Вера

https://mrakopedia.net/wiki/Вера_(Александр_Браим)

- Быстро, в темпе, ну!

Солдаты по двое выскакивали из грузовика и, периодически оступаясь, бежали по пожухлой траве к месту построения. Усатый сержант скреплял их там в шестерки и распределял зоны ответственности. Уже почти полдень, а они только притащились. Времени было в обрез, да и инструктаж, на самом деле, был не нужен. Все прекрасно знали, для чего они сюда приехали, и что надо делать.

Харитон хмыкнул. Он все никак не мог привыкнуть к тому, что прикрепленные к нему салаги больше не филонят, не пытаются ничего симулировать, и даже, кажется, пытаются отличиться. Даже не матерятся, блин. Он-то от старой привычки так и не отделался, за что ежедневно ловил укоризненные взгляды Батюшки, но горбатого могила исправит. К тому же, на все эти епитимьи одинакового диаметра болт клали и он, и Батюшка. Это молодняк, особенно из штрафбата, усердно читали свои молитвы да расшибали поклонами пол.

Их можно было понять.

Харитон посмотрел в опустевший грузовик, не задумываясь о том, что он собирался там увидеть, но судьба сумела его удивить и на этот раз. Какой-то мальчишка, Харитон его не помнил, жался в угол и что-то шептал в сложенные ладони, уронив автомат на пол.

- Так, боец, - капитан влез в кузов, - Почему разводим бардак.

Грузовики еще подъезжали - уже разгрузились два, и еще как минимум штук пять месили влажную землю, изо всех сил стремящуюся стать грязью. Машины трясло и подбрасывало, но никто не жаловался. “Трофеи собирать”, так это называл пошляк Сенька из третьей бригады, за что тоже получал свою порцию кривых взглядов Батюшки. Официально это называлось “Упокоение”. Да в принципе им и было.

Ребята из поповского взвода уже разворачивали полевую церковь. Человек пять из части, включая Харитона, были достаточно возрастными, чтобы еще помнить, как давным-давно, до светопреставления, эти неуклюжие надувные конструкции вызвали совершенно сумасшедший поток хохота и интернет-мемов. Да и, честно говоря, так и остались пылиться на складах, и только чудом завхоз части их куда-то не просеял или не продал.

Чудо… Да, теперь это слово воспринималось иначе.

Иначе, как чудом, тот новый год назвать было нельзя. Кто бы ни стоял за этим событием - Бог, Дьявол, вашингтонский обком - время было выбрано идеально. Чуть ли не единственная ночь в году, в которую почти никто не спал и большинство глаз были направлены в небо. Лично Харитон нещадно квасил беленькую под придурковато хихикающий “голубой огонек”, и все светопреставление пропустил. Но все остальные божились, что ровно в полночь на небе не просто зажглась путеводная звезда, а целый огненный ангел раскинул крылья и полыхнуло так, что стало светло, как днем.

Голубой огонек по этому поводу, разумеется, никто не отменил.

- Бог не защитит, боец, - покачал головой Харитон, послушав немного молитву, которую скороговоркой читал парнишка в грузовике, - Это мы здесь для того, чтобы защищать.

Малец смотрел на него чистыми голубыми глазами и трясся. Наверное, первый выезд. Ничего, сослуживцы быстро покажут, что к чему:

- А ну вылезай, сопля недоделанная, - вдруг заорал Харитон, - Молитвы читать в церкви будешь, а сейчас вот твой молитвенник.

Капитан сунул в дрожащие руки автомат и мешок со спецсредствами и пинком подогнал салагу. Кто-то из селюков, наверное. Не так давно они набрели на чахлую деревеньку, где схоронились пару десятков беженцев. Кто, откуда, как выжили - Харитон не спрашивал. Это работа духовников. Они же себе и своих отбирали. Вот таких вот, богомольцев хреновых. Странно, почему этого херувимчика с голубыми глазами отправили в простую пехоту. Может, веры ему недоставало, хоть и молился он, что дурной.

Хотя какая тут уже к черту вера. В Бога Харитон верил - сейчас все в него верили. В веру - нет. Покосившись в сторону штрафбатовцев, он хмыкнул. Вот уж с кем он бы предпочел работать. Те четко, как смазанный механизм, разбивались на шестерки, проверяли спецсредства и оружие, сами уходили на нужные квадраты. Молодец Патриарх, выдрессировал. Даже кольнула зависть.

