«Уголовное дело может грозить смертной казнью». Марина Ментусова — о женских маршах в Беларуси, антивоенном движении и переезде в Грузию

После протестов в Беларуси Марина Ментусова сменила четыре страны и сейчас живет в Тбилиси. Здесь она занимается активизмом, курирует белорусские антивоенные инициативы и партизанские движения. В интервью Paper Kartuli Марина рассказала, как выбрала страну для жизни, где черпает силы и находит поддержку и как обрела дом в новом месте.

Кто вы

— Меня зовут Марина Ментусова, я родом из Беларуси. Долгое время я жила и работала в Москве. Занималась защитой прав женщин, девочек, гендерным равенством и образовательными проектами на эту тему. У меня было консалтинговое агентство в поддержку женщин на рабочих местах, мы добивались достижения гендерного равенства внутри компаний.

Я родила ребенка в 2020 году, а летом случились выборы в Беларуси, которые были сфальсифицированы. Тогда мы сделали женские протесты. Когда стали поступать первые угрозы, я вернулась в Москву. Там в какой-то момент начались зачистки: экстрадировали всех активистов-белорусов. Нас за день предупредили — и в этот же момент пришла повестка в Беларуси. Телеграм-канал «Girls Power Беларусь», в котором освещались наши женские акции, признан экстремистским, еще у нас был отдельный канал «Женщины в белом»‎. 

На какое-то время мы решили просто на пару месяцев уехать с дочкой в Турцию. После этого — в Вильнюс, и там были девять месяцев. Он стал нашим прибежищем, дал первую безопасность, которую я уже давно не чувствовала. Но это было место, которое я не выбирала.

Параллельно я уезжала в Грузию на какие-то конференции или просто потому, что мне нравится Тбилиси. Я влюблена в него, мне кажется. С ребенком я впервые была здесь в июне 2022 и поняла, что мы должны остаться. 

Где мы

— Мы в Fibi’s Safe. Его создали девочки из Петербурга. Здесь есть тот знаменитый петербургский флер заведений, в которых всё продумано. Это какой-то формат подруги в городе, к которой ты можешь забежать, и она тебя утешит, нальет бокал игристого. Это какое-то чувство плеча, заботы, которой очень не хватает всем нам. 

Для меня Fibi был местом спасения, когда ну совсем уже какой-то мрак и беспробудная тьма. С учетом антивоенных движений у меня не было ни одного дня, когда я не занималась бы активизмом и не читала новостей. Мы видим каждую историю женщины, пережившей насилие на войне, каждую историю ребенка. И когда ты живешь в этом мраке, иногда просто нужно куда-то девать эмоции. Я не могу разрыдаться дома, у меня есть ребенок, для нее это будет пугающее зрелище.

 Здесь мы как-то сидели, был уютный вечер, и в какой-то момент просто начали включать музыку, которую обычно прячешь ото всех: Дорн, Меладзе, Земфира. И просто орать, танцевать, рыдать и обниматься. Этот выплеск всего, что накопилось. Такие вечеринки, которые вроде бы «вопреки». Ремарковский вайб, когда ничего не предполагало, но вам всем это так необходимо, что вы уходите в какой-то отрыв. Это помогает держаться.

Как вы

— Сейчас у нас есть антивоенное движение в Беларуси. Мы его ведем здесь — группа активистов и волонтеров. Не очень могу рассказывать, потому что оно партизанское, большое, но мы не можем с ним себя ассоциировать. Но оно очень много делает в теневом секторе. Это прям уголовное дело, которое может грозить смертной казнью в Беларуси. 

Моя дочь Вера за 1,5 года была на прайде, подпевала «Океану Ельзи» на улице, рисовала голубя мира вместе с детьми. Делала всё то, что в России делать нельзя. Я смотрю, что происходит в школах России и Беларуси, и я не хочу отправлять туда своего ребенка. Мне очень страшно за этих детей. Какие ценности вообще будут, если изначально им подмешивают зелье забвения? Я понимаю, что переезд — это болезненно. Но я думаю, дочь вырастет здесь другим человеком, с другим уровнем свободы. Это того стоит.

В Грузии безумно любят детей, они здесь желанные гости. Оказывается, дети могут не мешать в общественном транспорте или в кафе. К вам будут только поворачиваться и улыбаться. 

Мои знакомые подобрали маленьких котят, которые остались без мамы, они прям крошечные, и материнское чувство вины взяло вверх, и я подумала: «Пора здесь создавать дом». Мы купили цветы, книжки. Я привезла сюда маму и брата. Брату скоро 18, его нужно было спасти от возможной мобилизации. Не могу сказать, что я хочу остаться в Грузии навсегда. Если будет вариант вернуться домой, я вернусь.

@PaperKartuli