Учительницы хвастались у кого больше сиськи

🔞 ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ТУТ 👈🏻👈🏻👈🏻

Учительницы хвастались у кого больше сиськи

Скучное предисловие-эпиграф

  Наверное, автор на особом счету у богини бесплодных усилий и отношений. Лилит – покровительница выкидышей, утренних фантазий одиноких мужчин, смертельных наслаждений, интеллектуального самоудовлетворения, текущей графомании, и всего, что ведёт в никуда. «Её поцелуй несёт смерть». Один из любимых «измов» автора – марксизм, которым он владеет виртуозно и может даже измерить им размер «сисег». Абсолютно бесполезное, но захватывающее упражнение. Увы, почти все учёные – подопечные Лилит, а не шестикрылого Серафима.
  В свое время Маркс определил причину появления классов – разделение труда. Самым первым было разделение на тех, кому рожать и кому вокруг бегать. Второе разделение труда – на управляющих и управляемых. И только третье – на буржуев и рабочих. Маркс был плохим марксистом и первым двум классам значения не придал. Если о последнем, экономическом вспомогательном, классе написано много, предпоследнем – немного (принципы Питера и законы Мерфи), то о первом ничего, кроме сказок про Ромео и Джульетту, не существует. А равноважность мужчин и женщин подменена равноправием и эквивалентностью. Отсюда и пидорасы. Между тем, генетическая история свидетельствует об индивидуальных историях весьма различных цивилизаций – мужской и женской. Возьмем чисто умозрительный пример. Если татарские мужчины победили русских и отказались от татарских женщин, взяв в жены русских, то кто победил – русские или татары? Ну, да, хватит философии – просто поворошим скелетики в шкафу.

          Истории
     Псковские подростки тогда не выкладывали фотки в инете, они выкладывали истории. Устно. Угловские это делали на берегу реки, у костра на пустыре, или в «камнях», огромных кусках железобетона от старого моста и немецких укреплений. Они образовывали полгектара лабиринта на берегу Великой. Истории были летние и рассказывались летними вечерами, когда уже не было сил купаться. В отличие от «светского салона» Нели, где обсуждались чужие приключения, это было больше похоже на общество анонимных алкоголиков. …Есть хорошая картина «Рыбаки».

    Славик был младшим в компании, поэтому его приключение с дальней родственницей из Ленинграда оказалось более ярким и нестандартным, чем в свое время у Эрика с Нелей. Славику тоже было десять, его совратительница была на три года старше. Девочка погорячилась. Это было объяснимо, мальчик был красивым, с кудрявой черненькой головой, чуть картавил и играл на скрипке… Будучи взрослым, и рассказывая историю своего далекого детства двухлетней давности, он отстраненно грустил о пережитом, и чему-то удивлялся внутри себя.
Суть дела была чрезвычайно проста и впечатляюща. После долгих уговоров, объяснений и возни общими усилиями в четыре руки его вставили в девочку. Снизу. Но, после того как наездница попыталась как следует натянуться на пойманный пальчиками писун, …писун туда написал. Славик получил сильный подзатыльник, но больше всего он жаловался на громкость визга. Оказалось в ухе могло звенеть!

