Украина: копия несуществующего оригинала. Исторические предпосылки польских притязаний на земли Юго-Западной Руси
ИА "ПИКА"В рассказе Максима Горького «Старуха Изергиль» есть слова «В Польше стало трудно мне. Там живут холодные и лживые люди. Я не знала их змеиного языка. Все шипят... Что шипят? Это Бог дал им такой змеиный язык за то, что они лживы. Шла я тогда, не зная куда, и видела, как они собирались бунтовать с вами, русскими». Историю Алексей Максимович Пешков знал очень хорошо.
Времена меняются, но дух народов остаётся прежним. Польский дух – это доведённое до крайности шляхетское честолюбие, переходящие в тщеславие. С этим гонором хорошо знакомы соседние с Польшей народы, ни один из которых поляки не считают равным себе. Всем им приходилось иметь дело и с такой чертой польского характера, как жадность по отношению к близлежащим землям. «Старушка Европа» крайне мала размерами, потому польских амбиций не вмещает.
Помимо исторических атласов и специальной учебной литературы, карта Речи Посполитой, занимающая пространство от Чехии до Смоленщины и от Рижского залива до Чёрного моря, является таким же повседневным фоном, как обои. Это настоящий польский фетиш. Наивно было бы полагать, что польская академическая и политическая элита забыла о былом величии и не мечтает его восстановить.
В этом свете нынешняя Польская Республика вместе с «Прибалтийскими Вымиратами» является наиболее активной марионеткой США и Великобритании в их прокси-войне против России. Несложно понять, что покровительствуют киевскому режиму поляки не из альтруизма – они мечтают вовремя подоспеть к окончательному распаду б/Украины и прибрать к рукам территории, которые они считают своими по праву – как минимум Галицию (Львовскую, Ивано-Франковскую и Тернопольскую области) и Волынь (Волынскую и Ровенскую). Как максимум – они помнят, что с 1569 по 1686 годы Киев был польским городом. Неспроста даже столь искушённый и беспринципный политик, как Уинстон Черчилль, назвал Польшу «гиеной Европы».
Каким же образом полякам удалось в прошлом взять под контроль огромное пространство, занимающее значительную часть Восточной Европы? В большинстве случаев – силой и обманом, а не мирным освоением. Справедливости ради, отметим, что на протяжении тысячи лет существования Польши и Руси/России их отношения не сводились исключительно к вражде. Было место и для династических браков, и для торговли, и для сотрудничества. Но в русской исторической памяти Польша закреплена, в первую очередь, как завоеватель и поработитель. Помним мы о польском гарнизоне в Москве с 1610 по 1612 годы, помним и о закрепощении крестьян в Малороссии, фактически превращённых шляхтой в рабов, помним и о гонениях Православной церкви.
Начало польско-русской вражде было положено ещё основателем Польского Королевства Белеславом I. Отправной точкой стало обращение к нему в 1018 году со стороны Святополка Окаянного (того самого предателя, убившего своих братьев Бориса и Глеба – первых русских святых) за помощью в междоусобной борьбе. Тогда польский король взял Киев, по дороге завоевав Волынь. Правда, почти сразу стольный град полякам пришлось оставить. А в 1031 году Ярослав Мудрый и Мстислав Храбрый вернули и Волынь.
Причиной того, что земли Руси часто становились лёгкой добычей для иностранцев, была неурегулированность механизма престолонаследования. И именно по причине отсутствия законного наследника польская корона смогла подчинить Галицко-Волынское княжество. Удалось им подчинить и ряд других русских территорий, причём, по банальной причине: местной княжеской элите были обещаны такие же права, привилегии и вольности, как и польской шляхте. Причём, если Западная Русь была взята в результате череды войн, то Киевщина – в результате поглощения другого хищника – Литвы.
О Великом Княжестве Литовском (которое правильнее называть Литовской Русью) следует сказать особо. Молодая, но энергичная литовская династия Гедиминовичей смогла выполнить ту же роль, что за несколько сот лет до неё варяги – объединить русские земли (правда, не все) и занять престол. Причём, некоторое время Литва склонялась к союзу с Великим Княжеством Московским. Например, в 1384 князь Ягайло клялся в верности победителям Орды – князьям Дмитрию Донскому и его двоюродному брату Владимиру Храброму. Целуя крест, он фактически признал покровительство набиравшей силу Москвы. Большое влияние на Ягайло оказывала его мать – тверская княжна Иулания Александровна. По её воле Ягайло должен был жениться на дочери Дмитрия Донского и крестить Литву в православии. На деле же вышло иначе. Ягайло выбрал Польшу, женившись на королеве Ядвиге. Так он стал Владиславом II, а его потомки – Ягеллоны – правили Польшей (а также Венгрией, Чехией и Хорватий) до середины XVI века.
Польская дворянская вольница, а также плодородие русских земель (при сверхэксплуатации местных крестьян) позволяли шляхте превосходить по богатству некоторых европейских королей. И значительная часть бывших древнерусских родов, увы, стала польской шляхтой. «Переварив» местную элиту, польская корона превратила её в лютого врага всего русского. Предатели всегда жестоки с преданными ими как со свидетелями своего преступления. К слову, внук основателя Запорожской Сечи Дмитрия Вишневецкого – Иеремия – жесточайшим образом подавлял восстания православных русских казаков и крестьян, превосходя по изощрённости казней легендарного князя Дракулу. А правнук – Михаил – даже был избран королём Польши.
Погибла Речь Посполитая по той же причине, по которой она стала империей – из-за шляхетской вольницы. Земельная олигархия, упершись в собственный эгоизм, не видела того, что Европа стремительно меняется и модернизируется. Местные же феодальные порядки, при которых любой (даже мелкий) шляхтич своим «Не позволям!» мог отменить принятие важного государственного решения, развитие государства тормозили. В итоге, этим смогли воспользоваться соседи – Россия, Австрия и Пруссия, в результате трёх разделов покончившие с польской государственностью. Причём, Россия ничего не завоёвывала – она взяла свои, исконно русские территории. И то далеко не все.
В ХХ веке, в котором Польша вновь появилась на карте, история повторилась – всё то же завоевание западнорусских земель, всё та же гордыня и чванство. И всё та же гибель как результат собственной слепоты. Немецкую угрозу Варшава попросту проигнорировала, собираясь вместе с Гитлером в поход на Москву и считая себя в этом «походе» номером первым.
В наши дни, вместе с новыми гитлерами участвуя в борьбе против нашей страны, Варшава снова с радостью и достойным лучшего применения упорством наступает на свои любимые грабли. Вновь мечтая получить вожделенные «всхидни кресы» (восточные земли – ред.) по Смоленск и Киев включительно. А если повезёт – то и дальше.
Вы спросите: а при чём здесь Украина? А ни при чём. Уж кто-кто, а поляки прекрасно знают, что никакой «Украины» как государства и «украинцев» как народа никогда не существовало. А был лишь только созданный ими при поддержке Ватикана и англосаксов антироссийский инструмент. Который после использования подлежит утилизации.