У горячей крали намечается секс с двумя

🔞 ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ТУТ 👈🏻👈🏻👈🏻

У горячей крали намечается секс с двумя

Казанцева Марина, Нижний Новгород
ПЛАНЕТА ЭЛЬФОВ
 Фэнтези
Книга третья
НОРА ПОД МИРОМ

Третья книга цикла «Планета Эльфов» на первый взгляд менее феерична, чем первые две. Здесь всё действие замыкается в пределах маленькой глухой деревни, где происходят съёмки фильма ужасов. В этой книге главного героя цикла Лёньку Косицына потеснили два других героя – режиссёр фильма и главный оператор.
Во время съёмок малобюджетного ужастика в деревне разворачивается уже настоящий мистический кошмар – совершенно по тому сценарию, который классная руководительница Лёньки экспромтом изложила в конце первой книги.
Режиссёр и оператор, не чуждые таланта люди, полны решимости наваять нечто новое в отечественном кино и готовы прозакладывать душу чёрту. И вот они попадают в некое виртуальное пространство, где находят богатый материал для своего фильма. О цене и последствиях своего успеха они не задумываются. Только Лён, который к тому времени уже достаточно овладел волшебными свойствами, сумел разрушить многоходовой замысел хитроумной деревенской ведьмы.


ОГЛАВЛЕНИЕ


Глава 1. Летняя резиденция Семёновых
Глава 2. Прекрасное начало каникул
Глава 3. Кино, кино, кино!
Глава 4. Чего пипл хавает
Глава 5. Помаленьку начинается…
Глава 6 Интервью с главной героиней
Глава 7. Что происходит?
Глава 8. Картуши
Глава 9. Странный дом Леха
Глава 10. Что за деревня эти Блошки?
Глава 11. Деревенская колдунья
Глава 12. Кто живёт в доме Семёновых?
Глава 13. Эпизод на Марькином болоте
Глава 14. Пространство Виртуальных трупов
Глава 15. Экскурсия по преисподней
Глава 16. Мурдерберг и дикое сафари
Глава 17. Давить сепаратистов!
Глава 18. Великий Нью-Прахо
Глава 19. Праздник Единения
Глава 20. Это талант!
Глава 21. Бесцветный мир
Глава 22. Бермудский треугольник
Глава 23. Начало превращений
Глава 24. Вторжение в душу
Глава 25. Лекарство от пришельцев
Глава 26. Волшебная веранда
Глава 27. Ведьмин сценарий
Глава 28. Деревенская свадьба
Глава 29. Западня
Глава 30. Это Селембрис!
Глава 31. Его величество Мургатый
Глава 32. В казематах Кретинакера
Глава 33. Дары эльфийских королей
Глава 34. Ночной террор
Глава 35. Блошинская волчица
Глава 36. Конец всем наваждениям
Глава 37. Сила искусства
Вместо эпилога.

ГЛАВА 1. Летняя резиденция Семёновых

- Что это? – удивлённо спросила Зоя Косицына. Дядя Саня тоже несколько обескураженно смотрел перед собой. И только Лёнька был доволен.
Все трое рассматривали ту недвижимость, которая осталась Семёнову после развода и громко именовалась «Шесть Соток». Вид у сада был, как у больной собаки. Да и не сад это, а просто участок давно заброшенной земли. Однако, на ней имелось строение: старая дощатая сарайка с окном величиной с книжку. Среди садовых домиков она смотрелась донельзя паршиво.

- Здесь навозу надо до фига, земли машин десять с гаком, дорога встанет в кругленькую сумму, да ещё пахать не разгибаясь! – со знанием дела известил новую супругу дядя Саня. Лёнька молча, но со значением покивал головой, подтверждая житейскую мудрость дяди Сани.
А тот, ободрённый мужской солидарностью, продолжал:
 - Вон, видишь этих умников? Понастроили домушек, вложили средства, силы, время, а теперь ни бросить не могут это дело, ни продать, ни пользу поиметь. За те же деньги купишь всё на рынке.
Лёнька снова согласился. Вообще, он восхищался энтузиазмом дяди Сани. Перспектива гнуть спину, как египетские рабы на строительстве пирамид, потихоньку сваливала в баню. Мужики переглянулись.