В светопреставление не просто явился небесный ангел. Хлопки салютов и петард заглушили все звуки, но каждый морг в мире вдруг превратился в очаг такого воя, что поговаривали, что в близлежащих домах повылетали стекла. Харитон охотно верил, он командовал заграждением под Буреломом. Там, казалось, от воя зубы сейчас сломаются. Когда начала работать артиллерия, он даже вздохнул с облегчением. Стало тише.

В новый год, разумеется, никакой артиллерии не было, кроме чахлых салютов. Никто из них даже не пытался представить, что творилось в какой-нибудь Москве. Немногочисленные беженцы из сибирских поселков рассказывали такое, что просто представить себе эти события в масштабах многомиллионного города было даже не страшно, а как-то запретно. Во всяком случае, Харитон об этом просто не думал.

Мертвые восстали из могил. Вот так просто. Батюшка мог бы объяснить это более подробно, но вкратце - ад переполнился. Первая волна и пошла из моргов - сколько их там было, от забытых бомжей, с которыми не знали, что делать, до свежих жертв неосторожного обращения с пиротехникой.

Дураком Харитон не был, хоть и был прожженным воякой. И культурно тоже не очень отстал от своего времени. Что такое зомби, он знал. И кино про живых мертвецов смотрел. Но реальность не имела ничего общего с фантазиями киношников. Мертвецы не помнили себя, это правда, но и тупыми машинами для убийства тоже не были. Был у них в части один интеллигент, Сказочник, - по глупости подставился мужик, сгинул ни за что, - так говорил, что это упыри. Дескать, в русских народных сказках так они и описаны.

Упыри так упыри.

Какой-то нечеловеческий, нечистый разум в них был. Хитрые, никогда не устающие, даже способные на координацию действий, твари действовали грамотно. Может, они даже умели говорить, как и те, сказочные упыри. Они маскировались, нападали с флангов, снимали часовых, проводили ложные атаки и отступления. И все это - ночью. Днем же хоронились куда попало, хоть в квартиру, хоть в сугроб. Хорошо хоть стрелять не умели - видать, тоже на сказках обучались, и предпочитали действовать по старинке, ногтями и зубами.

Мимо проехал - вернее сказать, пропрыгал, - УАЗик Батюшки. Харитон показал ему большой палец, и тот кивнул. На кой ляд в части нужен священник, лично капитан не знал, но тот его душеспасительными беседами не донимал, и на том спасибо. Ну торчит себе и торчит. Опять же, солдат чем-то занять надо, вот и строили церквушку. Все лучше, чем неподатливую сибирскую почву ковырять. Да и опять же, лучше пусть солдатики проповеди слушают, чем водку хлещут.

Упыри от киношных зомби отличались радикально. Во-первых, укусы и царапины значили только укусы и царапины. Если человека подлатать вовремя, то ничего противоественного с ним не происходило. Упыри просто убивали людей. Даже не пытались сожрать там чего-то - голода они не чувствовали. А загрызенные тела лежали себе на улицах, никого не трогали. Первое время.

А потом просыпались. Кто почти сразу, кто аж через сутки, но всегда - ночью. Пока еще была радиосвязь, Харитон с остальными офицерами слушал панические переговоры - все подряд: полицию, военных, непонятно как влезающих в диапазон радиолюбителей. В ближайшем городке людей не хватало даже оцепить зону бедствия, не то что собрать трупы. И эти трупы на следующую ночь дисциплинированно встали (кто мог это сделать) и через несколько часов уже никто ничего из этого городка не передавал.

К тому же, в ночь с первого на второе января пришла вторая волна. Выкопаться из могилы сложно. Даже для упыря. За одну ночь они не справились. Вторая волна снесла немногочисленные заграждения, ударив в спину. Дальше никто уже никакие волны не считал.

Харитон мирно просиживал свою заштатную должность в простой военной части на сибирских просторах и надеялся на очередное звание за выслугу лет. Не имел он никакого желания ни геройствовать за Родину, ни спасать мир от озверевших людоедов. Но уже через две недели после светопреставления беда пришла и к ним. Всего десяток - то ли отбившиеся от стаи, то ли разведывательный отряд. В пользу второго говорило то, что, изрешеченные пулями, на следующую ночь они просто тихо ушли. Ожили и ушли. А за ними пришли уже сотни.

Сперва они и правда походили на киношных зомби. Бездумно перли со всех сторон, не обращая внимания ни на пулеметы, ни на мины. Все, и солдаты, и офицеры, прониклись общим напряжением, и начали стрелять им в головы, бояться укусов и подозрительно осматривать друг друга. Но быстро почуяли неладное: тела упырей просто исчезали на следующую ночь. Со временем прекратились и эти беспорядочные атаки.

