В ожидании нового ужаса

Я герой, которого судьба топит всеми силами. Шаги и шум над головой, последняя капля. Я хочу найти труд, который бы оправдал для меня добровольную эвтаназию, как естественный и благоразумный гештальт. Как здоровую необходимость, ведь уходить из жизни прекрасно и легко. Всё это глупые надстройки. Эти моралите насчёт ценности жизни в любой её форме и агрегатном состоянии — суть проявление общего глубинного ханжества. Вы когда-нибудь были под наркозом? Вдох-другой и плавное как мёд погружение в абсанс, или, быть может, небытие. В чём разница-то? Просто и приятно, все любят засыпать, это ведь от усталости, нужно набраться сил, поставить точку в сегодняшнем дне, а когда спим особенно глубоко, где-то в середине ночи — состояние практически кома, и ведь ничего, нас это нисколько не пугает. Так чего страшиться смерти? Смерть — это просто слово-пугало, и если страх — боязнь неизведанного, то смерть — крайняя точка этого самого неизведанного, всего-то дурной архетип вобравший в себя дюжину разнузданных переживаний человека, который прошёл путь от ритуального мракобеса до смелого вольнодумца, отныне пребывающего в готовности взглянуть на предмет своей кончины, вне контекста метафизики, креационизма и прочей оправдательной «терапии бессмертной души».

А что делать если утомился больше обычного, такой себе генеральной усталостью? Ведь депрессия, и впрямь — байка. Нет никакой депрессии, есть неудовлетворённость, и результат совокупности таких неудовлетворённостей — психологическое выгорание (по аналогии с профессиональным выгоранием, т.е. работал-работал, а затем кончился как специалист), но с ремеслом-то просто, в цивилизованном мире люди не врастают до седых ногтей в должности, подразумевающие профессиональные болезни. А как быть с жизнью? Кто определяет сроки, в которые человек способен поддерживать здоровый энтузиазм к жизни, волю к сопротивлению неурядицам и необходимость вторить потребностям? И тут уместно возразить, но ведь если и так, то функционировать человек продолжает, от зова нужды никуда не деться. Верно, но оглянитесь вокруг, сколько ходячих мертвецов снуют тут и там рядом с вами? Сколько людей попросту просыпаются и идут, потому что надо, ведь часто человек — продукт внешних обстоятельств, иногда раны не заживают, сломанные мечты — это всегда травматично, не всякий может оправиться после удара судьбы, особенно тогда, когда доселе на неё полагался. Кто-то не успевает за временем, кто-то попадает впросак, кто-то обнаруживает себя маленьким человеком. Так или иначе все мы люди и хотим приблизительно одного и того же, однако порой не получаем ничего. И продолжаем жить. А так ли это необходимо? Я имею в виду, нас много, до чертиков много, даже слишком местами. Все в известной степени осведомлены о жестокости статистики, о некотором проекте эволюции, материалом для пробирки которой мы служим, о правилах бойцовского клуба, если хотите, социал-дарвинизме. Так ли необходимо сохранять этот лицемерный гуманизм, по поводу неизменной сакральности каждого человеческого существа без исключения?

Социалисты говорят: «нам дорог каждый человек», а затем устраивают классовый геноцид, в попытке построить тысячелетнюю утопию на костях зловредных толстосумов; демократы говорят: «нам дорог каждый человек», а потому мы будем решать сколько свободы ему отведено; капиталист ничего не говорит, потому как человек — это ресурс, а ресурс ловко обменивается на деньги, ведь классовые отношения вшиты в нашу природу. На самом деле люди делятся на два типа (немного вестерн-философии): первые — помазанники судьбы, люди у которых все изначально есть, либо они изначально имеют все силы для укрощения своих героических аппетитов, понимайте как хотите, но это вовсе не означает родится с золотой ложкой в руках, отнюдь. Такие перцы могут быть отпетыми миссионерами-бродягами, которые с самого начала всегда смотрят за горизонт, и для которых конечная цель — это не предмет стенаний или грёз, а часть безусловной реальности, они, если угодно, нарративные типологические безумцы. И судьба им благоволит. Вторые же — прозаичные герои, которых судьба всеми силами пытается потопить (вероятнее всего, мы с вами), такие себе обычные люди с кучей проблем, что чаще смотрят в пол, чем в потолок, бредущие в потёмках чтобы выжить. А чтобы выжить, придётся пройти через боль и огонь, через остракизм и одиночество, через разочарование и обесценивание, пробить головой стены скепсиса со стороны окружающих и, должно быть, самого фатума, презрительно переминающего игральные кости в руках, ведь мы не должны были. Очевидно, что таких большинство. Абсолютное. И разумеется далеко не каждый станет превозмогать, просто потому, что иначе нельзя. Можно. Можно оказаться на обочине жизни, можно быть так сяк с трудом наполовину, можно послужить топливом, обогревающим жизни других людей, можно просто прозябать. И раз уж нас таких много, обязательно ли так хватко играть в значимость своей жизни после определенной поры? Прыгать выше головы в попытке убедить человека с опустелым взглядом, что всё это временно и выход есть всегда. Несомненно, это так, выход есть всегда, но стоит признать, что иногда это и выход через окно в том числе.

Это эссе-терапия, написанное возможно для того, чтобы вы почувствовали контраст между завтра и сегодня, а возможно и потому, что автор трус, который больше всего на свете боится смерти, однако просто обдал вас дерьмом из нефтяной скважины души, а вы сопротивляетесь. Ведь так? Это и есть пост-эффект. Добро пожаловать.

Автор: Декстр Метрофанов

Art: Алексей Постоленко