Убить человека и отсидеть в камере с людоедом. Чемпион мира пропил карьеру в НХЛ и стал бомжом.

Лучший защитник МЧМ закончил с хоккеем в 28 лет. 

«Ты опоздал на две минуты», – первое, что услышал Михаил Татаринов по возвращении на замызганную кухню. В тот вечер масть категорически не шла и утянула за собой много денег – злой и сильно пьяный хозяин квартиры послал его за карточным долгом. Татаринов и правда чуть-чуть не уложился по времени, но он привез всю сумму, как и обещал. Потому что всегда держал слово – на льду и в жизни.

В руке нетрезвого победителя что-то блеснуло. Он медленно шел к Мише с ножом, которым резал колбасу к закуске. Наверняка перед глазами в этот момент промелькнула вся жизнь – детство в Сибири, юность в Киеве, взросление в Москве, переезд в НХЛ. «Сейчас или он меня, или я его», – подумал чемпион мира по хоккею. Другого выбора не оставалось. 

Татаринов родился в рабочем и морозном Ангарске в середине 60-х. Денег никогда не было много – мать работала медсестрой в санчасти, отец впахивал механиком. Власти райцентра в Иркутской области не обеспечивали нормальных условий для спорта, но в начале 70-х весь Союз балдел от хоккея – сборная привозила золото натурально с каждого турнира и рубилась с Канадой в Суперсерии.

Логично, что и шестилетний Миша заболел шайбой. Мальчишку взяли в секцию местного «Ермака», а он с раннего утра закачивал кисть и отрабатывал щелчок по воротам. «Во двор выходил с шайбой, едва рассветало. Бросал по бортам – грохот на всю округу, народ из окон высовывался», – со смехом вспоминает Татаринов. 

Когда «Ермак» поехал на «Золотую шайбу»-1982 в Москву, 16-летнего Михаила заявили под чужой фамилией – то ли в документы закралась ошибка, которую исправлять не хотели, то ли не слишком крупного парня отправили с командой на год младше. Прятать было бесполезно, ведь талантливый защитник получил приз лучшего игрока, и в Ангарск тут же вылетели скауты «Спартака», ЦСКА и киевского «Сокола». 

Выбрал Украину, предложившую лучшие условия. «Все, что с собой было, – сетка из-под картошки, пачка «Беломора» и 75 рублей в кармане. А в «Соколе» сразу 100 положили, в 18 квартиру дали», – логично объяснил хоккеист. У него даже появилось прозвище Майонез – в Иркутской области с родителями парнишка не видел этого соуса, и в раздевалке хихикали над его любовью к провансалю.

В Киеве тогда работал хороший тренер Анатолий Богданов, при котором Татаринова вызывали в молодежную сборную страны. В 1984-м игрок стал лучшим защитником МЧЕ, провел без удалений все матчи на победном МЧМ и чуть не пролетел мимо первенства планеты-85. На сборах перед отлетом в Хельсинки Богданов, принявший молодежку, объявил день отдыха – москвичей отпустил домой, а оставшимся в Новогорске не стучал в дверь комнат. 

Хоккеисты, которым не стукнуло и 20, отлично напились тем вечером и никак не ждали, что на следующее утро приедет внезапная проверка из Спорткомитета. На лед выползли только Татаринов и Вахрушев из московского «Динамо». В итоге из сборной отцепили всех правых крайних нападающих (Саломатина, Борщевского, Вязьмикина), все звенья перетрясли и заняли на МЧМ-1985 только третье место. Хотя и на том турнире Михаил вошел в символическую пятерку.

Через 4,5 месяца защитник вернулся в Киев и затащил первую (и единственную) в истории команды бронзу чемпионата СССР. А ровно через год в Чернобыле взорвался ядерный реактор, из-за чего оставаться на Украине было опасно. Лидера первой пары молодежки долго вел ЦСКА, но быстрее сориентировалось «Динамо». 