    Одна история тянула за собой другую. Дворовая жизнь не останавливалась, и коллективный разум мучительно искал ответы, не найденные в книжках. СССР, прежде всего, был читающей страной и только потом верил тому, что получалось на самом деле. На обмен Витек рассказал, как недавно попытался овладеть ровесницей, восьмиклассницей. В деревне летом нравы детей и родителей менялись. Было тепло, светло и расслаблено. Возвращаться можно было далеко за полночь – под каждым кустом были близкие и дальние родственники. Координаты ночного костра подростков становились известными почти сразу. Огонь был виден далеко. Вот отдалённый стог сена или кусты рядом с костром, те тонули во мраке. Заинтересованные стороны при нарастании заинтересованности, и наличии согласия с непротивлением, время от времени туда забирались. Из кустов молокососов выгоняли враги любви - комары. Со стогом и направлением ветра могло повезти, но опыт выбора места в дикой стране приходит только с годами. Подростки развели костёр в кустах возле речушки Полонки, которая примыкала к огородам деревушки. На каникулах она местами была по колено и длинной в прыжок. Купаться можно было только лёжа. Было много раков. Когда Белая Гора была большой, деды вырыли на ней «ямы», купальни для больших деревенских семей. Чем больше была яма, тем уважаемей и многочисленней была семья. Каждая «яма» называлась по ее фамилии. Две самые большие были в поперечнике метров пятнадцать, двадцать. Густой кустарник возле одной был вытоптан изнутри до состояния пещеры, образуя заветрие. Вот на этом пятачке подростки и жгли костер. Витек и его подруга ничего сами не придумывали - просто смотрели на старших и делали так же. Все разобрались по парам и время от времени скрывались в окружающей темноте, и они тоже скрылись. Что делать во тьме, им никто не показывал, но оба неоднократно консультировались сверстниками.
Устроившись с теплой стороны стога, они стали реализовывать свои проекты. Проекты оказались разные. С не прошедшей обидой Витек поведал соратникам о своих мытарствах. Как обхаживал, как оглаживал, как оттягивал трусики, как медленно и осторожно их стягивал…Как было ни фига не видно, и он что-то гладил на ощупь, пытаясь угадать…Даже нашел. Сзади. От кобчика медленно провел пальцем вниз, во влажное…И прикинув траекторию, достал и повел к цели свой кончик тела дрожащий от напряжения. Он был уверен, что попал! Но, в последний момент попой чуть вильнули и все труды пропали! Старатель дважды повторил процедуру еще более нежно и убедительно, но результат был неизменен. Потом подругу позвали, и она убежала к костру…

    Неделей позже под вечерних кузнечиков похвастались Чуня, Юрик и Юрик. В каждой школе в старших классах была девочка, которая «давала». Подробности ее историй постоянно популяризовались педагогами как отрицательный пример поведения. Самый скользкий момент наступал тогда, когда на классном собрании предлагалось осудить недостойный проступок соученицы, и поступал резонный вопрос «за что?». Гуманизм, начинавший проникать в общество, требовал веских причин и подробностей для выработки взвешенной позиции в отношении поступков своих товарищей. Ответное мычание и абсолютно красное лицо молоденькой учительницы-комсомолки подтверждало самые фантастичные слухи. В общем, все всё знали, даже если не хотели. Причем, при полной тайне вкладов. Вот такую Марину три мушкетера по случаю и прижали к стенке строящегося дома. В какой степени это было насилие, Бог его ведает. Мальчикам было все обещано, но, по одному в чьей-то недостроенной спальне на первом этаже. И чтобы остальные были на улице. Скромность была одним из фетишей советского общества, и понятное всем условие было принято. Каждый вошел и вышел из подъезда с видом победителя. Потом выпорхнула Марина и, сделав ручкой, полетела по своим делам.
Расписали друзья публике все в красках. Руками показали объем талии, бедер, бюста. Вспомнили про прыщик на шее. …Потом, помолчав, Чуня спросил,
- … А, ты попал?
- … Пожалуй, нет.
- Я, вроде тоже не попал…
Второй Юрик долго мялся и неуверенно возразил,
- Ну. Куда-то меня всунули…
Тема стала щекотливой. Разговор замяли и перешли к анекдотам.

    Увы, куда и что засовывали себе девочки, осталось загадкой. Был тогда в Пскове такой неоднозначный обычай - хвастаться девственностью невесты. Победные отчеты, после первой брачной ночи, время от времени успокаивали общественность. Что, однако, приводило в замешательство круг посвященных.

