Вьентьян Лаос купить Меф, Ск

≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡

≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡

▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼

Наши контакты (Telegram):☎ ✍ ⇓

>>>✅(НАПИСАТЬ НАМ В ТЕЛЕГРАМ)✅<<<

▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲

≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡

⛔ ✔✔ ВНИМАНИЕ!

❎ 📍 ИСПОЛЬЗУЙТЕ ВПН, ЕСЛИ ССЫЛКА НЕ ОТКРЫВАЕТСЯ!

❎ 📍 В Телеграм переходить только по ССЫЛКЕ что ВЫШЕ! В поиске НАС НЕТ там только фейки!

≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡

Вьентьян Лаос купить Меф, Ск

✔✔ 📍 Гарантии и Отзывы!

✔✔ 📍 Работаем честно!

≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡

Вьентьян Лаос купить Меф, Ск

Я училась на психолога, подросткового психолога, но никогда не работала по специальности. Еще в институте устроилась в «Билайн» и проработала там больше шести лет. Вся моя жизнь была связана с телекомом. И никогда не была связана с ресторанным бизнесом. Я никогда не работала даже официанткой! Кулинарные подвиги в общаге, когда нечего было жрать, и булку намазывали майонезом, не считаются. Последняя должность, с которой я уходила — начальник отдела по развитию облачных решений, с зарплатой 5—7 тысяч долларов. Сейчас я даже не могу скачать фотографии с айфона на компьютер. Зато у меня ресторан! Во-вторых, ты задаешь вопросы семилетней давности… год! Вся та жизнь — она осталась в прошлом. Какие-то моменты я даже не вспомню сейчас. Я написала заявление в свой день рождения. Я сдала проект, я очень, очень, очень, очень устала. Мы работали с командой чуть ли не круглосуточно, оставались на работе до двух, до трех ночи, утром перлись обратно. Хотелось другого: жизни, где ты радуешься. Жить надо для того, чтобы жить, деньги нужны для того, чтобы жить — а не жить ради денег. Это все-таки очень важно — чувствовать себя хотя бы немножко свободным. Я понимаю, что, работая в Москве, имея хорошую зарплату, я могла себе позволить летать чуть ли не каждые выходные в Европу. Это дешевые билеты, это прямые рейсы, это удобно. Но ты ходишь, путешествуешь, а тебя не оставляет ощущение, что ты находишься в какой-то клетке — то есть ты приехал, ты заселился в хорошую гостиницу, посмотрел поверхностно за эти день-полтора город, где-то выпил, сходил в бар. А я, приехав в Лаос, где-то через пару-тройку месяцев перестала пить полностью алкоголь. Оказалось, что это невкусно, это притупляет сознание, притупляет осознанность, это неприятное состояние — но ты это понимаешь только когда состояние нормальное, оно тебя радует. А когда оно тебя не радует, ты пытаешься заглушить это все алкоголем. Да, я готовлю настойки! Я делаю клюковку, я делаю перцовку, я пою ими людей, всем нравится, ни у кого не болит голова, все счастливы. Я могу все это попробовать, но вот чтобы именно пить, чтобы находиться в состоянии алкогольного опьянения — это стало мне совершенно чуждо. А в Европе — да: мы летали, мы бухали, у меня большой бар был в Москве, в квартире… Сейчас смотрю и понимаю, что мне это совсем не нужно. Я перестала курить. Я курила со школьного возраста, лет с тринадцати. А здесь… Может, из-за жары, может, из-за того, что это не нужно — вся эта мишура, она становится ненужной, когда тебе хорошо. Я уехала в Таиланд. Я подумала, что проведу там майские праздники, отдохну и с новыми силами вернусь в Москву. Меня ждала другая работа — директора департамента по маркетингу одной из IT-компаний. Я честно собиралась обратно, прыгать на амбразуру, работать работу и продолжать жить, как живут в Москве. Но я не вернулась. Я пробыла какое-то время в Бангкоке, после этого уехала на Самуи, мне очень хотелось пожить на острове — насладиться вот этой пляжной жизнью из сказок: домик на берегу, манго с дерева. Через две недели мне надоело. Параллельно мне бывший коллега написал, что у него есть отличный проект во Вьентьяне, и он хотел бы меня пригласить. У