Последствия установления максимальной цены
Исследуя общество
Сегодня у нас ликбез об актуальной теме механизма и последствий установления максимальной цены. Материал взят из книги "Уроки для молодого экономиста" Роберта Мерфи (по мнению редактора эта книга является лучшей в нише сжатого изложения всего комплекса основных вопросов экономики). На моменте о топливе описывается ситуация точь-в-точь как сейчас в Украине. Увы, законы экономики обмануть никак нельзя, можно только ухудшать себе жизнь их пренебрежением.
Максимальная цена (предельная цена, потолок цен) — это законодательный максимум, который государство устанавливает для цен на рынке некоторого блага или услуги. Идея состоит в том, что если цена начнет расти, то упрется в «потолок», выше которого устанавливать ее запрещено законом. Обычно официальное объяснение установления максимальной цены состоит в том, что эта мера делает некие социально значимые товары доступными для бедных. Классическим примером является регулирование жилищной арендной платы, когда государство устанавливает верхний предел на ставки арендной платы за съем определенных видов жилья. В некоторых ситуациях временный потолок цен может вводиться для того, чтобы пресечь «взвинчивание цен» для людей, оказавшихся в тяжелом положении. Например, во время и после стихийного бедствия местные власти или правительства штатов могут начать регулировать цены на такие товары, как бутилированная вода, электрогенераторы и бензин, стремясь не позволить торговцам «наживаться» за счет общей беды.
Хотя широкая публика приветствует такие ограничения — если бы они не были столь популярны, то не стали бы и столь распространенными, — наше знание о том, как работают рынки, позволит убедиться в том, что установление максимальных цен в действительности вредит тем самым людям, которым вроде бы призвано помочь. Приведенный ниже список вредных последствий установления максимальных цен неполон, но в него вошли некоторые наиболее серьезные из них.
Немедленное возникновение дефицита
Чтобы максимальная цена вообще имела какие-либо последствия, она должна быть установлена ниже рыночной цены. Но в нормальной ситуации фактическая рыночная цена обычно близка к равновесной цене, которая есть такая цена, при которой величина спроса равна величине предложения. Если же государство принудительно устанавливает максимальную цену на более низком уровне, то это вызывает дефицит соответствующего блага или услуги. Этот факт иллюстрируется следующим графиком:
На графике первоначальная цена 800 долларов в месяц — это равновесная цена аренды стандартной квартиры или комнаты в городском микрорайоне. По этой цене потребители готовы снимать 10 000 квартир или комнат, и собственники готовы сдавать столько же. Рынок «очищается», и все заключают по этой высокой цене столько сделок, сколько хотят.
Но затем государство устанавливает максимальную цену в 650 долларов, заявляя, что «обычному человек не по карману» платить более высокую арендную плату, и угрожает наказать высоким штрафом любого владельца жилплощади, который попадется на взимании более высокой платы, чем эта установленная сумма. При новой, более низкой цене величина спроса на квартиры или комнаты вырастает до 12 000, в то время как величина предложения падает до 9000. Теперь на рынке возникает дефицит в 3000 единиц — это значит, что 3000 человек хотят снять жилье в этом микрорайоне по текущей цене, но не могут его найти. Несмотря на то что физическое количество квартир и комнат не меняется (в краткосрочном периоде), число собственников, выставляющих жилье на рынок аренды, определенно снизится вследствие принятия нового закона о регулировании арендной платы. Самый очевидный пример: владельцы жилья, которые были готовы сдать жильцам пустующую спальню за 800 долларов в месяц, могут решить отказаться от ее сдачи по 650 долларов (и оставить ее свободной на случай приезда детей во время каникул в колледже или для приема гостей из других городов). Даже собственники многоквартирных домов, предназначенных для сдачи жилья в аренду, могут предпочесть сдавать по низкой цене только часть помещений, причем только тем жильцам, которые прошли более строгий контроль платежеспособности, и т.д.
Дефицит — серьезная проблема, так как он делает благо или услугу недоступными для тех самых людей, которым якобы должно помочь регулирование цен. Конечно, те 9000 человек, которые все же смогут арендовать жилье, вероятно, будут благодарны за то, что получат экономию на арендной плате в размере 150 долларов в месяц — хотя если они поймут все, что будет сказано ниже, то, возможно, и нет. Однако в городе теперь есть 1000 человек, которые при рыночной цене могли бы найти себе жилье, но теперь его у них просто нет из-за установленного потолка цен. Мы знаем, что они предпочли бы платить 800 долларов в месяц за квартиру, а не остаться совсем без жилья (так как величина спроса при цене 800 долларов составила бы 1000 единиц), и поэтому они оказались явно в худшем положении, чем до введения регулирования арендной платы. Кроме них есть еще 2000 человек, которые из-за дефицита не смогут получить желаемое, но в реальности они в некотором смысле ничего не теряют (не считая нервотрепки и времени, потраченного на бесплодные поиски жилья). Если бы цене разрешили подняться до равновесного уровня, то эти люди не стали бы снимать квартиру по рыночной цене и тоже остались бы без жилья.