          О писях
    Была одна история и у Эрика. Одна, потому, что Неля не считалась. НИКОГДА НЕ СЧИТАЛАСЬ! История с Ритой не годилась для рассказа, но в отличие от Нели ее можно было помнить. Она была инопланетянкой и тоже старше. В те времена в Ленинграде жили инопланетяне, которые на лето спускались в Псков. Москвичи не долетали.
Ойкумена (обитаемый мир у греков) со стороны своей прекрасной половины была устроена просто. В мире жили Одноклассницы и Остальные. В классе были серьезные, ответственные отношения, которые оценивались со всех сторон. Девочки были в черных платьях, белых передничках и красных галстуках. И хотя зарождающаяся демократия уже приподнимала край платья ближе к трусикам, там ничего не было. А вот у Остальных, в отличие от одноклассниц, была пися. Поэтому все истории Орлова делились на истории любви и истории о писях. На них Эрик нагляделся в бане. Проблемой было то, что он это отчетливо помнил, так как это было только двенадцатым пожизненным воспоминанием.
    Самым же первым его воспоминанием было возмущение. Возмущение произошло на мать года в полтора. Он только что научился ходить и считал себя уверенным пользователем. Однако, в рабочий кабинет матери вниз вела лестница в четыре ступени. При спуске его всегда поддерживали за руку. Спуск казался легким и простым. Однажды, у него отняли руку и настали трудные времена. Лестница сразу стала высокой и страшной. Юному альпинисту пришлось спускаться с каждой ступени, цепляясь руками за предыдущую. Он орал от обиды и страха. Эрик уже хорошо знал, где его ждала опасность, и никогда сам не вступил бы на скользкий путь опасного спуска. Это было чужое решение! Он доверился своему первому руководителю и был обманут. Его бросили на середине лестницы и саботировать было нельзя. Надо было лезть или вверх или вниз. Зачем Мать разрушила Гармонию Мира, осталось непонятным и обидным.
   В общем, воспоминания о раннем детстве были яркими, устойчивыми, с деталями. Так вот. В три года его еще водили в женское отделение. Однажды он понял, что окружающие отличаются от него одной деталью и стал внимательно вглядываться в места отличия. Лучше всего подробности были видны на девочке за соседним столиком. Железобетонным, а не как в ресторане. Еще удивил запах бани, он был неправильным, позже такое воздействие оказывало пиво. Все это как-то сразу навалилось на Эрика, сидящего в тазике. Между ног напружинилась весьма вторичная и утилитарная часть организма для писанья. Он постарался прикрыть возникшее непонятное корабликом, потом замылил воду. Но, шила в мешке не утаишь. К маме подошла очень красивая женщина со стоящими сиськами, аккуратной черной мочалкой между ног и сказала, что мальчику пора ходить в мужское отделение. Мать молча плюхнула ему в таз ковшик холодной воды… Эрик стал ходить в баню с папой. В мужском отделении была автоматика – когда человек вставал под душ, он автоматически включался. Это так восхитило Эрика, что он надолго забыл про женские промежности. И позже автоматика высокой инженерии всегда заставляла его забывать про женские промежности. Хотя в самом начале он собирался стать просто космонавтом.

    Погладить щёлочку у девочки было одним из первых ярких желаний Эрика, которое он помнил. Он никогда не ставил задачи понравиться, тут сразу вопрос ставился просто - «даст - не даст», «покажет - не покажет». В садике групповые показы проходили на тихом часе. Как возникло это общественное движение, он не знал и поучаствовал в качестве зрителя только в середине. Письку две девочки показали трижды в течение недели. Ажиотаж длился недели полторы, в течение которых мужское население перестало спать, а если хотелось, договаривались с соседом по кровати толкнуть, когда начнется. Впрочем, все происходило без предупреждения публики, по зову сердца на «раз-два» и спящих будить не успевали. Тут важно было бдеть. Главный труд брали на себя соседи девочек, бубня свои резоны и договариваясь об обмене. На обмен мальчики снимали трусы раз пять. Эрик тоже хотел, но передумал. И, разумеется, в группе были приличные девочки и мальчики, сообщившие все воспитательнице. Оргии были пресечены сказками. Впрочем, воспитательница Ольга Николаевна тоже была девочкой лет восемнадцати. Худенькая блондинка носила брючки в обтяжку. Первая женщина в штанах в жизни Эрика. В 1967 году. …Она тоже однажды показала свою рыжую писю.
 
