Уехавшие айтишники

Филипп*, 23 года

Про незапланированный переезд в Грузию и российскую армию

Когда в феврале я ненадолго вернулся в Москву, во время разговора с другом у меня второй раз в жизни случилась паническая атака. Он говорил про Путина, я захотел ответить, но перед этим у меня замерла вся нервная система, и я остановил себя. Меня вырубило на три секунды, и я почувствовал, будто в России над тобой всегда висит невидимый пресс. В Грузии можно свободно обсуждать политику.

Отношение грузинской молодежи к нам я узнаю от своей девушки. После «первой волны» приехавших айтишников в феврале началась «мясорубка» — грузинские арендодатели выселяют семьи и сдают квартиры за дикие деньги, поэтому нас не очень любит здешняя молодежь. Мне непонятно, почему обвиняют нас, если грузин выселяют сами грузины.

В Грузию я захотел поехать в сентябре 2021 года после рассказов знакомых. С друзьями приехал сюда в январе на неделю, но так понравилось, что решили остаться на февраль. Потом началась «спецоперация», и я понял, что не хочу возвращаться.

Раньше меня в Москве держала работа в Сбербанке, друзья, планы на будущее в России. Но после ***** я осознал, что планов больше нет. Мы с другом открыли ИП, чтобы платить налоги в Грузии. Одна из причин моего нежелания возвращаться в России — я не хочу спонсировать происходящее.

Недавно я устроился в международную компанию — в середине февраля приехал в Москву на пару дней подписать документы. Устроился в московский офис, но после начала «спецоперации» его закрыли и сотрудников релоцировали.

Мое решение окончательное, родителям объясняю, что у меня тут работа и мне все нравится. Они понимают, но все равно всегда спрашивают, когда я приеду. Я хочу проведать их после 15 июля, когда кончится призыв. Больше всего я боюсь попасть в российскую армию.

Из-за историй про вопросы айтишникам в аэропортах у меня появилось ощущение, что мы под прицелом. У моего друга спросили род деятельности на паспортном контроле. Он ответил, что программист. Женщина на стойке к кому-то повернулась и спросила: «Вызываем?» После его отвели в комнату и допросили.

Проект законов [в него входит льготная ипотека, освобождение от НДФЛ на три года и отсрочка от армии], призванных удержать айтишников в России, смешной. Непонятно, как будет работать пункт про НДФЛ, а речь Мишустина звучит как мольба — никто не воспринял ее серьезно.

Про будущее индустрии и уехавших айтишников

У России могло быть очень хорошее будущее в IT-сфере. Многие наши приложения не отставали от зарубежных по функционалу и дизайну. Например, «Яндекс.Go» и «Яндекс.Еда» — они максимально удобны для пользователя. У нас крутые финансовые приложения, которые хорошо интегрированы с государством. Например, «Тинькофф» мне сам выкидывал плашку о задолженности, хотя я даже не привязал аккаунт к «Госуслугам».

Неизвестно, что будет с нашей сферой в будущем. Если нет конкуренции с зарубежными компаниями, то зачем стараться? Я бы мог сказать, что сейчас из России уехал второй «философский пароход», но потом смотрю на некоторых айтишников и понимаю, что многие эмигрируют просто потому, что в других странах комфортнее жить. В этом главная претензия грузин — «вы уехали не из-за репрессий, а потому что потеряли в качестве жизни». Среди айтишников почти нет жертв режима. Но, какими бы людьми айтишники не были, они профессионалы в сфере, которая очень важна в ХХI веке. Я тоже не жертва, но уехал не ради комфорта, а потому что боялся армии — мои родители получили повестку, а по новым законам я не могу получить отсрочку, потому что я программист не в IT-компании.

Я никогда не задумывался о российском империализме, потому что сам россиянин. За рубежом я достаточно культурно себя веду, но многие айтишники не понимают, в каком положении они находятся. Иногда они ведут себя грубо — звучат странные фразы, тупые шутки. Раньше я сам над ними смеялся, но сейчас понял, что шутки про «пару крылатых ракет сюда» не особо и смешные. Многие айтишники действительно приезжают с настроем «а что случилось?».

Сергей*, 33 года

Про переезд в Армению с компанией и две работы

На границе меня спросили: «Куда ты едешь?» Я ответил: «Фиг его знает! За новыми возможностями». На меня странно посмотрели и сказали: «Езжай». Получается, надо говорить правду.

Я переехал вместе с компанией. С началом ***** у нас перестала работать часть иностранного программного обеспечения. Когда мы переместили компанию и открыли новое юрлицо, все снова заработало. В Ереване уже около месяца. Пока один, жена с кошкой в Санкт-Петербурге, но в мае должны приехать. Из родственников у меня осталась только мама, которая давно живет в другой стране. Большая часть моей зарплаты идет в семейный бюджет — нужно платить за жену и мамин пансионат. После оплаты аренды квартиры у меня остается примерно 60 тысяч рублей — в Армении на такую сумму можно многое сделать.