Семёнов мастерски прикончил утопическую зоину мечту о собственных огурчиках и помидорчиках. Стоило только в один из майских дней привезти её к тому самому «участку», о котором дядя Саня так неосторожно проболтался в январе.
- Я так мечтала об отдыхе на свежем воздухе, – печально проронила Зоя. – Так хотелось хоть раз провести отпуск с пользой.
- Ну, нет, я понимаю, - солидно отозвался Лёнька, - отдохнуть! Это всякие там шашлыки, купание, ягоды-грибы! Но не торчать же попой кверху на грядке всё лето! Мама, это очевидно: огород накрылся! И я не могу сказать, что сильно опечален.
- Если дело только в отдыхе, - осторожно начал дядя Саня. – то есть вариант получше. У меня от матери ещё остался дом в деревне.
- Такая же развалюха? – без интереса спросила Зоя, так внезапно свалившаяся с облаков на землю.
- Ну… - деликатно ответил Семёнов. Все замолчали.
***
Учебный год неудержимо катил к концу. Ещё немного, и седьмой «Б» станет восьмым. Май перевалил на вторую половину и одноклассники с удовольствием делились планами на лето. Все намеревались проводить каникулы весело и интересно. Поездки к морю, летние оздоровительные лагеря! И лишь для Косицына Лёлё все радостные перспективы начнутся только в августе. Маму на работе оби-дели и путёвку в лагерь выделили на конец лета, когда купание и ягодная пора закончится. А до тех пор Лёньке предстояло торчать два месяца в городе при полном одиночестве. Даже товарищи – Костян с Федюном – разбегутся.
Тут снова возник вопрос с отпуском. Зое пошли навстречу и выделили время на тот же месяц, что и мужу, дяде Сане Семёнову. И вот теперь она не знала, где провести июнь. Чтобы ехать к морю, надо кучу денег. Товарки на работе рассуждают о поездках в Египет, в Анталию и даже в Грецию. А Зоя хмуро помалкивает. Ей даже сад не светит. Раньше она смиренно переносила подобные житейские невзгоды. Но теперь чувствовала себя замужней дамой и ей хотелось тоже солидно излагать, каким плодотворным будет её отпуск.
- Ладно, давай посмотрим, что за дом там у тебя, – сказала она со вздохом мужу.
- Вот и лады, – согласился тот.

Так и получилось, что в конце мая Лёнька с матерью и отчимом поехал на его «Волге» через Бор смотреть какой-то дом, оставшийся от матери Семёнова. Проехав трассу, машина свернула вбок. Проплыли мимо всякие там Зимёнки, Кротово. Потом пошла грунтовая дорога, вся усеянная лужами, как воронками после бомбёжки. Семёнов старательно выкручивал руль из стороны в сторону, но продвижение всё равно было очень медленным.
- Что это? – нарушила молчание Зоя.
Лёнька тоже уже с минуту наблюдал метрах в ста по курсу странную картину. Два велосипедиста выделывали крутые виражи, почти не трогаясь с места. Наконец, один залёг вместе с велосипедом на краю дороги, а второй ещё немного покрутился и тоже приземлился.
- Да это местные, – ответил дядя Саня. – Гуляют пацаны.
Они тихо проехали мимо загулявших «пацанов» – двух дядей, заросших щетиной. Один лежал на спине под велосипедом и горланил песню. Другой пытался встать, не снимая ног с педалей – сразу на колёса.

Деревня Блошки была почти необитаемой. В ней оставалось всего семь домов, об остальных напоминали только заваленные мусором прямоугольники. Все брёвна постепенно растащили на растопку оставшиеся в живых старухи и местные пьянчуги. Лес подступил к самым огородам. А те давно заросли дикою травою, борщевник стоял такой, что в нём можно заблудиться. А в самой деревне вдоль бывшей улицы возвышались обломанные непогодой тополя. И были они так велики, что смыкали кроны над густой муравой, которой поросла дорога.
Как ни странно, дом Пелагеи Семёновой стоял нетронут. Даже целы стёкла в окнах, хотя и не закрыты ставнями и даже не заколочены. Сад одичал и весь зарос малиной, крапивой и полынью. Баня слегка перекосилась, но редкие жердины чахлого заборчика оставались на местах. В Блошках не трогали домов, у которых был жив хоть один хозяин.
- Никак Санька, …?! – едва ворочая губами, матюкнулась ветхая старушка. Она, словно окоченевшая от зимней спячки муха, вылезла из-за такого же ветхого сарая. – И где ж ты, … сын, столько годочков пропащался?
- В городе работал, бабка Лукерья, – ответил дядя Саня. – Милиционером.
- Ай, ай, малцанером! – восхитилась бабка. – А ето, знать, твоейная жена с сынишкой?
- Кто жив ещё, баушка Лукерья? – спросил Семёнов.
- Да кто тут жив у нас? Маниловна жива ещё. Кузьминичну снесли по осени, никто и не приехал. Захарыча забрали дети в город. Да Леший жив ещё. Чего ему, пню стоеросовому, сделается?!
Она ещё бубнила и перебирала всех, кого помнила, но Семёнов уже не слушал, он вместе с Зоей и Лёнькой прошёл калиткой внутрь палисада, ко входу в дом. Замочек на двери был ветхим, но сама дверь ещё крепка.
- Лет десять тут никто уж не живёт, – поведал дядя Саня и одним ударом монтировки сшиб вместе с петельками проржавевший насквозь замок.
Из тёмных сеней пахнуло запрелым сеном, старой пылью, засохшими кирзачами и птичьим помётом. Зоя печально обернулась и посмотрела на машину. Зато Лёнька вдруг заинтересовался. Его всегда привлекали такие старые дома. А этот, судя по хорошо сохранившимся брёвнам и сухим доскам коридора, должен ещё долго продержаться. Поэтому Лёнька обошёл мать и поспешил к Семёнову. Тот уже ковырялся со внутренней дверью. Кончилось всё тем, что снова пришлось прибегнуть к монтировке.