    Горшки для младших групп стояли рядом с взрослыми унитазами для выпускников. Эрик уже закончил попадание по маленькому, когда зашла Ольга.
Она забыла ключ в загородку для воспитательниц и, не церемонясь, спустила джинсы. Все промелькнуло очень быстро, но, пуговицы на лямках шортиков мальчика сразу перестали застегиваться. Он очень старался не смотреть, и краем глаза видел только овал белой попы. Когда, девушка стала вставать, голова сама повернулась в ее сторону. Внизу Ольга Николаевна оказалась не блондинкой, а ярко рыжей. Она раскорячилась и потрясла нижними кудрями, стряхивая последние капельки. Эрик видел это впервые, и его взгляд прилип к процессу незнакомого таинства. Его внимание заметили. Студенка педвуза повернулась, показав всю картину с маленькой щелочкой, дольками внизу и густой рыжей мочалкой сверху. Женщина сделала паузу, посмотрев в упор на загипнотизированного. Потом подала торс вперед, в Эрика, подтянула и застегнула брючки. Их никто не видел, и она сочла возможным произвести впечатление. Прекрасный, рыжий образ остался в памяти на всю жизнь. Еще запомнилась странная улыбка с чуть открытым ртом и то, что ему несколько секунд глядели в глаза. Приключения с молоденькой девицей этим не ограничились.
    Однажды Эрик пришел домой и спросил маму, что такое «залупа». Мама поинтересовалась, где он слышал это слово, и Эрик оттарабанил пару четверостиший из «Конька-Горбунка», с раздеванием и купанием. Оказалось, есть разные версии великих произведений. И одну из них Ольга Николаевна озвучила на тихом часе, пытаясь пресечь уже упомянутые неправильные наклонности подопечных.

    Писи в развернутом виде Эрик увидел на прогулке. Группу выгуливали на месте погрома частного сектора возле военного городка. Это случилось в момент наступления темных сил. Темные силы появились из кучи мусора и листьев, когда ее пошевелили палками. Это было несколько медведок. Необычный вид насекомых испугал детей. Все боялись дотронуться до них даже палкой – а вдруг оно по ней побежит? Тогда зло решили утопить. Мальчики расстегнули штанишки и враги стали тонуть в аммиачных струях. Когда боезапас стал кончаться, им помогли девочки-близняшки из младшей группы. Они спустили трусики, выгнули вперед таз и, широко по мальчиковому расставив ноги, обрушили ядовитый дождь на врага. Эрику не понравились мелькнувшие розовые потроха, он уже привык к стыдливым щелочкам и эта простота его устраивала. Все эти лепестки роз его несколько озадачили.

     Через несколько лет приключение с Нелей в темном сарае не слишком обогатило зрительный образ места его постыдных вожделений. География промежности так и осталась загадкой. Она, как и раньше, оставалась местом темным и таинственным, где без помощи старших было легко заблудиться. К моменту очередного удара по идеалам эта уже давняя история так сильно давила на его традиционные представления о девочках, что Эрик решил считать ее сном. Неля была двоечницей, случайным недоразумением, и не могла олицетворять… Новая, более облегченная версия его срамного приключения, закрыла уж совсем неудачную страницу дневника прошлого. …На троечку.

          Рита.
     Эта история произошла потому, что во дворе кончились мальчики. Испарились. В лагеря, к бабушкам, к морю. В десять часов утра двор был пустым и прозрачным - городская пыль еще не успела подняться и лениво нежилась в прохладе. В середине июня из антикварного, семнадцатого века, дома Бабининых выпорхнула бабушкина внучка лет четырнадцати. Из Ленинграда. Ленинградцы всегда были дворовым событием, о котором оповещались все. Новая нимфа была похожа на Дубравку из фильма, только более тоненькая, и с весьма умеренными сиськами. Они были, если приглядеться.
     Эрик не любил девочек с сиськами. Грудастые старшеклассницы напоминали ему учителей, и его это напрягало. Впрочем, своей миниатюрной англичанке с нулевым размером, он однажды хотел признаться в любви. По английски, в качестве упражнения. Но, им сменили учителя, пятерка по инязу стала трояком. Он утратил уверенность в своем произношении и решил, что недостоин.