Часть бытовых забот в нашей семье свалилась на жену — из-за дурацкой «спецоперации» у нее начались проблемы на работе, поэтому сейчас она больше занимается семейными делами. А у меня теперь две работы. День выглядит так: с утра пробежка, потом одна работа шесть часов, затем обед, потом вторая работа шесть часов и прогулка.

Я впервые в Армении, и меня очень удивило, как тут относятся к людям. Все очень радушные — не могу представить, чтобы в России я знал своих соседей по лестнице. Еще меня поразило, что в Армении не принято ругаться матом.

Когда говорю, что я айтишник, мне сразу рассказывают про друзей тоже из IT-сферы. Еще все говорят, что не могут из-за нас снять квартиру. Но добавляют, что все деньги, которые мы зарабатываем, мы оставляем в Армении, и это полезно для страны.

Про аполитичность игровой индустрии и возвращение в Россию

Раньше я считал, что разработка игр — аполитичная сфера. Без разницы на политику — мы делаем людям весело. Но когда крупные компании ушли из России (Blizzard, CD Project Red), появились вопросы — все стали массово уходить за ними. Я не могу этого понять. Мы не в ответе за то, что творят другие люди. Я был обычным человеком, который делал игры и приносил радость. Почему я должен нести ответственность за действия других? Зачем отменять русских? Причем меняется отношение даже к тем, кто давно не живет в России.

Когда я копнул глубже, понял, что мои вопросы относятся к геополитике — сильные мира сего что-то решают. Я провел параллели с историей — ведь меняются декорации, а не люди. Может, сейчас идет новый передел мира — сложно сказать. Но хочется, чтобы это побыстрее закончилось, потому что люди гибнут и лишаются домов — это трагедия.

Конечно, хочется вернуться, когда ***** прекратится. В России осталось много личных проектов — например, моя музыкальная группа. Но я жду определенных условий для возвращения. Надо, чтобы курс стал адекватным. Плюс чтобы не осталось вялотекущего конфликта с Украиной — мы видели, во что они вырастают, на примере ДНР. Мне кажется, каждая сторона конфликта ангажирована и полной правды мы никогда не узнаем.

Олег*, 30 лет

Про причины переезда и политизацию Грузии

Грузия — очень политизированная страна. Тут все однозначно против *****, что видно даже по улицам: все увешано украинскими флагами и граффити. Я чувствую, что люди разделяют мою позицию. Политизация — важный показатель для меня при выборе страны при переезде.

Мне кажется, одна из основных проблем российского общества как раз в том, что оно недостаточно политизировано. В нас 30 лет вгоняли, что политикой интересоваться не нужно — и вот к чему это привело. В идеальном мире каждый второй должен хотеть стать муниципальным депутатом, чтобы сделать свой двор лучше. Не чтобы денег заработать, а чтобы сделать лучше.

Я уехал по нескольким причинам. Первая — моя жена поступила в зарубежный университет на следующий год. Но мы не уверены, что через год получится выехать из России. Вторая — я очень много сил тратил на активизм: от митингов и наблюдения на выборах до помощи конкретным кандидатам. Когда меня стало не хватать, я начал помогать деньгами. В какой-то момент понял, что ни кандидатов, ни активностей, ни денег в ближайшее время может не быть, и подумал, что нужно уезжать. Хотя первые недели после начала ***** я не хотел уезжать — считал, что надо менять систему изнутри.

Мы переехали в Грузию в начале марта. Московский аэропорт был самым пустынным в моей жизни. Кот, с которым мы летели, очень страдал, но героически вынес перелет. Теперь нам невозможно строить планы дольше чем на месяц.

Когда я хочу поговорить с местным, здороваюсь на грузинском и после спрашиваю, на каком языке человеку удобнее общаться. Мы с женой потихоньку учим грузинский — это минимальное уважение к стране, которая тебя приняла. Грузия же может изменить законодательство, чтобы мы тут не находились, но не делает этого — в том числе и потому, что на такие изменения нет общественного запроса. Хочу, чтобы его и дальше не было.

Про работу на IT-гиганта, связи с государством и начало *****

Я десятый год работаю в айти-сфере. Сейчас на один из крупнейших российских IT-гигантов. Я работаю в отделе, который взаимодействует с государством, и могу сказать, что мы не берем деньги и ничего не делаем по их запросу. Есть разница между «взаимодействовать с» и «работать на».

Нормализовать обстановку на работе в целом получилось. Конечно, все еще много разговоров сводится к *****, и нам трудно обсуждать долгосрочные проекты. Но как только мы потихоньку привыкаем, случается очередной ужас — например, Буча, и все снова впадают в транс. Этой ***** быть не должно, это самое ужасное, что происходило со времен Второй мировой войны.