Таким образом, на первом шаге анализа нам приходится сопоставлять выигрыш 9000 квартиросъемщиков (каждый из которых экономит 150 долларов в месяц) и, вероятно, гораздо более болезненные потери 1000 других, у которых остается 800 долларов в месяц, но которым негде жить. Даже если полностью пренебречь потерями хозяев квартир, которые очевидным образом проиграют от введения регулирования арендной платы, и сосредоточиться исключительно на помощи арендаторам, совершенно неочевидно, что регулирование цены съемного жилья улучшило положение этой группы в целом.
Этот внутренний размен, когда выигрыш в одном неизбежно сопровождается проигрышем в другом, становится еще более явным в некоторых других случаях установления максимальной цены. Представим себе, например, что по городу прошелся ураган, вызвавший отключение электричества и наводнение, приведшее к загрязнению водопроводной питьевой воды. Если рыночные цены на бутилированную воду и консервированные продукты никак не регулировать, то они, скорее всего, резко подскочат, так как спрос вырастет, а предложение останется неизменным. Если местные власти примут постановление, налагающее штрафы на торговцев, поднявших цены на «товары первой необходимости» в ситуации стихийного бедствия, то результатом станет вовсе не то, что все (включая бедных людей) получат доступ к этим товарам. Наоборот, произойдет следующее: те немногие, кто первыми доберутся до магазинов, сметут все с их полок, скупив по докризисным ценам столько, сколько будут в состоянии унести. Те же, кто сможет попасть в магазин несколькими часами позже, уйдут оттуда без воды и без еды. Официально установленные умеренные цены послужат слабым утешением этим бедолагам. Для них было бы лучше платить по 5 долларов за 10 бутылок воды, чем быть вынужденными вместе со своими семьями целую неделю пить кока-колу.
Другим примером может послужить ситуация с бензином. Жители той части побережья, к которой приближается ураган, скорее всего попытаются уехать вглубь континента вместе со своими детьми. Поэтому спрос на бензин в прибрежном городе временно подскочит, что в обычных обстоятельствах ведет к резкому росту цен — скажем, до 7 долларов за галлон. Эта необычайно высокая цена вынудит уезжающих жителей покупать лишь столько бензина, сколько нужно, чтобы доехать до федеральной трассы, где они смогут поискать заправку с более низкими ценами. Высокая цена на бензин будет эффективно распределять его запасы, которые имелись в городе на момент прихода известия об урагане, таким образом, чтобы досталось всем, пытающимся из него уехать.
Но если городская администрация станет угрожать владельцам автозаправочных станций штрафами или тюремным заключением за «взвинчивание цен», то первая волна водителей наполнит доверху свои баки и опустошит имеющиеся запасы. Те, кто поедут за ними, будут метаться по городу в поисках топлива, но на всех заправках их будут встречать знаки «Бензина нет». Им придется добираться до федеральной трассы, имея в баках минимум топлива, и с большой вероятностью они встанут по дороге. Если цель — сделать так, чтобы как можно больше людей смогло максимально благополучно и безболезненно убраться с пути приближающегося урагана, то установление потолка цен на бензин — ужасная идея.
Уменьшение предложения в долгосрочном периоде
Кроме непосредственного уменьшения величины предложения в краткосрочном периоде максимальная цена действует в направлении сокращения предложения в целом в долгосрочном периоде — по мере того, как предприниматели и инвесторы начинают реагировать на новую реальность и направляют свои усилия и ресурсы в другие сферы, не страдающие от регулирования цен. Например, если в большом городском районе вводится регулирование арендной платы, то там сразу возникнет дефицит. Но со временем проблема может стать намного серьезнее, так как население растет, однако инвесторы больше не рассматривают вложение средств в дешевое жилье как достаточно прибыльный проект.