меня уже был опыт работы со стартапами, и я согласилась. Согласилась в полной уверенности, что Вьентьян — это Вьетнам: вот Самуи, море, домик, а Вьетнам — это, наверное, Муйне или какой-нибудь Нячанг, где еще и кайтсерфинг есть. На пятом письме, после того, как я уже согласилась и вскрыла всем мозг: «Скажите же мне город, куда брать билеты, потому что Вьетнам большой», до меня наконец дошло, что Вьентьян — это Лаос. Ни моря, ни домика. Но отступать — не в моих правилах. Единственное, что оставалось — это взять билет на автобус и доехать до Вьентьяна. Я приехала в пять утра. Я вышла, а тут все-все-все пустое, никого нету, лавочки «Билайн», серп и молот. Я думаю: «Блядь, куда я попала! Что ж я сделала, вроде не пила вчера! И ни одного человека, вообще ни одного человека! Это было очень такое смешное приключение, я вообще была в прострации. Назывался «Миг Совет». Ресторан проработал около года, он был нерентабельный. Денег было мало, ресторан был достаточно дорогой, бэкпекерам это было не по карману. А местные в центр не поедут — там одностороннее движение и постоянные пробки. И примерно через год он закрылся. После этого я сказала, что никогда в жизни больше не буду связываться с общепитом, что гори оно все красным, и синим, и зеленым пламенем. Несколько лет мы пытались внедрить в этот Лаос какие-то IT-технологии. Мы делали сайты, купили оборудование и снимали виртуальные туры. Но особо никто не заказывал. Мы приходили и говорили: «Хотите, мы сделаем вам сайт? А они спрашивали: «А что это такое? Сайты здесь даже не индексируются. Был у меня друг — умер от инфаркта, лаосец, Кхампан. Он учился в Советском Союзе и постоянно говорил: «Ленка, делай пельмени, Ленка, делай пельмени! Мы долго искали инвесторов. У меня повару нужна была тележка: без тележки он отказывался вообще категорически что-либо делать. Искали лаосцев, искали русских, снимали на краудфандинговую платформу какие-то видюшки… Ни хрена мы не нашли. Кончились деньги. У меня осталось триста долларов — и я поняла, что либо сейчас, либо никогда. Приехал к нам мальчик Тим. Я говорю: «Тимофей, давай лепить пельмени». На эти , как сейчас помню, долларов, мы купили морозилку, маленькую такую. Она нам заменила стол, на котором мы катали тесто. Потом появился пельменный аппарат, мы стали отвозить пельмени в магазины, мы купили вторую морозилку, третью, четвертую. Мы проводили постоянные дегустации, мы приучали Лаос есть пельмени. Это было веселое время, но очень тяжелое. Мы параллельно с этим занимались разными проектами. У меня был новозеландский мед, его мы тоже отвозили в магазины. Были еще терминалы оплаты, которые мы хотели запустить в Лаосе. Так постепенно насобирали денег на помещение, сняли дом, перетащили все эти пельменные устройства и морозилки, заняли ими почти весь второй этаж, начали делать кухню. Нашли старый стол за пять долларов без столешницы, сами ее нарезали из какой-то фанеры. Уже были постоянные клиенты, которые заказывали еду и говорили: сделайте место, где можно поесть пельменей и выпить водки. Мы повесили два флага вот здесь, где стойка: один лаосский, второй — флаг Победы. Поставили самые дешевые столы, купили самые дешевые тарелки, которых было двадцать штук. Потом потихонечку появился барный стол, доска для шапок-фуражек, которые тоже друзья привезли. Не было никаких планов, оно все просто шло стэп-бай-стэп. Вот эти вот полки под бутылки — они появились не потому, что мне хотелось полки под бутылки, а потому что криворукие лаосцы повесили кондиционеры так, что они меня бесили. Трубы, неровное все, кривое. У нас появились матрешки всякие. Ресторан существует три с половиной года. То есть три с половиной года назад здесь не было еще ничего. Про тех, кто работает на кухне и вообще кто тебе помогал. Вот Лай, она же твоя правая рука, как я понимаю. Лай на себя взяла все коммуникации, которые касались лаосцев: звонки, переговоры, документы, регистрации. Это человек, без