У Луна Стар во время секс стрима сломался ноутбук

У Луна Стар во время секс стрима сломался ноутбук

runfo.ru needs to review the security of your connection before proceeding.

Did you know 43% of cyber attacks target small businesses?
Requests from malicious bots can pose as legitimate traffic. Occasionally, you may see this page while the site ensures that the connection is secure.
Performance & security by Cloudflare

Rating:

Teen And Up Audiences

Archive Warning :

Creator Chose Not To Use Archive Warnings

Category:

M/M

Fandom:

방탄소년단 | Bangtan Boys | BTS

Relationships:

Jeon Jungkook/Kim Taehyung | V Jung Hoseok | J-Hope/Park Jimin

Characters:

Kim Namjoon | RM Kim Seokjin | Jin Min Yoongi | Suga Jung Hoseok | J-Hope Park Jimin (BTS) Kim Taehyung | V Jeon Jungkook

Additional Tags:

Alternate Universe Religion LGBTQ Themes Fluff Autism Spectrum Eating Disorders Alternate Universe - Summer Camp Romance

Language:

Русский

Stats:

Published: 2022-03-31 Completed: 2022-03-31 Words: 83993 Chapters: 35/35 Comments: 5 Kudos: 22 Bookmarks: 2 Hits: 359

Footer

About the Archive

Site Map
Diversity Statement
Terms of Service
DMCA Policy

Contact Us

Policy Questions & Abuse Reports
Technical Support & Feedback

Development

otwarchive v0.9.325.8
Known Issues
GPL by the OTW

On Archive of Our Own (AO3), users can make profiles, create works and
other Content, post comments, give Kudos, create Collections and
Bookmarks, participate in Challenges, import works, and more. Any
information you publish in a comment, profile, work, or Content that you
post or import onto AO3 including in summaries, notes and tags,
will be accessible by the public (unless you limit access to a work only
to those with AO3 Accounts), and it will be available to
AO3 personnel. Be mindful when sharing personal information,
including your religious or political views, health, racial background,
country of origin, sexual identity and/or personal relationships. To
learn more, check out our Terms of Service and Privacy Policy .

I have read & understood the new Terms of Service and Privacy Policy

Work Search:

tip: "sherlock (tv)" m/m NOT "sherlock holmes/john watson"