Кто бы знал тогда, что твари просто прощупывали их оборону, вскрывали огневые точки, планировали штурм.

О той ночи Харитон не вспоминал и не хотел, но именно она и стала поворотной. Судя по радиоэфиру, многие к тому моменту уже догадались, в чем дело, но их судорожные проповеди никто всерьез не воспринимал. Часть едва не затопило цунами из упырей, но они справились. Многие, слишком многие не пережили бойню, глупо погибли, так и не поняв, с чем столкнулись.

Пока офицеры судачили о вирусе, биологическом оружии, нападении НАТО, китайцев или черт пойми еще чем, Батюшка собрал самых религиозных солдат и начал отпевать мертвецов. Сперва, конечно, своих, армейских. Объявил их мучениками - Харитон тогда только усмехнулся в усы, но мешать не стал. Боевой дух надо было хоть как-то поддерживать.

Да только вот те, кого в тот день успели отпеть, так и остались обычными мертвецами. А все остальные - нет. Неважно, укусили кого-то или в панике пристрелили свои же. Неважно, был это один из упырей или храбрый защитник.

То, что они пережили и эту ночь, было настоящим чудом. Чудо… Да, теперь это слово воспринималось иначе.

Харитон вздохнул и посмотрел в сторону штрафбатовцев. Те продолжали деловито суетиться на выделенной территории, некоторые даже автоматы с собой не взяли - им вполне хватало самодельных, богато украшенных ножей и спецсредств - деревянных кольев разной степени аккуратности.

Днем упыри были не то чтобы безопасны, они скорее впадали в спячку. Неудачно наступив на такого, можно было вполне реально погибнуть и при свете дня. Плюс, нашпигованные свинцом, они восстанавливались. Отращивали заново мозги, руки, ноги, все, что им там успели откочерыжить в ночном бою. А вот кол в сердце их вполне успешно обездвиживал. Ненадолго, до ближайшей ночи, там ты этот кол можешь только в задницу себе запихать, но достаточно, чтобы не опасаться нападения днем. После чего упыря укладывали на кусок брезента, плащ-палатку, медицинские носилки - кому что досталось. И стаскивали невеселый груз к импровизированной церкви.

Какой-то служка плеснул в церковь целое ведро воды - освященной, конечно. Вот тебе и святая земля в миниатюре. Батюшка на своем уазике раздал какие-то указания, и молоденький поп поперся отпевать свежую партию. Завтра еще будет морока - хоронить сукиных детей. Отпевания вроде бы было достаточно, но рисковать никто не хотел. И не дай Бог перепутать и положить неупокоенного к остальным.

Патриарх, крепкий детина с курчавой бородой, перекинулся несколькими словами с Батюшкой и кивнул. Проорал пару отрывистых лающих приказов своей братве и отправился куда-то в сторону. Вскоре здоровенного дагестанца скрыл за собой замерший грузовик.

Штрафбат… Назвали их так в шутку, Но название прицепилось, пустило корни, и им самим понравилось. Шесть десятков крепких, покрытых синюшными партаками молодчиков, с россыпью куполов на груди и по-звериному злыми и честными глазами. На зону - никто не знал ее названия или номера - разведчики из части заскочили в поисках припасов. И очень удивились, когда их окружила толпа матерых уголовников с самым разнообразным оружием, от импровизированных дубин до автоматов. Разведчики уже успели помолиться перед неминуемой расправой, но тут вперед вышел он - Патриарх, самый страшный и косматый из присутствовавших. И на ломаном русском спросил, откуда они.

Черт его знает, что об этом думал Бог. Было ли ему просто плевать, как его зовут по имени-отчеству, или же их было несколько, и он сейчас на пару с Аллахом покатывался со смеху, наблюдая эту встречу. Факт в том, что мусульманские обряды погребения упокаивали мертвецов так же надежно, как и православные. Штрафники не имели иллюзий относительно своего положения и сразу попросились в состав части. Что с ними произошло, так толком и не рассказали.

Из обрывков информации выходило, что когда все началось, большинство сидели по камерам. Потому и уцелели, наверное. Охране повезло меньше. В конце концов, кто-то из вертухаев пробежался по корпусам, отпирая двери. Дальше спецконтингент справился самостоятельно. Каким-то чудом им удалось отбить тюрьму и держать оборону почти полгода.