Другой пример: если торговцы, живущие в городе, регулярно страдающем от наводнений, знают, что местная власть будет устанавливать потолок цен в ситуациях, когда они могли бы поднять эти цены втрое, то запасы бутилированной воды и других товаров у них будут меньше, чем были бы в противном случае. Таким образом, ожидания введения регулирования цен подрывают одну из основных функций рыночной экономики: да, предприниматели смогут предсказывать кризисы (то есть возникновение дефицита воды), и они будут знать, как смягчить их (а именно — путем создания дополнительных запасов в спокойное время), но они не смогут на основании своего предвидения предпринять никаких действий, так как правительство отнимет у них то вознаграждение, с помощью которого рынок поощряет такое поведение.
Неценовое рационирование
Одна из функций рыночной цены (при отсутствие вмешательства в ценообразование) состоит в том, что она распределяет (рационирует) доступный запас того или иного блага между конкурирующими участниками рынка, предъявляющими спрос. Если кто-то хочет получить больше единиц этого блага, он должен предложить за него больше долларов. Это, разумеется, кажется многим наблюдателям несправедливым, так как богатые получают явное преимущество.
Однако устанавливая предельную цену, государство не может отменить тот факт, что благо является редким; по-прежнему людей, которые желали бы его использовать, больше, чем количество доступных единиц. Просто-напросто теперь рационирование неизбежно должно осуществляться посредством неценовых механизмов. И на практике это может оказаться еще более неприятным для сторонников регулирования цен, чем первоначальное ценовое рационирование.
Например, в условиях регулирования арендной платы хозяева квартир могут проявлять бóльшую придирчивость при выборе клиентов, которым они предоставят жилье. Они могут настаивать на предъявлении потенциальными жильцами данных об их зарплате за несколько месяцев, устраивать проверку их личных и биографических данных или требовать рекомендательных писем от прежних арендодателей. Они также могут предпочесть жильцов, принадлежащих к той же социальной или этнической группе, что и они сами, — либо просто по причине предрассудков, либо потому, что они подсознательно будут чувствовать себя более комфортно, если пустят в свой дом того, кто, скажем, ходит в ту же церковь. В таких условиях этнические меньшинства и недавние иммигранты — особенно если они не говорят на местном языке — окажутся в крайне неблагоприятной ситуации и могут столкнуться с большими трудностями при поиске крыши над головой. Такой результат окажется прямо противоположным тому, который хотели бы получить многие сторонники регулирования арендной платы.
Снижение качества
Еще одним результатом установления максимальной цены, первоначально не очень заметным, является снижение качества блага или услуги, рынок которых регулируется. Когда потолок цен вынуждает продавцов получать меньшее количество долларов за каждую проданную единицу, у них становится гораздо меньше стимулов делать соответствующее благо или услугу желанными для клиентов.
Например, регулирование арендной платы привело к появлению трущобовладельцев — этим словом называют недобросовестных и жестоких собственников запущенных домов, квартиры в которых сдаются бедноте. На нормальном рынке торговец, который постоянно обращается грубо со своими клиентами и не выполняет договорные обязательства, вскоре вылетает из бизнеса. Но в условиях регулирования арендной платы хозяева жилья сталкиваются с гораздо меньшим конкурентным давлением, заставляющим угождать потребителям. Хозяин знает, что даже если жилец квартиры 3-А решит, что с него хватит, и съедет, то сразу выстроится длинная очередь потенциальных клиентов, желающих занять это помещение.
Иными словами, установление потолка цен создает некий люфт, в пределах которого продавцы могут снижать качество блага или услуги, не вызывая при этом уменьшения суммарной выручки от продаж. В рассмотренном выше числовом примере с графиком спроса и предложения арендуемого жилья владельцы зданий и помещений имеют возможность снижать качество жилья, пока жильцы все еще готовы тратить 650 долларов в месяц на арендную плату. Хозяева дома могут не спешить с заменой перегоревших лампочек на лестничных площадках, пренебрегать тем, что краска на здании трескается и облупливается, и не проводить регулярное обновление кровли; такие домовладельцы не придут среди ночи на помощь жильцам, у которых потекла отопительная батарея. Поэтому будет не вполне точным утверждать (как мы это сделали при обсуждении графика спроса и предложения, изображенного на рисунке выше), что 9000 арендаторов выиграли от регулирования арендной платы благодаря тому, что теперь обязаны платить всего 650 долларов за квартиру или комнату, за которую раньше платили 800. Дело в том, что в новой ситуации они получают вовсе не «то же самое» жилье.
Материал взят из книги "Уроки для молодого экономиста" Роберта Мерфи
📚Лучшие книги по экономике и исследованию общества
Канал первого в Украине института Австрийской школы экономики