Василий Баюнович
С самых древних времен ходили слухи о невероятных котах, чей ум и мудрость поражали воображение. О таких существах слагали легенды. Именно к этой расе относятся Василий Баюнович. Первый раз он родился в 36 году до н.э, в Египте, при дворе царицы Клеопатры у которой было несколько кошек. Одна из придворных мурлык и родила удивительного котёнка...
Детство Василий почти не помнит, знает только, что много читал, изучал все доступные свитки, а их было в достатке. Время было неспокойное, власть в Египте непостоянная, поэтому Василию пришлось пораньше набраться уму-разуму. Это помогло ему выжить, оставшись при дворе, во время политического шторма. Уже позже он стал работать с Октавианом Августом – первым императором Рима. Правитель был всегда очень требователен, властен и суров, но, заинтересовавшись феноменом существования невероятно умного кота, милостиво позволил тому пользоваться библиотекой, ни в чём себя не ограничивая. Однако, плата за такую доброту была высокой – Василий верой и правдой должен был служить новому правителю, и передать все ранее накопленные котом знания в римский архив. После же, Василий смог вновь с головой погрузиться в изучение истории, литературы и черчения. Также он потрясающе научился рисовать и писать, ради возможности общаться с придворными творцами на равных.
Первая жизнь Василия Баюновича закончилась не счастливо. За многие годы жизни в Риме, Василий смог завести дружбу со многими творцами, людьми искусства. Одним из его друзей стал Овидий - поэт, посвятивший своё творчество любви. Василий не был селен в данной теме, но признавал талант друга. Случилось так, что Овидия указом Октавиана Августа отослали из Рима. Со слов друга Василий знал, что дело вовсе не в противоречащем официальной политике в отношении любви творчестве поэта, а в чём-то ещё. Чём-то, что он случайно увидел. Но даже после ссылки Овидия, Василий не терял с ним связи. В своих письмах поэт писал о многом, но особо он жаждал вернуться в Рим, о чём часто просил похлопотать своих друзей, оставшихся в столице. Многие годы Василий старался получить для друга дозволение вернуться. Спустя лишь 10 лет ему удалось получить заветное разрешение, но буквально на следующий день, когда Василий хотел отправить радостную весть другу, пришло запоздавшее письмо. Овидий умер, так и не узнав, что ему было позволено вернуться в Рим. А уже очень старого Василия подкосила весть о кончине друга. Кот угас буквально за считанные дни и умер во сне в преклонном возрасте 53 лет.
Вторая жизнь Василия Баюновича началась в 645-ом году в Китае, во времена Империи Тан. Родился кот в горах при буддийском храме, и, когда осознал предыдущую жизнь, стал учиться смирению и спокойствию, постигая буддизм. Проведя часть жизни с монахами, которые помогли создать Василию волшебный артефакт для чтения мантр, кот отправился бродить по китайским землям.
Однажды, он встретил человека в богатых одеждах, который, заметив прилегшего в тени у дороги усталого кота, остановился и шутливо спросил: “Ты тут не болеешь?” Василий лишь прищурился и промолвил через магический переводчик: “Я безнадежно болен родниками и скалами, туманами и дымкой”. Это была судьбоносная встреча, ученый кот стал помощником Гао Цзуна, и вновь оказался при императорском дворе. Хотя, вскоре кот понял, что многим руководила жена правителя.
Увлёкшись искусством, Василий нашёл себя в создании ксилографий, резво вырезая их на дереве собственными когтями и специальными металлическими резцами, а после увлёкся живописью и стал брать уроки «сине-зеленого пейзажа» у придворного художника Ли Сысюня.
В третий раз Баюнович оказался в России в 1335-ом году. Он был вторым, и последним котёнком в доме. Пока старший брат держал местных мышей в страхе, жизнь Василия была скромной, но вольной. Появился он в селе под Ростовом Великим, в простой, большой и дружной крестьянской семье, которая промышляла различными ремеслами: резьбой по дереву, росписью и ткачеством. Это очень понравилось юному коту учёному, и он понял, что искусство – его призвание.