которого мы бы не обошлись — эти вещи должен делать тот, кому ты доверяешь, а не человек с улицы. Тим поставил большую часть рецептур. На кухне работают лаосцы: у нас очень дружный коллектив, все ребята в ресторане давно, меняются редко. Первая девушка с нами работала, еще когда был один пельменный аппарат. Она плакала, ей было очень тяжело работать с европейцами, потому что мы очень сильно все эмоциональные. А они все деревенские, многого не понимают. В апартаментах на третьем этаже вылить ведро воды на пол и начать грести это все щеткой для мытья окон — это нормально. Или там в яйцерезку засунуть какую-нибудь картошку, еще лучше сырую. Тим бесился, кидался этими яйцерезками в стену, лаосцы запирались в сортире и рыдали. Две абсолютно разные культуры столкнулись лбами, и им пришлось работать вместе. Но в итоге все срослось. Им нравится. Их хорошо здесь кормят, им платят деньги, у них есть бонусы, я им повышаю зарплату каждые три месяца. Они счастливы, они улыбаются. Гости у нас — 50 на Поначалу были только лаосцы, которые учились в Советском Союзе. Но когда они приходят, они приходят семьями, приводят детей, внуков, жен. Они пробуют еду и понимают: она адаптирована под лаосцев. Мы готовим по традиционным советским рецептам, но, например, добавляем очень мало соли. Да, нормальный наш борщ, нормальные котлеты, но их может есть любой лаосец. Мы не добавляем никаких порошков, глютаматов. Если есть возможность недорого продавать — мы продаем недорого. Если нет возможности — например, черная икра, она стоит, как самолет. Но тут много богатых людей. Им все равно. Они пришли икры пожрать. Приходит гость, заказывает себе сто граммов икры и борщ. Самый стартовый прайс, то есть цена, за которую можно попробовать икру — это крем-чиз, завернутый в блинчик, со сметаной, и сверху икра такая, стоит кип. Ну и максимально до какой суммы доходит икра — это около шести миллионов кип за стограммовую «Белугу», это долларов. Колбаса, икра красная, черная, конфеты, водки до хрена. Зато отбили билеты. Но в основном мне все вполне легально привозят — правда, я переплачиваю процентов — от стоимости в России. Привозят туристы в Таиланд, есть другие люди, которые забирают, потом отправляют, за отправку тоже плати, на границу езди, получай, налоги плати. И так далее и тому подобное. Но иногда нам привозит еду кто-то из друзей и знакомых. Вот есть Антон Дряничкин в Бангкоке — это человек, который организует всех своих каучсерферов привозить нам гречку, водку, шпроты. Это не так много для каждого, но для нас это большое-большое подспорье, особенно раньше, когда каждая копеечка была на счету. Это не центр, здесь нет туристов. И европейцам здесь хорошо, еда вкусная, цены низкие. Меня французы очень любят — мы, говорят, как к бабушке пришли. Японцы постоянно ходят. Китайцы — кто-то один придет, пофотографирует, куда-нибудь выложит, и они потом ходят толпой и заказывают то же самое. Самое распространенное блюдо — это селедка. Ну, не селедка, скумбрия. Мы скумбрию солим, почти как селедка получается. Соленая рыба. На втором месте — борщ. Людям очень нравятся хачапури. Людям очень нравятся блинчики, нравятся пельмени. Солянка у нас очень вкусная. Это такая шняга с большой котлетой, с огурчиком малосольным, с помидорчиком, с горчичным соусом, огромная… Европейцы все равно едят бургеры, вот почему бы не сделать из русского хлеба? Это ж прикольно, это ж классно, это ж вкусно. У нас, если ты съел целиком в одно лицо бургер, мы тебе еще стопку перцовки бесплатно нальем. За то, что ты осилил. Из России привозится водка, и то половину я здесь делаю. Ну, не водку, а настойки. Завозится колбаса, завозятся икра, шоколад и селедка. Все остальное мы стараемся делать сами. Если это пельмени, то мы покупаем мясо, сами его прокручиваем на мясорубке. То же самое с котлетами. То же самое с голубцами. Любые полуфабрикаты делаются здесь. Рыба покупается замороженная, в Таиланде, привозится