Как звали Патриарха, никто не знал. Могучий горец и раньше отличался рвением на религиозной почве, а тут и вовсе стал пророком для своей паствы, продемонстрировав им чудеса упокоения прямо на месте. Чудо… Да, теперь это слово воспринималось иначе.

Штрафбатовцы прошли через ад рукопашных боев и темных помещений, сами перегрызали глотки упырям - порой буквально - и фанатично верили в своего лидера. Наверное, даже больше, чем в Аллаха. Ох, как бы Харитон хотел, чтобы его подчиненные были хоть в половину такими.

С Батюшкой Патриарх быстро нашел общий язык. Для споров о религиозных догматах не осталось ни времени, ни сил. Было вполне достаточно того, что методы дагестанца работают.

- Чего филоним, бойцы, - Харитон возник за спиной кучки солдат.

- Так перекур, товарищ капитан.

- Добивайте бычки и за дело, до темноты надо справиться.

- Уж мы знаем, товарищ капитан, Бог защитит.

- Бог не защитит, боец. Это мы здесь для того, чтобы защищать.

Те промолчали.

Эту фразу Харитон не сам придумал - в первые несколько ночей, когда радиоэфир ломился от истеричных воплей, какой-то мент из черт его вспомнит какого поселка ляпнул это хитрое изречение своим собственным бойцам, уже измученным еженощной атакой. Для них та ночь стала последней.

Кто как догадался - история умалчивала. В части, так уж вышло, было свое маленькое кладбище, и когда пошла вторая волна, было сложно не заметить, что могилы у них никто не собирается разрывать изнутри, в отличие от городских. Батюшка к своей работе относился ответственно. Патриарх же всегда повернутый был на своем Аллахе, за что и получил ироничное погоняло от сокамерников. Остальные кто как. Те же селюки просто чудом спаслись, была еще на связи одна колония староверов (капец, 21 век и староверы), так те сразу козни диавола прознали, даром что неделю назад перестали отвечать. Иногда доносились передачи от немногих уцелевших, но распространяться о том, как именно до них дошло, никто не собирался.

Были дела и поважнее. Например, упокаивать.

На часть упыри лезли раз пять. Так, как в первый раз, они конечно потрепать их не успели, но зато просекли, что отсюда можно и не вернуться. По первой толпой валили - какая им к черту разница, прости Господи, полежишь до ночи с дыркой во лбу, а потом обратно раны зализывать и на следующий день как огурчик. Пытались их жечь - не помогает, взрывали - без толку, - закапывали - вырывались обратно через неделю.

Единственное, что останавливало упырей наверняка, это религиозное погребение. Батюшка сказал бы, что христианское, но Патриарх все еще был здесь и неплохо справлялся. Причем сами мертвяки не особо разбирались в религиозных тонкостях - какой бы крест или полумесяц не таскали при жизни, их одинаково устраивали все обряды. Интересно, как там дела у евреев.

- Шабашим, пацаны, - Харитон обернулся на голос: махнул рукой кто-то из штрафников.

Поп блевал, выйдя из церкви. Молодой еще, да сейчас не до перебору. Что Бог явно существовал, как и его противник, всем было очевидно. А вот стойкость веры и духовная сила уже давно не имели никакого значения. Черт, если Батюшка вот прямо сейчас рукоположит самого Харитона в сан, тот тоже сможет крестить воду и превращать ее в самое настоящее оружие.

Правда, одной святой водой ты от них не отмахаешься, это уж точно. Они и в обороне хрен бы отсиделись на одних распятиях - парочка “Градов”, привезенных из соседней части, серьезно попортили жизнь сраным людоедам. Жаль, ракет было маловато. “Солнцепек” бы раздобыть, да откуда ему тут взяться. Харитон ходил по полю боя и материл одних солдат, похлопывая по плечу других. Боевой дух надо было поддерживать. Большинство людей были напуганы до обсера, и их уж точно никто не пытался в этом винить.

Несмотря на то, что часть успешно отбивалась уже пятый год, и даже освоила упокоение мертвяков в промышленных масштабах, каждую ночь слышать этот вой - тут или спиться, или окончательно одеревенеть, или поехать головой на религии. Нормальных, наверное, уже и не осталось. Вообще неизвестно, можно ли считать нормальным человека, который до сих пор не умер.