Внутри, как водится, всё страшно захламлено. Пелагея Петровна, как все деревенские старухи, была очень бережлива. В пятистенке нашлось место для всего: старых вёдер с вышибленным дном, рассохшихся бочек разного калибра, плотниц-ких инструментов, садового инвентаря и многого другого. За громоздкой русской печью с прочерневшими боками находилась крохотная кухня. На голых брёвнах висел образчик деревенского столярного искусства середины прошлого века – посудный шкафчик. А в нём сохранились пожелтевшие тарелки с едва заметной надписью «Общепит», страшненькие вилки, щербатые ложки, деревенские гранёные стограммовые стопарики. Занавеска на оборвавшейся верёвке повисла и открыла заросшую паутиной верхнюю полку. На ней выстроились в ряд совершенно целые глиняные крынки. Глядя на них, Зоя ободрилась. Ей вдруг вспомнилась мечта – вечернее чаепитие в саду.
Перед парадными окнами красовалось главное сокровище дома Семёновых – три телевизора. На древней тумбочке растопырилась боками богатырская «Радуга», а в сопровождении на разнокалиберных стульях – два небольших чёрно-белых «Кварца-101», оба без регуляторов громкости.
- Их зовут Правый и Левый, – с тихой грустью поведал дядя Саня.

В соседней, смежной комнате, за низкой дверью со скрипучими петлями, обнаружилась симпатичная комната. Лёнька со внезапно проснувшимся интересом обнюхивал это новое для него явление. Человек, выросший в стандартной двухкомнатной квартире, никогда никуда не выезжавший, подвержен непонятному чувству, похожему на ностальгию. Следы чужой жизни, ветхие свидетельства иного бытия для него всё равно что запахи дикой природы для домашнего пса.
В комнате находился древний комод с застеклённой верхней частью, сработанный не иначе, как в начале прошлого века. Столбики, просто вытачанные на нехитром деревенском токарном станке, покрыты облезлым лаком. Внутри, за поросшим пылью неровным стеклом толпились всё те же стопки и антикварные по нынешним временам гранёные рюмки мутного стекла на ножке. А на задней стенке на гвоздиках навешаны древние ёлочные игрушки: серебряные шишки, разноцветные шары, картонные снежинки и обесцвеченные временем фигурки Снегурочки и деда Мороза. Вдоль стены стояли, как на параде, стулья, сколоченные из останков себе подобных. И больше в комнате не было ничего.
Зоя с дядей Сашей что-то обсуждали, но Лёнька не стал вникать и отправился в сени обследовать летнюю резиденцию. Он уже понял, что дом ему понравился, а в неполной семье Косицыных всё решал именно он, а не мама. И значило это, что старое жильё недолго останется заброшенным, потому что внутренним чутьём Лёнька понял, как дорого дяде Саше это родовое гнездо Семёновых.