It's time to celebrate! This year, the OTW celebrates its 15th anniversary, and we've launched a new thank-you gift magnet design to commemorate the occasion. Donate today and choose it as your thank-you gift. Thanks to your generosity, we've raised US$ 86,375.86 surpassing our goal of US$ 50,000 so far!
taekookAU в религиозном исправительном интернате куда чонгука отправляют чтобы исправить его проснувшееся пристастие к своему полу и там он встречает кое-кого особенного
Чонгук вышел из машины, вытаскивая следом свою сумку с вещами, которую держал всё это время на коленях. Это какой-то сюр. Два месяца летних каникул перед самым выпуском из школы — всрать на летний лагерь. И всё из-за чего? Так глупо спалить предкам свою историю браузера. Это же было даже не порно! Просто яойная манга, и по агендерным большеглазым лицам было бы даже не понять, что на страничках в ч/б лобызаются два парня, если бы не со всей любовью и тщанием детально прорисованные члены. Такие, с венками, налитые кровью, с бликами, смазкой.
Короче, у Чонгука проблемы. Он вообще продвинутый пацан, ему уже восемнадцать и он в курсе, что произошло с его телом в пубертате, что у девочек идут месячные, что иногда люди чувствуют влечение к своему полу, все такое. Он даже не испугался, просто слегка встревожился. Типа, как, И СО МНОЙ такая же фигня произойдёт? Что? Я захочу сосать член? Ну, возможно, не до такой крайности, но полистав мангу с душещипательным и членоподнимательным сюжетом, Чонгук проникся. Осторожненько, шажочек за шажочком, он шел в принятия себя как бисексуала. Шажочек, и он не паникует. Шажочек, и он разрешает себе, ну, почитать ещё немного манги. Шажочек, и он даже решится взять телефон кого-нибудь. Это всё нормально. Он, может, и не особо шарит, но кто будет с ним всё это время? Только он сам. Значит, надо как-то с этим жить. И наслаждаться! Так бы всё и продолжалось, но следовало бы побольше ныкаться от предков. Они правда были хорошими! Только…
Чонгук скривился, как только на его нос капнула вода. Холодный летний дождь. Мерзкая погода. И это здание мерзкое. Запах мерзкий. Он ни в чем не виноват…
— Господь с тобой, детка, — мама поплотнее запахнула ему куртку и погладила по щекам сухими ладонями. — Тут тебе помогут. Всё с тобой будет хорошо.
— Хватит с ним няньчиться, Хэюн, — резко сказал отец. — Эта дрянь только выбивается из подростков! Только выбивается!
— Дорогой… это же не его вина. Он пострадавший, — мать прижала его к груди, начиная плакать, как будто провожала сына в тюрьму, или, хуже того, на плаху. Чонгук был близок к раздражению, но разве он мог огрызнуться? Отец до сих пор трясётся от одного воспоминания о «мерзости».
Злости, пожалуй, хватит, чтобы отвесить затрещину, а получить по лицу напоследок от родителей что-то не хотелось. Может, если он поторчит в этой церковной школе месяцок и притворится, что он исправился и все дела, его отпустят пораньше? Серьезно. Пока все нормальные школьники будут готовиться к экзаменам, Чонгуку придется молить Христа об изгнании лукавого из его чресел и всё такое. Он чувствовал себя клоуном. Ему повезло, что его не прихлопнули на месте. Но ему через полгода сдавать выпускной экзамен, алло!
От голоса отца, в котором пополам жалость и омерзение, хочется сжаться. Да, Чонгук знал, что ему тут не повезло. Некоторые религиозные родители принимают своих детей, но он знал — это не его история.
Чонгуку было трудно. Трудно сформулировать. Типа… «Я должен прогнать дьявола из чресел»? Что ему нужно сказать? «Я обещаю, что потом буду влюбляться только в девушек»? Блин, это даже звучит тупо. В мыслях тупо, а вслух ещё тупее.
— Ты должен вернуться к Богу, сынок. У тебя внутри… нечто дурное.
Чонгук подавил желание закатить глаза. Дождь начал накрапывать сильнее.
— Это как болезнь. И тебя вылечат. Но ты должен сам больше всего желать вылечиться, сын. Это всё. Ты должен вернуться к Богу.
Пипец. Он как будто в жертву сына приносит. Что за кринж.
Неприятно кольнуло внутри. У Чонгука было мерзкое ощущение, что когда он уйдет, то отец достанет салфетку и протрет сначала свои руки, а затем сиденья в машине. И домой клининговую службу вызовет. А компьютер с «мерзостью» обольет бензином и сожжет.
— Сынок, это ведь лечебница, в лечебнице здоровым людям не место, это аура, — начала оправдываться мама. Чонгуку было кристально ясно, что его родители просто не желают заходить на территорию, полную, бля, подростков-гомосексуалистов. И гомосексуалисток, если по-честному.
— Иди, сынок. Ты справишься, там тебя встретят, там тебе помогут…
— Мам, я не ребёнок, — Чонгук не удержал своего раздражения. Ему хотелось сказать ещё «мам, я не больной», но именно это, по мнению родителей, с ним и произошло.
— Аминь. Господь выведет тебя на путь истинный.
Здание этого интерната уже заставляло Чонгука его ненавидеть. Серое, мокрое, с этими оконцами, узкими и высокими, и территория — как дворик у церкви, да это и был огромный двор у церкви! А вот и она сама — такая же отвратно-унылая. Жопа, Чонгук. Ты тут на два месяца. Бога нет, решил для себя Чонгук, подходя, и в последний раз обернулся, чтобы увидеть, что машина родителей уже исчезла. И вообще-то это было обидно. Действительно обидно, потому что есть Чонхён, и он нормальный. Можно вытереть руки и протереть салон. Пожалуйста, отмойте дом. Тут жил… этот. Ну… гомик. Мы уже позаботились об этом. Господи, не дай бог кто узнает. Какой позор, какая кара… наш Чонгуки был таким хорошим, кто его совратил… Этот интернат был лучшим из рекомендуемых. Не самым дорогим, но с реально хорошими отзывами родителей. Тех родителей, чьи дети исправились. В принципе, могло быть и хуже, его могли вообще на улицу выкинуть. Или побить. Но все равно на душе кошки скребут. Чонгук уже не был маленьким, он, блин, знал уже, что ориентация не болезнь, и вылечить её нельзя, и с ним всё в порядке. Но что тогда тут делают с людьми, что они «исправляются»? Что за звездец его здесь ждет?