Радио уже почти молчало. Вышка у них говенная конечно была, била недалеко, но все равно замолкающие немногочисленные передачи выживших ничерта не радовали. Ну а вот упыри не забывали напоминать о себе. Быстрые, ловкие, совсем не как эти чудики из кино. Нападали с флангов, организовывали засады, как будто, блин, понимали, что их больше. Намного больше. И совершенно не ценили свои гнилые, бессмысленные жизни. Может, и не против упокоения были. Кто его знает, что в их чертовых мозгах творится.

Поп у церкви курил и периодически судорожно вздыхал - тошнота его, видать, так и не отпустила. Отряды молча рыли могилы - пока отпетых было немного, но лишними не будут. Изнутри церкви вещал сменщик слабого на желудок священника, а Харитон только сплюнул.

Вертел он всю эту херню на болту.

Конкретно здесь он не был, но Бурелом не забыл - как будто такое вообще возможно забыть. Капитан сделал какой-то ободряющий жест солдатне и закурил.

Бурелом когда-то был лесом. И через лес они и пошли. Три часа, три, мать его, часа люди стреляли почти наугад, тормозили прорывы, чуть ли не голыми руками рвали холодные, заиндевевшие тела. А потом Генерал таки дал огонь.

Это было даже красиво.

Когда гаубицы закончили свою песню, над остатками леса прошлись еще вертолеты. НУРСы перепахали, что осталось, и наутро изможденные солдаты занялись упокоением. Разумеется, за день ничего не успели. Добрая половина упырей ночью уползла к своим - шипеть, плеваться, хрен его знает чем они там занимались.

Но леса больше уже точно не было. Был Бурелом.

- Что от Генерала слышно, сын мой?

Харитон дернулся и машинально отвесил воинское приветствие Батюшке. Тот снова скривился и убрал протянутую для поцелуя руку.

- Хрен его знает, Батюшка. Мне радисты пока ничего не докладывали.

- Так пусть доложат. Мы половину окаянных не уберем, нам люди нужны.

- А еще жратва и медикаменты, - огрызнулся Харитон и начал оглядываться в поисках гонца.

- Много от них толку, если нас перегрызут за ночь.

- Много толку от этих могил, если мы с голодухи опухнем нахрен.

Батюшку снова перекосило от нецензурной брани и он отвернулся в сторону солнца, неумолимо ползущего по небу.

- Ты, рядовой, как тебя…

- Кабанов, товарищ капитан!

- Ну вот и метнись кабанчиком к радистам, что там с подкреплением. Шагом, ну, в темпе!

У этого поля не было названия, даже чего-нибудь неброского вроде “высота такая-то” никто дать не удосужился. Бой вышел спонтанный, неудобный, заведомо проигрышный - но каким-то чудом фуражиры справились, отбили атаку. Не без помощи “Градов” и подоспевших вертолетчиков, конечно, но справились. Вроде бы, того летёху, что организовал периметр, даже повысили. А говорили же им, позже восьми вечера на объекте не задерживаться. Вот правду говорят - героизм это всегда последствия чьего-нибудь косяка. Разбор полетов, конечно, еще предстоит, но упокоение - дело всяко богоугодное.

Так уж вышло, что в раю место еще оставалось, и переправить заблудившихся грешников в небесные чертоги еще было можно. Не то чтобы кого-то волновала судьба их грешных душ, просто иначе они же, гады, вернутся обратно. Очень злыми и очень мотивированными.

- Товарищ капитан, - Харитон вырвался из своих нелегких дум, - Пять грузовиков, идут через Бурелом. Через час должны быть.

- Вольно, рядовой. За работу. С Богом!

- Аминь… То есть, так точно, капитан!

- Пять грузовиков, говоришь, - батюшка погладил бороду, - может, и управимся еще до ночи.

- Хотелось бы верить, - пожал плечами Харитон и сплюнул.

- Верить… Когда-то я хотел, чтобы они уверовали. Теперь уже я и сам не верю, - задумчиво произнес поп.

- Чего? - растерялся Харитон.

- Теперь я знаю, - развел руками Батюшка, - Верить мне теперь без нужды.

Глядя вслед удаляющемуся попу (у церквушки снова кого-то рвало, хрен его знает, того же служку, или нет), Харитон только хмыкнул.

Вера… Как раз сейчас она и была им нужна. Не в Бога, нет, не в Аллаха, не в Яхве, даже не в то, что автомат не заклинит в самый неподходящий момент. Вера в то, что в раю достаточно места, и все эти сволочи туда поместятся.

Потому что иначе им просто не хватит боеприпасов.