Моя жена нашла в Грузии много русскоязычных сообществ, а я пока ограничиваюсь своим кругом и политическими мероприятиями. Мы ходим на митинги и благотворительные аукционы, но хочется сходить на митапы и конференции, которые делают айтишники. Правда, все усложняется тем, что работы меньше не становится, а бытовых проблем стало больше — надо получить карту, разобраться с коммуналкой.

Елена*, 35 лет

Про смену работы и невозможность есть дома

Мой переезд — это эвакуация. Я не смогу долго жить в Таиланде. Тут король лично подписывает разрешение на выдачу гражданства, поэтому надо быть Илоном Маском, чтобы его получить. Но я не верю, что случатся события, которые наладят атмосферу в России.

Из-за четырехчасовой разницы с Москвой работаю с двух до одиннадцати, а свои дела делаю утром. Зато здесь отличный интернет. Главное отличие в быту — нельзя есть дома. Если в доме остаются следы от еды, сразу набегают муравьи, поэтому обычно я питаюсь в кафе.

В середине февраля я сменила работу и устроилась в израильскую фирму. После начала ***** в компании сказали, что не будут никого вывозить из России, кроме критической команды, все будут на удаленке. Когда начались разговоры про отключение SWIFT, нам настоятельно рекомендовали завести карту в иностранном банке — съездить в Грузию или Армению. В Таиланд приехало мало айтишников. Сейчас страна страдает от нехватки туристов, поэтому мои арендодатели рады, что к ним приехал человек с доходом из-за рубежа.

Я была уверена, что приеду жить на Кипр и удаленно работать и со всем буду разбираться на месте. Купила билеты на середину марта, но прямые рейсы отменили. Мою предварительную визу аннулировали из-за отмены рейса. Тогда я пошла в посольство, где провела восемь часов в живой очереди, которая дважды перенеслась на следующий день. Когда в итоге попала на консультацию, мне сказали, что без билетов на руках визу не дадут и что в посольстве последний день выдачи виз без приглашений. Тогда я поняла, что на Кипр не уеду.

Я стала искать место, как можно дальше от России, куда последствия ***** не доберутся. Посмотрела, где можно жить хотя бы 90 дней, и решила, что Таиланд — лучший вариант. Тайцы не различают приезжих: для них все «фаранги» [так в Таиланде называют европейцев] — неважно, из Польши, Норвегии или Казахстана. Еще Таиланд придерживается полного нейтралитета — предоставляет убежище гражданам Украины, Беларуси и России — мол, у вас дома плохо, мы поможем.

Сейчас я активно ищу программы для цифровых кочевников — то есть людей, чей доход не зависит от страны пребывания. Они могут переезжать, когда захотят. Самый привлекательный вариант — Португалия. По программе, которую я нашла, ты платишь копеечные налоги, легко получаешь ВНЖ и через четыре года жизни в стране претендуешь на гражданство. Но пока я наблюдаю. Не удивлюсь, если через полгода Португалия закроет программу для граждан из России, и я не смогу получить гражданство или ВНЖ/ПМЖ в будущем.

Про LinkedIn и стартапы в Таиланде

Я давно поняла, что высказывать свое мнение — значит сесть на 15 лет, если я вернусь. Если говорить метафорами, когда началась *****, я увидела захлопывающийся капкан. И капкан еще не схлопнулся — это только начало. Я наблюдаю, читаю, слушаю. И понимаю, что возвращаться — значит похоронить свою карьеру и уровень жизни. То, чем нас заманивают, уже есть у всех, кому это нужно [речь про проект новых законов].

В Таиланде из уехавших айтишников образовалось русскоговорящее комьюнити. Раз в неделю проходят общие встречи, где новенькие рассказывают о себе. На базе сообщества уже организовались два айти-стартапа. У нас очень ламповая и нетоксичная обстановка — кто-то ищет подработки, кто-то собирает команду для проектов. Все ориентировано не на Таиланд, а на мир.

В LinkedIn из выдачи теперь иногда пропадают разработчики из России и Беларуси. Даже если мы используем VPN или меняем страну в настройках. Раньше мне приходило восемь предложений в день — это показывает, что мое резюме интересно компаниям. С начала марта мне суммарно пришло четыре письма. Сейчас я не ищу работу, но так последствия ***** ощущаются на карьерных возможностях. В последних вакансиях, которые сыплются мне на почту, предлагают оплату в USDT [криптовалюта, привязанная к доллару]. Многие компании, которые официально прекратили наём в России, научились платить в криптовалюте.

Будущее индустрии в России туманно. Я не понимаю, где независимые от государства разработчики найдут клиентов. Ведь РФ может оказаться в экономической изоляции — это сузит круг заказчиков, потребителей и инвесторов. Кроме того, у независимых разработчиков будут проблемы с переводом средств и легальным доступом ко многим инструментам. Для государственных разработчиков открывается колоссальный рынок возможностей. На импортозамещении можно очень хорошо заработать. Но другой вопрос, кто будет это делать, если сильные кадры продолжают уезжать?

Подписывайтесь на канал "Взгляд изнутри" и делитесь статьей с друзьями