«В аэропорту на пятерых пассажиров один военный». Белорус рассказал, как выбирался из протестующего Казахстана

Протесты, начавшиеся в Казахстане после Нового года, застали врасплох не только местные власти, но и многих иностранцев, которые находились в этой стране. Среди них оказались и белорусы — некоторые из них решили вернуться домой. Однако сделать это в условиях чрезвычайного положения и спецоперации силовиков оказалось не так просто.

Егор (имя героя изменено) прилетел в Казахстан в октябре прошлого года. Мужчина говорит, что в Казахстане у него с друзьями небольшой бизнес, поэтому он переодически туда наведывается на несколько месяцев по делам. Обратный билет в Минск у собеседника был куплен на раннее утро 8-е января.

— Был я в Астане (кстати, там почти никто не называет город «Нур-Султан», даже сами казахи), — говорит Егор. — О протестах на юге и западе страны узнал 3 января — увидел информацию в Instagram и пообщался со знакомыми в мессенджерах. А уже 4 вечером протесты начались и у нас: был довольно массовый митинг, но его участников быстро разогнали силовики. Не знаю почему, но митинг начали в старой части города — там, где нет ни администрации, ни других значимых мест. В тот же вечер в Астане были и стычки с полицией (обошлось без погромов магазинов и мародерства). Это было в районе рынка Артем.

По словам собеседника, в Казахстане по 4 января включительно были выходные дни, все люди отдыхали. А уже утром 5 числа собеседник и его знакомые не смогли приехать на работу. Она находится как раз в районе места, где накануне был митинг, — и на следующий день автобусы туда просто не поехали без объяснения причин.

— Еще начиная с вечера 4 числа в городе была практически полностью отключена телефонная связь — как мобильная, так и стационарная, — вспоминает собеседник. — Утром 5 января все административные здания (акиматы, министерства, резиденции и так далее) были полностью оцеплены войсками с бронетехникой. Днем еще можно было по wi-fi подключиться через VPN к интернету, но начиная с вечера того же дня связь пропала вообще вся, абсолютно. С этого момента город был практически парализован. Наличными деньгами в Казахстане практически не пользуются уже года два, основная масса расчетов — банковские переводы через Kaspi Bank (один из крупнейших банков страны — Прим. Zerkalo.io) либо безналичная оплата. 5-го числа возле банкоматов уже стояли огромные очереди. Со следующего дня ввели ограничения на снятие наличных — в 5−10 тысяч тенге (примерно 12−25 долларов), но снять деньги было вообще нереально — все банкоматы в моем районе были без банкнот.

Тогда же мужчина понял, что с возвращением в Беларусь могут быть проблемы. О том, что в белорусском посольстве помощи можно не искать, Егор уже знал из предыдущего опыта: по его словам, когда в начале 2020 года белорусов в Казахстане застиг локдаун, эвакуацией граждан диппредставительство фактически не занималось — лишь предложили самостоятельно вернуться в страну через Турцию за 1500 евро.

— 6-го числа ночью дали мобильную связь, и мне удалось дозвониться до менеджера Belavia по продаже билетов, — говорит Егор. — Попытался узнать, будет ли вообще мой рейс, так как в Астане уже ввели режим ЧП и комендантский час. Также хотел уточнить, как обменять мой билет (авиакомпания на сайте дала разъяснение, что билеты, купленные до 10 января, нужно менять). Менеджер мне не смогла ответить вообще ни на один вопрос, потому что у них тоже не было никакой связи с компанией, и никто не знал, будут ли вообще рейсы.

По словам собеседника, самыми напряженными днями для него стали 6 и 7 января. Информации о происходящем в стране и отмене авиарейсов из-за отсутствия любой связи у него не было, денег — тоже. Единственное, что оставалось — билет на самолет.

— Отсутствие связи было хуже всего, — вспоминает он. — 6-го снова на пару часов включили интернет, и я узнал, что рейс из Минска в Астану отменили. 7-го числа, уже перед вылетом, интернет не появился, а по местному телевидению были только новости на телеканале «Хабар 24» (это местный аналог БТ), и в аэропорт я ехал на свой страх и риск. Будет ли мой рейс, не знал.

Вызвать такси, говорит собеседник, было невозможно — подвезти Егора в аэропорт до начала комендантского часа согласился друг.

— Перед въездом в аэропорт было очень много военной техники и солдат, везде блокпосты и очень тщательная проверка, — говорит он. — В само здание аэропорта можно попасть только при наличии билета. Внутри по прикидкам на каждые пять пассажиров приходился один солдат (с пистолетом, автоматом и в бронежилете). В здании все старались сидеть тихо и никуда не ходить, так как любая прогулка по аэропорту — это сразу дополнительная проверка документов. К счастью, рейс в Минск был на месте — он был одним из немногих, которые не отменили и не перенесли. Самолет был заполнен под завязку, потому что с нами были и пассажиры с предыдущего рейса, который отменили. Кстати, в самолете, судя по паспортам, было больше россиян и казахов, чем граждан Беларуси.

В итоге Егор благополучно вернулся домой, хоть и успел понервничать. Лишь сейчас он смог связаться с друзьями в Алматы (в бывшей столице 10 января снова заработал интернет), чтобы узнать, живы ли они. Те сообщили, что все в порядке, но их состояние собеседник характеризует как «печальное». Также мы попросили мужчину поделиться мнением о происходящем в Казахстане.

— Я объехал практически весь Казахстан за последние четыре года, — говорит он. — То, что сейчас происходит, давно назревало, и это там нескоро закончится. Волнения начались даже не из-за повышения цен на газ, а из-за устройства страны в целом. Народными богатствами распоряжается 10% населения, а оставшиеся 90% не живут, а практически выживают. И это в стране с несметными природными ресурсами. Думаю, даже если сейчас недовольство немного утихнет, то это ненадолго. Еще отмечу, что местное население крайне негативно настроено к вводу в страну контингента ОДКБ, а особенно солдат из России и Беларуси. На узбеков, киргизов или туркменов они, думаю, так бы не реагировали, но к славянам там совсем другое отношение.