Разведка в сенях принесла новые открытия. Прямо из тёмного коридора шла дверь в бывший коровник. От земли ещё несло холодком, но слежавшееся за много лет сено, наваленное на жердянный потолок, просыпалось сквозь щели мелкою трухой, и весь пол коровника был ровно усыпан светлой шелухой. Лёнька не стал заходить туда, лишь осмотрел с лестницы всё немудрящее хозяйство: вёдра, кадки, бочки, вилы, кормушку. Был там также громадный кусок серой каменной соли, глубоко пролизанный несколькими поколениями бурёнок. Особенно хороши были двустворчатые ворота, с маленьким вертикальным окошечком, заложенные поперечным брусом. Со внезапно проснувшимся чувством Лён посмотрел вокруг. В нём на мгновение шевельнулась память Ивана-коровьего сына, деревенского жителя, поэта немудрящей, неяркой, некомфортной глубинки.
Он прошёл тёмным коридором дальше и обнаружил нечто вроде большого чулана. Дверь была снята с петель и стояла рядом - неудивительно, потому что косяки слегка перекосились. Внутри царил непролазный хлам. Особенно хороши были здоровенные кованые сундуки. Если всё это выкинуть, то получится ещё одна большая комната. Память Ивана подсказала её название: летник, не отапливаемая комната, в которой хорошо спать летом, когда жара выживает обитателей из пятистенка и они ищут спасения на сеновале. Наверно, близость коровника делала ночной сон в летнике своеобразно развлекательным. Сквозь маленькое окошко проникал яркий свет: оно смотрело на восток. И вообще дом был светел, сух и приветлив.
Он прошёл дальше по коридору. И вышел в то, что было необычно для деревни. Это была крытая веранда. И, что поразительно – почти все стёкла целы! Что за деревня Блошки, если в ней не шарят мародёры?! Сквозь грязные стёкла смотрел заросший и неухоженный сад. Но весь он был так буйно зелен, так неистово запущен и непролазно дик!
По чуть скрипучим доскам пола Лёнька подошёл к окну и заглянул в густую тень под верандой. Там, как следовало ожидать, привольно разрослась крапива.

- А где же тут вода? – раздался сзади голос Зои, выдающий панику. Она уже себе представляла, как неделя за неделей будет вывозить отсюда мусор, мыть полы и окна, выметать паутину со стен, потолка, из всех углов. Как будет воевать с засорённой печью, морить мышей, варить еду на электроплитке. Она налетела во тьме на старый холодильник «Морозко», выставленный в коридор. В его проржавевшем чреве более не могло содержаться ничего, кроме старых валенок с подшитыми подошвами и мышиного гнезда.
- Что это?! – судя по мягкому звуку и чиханию, Зоя зацепила и обвалила на пол кучу старых шобонов, висящих на шестидюймовых гвоздях со шляпкой величиной с большую пуговицу.
- Давай-давай, правь на свет, – посоветовал ей дядя Саня, подталкивая обчихавшуюся, слегка чумазую и обалдевшую от обилия впечатлений Зою на веранду.
- Ну, как? – с довольным видом обозрел Семёнов провинциальные хоромы. – Опоры кирпичные, потому и не просела! Сам делал с братом!

Она осмотрелась и вдруг умиротворённо помягчела. Веранда! Настоящая веранда!
- Дачники сейчас скупают старые дома в деревнях, ремонтируют, сараи валят и на месте их делают веранды, – говорил меж тем Семёнов, – а мы ещё когда взяли да и сделали. Правда, председатель ругался, обещал снести. Но потом всем стало не до того.
Наверно, это было лет двадцать назад, догадался Лёнька, его ещё на свете не было. Зато начиналась перестройка, всеобщий бардак, развал и произвол. Поэтому в правлении колхоза забыли про незаконное строение в деревне Блошки. А потом молодые жители побежали из деревень и стало окончательно всем не до того. Вот верандочка и выжила. Всё это только добавляло симпатий с старому дому.
- Брось, мама, – солидно ответил Лёнька. – Хороший дом. Всё вычистим, что надо – починим, сад приведём в порядок. Тебе и за сто лет не приобрести такое. Верно, дядя Саня?
Тот обрадовался. Что ни говори, два мужика в семье – большая сила! Колодец есть в деревне, только почистить надо. А потом со временем и скважину пробить - здесь вода неглубоко. Оттого всё и растёт так дико.
На обратном пути они встретили идущего по дороге лысого дедулю. Одетый в старые галифе с красными лампасами и ветхий ватник, едва передвигал ноги лёгонький, как одуванчик, старичок с блаженно-добрыми глазами.
- Садись, дядя Митяй, – пригласил его Семёнов.
Старичок что-то закурлыкал, но забрался на заднее сидение. Спустя пять минут его высадили у села Остапьево.


