«Vive l'écrivain Carrère. A bas le réalisateur Serebryannikov»

«Видите, какое дело, господа, — порок силен, красив и притягателен, а добро — серенькое и неинтересное, хотя на тебя и направлено».

«Дневник Неудачника».

Лимонов прекрасно понимает, что такое порок.

Мой порок состоит в том, что мы упадём с места в карьер, без размеренного вступления.

Главная идеологическая составляющая взглядов Кирилла - стандартный соевый либерализм. Экстремисты из организации КВАСQ+? Одобряемо. Поддержка войны? Осуждаемо, если Россия. Но если иная страна, то всё хорошо.

Про это он говорил в интервью у Дудя, разобранное всеми. Хорошо про него высказался Иван Гладин. Не будем отвлекаться на ответы про людоедов, как снималось про героя, желавшего войны, и тому подобное. Прочтите заметку Ивана и всё поймёте.

Преимущество Кирилла в том, что он жуткий эстет. Его картины имеют вылизанную картинку, красивейшие переходы, театральность, которая здесь имеет право на жизнь.

Сам Серебренников описывал ленту как «поэтическую биографию». «Мы используем метафоры, паузы и другие поэтические инструменты, чтобы показать его сумасшедшую жизнь», — сказал режиссёр в интервью Variety.

Данным словам веришь, в отличие от самой картины. Нет, к визуальной части жизни Лимонова подошли с очень большим трепетом. Не сосчитать сцен, диалогов, моментов, которые повторены точь-в-точь.

Съёмка фотосессии с голой Еленой и «пиджаком национального героя», тусовка на даче в Москве, где он впервые знакомится с Щаповой, вступительный разговор в столовой из «Иностранца в смутное время», эстетика партии, название которой «Нельзя Больше Произносить», и самих нацболов. Но есть нюанс.

В этом нет сути. Картина является скорее «фильмом-иллюстрацией». Она прекрасно воспроизводит эпизоды бытия Эдуарда, трепетно относится к каждой ниточке и иголочке, но не ставит смысла за ней. Абсолютно. Зачем, например, показаны те же нацболы? Не объясняется никак, что представляет собой движение. Ты не узнаешь, что они воюют за Донбасс, Крым, Русских людей, социализм в экономике и анархизм в культуре. В фильме они радикалы ради того, чтобы просто быть красивыми радикалами в кадре. 

Нет, конечно, что-то объясняется в финальных титрах, а некоторые говорят, что «и слава богу, как говорится, что титрами».Но извините, Вы либо крестик снимите, либо штаны наденьте. Когда за такой подход критикуют российские фильмы, это считается справедливым, а как сей метод использовал Серебренников, это никого не смутило и было удостоено рукоплесканий.

Фильм берёт структуру книги Каррера. Начинает с детства и ведёт до максимально близкого к нам по времени момента (Картина заканчивается на том, как нацболы, размахивая «Лимонкой», с журналистами встречают Лимонова из исправительной колонии), вычленяя сумасшедшей выборкой эпизоды из всей жизни.

Показаны полвека Эдуарда, но толком не отрефлексированы. В этом и есть проблема.

Говорят, это о молодости, «панк-рок эпопея о нестареющем Лимонове». Но суть в следующем: довольно средний фильм «Русское», который вышел при Эдуарде, имел больше рефлексии, чем в фильм Кирюши. Некрасивый, снятый за бутылку водки и державшийся при создании на старом добром «и так сойдёт», фильм Велединского лучше представляется как биографический фильм, хотя такой цели не ставилось.

После просмотра выходишь на балкон и пытаешься понять, а в чём смысл картины? Это просто нарезка сцен, которые не бьются друг с другом. Художественной мысли на уровне обычного киноязыка нет. Сколько бы у тебя не было киноведческих или режиссёрских образований - не найдёшь сути. Подкуривая сигарету, понимаешь, что остаётся только выходить на метауровень повествования, то есть пытаться понять мысли в голове режиссёра.

Посмотрим на факты. Каррер относительно добротно пересказывает свои воспоминания о Лимонове, все книги Эдички, редко ссылается на иных людей. То есть имеется в руках режиссёра, наскоро слепленная, но неплохо со всех сторон представленная жизнь одного из ярчайших людей. Но не забываем, что мы говорим о Серебренникове, имеющем собственную идею.

