Ведомости - Почему в России не растут единороги
nevedomosti1 апреля 2021 г. Кирилл Варламов.
И что для этого требуется.
Российское правительство назначило ВЭБ агентом по управлению институтами развития. Это один из этапов крупнейшей на рынке реформы, которая растянется на весь этот год, причем стратегия развития каждого института согласно плану будет разработана к лету. Пока же по-прежнему остается открытым вопрос: на какую измеримую задачу для экономики страны должны работать институты развития?
Инновационным стартапам в России не хватает капитала и источников его привлечения, не хватает человеческих ресурсов и интеграции в мировые рынки, и все это осложнено геополитическими противоречиями, инвестиционным климатом и недостаточностью правильного законодательства. Как следствие – появляющиеся перспективные стартапы не вырастают в крупный бизнес, способный на мировую экспансию. И даже начав развитие здесь, они вынуждены перевозить компании в более развитые экономики (США, страны Евросоюза), продавать их или довольствоваться органическим ростом.
Крупных партнеров и покупателей инновационных продуктов нет, денег нет, сделок нет, спроса нет, наука существует сама по себе, мало кто мыслит в терминах экосистем. Да, у нас есть локальные чемпионы – «Яндекс», Mail.ru Group, подтягиваются ABBYY, Центр финансовых технологий, Cognitive Technologies. Но глобальных лидеров единицы: лишь «Лаборатория Касперского» планомерно борется на мировой арене за первые позиции в своей нише. Появление в России технологических компаний мирового уровня (с оценкой от $1 млрд, т. е. единорогов) как раз могло бы стать той самой смысловой объединяющей задачей для всей экосистемы в целом и для институтов развития новой волны в частности.
Глобальные цифровые лидеры – это не те, кто разработал крутую технологию, но те, кто научился правильно ее упаковывать в конечный продукт, нужный клиентам по всему миру. Такие игроки способны доставлять этот продукт дешевле, лучше, быстрее, они умеют завоевывать рынок и конкретные ниши в разных странах. Они чувствуют тренды и понимают, как развивать определенную стратегию для масштабирования и захвата. Они умеют привлекать и удерживать лучших специалистов, покупать зарождающиеся технологии за десятки или сотни миллионов долларов. Ценность таких компаний в том, что они, являясь носителем и технологических, и предпринимательских компетенций, способны сделать ставку, создать или изменить целый сегмент рынка, могут решать задачи национальной экономики и суверенитета. В первую очередь в традиционных отраслях: ТЭК и добыча полезных ископаемых, здравоохранение и городское хозяйство, АПК и промышленность (машиностроение), образование и транспорт, микроэлектроника и базовые IT-системы. Цифровые чемпионы, умеющие думать не «от технологий», а «от рынков», способны дать максимальные эффекты – повышение производительности труда, улучшение жизнедеятельности человека, снижение уровня зависимости от зарубежных технологий, влияние на развитие науки и инноваций. Все это в целом поспособствует конкурентоспособности экономики страны и завоеванию мировых рынков.
Решать задачу по появлению в России мощных глобальных лидеров можно и нужно через директивное – ручное – выращивание цифровых чемпионов. Такое целеполагание для институтов развития позволило бы сфокусировать всегда ограниченные усилия и ресурсы на единой цели: KPI можно обозначать как по целевым отраслям, так и по технологической специализации, но главная метрика успеха – появление глобальных чемпионов в каждом критически значимом направлении. Опыт Франции, Бразилии, Китая и других стран показывает: путь до появления технологических лидеров фактически с нуля занимает 10–15 лет. Всем известные Huawei и ZTE – пример концентрации усилий китайского правительства: еще 10 лет назад, когда товары этих производителей только появлялись на российских полках, все спрашивали, что это за «никому не известная штука»? Сегодня они полноценные лидеры: годовая выручка Huawei приближается к $100 млрд, ZTE – к $30 млрд.
Для реализации модели «ручного» выращивания в России следует создать 6–7 фондов с отраслевым фокусом и объемом от 15 млрд до 75 млрд руб. Это приведет к появлению к 2035 г. пары-тройки глобальных компаний с выручкой до 650 млрд руб. в год, до 10 международных нишевых и до 50 национальных нишевых игроков. Подобная ускоренная цифровизация может привести к росту экспорта технологий до $41 млрд, увеличению вклада отрасли ИКТ почти до 7%, появлению свыше 1 млн высокопроизводительных рабочих мест, а совокупный косвенный эффект составит до 30% ВВП, что эквивалентно 14 трлн руб.
Одновременно с макроэкономическими эффектами появление глобальных цифровых компаний позволит создать драйверы для национальной экосистемы инноваций, которые, в свою очередь, обеспечат долгожданный приток венчурных инвестиций на рынок и повысят технологический суверенитет страны в сфере IT. На бытовом уровне это означает, что мы наконец и в России увидим единорогов.
Читайте ещё больше платных статей бесплатно: https://t.me/nevedomosti