Подполковника КГБ в отставке лишили звания указом Лукашенко, а после — и доплаты к пенсии. Он пошел в суд

Подполковник КГБ в отставке Валерий Костка лишился воинского звания майским указом Лукашенко. Мужчина обращался в суды с требованием признать этот указ ничтожным. В процессе разбирательства выяснилось, что помимо звания Костка лишился надбавки к пенсии. О том, как все закончилось, он рассказал блогу «Отражение».

Напомним, в мае 2021 года Лукашенко подписал указ № 174 «О лишении воинских и специальных званий». Лишились званий около 80 бывших военнослужащих и сотрудников ОВД, сообщалось, что «они проявляли неуважение к государственным символам, выбрасывали служебные удостоверения, снимали погоны, отказывались от исполнения служебных обязанностей».

В конце мая этого года Валерий Костка и его коллега по службе Сергей Анисько подали иски в суд Ленинского района Минска: офицеры просили признать Лукашенко нелегитимным президентом, а изданный им указ — ничтожным. Юридическое сопровождение им оказывал юрист и правозащитник Гарри Погоняйло.

— Я не преступник, так на каком основании меня и коллег лишили звания? А в начале сентября мы узнаем, что с октября соответствующие надбавки к пенсии нам снимают: это около 140−150 рублей в месяц. Более того, заявили, что выплаты, которые нам уже выдали с июня по сентябрь, мы должны вернуть. 

По словам собеседника, многие его коллеги, которых лишили званий, также собрали «папку документов и готовы были идти в суд». Но в итоге решили подождать и посмотреть, чем закончится дело Костки и Анисько.

— Мы прошли суд Ленинского района, городской, Верховный. Ни один из них не взялся за это дело: нас отфутболили — даже до заседаний не дошло, присылались отписки, в которых ссылались на какие то некорректные фразы и выражения в нашей жалобе. 

Валерий говорит, что «выполнил свою миссию: продемонстрировал свое несогласие с действиями режима».

Также собеседник утверждает, что сможет прожить без офицерских "140-150 рублей". С 1 октября мужчина собирается бросить курить, а это как раз те деньги, которые шли на сигареты, «так что возвратятся они обратно в виде моего здоровья».

— Я сейчас очень спокоен, объективно рассчитываю и прогнозирую. Потому что «сон розума нараджае пачвар». Понимаю, что ко мне, да и к любому белорусу, сейчас могут прийти без повода и оснований. Но весь народ нельзя укатать в тюрьму, а эти точечные захваты, создание невыносимых условий в камерах — чтобы запугать, заставить сидеть по норам. Я не боюсь, потому что в армии были условия жестче, чем в тюрьме: сутками в полевых условиях, в снегах сидели. Но вот всю символику я спрятал: мне жаль ее, не хочу, чтобы они рвали и топтали ее.