сюда, здесь мы ее разделываем, солим, красную рыбу коптим на опилках из России. Еще, допустим, черный хлеб. Солод мы заказываем из России — привозит кто-то из друзей, здесь мы на закваске делаем черный хлеб. И постоянный контроль качества: раз в неделю я заказываю что-то по меню, чтобы на кухне не знали, что готовят мне. Поначалу я каждый замес пельменей пробовала. Сейчас реже, потому что все расписано по рецептам. Но чтобы добиться этого, конечно, пришлось пострадать. Ой, отбивная какая-то слишком мелкая, давай сделаем в два раза больше! А у нас посчитано все, порция котлет на русские деньги стоит рублей. Даже для России это дешево. То, что остается после рабочего дня, это уже не продается — съедается нами, бэкпекерами, стафом китчена. Расскажи, как ты кормишь тут людей бесплатно и почему вообще ты это делаешь? Просто еда — это такое… Я помню, как мне хотелось кушать. Ты в чужой стране, тебя тошнит уже от риса, но ты понимаешь, что у тебя нет возможности купить что-то еще. И когда тебя кто-то чем-то угощает — это прям кайф. А у нас всегда есть еда. Ну вот, допустим, готовятся пельмени, запускается конвейер, первые пельмени — они либо мелкие, либо подорванные, мы их не продаем. Мне не сложно попросить, когда нету народа, приготовить вкусный пельменный суп с этими некрасивыми пельменями. Я знаю, что сама я их все не съем — их слишком много. Еще я не могу выкидывать еду. Еду надо есть. И лучше я кого-нибудь угощу, чем это все пропадет. Хотя кормим мы, конечно, не только той едой, которую можно было бы выкинуть! Как ты пересеклась с этим потоком, почему у тебя главная вписка в Лаосе сейчас? Потом появился Тимофей — а он уже путешественник. Он ездил автостопом, по каучсерфингам. Вот он первый официально на каучсерфинге начал вписывать народ в эти апартаменты, где мы лепили пельмени. А потом сняли здание, и тут по 10—15 человек вообще тусили. Сейчас я лимитирую. Путешественники — они разные. Никого обижать не хочется, но говнарей очень много. Я говорю: «Ребят, приходите, я каждого накормлю, мне не жалко. Какой бы ты ни был, если ты хочешь кушать, я тебя накормлю тем, что у нас есть. Когда плов, когда пельмени, когда супчики, когда борщики — что есть». Но некоторые приходят: «Ой, я знаю, тут кормят бесплатными пельменями, я пельмени не хочу, можно я выберу что-нибудь другое? И я говорю в таких случаях: «Иди тогда отсюда». И чем дальше, тем я суровее. Поначалу мы просто вписывали на халяву. Долгое время мы людей кормили-поили, а они и спасибо не говорили. А потом я начала вписывать ребят, которые могут что-то делать: играть, выступать. Хотя, в принципе, любой человек может станцевать «Калинку» под фонограмму. Или платье надеть русское — китайцы радуются. На кухню я никого никогда не пускаю, у меня достаточно персонала. Но украсить зал, нарядить елку — да, этому мы рады. У тебя есть какое-то общее мнение о путешественниках, какие-то ощущения? Что это за люди, что они ищут, как они себя чувствуют? Есть интересные ребята, очень интересные. Есть ребята, с кем не о чем разговаривать. Есть ребята очень скромные. Меня многие боятся почему-то. Сейчас я отсекаю тех, кто мне не нравится, в самом начале. И все, кто здесь вписываются, они все классные. Даже если какой-нибудь мудак — он умеет что-нибудь классно делать. Например, художники: они могут быть ужасные как люди, но отличные профессионалы. Или гитаристы: он ленивый ужасно, но охуительно играет на гитаре. У меня был случай: мне один «путешественник» заявил, что «мне необходимо обеспечить бесплатный трансфер из центра» для того, чтобы он, путешественник, приехал за бесплатными пельменями. Иначе ни один из путешественников сюда больше не пойдет. Расскажи об этом? Лаос очень красивый: тут нетронутая природа, замечательные горы, леса, и мне очень нравилось ездить на байке. И по дороге встречалось очень много деревень, детворы, которые никогда не видели белых. Мы стали покупать им печеньки. А сейчас мы уже