Кинокритик Станислав Зельвенский как-то написал: «Серебренников <…> вычленил из богатой лимоновский биографии интересные для себя пункты, а остальные либо пробормотал скороговоркой, либо вовсе опустил». Так и есть.

Что-то не подходит под канву? К чёрту! Здесь Эдуард показывает себя как человек стойкий, спасая товарища из петли? Нет, под нож. Каррер эпически описывает своё случайное столкновение с Лимоновым в день памяти «Норд-Оста», восхищаясь внешней непоколебимостью Эдуарда? Нет, тоже вырежем. Пробежки за умирающим товарищем под пулями в Сербии? Нет, это слишком благородно. Не тот Лимонов.

Кирилл широкими мазками нам рисует следующую схему: истеричный, забитый в детстве мальчик, нереализовавшийся в богеме поэт, отверженный любовью всей жизни человек, который опускается до дна – становится русским патриотом, фашистом и экстремистом. Ставится жирное равно между всеми этими понятиями.

Лимоновский патриотизм исходит не из опыта жизни Эдуарда за границей. Не из любви к русскому искусству. Не из того, что он жил в семье советского офицера, служившего в НКВД. Лимоновский патриотизм по Кириллу исходит из расхода с Щаповой, спуска на социальное дно и поломанного детства.

Лимонов Каррера – герой с неоднозначной судьбой, но абсолютно великий человек.

Лимонов Велединского – пассионарий, готовый на всё ради желаемой цели.

Лимонов Серебренникова – истерик, который ничего не добился, и поэтому решил стать патриотом-фашистом.

Именно ради этого образа Кирилл взялся за фильм. Банально, плоско, но актуально. Именно такого Лимонова хотят видеть в богеме, а не едкого, до сведения скул, Эдуарда. 

Фильм Серебренникова имеет ценность только как экранизация отдельных эпизодов биографии. Порезать на отдельные сцены, составить список к каждой книге и при рекомендации оной отправлять его, дабы читатель мог лучше визуализировать, пристраститься к произведению Эдуарда. Больше «фильм-иллюстрацию» смысла смотреть не имеется.

Серебренников, к слову, обмолвился, мол: «Спасибо роману, у нас повествование до нулевых годов, остального Лимонова пусть снимают там, это задача наших соотечественников».

Кирилл, снимем, не беспокойся. Фильм про Сербскую республику, про Францию и радикальных знакомых Эдуарда, а партии, которую «Нельзя Больше Произносить», целый сериал уделим.

Это наше священное право и обязанность.

Диагноз по Карреру:

Отдельно скажу про книгу. На свете существуют несколько биографий Эдуарда, но нас интересуют только две, циркулирующие по территории СНГ. Собственно, книга самого Эммануэля и труд Андрея Балканского-Дмитриева. 

Их существенное различие в том, что Каррер пересказывает всю биографию в общем, основывается на двухнедельном общении и художественной литературе. Андрей Юрьевич, наоборот, берет информацию от ближайших людей, из документов и собственного взаимодействия с Эдуардом, которое длилось несколько десятков лет.

Последняя, красиво документальная, но немного пугающая для обывателя. Там больше упор на политику, ныне запрещённую партию и взгляды Эдуарда на страну, которые подтверждаются акциями. Такая книга должна быть, и хорошо, что она есть.

Но современный обыватель пуглив до такого материала, ему подавай более спокойное повествование да поменьше острого. В этом плане Каррер выделяется и неудивительно, что его книга стала бестселлером во Франции.

Эммануэль даёт большую вводную во все романы Эдуарда (Да, именно романы, ибо Каррер черпал информацию из художественных книг, в чём пару раз признаётся в тексте - авт.), общую историю России и, посредством сравнений с собой, наглядно показывает разницу между культурами.

Данная книга скорее отличный трамплин для абсолютного новичка, раньше Лимонова никогда не читавшего. Но она должна быть прочитана при одном условии: готовности читателя впоследствии изучить труд Андрея Дмитриева, чтобы составить более полную картину. И только потом любая художественная книга самого автора.

Я бы остановился на «Американских каникулах» или «Дневнике неудачника».

Кратко: не нужно судить по работе Кирилла о работе Эммануэля. Последняя на несколько голов выше.