Из Киева в Москву Миша ехал на такси, потому что самолеты и поезда из-за аварии на АЭС отменили – отдал водителю 1200 рублей при средней зарплате в СССР в 180. «Ты что, лысым хочешь ходить?» – кричал ему в трубку друг Василий Первухин, с которым вместе они отыграли в одной связке три сезона. «В такой спешке кидал все в сумку, что забыл две золотые медали МЧМ и тарелку, которую вручили в 1986-м как лучшему защитнику турнира. С концами», – сожалел потом Татаринов. 

Хотя чуть раньше он мог прямо из «Сокола» отправиться в НХЛ. Два года подряд на молодежных чемпионатах мира к Михаилу приходил русский эмигрант, представившийся Алексом. За год до Чернобыльской катастрофы он принес хоккеисту авиабилет и сумку денег со словами «Тебя ждет «Вашингтон». Но тогда обо всем узнал первый секретарь ЦК компартии Украины, а на следующий год за Татариновым следили внимательнее. 

За океан он все же уехал, но лишь в 1990-м, в сознательные 24 года. Миша не попал на Олимпиаду в Калгари-88 (столкнулся на раскатке с Зинэтулой Билялетдиновым и сломал челюсть), зато поехал на ЧМ и стал лучшим защитником – впервые на взрослом уровне. «Кэпиталс» уже провели по нему переговоры с «Динамо», и хоккеист пришел к тренеру Владимиру Юрзинову за советом. Коуч советовал соглашаться, и после этих слов Татаринова уже никто бы не остановил от переезда. «Мишка так хотел замуж, что если бы не отпустили, то сбежал», – признавал Юрзинов.

Перед первым в жизни плей-офф НХЛ советский защитник получил травму и не понял, что все равно должен поддерживать команду. Вместо этого Михаил рванул на пляж с женой, которая и предложила: «Попроси начальство пораньше отпустить в Москву, все равно не играешь». Боссы разрешили слетать на родину, но заметили расслабленность игрока. «Татаринов – один из худших партнеров всех времен. Воплощение плохого человека с нулевым характером. Однажды он даже симулировал травму локтя», – кипел 23 года спустя трудяга из «Кэпиталс» Алан Мэй. 

Через пару месяцев будущий клуб Овечкина обменял лентяя в «Квебек». «Тогда в клубе играли четверо русских – Каменский, Коваленко и Гусаров. У нас с ним были лучшие показатели среди защитников, и это сильно не нравилось канадцам. Нашу пару постоянно разъединяли», – жаловался на период в «Нордикс» Татаринов. 

В 1993-м Мишу забрал на хороший контракт (больше, чем тогда у Фетисова) «Бостон» и сразу поставил крепыша в пару с Рэем Бурком, взявшего в том сезоне «Норрис Трофи» – награду лучшему защитнику НХЛ. После двух неудачных матчей тренеру «Брюинс» Брайану Саттеру не понравились курение и лишний вес дорогого защитника, и для набора формы Татаринова скинули в фарм-клуб. «В АХЛ переезды на автобусе часов по шесть. Молодежь после матча набирала в дорогу по 3-4 банки пива, а я – упаковку. И сорвался», – признал хоккеист. 

Его кодировали еще в московском «Динамо». После того самого двойного перелома челюсти, оставившего Михаила без Олимпиады-88, защитник проходил реабилитацию не в больницах, а в пивных, и пропал на неделю. Когда его нашел тренер бело-голубых Игорь Тузик, то тут же положил в госпиталь КГБ, чтобы вылечить от зависимости. «Ампулу вшил тот же доктор, что и Высоцкого кодировал. Но думаю, что она несильно помогает – через пот у спортсменов быстро выходит», – заметил Татаринов. Поэтому Тузик повез игрока к наркологу членов ЦК Довженко, который на пять лет забанил алкоголь для хоккеиста. Как раз до случая в Бостоне.

Михаил даже не выходил за зарплатными чеками, а круглыми сутками пил на квартире с тремя партнерами из СССР. Терпение у директоров «Бостона» закончилось быстро, поэтому когда Татаринов разорвал контракт с одностороннем порядке, все только выдохнули. Журналист Сергей Микулик сильно удивился, когда увидел хоккеиста перед ареной «Динамо» в ноябре посреди энхаэловского сезона, и поинтересовался, не случилось ли чего дома. «Дома-то как раз все нормально. Там вот все не так – и в клубе, и в Бостоне, и в Америке. Короче, пошли они все», – ответил игрок. Впечатленный журналист тогда спросил, знают ли о ситуации в «Динамо». «Откуда? Я ж только с самолета», – искренне сообщил Татаринов. 