Кот привык к своим кормильцам, очень их полюбил, поэтому оставил себе имя, которое ему дали – Василий. А “Баюновичем” его звали в народе, потому что боялись, хоть и уважали, этого большого, но на удивление мудрого и сообразительного кота. Крестьяне верили, что он своим мурчанием детей баюкал, да духов злых от младенцев отгонял.
Кот часто посещал местный монастырь, где ему посчастливилось читать летописи. Немного позже Василий познакомился с магом Сергием, которого в миру звали Варфоломеем. Маг совершал добрые дела и бескорыстно помогал простому люду. Это очень привлекло Василия Баюновича, вспоминающего учения буддизма, поэтому он стал во всем помогать магу и всюду следовать за ним.
Побывав в разных храмах, кот изучил мастерство фресковой живописи и принялся за доступную историческую и философскую литературу. Так он и узнал про остров Янтарион, куда стремятся все магические существа, да живут там в мире друг с другом.
Наконец, в 2000-ом году Василий Баюнович родился в Лондоне и попал в семью к милой бабушке Агате, которая очень любила историю и многие годы проработала музеологом. Василию повезло: женщина была волшебницей и, разглядев в нем волшебную силу, всячески помогала правильно ее развить.
Как только Василий окончательно вернул свои воспоминания о прошлых жизнях, под патронажем своей хозяйки устроился в Британский музей, где и познакомился с другими учеными котами. Так Василий официально вступил в научное общество учёных котов, или просто НОУК. Вскоре после этого, в рамках программы обмена, он отправился изучать искусство и культуру в Эрмитаж. Вместо запланированных пары месяцев, Василий провел в Петербурге несколько насыщенных лет и за это время даже успел стать кандидатом наук в области магического искусствоведения. Именно в таком статусе он решил вернуться на свою четвертую родину.
По возвращении в Лондон, Агата рассказала Василию о скором открытии восстановленного Алесфира и предложила ему попробовать себя в преподавательской деятельности. Не долго думая, Василий Баюнович согласился и отправил своё резюме в Высшую школу магических искусств Алесфир…
На пары по истории искусств стремились все студенты всех факультетов. Сидячие места были заняты полностью, яблоку было негде упасть! А в дверях на наколдованных пнях, или камнях разместились те, кто опоздал.
Лекцию вёл новый преподаватель, только-только подписавший контракт о работе в Алесфире, решив, что игра стоит мыш… свеч.
– М-р-р-мяу-у, – начал профессор своё приветствие, – Добро пожаловать на лекции по истории искусств. Я Василий Баюнович, ваш новый преподаватель. Можете обращаться ко мне Профессор, этого будет более чем достаточно.
Лощеный трёхцветный кот был одет по моде 19 столетия: сорочка, жилет, фрак, брюки и, конечно же, очень важный аксессуар – часы на цепочке. Василий Баюнович всегда выглядел опрятно, ухаживал за собой. Он никогда не позволял себе вылизываться при студентах или чесать за ухом.
Задания своих учеников он проверял исправно, ставя отметки изящной перьевой ручкой. Был добр и внимателен. Лекции читал увлекательно, периодически добавляя истории из своей жизни и работы в музее.
– …и таким образом мы с исследователями из Отдела Западного искусства, пришли к выводу, что Рубенс подлинный!
– А какие конкретно были результаты анализа живописи? Как поняли, что это именно Рубенс? – задал вопрос очень интересующийся студент, пока все остальные просто наслаждались обществом такого прекрасного профессора.
– Мой друг эксперт обладает редким талантом, так как родом из мира метаморфоз. А когда вокруг всё может быть не тем, чем кажется- легко стать специалистом в анализе. Его методы оценки и критерии я подробно изложу на факультативе, сейчас же углубление в детали займёт слишком много времени.
– А если грубо обобщить? – не унимался студент, – Как Ваш друг определяет подлинность?
– Он разработал целую серию экспериментальных работ и особых заклинаний, боюсь что в паре слов об этом не расскажешь – профессор посмотрел на карманные часы, – Раз мы затронули Питера Пауля, то теперь давайте поговорим о нидерландской живописи в общем, а также затронем, как это называется, «мифологические сюжеты». Я расскажу вам, как эти исторические события в других мирах стали композициями у наших художников.