Василис Марматакис: обёртка для греческих «странностей»
Постеров к фильмам Йоргоса Лантимоса ценители греческой «странной» волны ждут, пожалуй, так же сильно, как его новых картин. Замысловатые образы запускают зрительскую фантазию и заставляют повнимательнее всмотреться в детали, чтобы расшифровать едва уловимые намёки на перипетии сюжета и разглядеть несущие смысловые конструкции. Почему среди лиц-масок на плакате «Видов доброты» затесался отрезанный палец, что за голова-матрёшка представляет «Альпы» и о чём думает герой Колина Фаррелла из «Убийства священного оленя», стоя у больничных коек?
Эффектные изображения, которые хочется вешать на стены вместо картин, — дело рук греческого художника Василиса Марматакиса. В 90-х он изучал графический дизайн в Великобритании и долгое время работал в рекламном агентстве, пока, наконец, не встретился с Йоргосом Лантимосом на съёмочной площадке фильма «Клык». С тех пор постеры Марматакиса стали неотъемлемой частью визуальной идентичности греческой «странной» волны и, в первую очередь, её неизменного лидера.
Работа над плакатами, по словам Марматакиса, весьма кропотлива: одним из первых художник получает сценарий фильма и старается лично присутствовать на съёмках, чтобы составить максимально подробное впечатление об эстетике будущей картины. От Лантимоса Марматакис не получает никаких дополнительных указаний, поэтому, вооружившись многочисленными фотокарточками со съёмочной площадки, он может спокойно уединиться на несколько недель в своей студии, чтобы тщательно проработать концепции и представить несколько готовых вариантов на суд режиссёра и продюсерской компании. Конечно, не все плакаты проходят этот отбор, порой самые любопытные идеи отклоняются из-за низкого коммерческого потенциала. Так, на постере к «Альпам» Марматакис предлагал поместить Эверест, отсылая к диалогу из фильма о том, что Альпы могут заменить любую другую гору, но ни одна гора не может заменить Альпы. Эта задумка показалась продюсерам слишком сложной — чтобы её понять, нужно, во-первых, посмотреть фильм, а, во-вторых, неплохо разбираться в горных хребтах.
Марматакис говорит, что в детстве открывал для себя кино через плакаты и обложки видеокассет, благодаря чему научился «писать» максимально точные портреты фильмов, которые передают их стилистику и общее настроение. На примерах его работ для Лантимоса можно увидеть, какое количество смыслов художник может расположить на листе бумаге, не только не перегружая его, но и мастерски используя пустое пространство. Давайте присмотримся:
«Клык», 2009
С этого аскетичного геометричного изображения началось многолетнее сотрудничество Марматакиса с Лантимосом. Постер был сделан специально для Каннского кинофестиваля с расчетом на то, чтобы заинтересовать подготовленную публику. Для международной дистрибуции плакат небезосновательно посчитали слишком авангардным: три разноцветные линии образуют две причудливые фигуры, напоминающие зуб и его зеркальное отражение. Марматакис говорит, что эти линии символизируют трёх главных героев — детей, которых родители пытаются изолировать от мира, искажая язык. Большое количество пустого светлого пространства вокруг центрального элемента плаката репрезентирует отсутствие внешних ориентиров и тотальную поглощённость детей стерильной родительской средой. Бросается в глаза и диспозиция фигур — одна из них помещена сверху, другая — снизу, что намекает на подчинённое положение младших по отношению к старшим.
Те же линии, но по отдельности появляются в самом начале фильма. Интересно, что у каждой — своя траектория, что, вероятно, намекает на уникальный путь каждого из персонажей-детей, чьи дороги неминуемо разойдутся.
«Альпы», 2011
Голова-матрёшка, из которой, как из яйца, один за другим вылупляются герои фильма, по замыслу Марматакиса должна напомнить потенциальному зрителю цирковое представление, ведь по сюжету члены тайного общества за деньги изображают для клиентов их умерших близких. Чтобы подчеркнуть идею вторичности, неподлинности персонажей и их чувств, художник использовал эстетику ксерокопии, напечатанной на дешёвой серой бумаге. Треугольная композиция, очевидно, отсылает к горным вершинам, которые занимают видное место в философии главных героев под предводительством Монблана.