Первый раз он увидел новенькую с Нелей. Девицы хихикали на лавочке. Мимо Нели он всегда проходил быстро. С некоторых пор он решил, что Неля просто - глупая девочка, хотя и взрослая. Его изредка пугал, ее взгляд при случайных встречах. Лицо девушки «без проблем» на мгновение становилось осмысленным. Ему даже казалось, что она помнит то, что ему приснилось, потому, что это не могло быть не сном. Наваждение забывалось только на следующий день.
Не оглядываясь, подросток прошмыгнул мимо девиц, по нему тоже скользнули взглядом как по пустому месту. Ленинградка сразу показалась ему выпендрежной дурой, и он не стал ее разглядывать. Она была старше и неинтересной.

Но в начале июля двор опустел, и при случайных встречах смотреть больше было не на кого. Поневоле Эрик заметил, что в его присутствие девочки оживляются и начинают хихикать. Один раз в его сторону кивнули, а в другой, даже, показали пальцем. И настал момент когда, в одно рабочее утро он остался во дворе один на один с незнакомкой. Неля уехала. Местных хулиганов родители сразу высылали на три летних месяца от греха подальше. Невидимый народ еле слышно гомонил в дальних закоулках и был не в счёт.
Рита вынырнула неожиданно, материализовавшись из резкой летней тени дома.
- Привет. Нет никого, - вокруг действительно было пусто. Серо-голубые глаза вызывающе смотрели в упор.
При всем одиночестве это был не вариант. Травить с ней анекдоты «про Пушкина» и «насрать» не хотелось. Прыгать на сваях в «пятнашки» или гонять футбол, девочки тоже не могли. «Классики» вызывали сомнение, да и не любил их Орлов. Дворовой мир был суров, в игру принимали как сейчас на работу. Хотелось откосить от ненужного знакомства, но сразу это было невежливо. Как всегда, Эрик стал все усложнять и даже не попытался убежать по делам.
- Да, скучно, - признал он очевидное.
- А, ты с девочками играешь? - взяла за рога незнакомка.
Эрик ответил «играю». В ответе не было ничего особенного. Но, пауза была сделана такая, что на него удивленно и с интересом посмотрели.
- Меня Ритой зовут, - голос старшего товарища стал ровным и негромким. И Эрик повелся. Он решил рассмотреть нового товарища. Вот, что он ожидал увидеть!? Перед ним стояла не одноклассница и, следовательно, у нее была пися!!! Он постарался не додумывать мысль до конца. В конце концов, девочка ни в чем не виновата, тем более старая. Последнее обстоятельство его несколько успокоило, и осмотр был продолжен.

…Рита была замечательной. В ней не было ничего бабского, но при этом уже все было намечено. Легкий набросок женщины без рельефа с идеальными пропорциями. За июнь ее кожа натянулась и стала золотистой, а тело литым. На правильное лицо было приятно смотреть, хотя никакого волнения оно не вызывало. Эрик смотрел и не волновался.
Делать действительно было совсем нечего, и они расселись на дворовых сварных качелях. Их металл уже стал нагреваться под солнышком. Все-таки восьмиклассница – высшее существо, и пионер решил поинтересоваться – как там, в будущем, в прекрасном далеко. Что проходят по физике, математике. Реакция оказалась невнятной и тема заглохла.
- Пойдем купаться!- придумала выход из затянувшегося молчания дворовая дама.
Возникла пауза. С Фомкиной или Алексеевой, например, можно было ходить купаться как с одноклассницами, членами одной пионерской организации, товарищами. Хотя и было нежелательным. Остальные случаи вызывали нездоровый интерес дворовой общественности. Но, во-первых, можно было соврать, что тебе поручили развлекать приехавших знакомых или родственников, всех связей во дворе никто не знал. Во вторых все разъехались, а молокососня была не в счет. И еще было свежее рабочее утро, когда людей просто не существует, особенно на речке.
- …Холодно.
- А мы часик позагораем, станет теплее.
- Погнали.
Плавки летом аборигенами носились всегда. «Миниюбка» была ругательным словом, хотя и была. Но, девочки летом как-то быстро вырастали за пределы разрешенных юбочек из раннего. От официальной формы по росту
Настоящее Видео Инцеста С Сестрой
Два парня ебут в рот распутную блондинку и кончают на сиськи
Встала раком на кровати и получила классный трах в номере отеля