затариваем полностью пикап барахлом, игрушками, сладостями и едем целенаправленно. В Лаосе очень много деревень бедных. Страна бедная. Есть народ кхму — они занимаются собирательством и охотой. Обезьян ловят, варанов, и все это продают. Делают какие-то настойки. В их деревнях вообще нет бетонных домов, нет каменных домов, только деревянные дома на курьих ножках. У нас были случаи, когда мы останавливаемся, раздаем детворе что-нибудь, а потом подходит какой-нибудь учитель и говорит: «Дайте мне паспорт». Ну понятно, что он очень быстро посылается на три веселых буквы, но эти уполномоченные лица — они хотят себе что-то в первую очередь. А мы не хотим давать что-то тем, у кого уже все есть. Поэтому ни с кем не договариваемся, ничего не планируем. Мы просто едем, едем, едем — увидели деревню, где нету каменных домов, машин, где болтается детвора на улице… Мы останавливаемся, открываем пикап, достаем печеньки, достаем игрушки, раздаем… Как только это все начинает превращаться не пойми во что, мы сваливаем и едем дальше. Я себя чувствую, как Дед Мороз с подарками. Это правда классно! Классно отдавать! Я не тот человек, который будет ходить и кричать, что, ребята, давайте сделаем мир лучше. Нет, я делаю только то, что я могу сделать сама. Это вообще выгодное предприятие? С трехсот долларов, и все. Когда ты делаешь это все сам, оно живет. У заведения есть душа. Как может то, у чего есть душа, быть неправильным? Мне хватает. У меня нет домов, у меня нет собственности, у нас есть старенький раздолбанный пикап, но мне классно. Я просто живу, и мне в кайф. Подписывайтесь на нас в соцсетях : телеграм-канал , Вконтакте , Яндекс. Сохранить моё имя, email и адрес сайта в этом браузере для последующих моих комментариев. Поставь наше приложение! Sign in. Ваше имя пользователя. Ваш пароль. Forgot your password? Get help. Password recovery. Ваш адрес электронной почты. Распродажи Путеводители. Вертикальный элеватор в Самаре — эталонная архитектура брутализма. Сахалин: трехметровые лопухи, медведи и останки японских храмов. Казань: китчевый капром, скейт-парк под мостом и превращение ленинского мемориала в…. От Гродно до Бреста: роудтрип по западной Беларуси. Много дворцов, храмов…. Здесь запрещено рожать и держать кошек, а северные олени бродят по…. Серп и молот: как россиянка открыла советский ресторан в столице Лаоса. Жизнь на плаву. Самокатус Интервью. Елена Аберут переехала во Вьентьян больше семи лет назад — тогда она даже не знала, куда едет, перепутав название столицы Лаоса со страной Вьетнам. Сейчас у Лены русско-советский ресторан «Привет» , куда приходят поностальгировать бывшие студенты советских университетов. Главред «Самокатуса» Елена Срапян провела в Лаосе неделю и поговорила с владелицей ресторана о засолке скумбрии, черной икре и простом счастье азиатской жизни. Посмотреть эту публикацию в Instagram. Похожее Больше от автора. Здесь запрещено рожать и держать кошек, а северные олени бродят по поселкам как коровы — я работаю гидом на Шпицбергене. Это самый-самый север Земли. Его ведет Ася Фомина: в прошлом ученая-математик, а сейчас — многодетная

MDMA (XTC, экстази) бесплатные пробы Мерибель

Ангарская городская больница

Купить Мефедрон Кристаллы Вязники

Вьентьян Лаос купить Меф, Ск

Коктебель купить Экстази (МДМА)

Серп и молот: как россиянка открыла советский ресторан в столице Лаоса

Амфетамин фен, порох бесплатные пробы Павловск

Вьентьян Лаос купить Меф, Ск

Экстази бесплатные пробы Барань

Бретань купить АМФЕТАМИН (ФЕН)

Вьентьян Лаос купить Меф, Ск

МДМА наркотик Манама Бахрейн

Острогожск купить амфетамин фен, порох

Очень подробная карта Вьентьяна

Новости и события. Профилактика детского травматизма и смертности от внешних причин Заболевания ЖКТ Кампания 'Антитабак ' Пройдите полную диспансеризацию за субботу.

Вьентьян Лаос купить Меф, Ск

Купить Метамфетамин Курганинск

Купить скорость соль кристаллы Висбаден

Вьентьян Лаос купить Меф, Ск