ГЛАВА 2. Прекрасное начало каникул

- Анапа накрылась, – с несчастным видом сообщила в первый день лета Наташа Платонова. – Мама с папой уезжают в Кострому. И меня хотят тащить с собой. Бабушка заболела.
Было от чего придти в уныние. Платоновой светило провести неопределённо долгое время в чужом городе, без компа, без цветного телевизора, рядом с бабушкой, которую она совсем не знала. Мало того, жить ей предстояло в малогабаритной двухкомнатной хрущёбе, среди всех запахов захламлённого жилья давно больной старухи. Спать на полу на надувном матрасе, чтобы по ней ходили пятеро котов, три собаки и несчётное количество рыжих тараканов!
- А что делать?! – вопрошала Лиля Платонова. – Куда я её дену?!
Это была даже не её мать, а мужа. А тот отчаянно трусил и приходил в отчаяние при одной мысли о том, чтобы в одиночку справляться с грузной больной старухой, уже полгода не сходящей со своего пропитанного мочой дивана.
Лёнька широко раскрыл глаза и глянул на свою рыжую принцессу. Наташа после окончания учебного года как-то сразу изменилась. Вместо скромного хвоста на затылке, схваченного резинкой, она приобрела себе новую причёску: укоротила волосы до плеч, подровняла чёлку в парикмахерской. И теперь рыже-красные волосы окружали её светлокожее лицо волшебным пушистым облаком, отчего глаза казались глубже и ярче. Платонова сразу стала старше и намного привлекательнее. Наверно, вся эта перемена произошла из-за предстоящих планов. Наташа готовилась к отдыху у моря. Собиралась купаться в солёных солнечно-зелёных волнах, загорать на пляже, гулять по набережной. Наверно, заготовила наряды. И вот всё обломилось.

Ему стало ужасно жалко её. После осенних событий, после таинственной пропажи и такого же таинственного возвращения Наташи, обе семьи, как ни странно, сдружились. Но большей частью в этом был повинен Семёнов дядя Саша. Его миролюбивый характер внёс некую гармонию в отношения семейств. Со свойственной участковому силой убеждения он сначала уверил Платоновых в том, что их дочь и в самом деле похищалась инопланетянами. А потом с присущим ему здравым смыслом он уговорил их никому об этом не рассказывать.
Теперь Лиля Платонова сидела с Зоей на её кухне и в отчаянии искала выход из ситуации. А Наташа меж тем в комнате у Лёньки чуть не со слезами обрисовывала перспективы, которые ей выпали вместо долгожданного отдыха у моря. Это в самом деле было трагедией, и Лёнька пожалел, что у них теперь есть дом в деревне. Лучше бы им остаться в городе. Тогда, может быть, Платоновы согласились бы оставить Наташу дома. За ней бы присмотрели. Он и так не понимал, что это за недоверие такое. Если уж она у инопланетян не пропала, то уж, наверно, хватило бы ума не пропасть и в городе! Однако, у Лили были свои опасения на этот счёт. Она не верила пришельцам.

Пришёл Семёнов. Узнав, в чём дело, он тут же с ходу предложил:
- Да в чём проблема?! Отпустите девочку с нами в деревню! Места хватит.
Лиля засомневалась. Как это? Так сразу всё решится? А вдруг она там будет в тягость? А если что-то там чего…?
- Я всё-таки опасаюсь… - нервно проговорила Лиля. – Ваш не это… не того? Мне бы не хотелось, чтобы… ну, в общем, сами понимаете.
- Ты на тему нижнего белья? – прищурился Семёнов. – Мне кажется, инцидент исчерпан. Леониду можно верить.
Сам подозреваемый при разговоре не присутствовал, как и будущая безвин-ная страдалица. Маньяк и его жертва увлечённо смотрели по компьютеру четвёртую, контрафактную серию Гарри Поттера.

Решись всё иначе, не заболей бабушка, не отменись поездка к морю кто знает, что вышло бы из этого. Наверно, Лёнька хорошо провёл бы первый летний месяц. Наверно, они с дядей Саней ездили бы на рыбалку в Макарий. А потом он попал бы в летний лагерь. Масса впечатлений, новые знакомства. И, конечно же, проникновение в Селембрис.
Наверно, и Наташа, побывав у моря, приобрела бы что-то новое. В этом возрасте каждый день приносит что-то необыкновенное. Лето разнесло бы их по разным сторонам. Расставание Наташи и Лёна должно быть н
В ламповой обстановке возлюбленные начали домашний анал
Очень красивая негритянка раздвинула ноги и растягивает большие половые губки
Зрелый профессор залез под юбку к молодой студентке