Возвращение в чемпионат России не получилось совсем – Миша только обещал боссам бело-голубых снова выходить на лед, но не отлипал от бутылки. «Мог и 3 по 0,75 выпить. Вы представляете, что это такое – в организм два литра водки влить? Как ходить потом? А я ходил вполне себе», – рассказывал страшные вещи хоккеист. 

Татаринов от статуса игрока НХЛ падал все ниже и закономерно промотал почти все заработанные миллионы. Вместе с алкоголем пришли и карты, а в них никогда нельзя остаться в плюсе. Сначала Миша, закончивший с профессиональным спортом в 28 лет, даже выиграл однушку и гараж в Химках, но с непошедшей мастью быстро отдал и их. 

В феврале 2001-го экс-хоккеист снова проиграл в карты – на этот раз сидевшему в тюрьме водителю труповозки в Химках. Он поехал за деньгами, а по возвращении услышал: «Ты опоздал на две минуты». Пьяный победитель взял кухонный нож, которым резал колбасу для закуски, и пошел с ним на проигравшего. Татаринов схватил лезвие ладонью и воткнул его в живот случайному знакомому. Михаил отбросил окровавленный нож, сел на первый попавшийся автобус и сдался милиции: «Я человека зарезал». Через четыре часа водитель труповозки сам поехал в морг, а Миша – на зону. 

Суд дал бывшему игроку НХЛ год в колонии строгого режима, еще два условно и 500 тысяч рублей вдове погибшего за потерю кормильца. Изначально прокурор просил для Татаринова 14 лет, но хороший адвокат переквалифицировал статью в «убийство в состоянии аффекта». Михаил сидел в камере с еще 12 заключенными, из которых девять попали на зону за убийство. «Дед лет под 70 был – людоед. Жил у него гастарбайтер, поглядывал на хозяйскую жену. Тот его разрубил, сварил и съел. Сумку с головой забыл выбросить. А в разговоре абсолютно вменяемый, разумный человек», – удивлялся Татаринов. 

На воле экс-хоккеист не бросил бутылку и из-за этого вылетел с работы детским тренером. Жена пережила мишино заключение, но тот нашел другую и переехал к ней – это сразу развод. «Я уже в Химках по подъездам шоркался с бичами, в коллекторе спал», – признал бывший игрок НХЛ. 

В 2002-м Татаринов допился до такого состояния, что его спящим на скамейке тормошила случайная прохожая. Женщина взглянула на опустившегося алкоголика, но внезапно узнала его. «Миша, это, что ли, ты?» – ахнула она и потащила нетрезвого приятеля в больницу. Люба с Михаилом были знакомы с конца 80-х, но дама не претендовала на женатого человека и не хотела рушить семью.

Бывшему защитнику помогли многие звезды сборной СССР – Фетисов, Каменский, Яшин, Давыдов, Якушев. Полную чистку Миши в госпитале оплатил экс-партнер по «Динамо» и молодежке Анатолий Федотов. Когда-то Татаринов спас его от ампутации ноги после серьезного ДТП, и теперь Федотов сам помог другу. 

Михаил выбрался и бросил пить. «Я сам не могу ответить на этот вопрос: почему раньше за голову не взялся? Видно, надо было пройти через это, чтобы Бог послал Любу. Она мне как ангел-хранитель», – сказал Татаринов. В 2014-м 50-летний бывший хоккеист стал отцом и возглавил федерацию хоккея Иркутской области. Сейчас он снова поднимает «Ермак» – клуб, который подарил ему лучшую профессию в мире, от которой Миша так глупо отказался. Теперь Татаринов сам делает все, чтобы каждый мальчишка в Ангарске отрабатывал броски не в борта дворовой коробки, а щелкал по шайбе в теплых дворцах спорта.