«Лобстер», 2015
На этом постере очень много пустого пространства, которое превращается в антропоморфный, почти осязаемый образ, кажется, его даже можно обнять. С другой стороны, белизна как будто поглощает героя, постепенно уничтожая его тело — очень точная метафора экзистенциального одиночества. По сюжету одинокого мужчину отправляют в отель, где у него есть ровно 45 дней, чтобы найти себе пару, в противном случае его ждёт превращение в животное и жизнь в лесу. Прекрасно иллюстрируя основной конфликт фильма, Марматакис оставляет интригу неразрешённой. Чтобы узнать, сможет ли герой обуздать пустоту, придётся досмотреть фильм до конца.
«Убийство священного оленя», 2017
Жуткий образ больницы с пустыми койками как нельзя точнее иллюстрирует состояние главного героя, который, чтобы искупить свою вину, должен принести в жертву кого-то из членов семьи, иначе все они умрут один за одним. Марматакис говорит, что хотел передать ощущение беспомощности перед лицом невесть откуда взявшейся угрозы. Пространство с бесконечным окном и стенами напоминает бездонный колодец, в который проваливается герой Колина Фаррелла, оказавшись под беспощадным взором Фемиды.
«Фаворитка», 2018
Здесь Марматакис использовал традиционное изображение профиля королевы, которое можно увидеть на почтовых марках, приукрасив его двумя дополнительными фигурами в виде фавориток правительницы. Зрителю, который не видел фильма, нелегко догадаться, что происходит: девушки помогают королеве с утренним туалетом или готовят её в последний путь? Они пытаются помочь или мучают государыню? У героини Эммы Стоун мы видим в руках щётку — пускает ли она пыль в глаза или избавляет королеву от напрасных иллюзий? Персонаж Рэйчел Вайс держит жемчужную нить, чтобы одеть на шею героине Оливии Колман или зашить ей рот? Такая двусмысленность как раз в духе дворцовых интриг, разворачивающихся в фильме. Обратите внимание, как корона и причёска королевы образуют нечто, напоминающее змеиное логово, или это всего лишь указание на спутанность мыслей в монаршей голове?
«Бедные-несчастные», 2023
«Невеста Франкенштейна» Белла Бакстер лишена стыда и не знает правил приличия, поэтому она говорит всё, что думает, и делает всё, чего желает, чем нередко ставит персонажей-мужчин в неудобное положение. Марматакис иллюстрирует предельную искренность Беллы, изображая поток нефильтрованных эмоций, льющихся прямо из груди героини, на которых пытаются балансировать её отец-создатель, горе-любовник, несостоявшиеся мужья и случайный попутчик. Интересно, что в другом месте Марматакис называет эти волны кишками, акцентируя внимание на телесных проявлениях эмоций. Кроме того, нельзя не заметить и сексуальный смысл изображения — дыру в груди Беллы обрамляет арка из фигур обнажённых женщин и узоров, напоминающих женские гениталии.
Чтобы передать избыточную декоративность миров, в которые попадает героиня Эммы Стоун, Марматакис нарисовал фон вручную с помощью кистей и красок. Большинство сцен из фильма идеально рифмуются с этим «кукольным» и в то же время тревожным настроением.
«Виды доброты», 2024
«Виды доброты» — это киноальманах, состоящий из трёх историй, в которых сыграли одни и те же актёры. На постере мы видим их перемешанные лица-маски, что, вероятнее всего, символизирует расщеплённость явления и внешнего образа, мастерство лицедейства. Из отзывов первых зрителей известно, что в фильме очень много насилия, которое приобретает разные формы, т. е. буквально скрывается под разными масками. Здесь же угадывается и мотив повторяемости, своеобразного круговорота зла в природе. Вероятно, «Виды доброты» — очень тактильный фильм, поскольку постер напоминает солянку из фрагментов человеческих тел: помимо соприкасающихся друг с другом лиц, в ней попадается капля жидкости и отрезанный палец. В мировой прокат фильм выйдет 21 июня, а пока можно почитать, что пишет о нём западная пресса.
Больше материалов об авторском кино ищите на канале в Telegram.