В ПОРУ ЛЕТНИХ КОРОТКИХ НОЧЕЙ

Симадзаки Тосон

Каждый день лило как из ведра. А ведь сезон дождей уже закончился. Голоса торговцев бамбуковыми шестами, проходящих по улице, перекрикивая друг друга, как нельзя лучше соответствовали этой поре. Время продавать бобы «сорамамэ» уже давно прошло; довольно поздно и для зеленых слив, однако еще немного рано для того, чтобы услышать призывные голоса торговцев прохладными цветами «асагао». Сейчас как раз время, когда начинают появляться мужчины, гружёные корзинами с зелеными перцами.

 Есть такая поговорка: «Где живёшь, там и столица». Но для меня, родившегося в горной глуши, это совсем не так. Я прихожу к мысли, что мне больше подходит выражение «где живешь, там и деревня». Действительно, моя округа — это деревня в мегаполисе, но несмотря на это здесь все же чувствуется городской уклад. И как и подобает городу, здесь с утра до вечера не замолкают зазывные голоса торговцев всякой всячиной. 

«Что ж, а не пора ли нам потихоньку доставать москитные сетки?» Это было еще во время сезона дождей, и я хотел отправить такой шуточный ответ человеку, который сказал, что он повесил москитную сетку еще в начале мая. В этом городе использование москитной сетки больше походит на удовольствие, ведь здесь нет необходимости вешать её больше чем на месяц или полтора. 

Древние поэты хайку наверняка знали толк в москитных сетках: они выпускали там внутри светлячков и наслаждались ими.  Даже если ты не такой уж поклонник всего изысканного, то чувство, когда ты вытягиваешь ноги, не боясь простудиться во время ночного сна, а значит  можешь полностью расслабиться, ни с чем не сравнимо. Москитная сетка, которая висит близко к изголовью и касается волос, дает приятное ощущение проникновения под самую кожу. Смотреть на москитную сетку интересно не только изнутри, но и снаружи. Наблюдать снаружи за этой зеленовато-голубой москитной сеткой, внутри которой расставляют свечи, чтобы на их огне сгорел, проникший под сетку комар, —  особенное удовольствие, доступное только летними ночами. 

Старое, но хорошее — это бамбуковые занавеси «сударэ». В старых, хорошо сохранившихся сударэ есть вкус, которого не найти в новых. Интересно смотреть и на сударэ, повешенные в два слоя. Особенно глубокое чувство возникает, когда через одну сударэ проступают силуэты на другой.

А вот круглые нескладные веера «утива» должны быть только новыми. В последнее время, кажется, токийские веера «утива» утратили качество, и некоторые из них не выдерживают даже одного летнего сезона. Крепкие веера с круглой бамбуковой ручкой, у которых все ребра сделаны из цельного куска бамбука, теперь редко встречаются. Веера утива, вероятно, еще более временные, чем складные веера сэнсу, в большей степени отражают изменчивые вкусы людей и передают подлинный дух эпохи. Их формы привлекательны, они выглядят свежо, а когда удается найти такой, которым еще и хорошо обмахиваться, то это очень приятно. Также приятно получить веер в подарок от гостей в знак уважения в середине лета.

Ощущать свои босые ноги в этот сезон особенно приятно. Сначала мы сбрасываем многослойные кимоно «авасэе» и облачаемся в однослойные «хитоэ», избавляемся от рубашек и переходим к исподнему из простого отбеленного хлопка и далее к еще более легким летним вещам, и в конце концов, после того как снимаем все эти слои одежды, мы наслаждаемся ощущением босых ног в это время года. Я знаю одного владельца магазина  японских носков «таби», который утверждал, что ноги — самая заметная часть человеческого тела. Даже если не учитывать профессиональный аспект, удивляет, каким многообразием характеристик и особенностей обладают человеческие ноги. Ничто другое, наверное, не способно предать энергию и атмосферу летней ночи, как вид босых ног. 

Я здесь без всякого порядка написал о москитных сетках, занавесях сударэ, веерах утива  и босых ногах. Теперь добавлю немного о моих любимых напитках и еде.

У чая тоже есть сезоны, и лучше всего это ощущается во время сезона свежего чая «синтя».  Мало что имеет такой приятный аромат, как свежий чай, и мало что теряет его так же быстро. Уже после третьего заваривания молодые листья в чайнике «кюсу» полностью теряют свой натуральный вкус, что хорошо известно всем любителям чая. Когда наступает время «синтя», я подмешиваю в него листья старого чая и пью с большим наслаждением. И как же забавно наблюдать, как по мере приближения июня или июля различие между свежим и старым чаем постепенно стираются.

Есть у меня одно воспоминание о чае. В Сидзуоке живет человек, который каждый год регулярно присылает мне свежий чай, хотя мы лично даже не знакомы. Это единственное сообщение, которое я получаю от него за весь год, и доставляют его вместе с чаем «синтя». Редкость в наши дни — такие люди, которые не забывают о прошлом. В свою очередь, когда приходит сезон свежего чая, я тоже начинаю думать: "Не пора ли ожидать письма из Сидзуоки?», пребывая в радостном предвкушении.

В нашем доме, где довольствуются простой пищей, иногда на стол подают домашнее рыбное блюдо «янагава». У нас это считается угощением.  «Додзё» или «вьюн узкохвостый», которого используют для приготовления этого блюда, — летняя рыба, и мне она нравится. С возрастом я полюбил её ещё больше.

Я не испытываю неприязни к каким-либо овощам, будь то листики бразении или зеленая фасоль, кабачки или баклажаны. Однако те овощи, что появляются в это время года, особенно привлекательны своим свежим видом. С зимы мы в доме храним жмых от сакэ в бочке, плотно закрыв её, и одним из удовольствий этого лета будет использование этого жмыха для засолки новых баклажанов.

Длинные сумерки — вот одна из причин, почему я люблю короткие летние ночи.  Даже если не представлять себе северные края, где половина года — день, а другая половина — ночь, приятно думать о вечерах, когда сумерки и рассвет так близки друг к другу, что темнеет лишь после половины восьмого вечера, а уже к половине четвертого или ближе к четырем утра начинает светать. Не менее приятно размышлять о том, что пока мы еще не до конца пробудились и остаемся во власти сна, то в реальном мире уже вовсю начинает светать:

Летней ночью

Даже в чаще густой 

Молодого бамбука

Нет сомнений, что брезжит

Уж ранний рассвет

夏の夜は  篠の小竹の ふししげみ そよやほどなく 明くるなりけり

Глубину и пустоту коротких летних ночей невозможно полностью передать словами. В это время года я также предвкушаю появление моей любимой бледной луны. Прелесть летней луны в том, что она светит не слишком ярко. 

Вот уже и утренние капли прохладной росы начинают соскальзывать с влажных листьев банана. Эти капли заставляют чувствовать сезон по-особенному. Стоит только увидеть их, как ты ощущаешь, что у тебя по-настоящему открылись глаза. Во время затяжного сезона дождей я часто выходил в сад, туда, откуда было видно деревце банана, и проводил много времени, наблюдая, как его пепельно-зеленые скрученные листья, будто наполненные　юными мечтами, постепенно раскрываются.