека (всех членов стачкома) должен знать весь коллектив. Знать, чтобы доверять.

И выбранный всем коллективом лидер тоже должен доверять коллективу. Иначе он не будет иметь воли и решимости защищать интересы коллектива и соблюдения колдоговора.

Ведь если лидер-переговорщик знает, что против него могут быть предприняты репрессии, и знает, что коллектив не станет его защищать, откуда у него будет воля и силы в переговорах?

Достижение взаимного доверия между лидерами стачкомов и трудовыми коллективами — это главная задача сейчас.

Этот процесс идет на многих предприятиях. Но пока не достигнута высокая степень солидарности на основе такого взаимного доверия, не стоит ждать быстрых забастовок и стачек.

Ну а если такое доверие складывается и коллектив готов к солидарным действиям, то и лидеры защищены, и права рабочих защищены, и в забастовках нет необходимости.

Тогда администрация сама разрешит рабочим колонами выходить на митинги и марши. Так ведь уже было в 1991 году.

Давайте помнить, что режим Лукашенко не нужен ни рабочим, ни служащим, ни собственникам частных предприятий. И даже директорам госпредприятий этот режим больше не нужен.

Но директора и администрация трусливее рабочих. Эта социальная группа не способна к проявлениям солидарности. Не они же будут инициировать забастовки и марши протеста. Это дело коллективов. А директорат, менеджмент, служащие администрации способны действовать чужими руками. И они пойдут на это.

Но пойдут только тогда, когда на предприятиях будут сильные стачкомы (даже без стачек) и сильные лидеры.

А сильные стачкомы и сильные лидеры появятся только тогда, когда трудовые коллективы научатся защищать своих лидеров. Защищать всеми способами, включая полную остановку предприятия.

Читать и комментировать в Фейсбуке

Опубликовано в телеграм-канале «Думаць Беларусь»: @methodology_by.