Он поправил сумку и постучал. Будь паинькой, два месяца, в конце концов, не пожизненное. Он притворится, а потом не будет забывать как следует чистить историю браузера. А там уже и до универа рукой подать…
Его размышления прервала открывшаяся дверь. Она и так была стеклянной, так что Чон вдруг понял, что стоял на всеобщем обозрении, как истукан, уже несколько минут, между прочим, под дождём. И производил не лучшее впечатление о себе. Чонгук смерил взглядом мужчину, открывшего дверь. Жуткий, как Фролло. Бледный, хотя молодой, но глаза прожигают насквозь, как будто Чонгук должен быть на эшафоте среди вязанки дров.
— Юноша, вы ошиблись адресом? Или вам сюда?
Чонгук вспыхнул, поняв, что все еще стоит на пороге. Он сделал шаг, под чужие тихие смешки. Отлично, выставил себя на посмешище в первый же день.
В кабинете, куда его отвели, было тихо и темно. Его же здесь не будут пытать током? Все ходят в форме интерната. И этот мужик тоже… у него даже был белый воротничок. И везде висели эти жуткие кресты с распятым Иисусом, в разных вариациях. В остальном — пусто и серо.
На лице мужчины отразилось нечто странное, что Чонгук не смог идентифицировать.
— Нет, я преподаватель в церковном хоре. Моё имя Мин Юнги. Директор скоро будет, он посмотрит твоё имя в реестре и выдаст тебе ключ от комнаты. Это все твои вещи?
Чонгук выудил телефон, и учитель Мин забрал его — телефон отправился в одну из закодированных ячеек. Это вообще законно? Кажется, этот препод в директорском кабинете, как у себя дома.
— Не волнуйся, — вдруг странно улыбнулся учитель Мин. — Всё будет хорошо. Мы тебе поможем.
У Чонгука от этого слегка засосало под ложечкой.
— Скажи, что ты знаешь об этом месте? — спросил учитель Мин.
— Н-ничего особенного, — как бы Чонгук ни старался ершиться, было, блин, страшновато. — Знаю только то, что это религиозный интернат, где… помогают таким, как я.
Господи, как же он ненавидел врать.
— Мои родители религиозны, так что они направили меня сюда, чтобы помочь мне… с моей проблемой.
Как же он ненавидел врать. Это ощущение липких ладошек и то, что ты поступаешь плохо. Может, он и выглядел как хулиган, но он хороший мальчик. Одно дело — скрывать правду. Не сказать что-то это даже и не стыдно, наверное. Это его личное дело, как распоряжаться известной информацией. Например, признаваться или нет родителям в том, что ему и мальчики нравятся. А вот врать…
Чонгук сглотнул. Его сейчас стошнит от этого взгляда, просто вывернет наизнанку всем тем неприглядным месивом, которое сейчас представляла его душа, перед учителем Мином.
— Мне надо избавиться от греха в себе, — выдавил он из себя. — И вернуться к богу.
Фууууууууу! Чонгук физически почувствовал эту дрянь, которую его язык только что вывернул в качестве слов. Ну и хренобесина! И чего этот препод пялится?! Дверь щелкнула, открываясь и закрываясь, и в кабинете возникла женщина в строгой, почти военной форме — и с белым воротничком. Учитель Мин встал, приветствуя её. Властная аура женщины заставила подскочить и Чонгука.
— Учитель Мин, спасибо, что встретили ученика. Кажется, завтра приедут ещё двое, в этом году разброс больше. Я Ан Хеджин, — обратилась она к Чонгуку. — И я директриса этого интерната.
— Ох… разве вы… — чуть не сорвалось «не женщина», но Чонгук прикусил язык. Разумеется, это была женщина, и судя по всему, она может откусить ему половину его неумной головешки.
— Хорошо, — директриса развернулась и подошла к старенькому ноутбуку.
— Твой номер — 37а, это соответствует твоему номеру твоей комнаты. Она на втором этаже. Твой сосед ещё не приехал, так что сегодня поспишь один. Тебе уже рассказали программу?..
Чонгук помотал головой. Страшно, очень страшно. Если бы мы знали, что это такое…
— Что ж, завтра тогда и начнём. Держи буклет со сводом правил, и не вздумай выкинуть или испортить, ясно? Мы экономим бумагу, так что буклеты многоразовые. Советую прочитать до общего сбора завтра утром, Чон Чонгук, отбой в девять вечера, до этого можно гулять по территории.
Чонгук принял книжицу двумя потными ладошками. Боже, эта директриса реально о т к у с и т ему голову. Чонгук чувствовал, что она может это сделать. Рядом с ней учитель Мин больше не казался жутким.
— Попрошу показать ему окрестности.
Учитель Мин без зазрения совести сгрузил его на одного из учеников и отправил на второй этаж жилого здания. Студента звали Богом, и он сам тут был третий день. Завтрашний день должен был стать последним для прибытия учеников, затем начнется программа. Чонгук так понял, что завтра же им всем и выдадут форму, потому что пока большинство студентов были в своей одежде. Богом показал ему, где его комната — вполне уютное местечко под скатом крыши, и когда Чонгук сбросил сумку, они пошли исследовать территорию. В интернате было несколько зданий. Одно — жилое, где были спальни учеников, медпункт, кабинет директора, столовая и библиотека. Второе — учебное — там был спортзал, концертный зал, классы для всяких практик и лекций и даже небольшой кинотеатр. Третьим зданием была церковь.
— Чёрт… то есть, блин. А тут реально много бабла, — присвистнул Чонгук, топчась по мокрым дорожкам под зонтом. Кеды безнадежно промокли, ну и хер с ним.
— Да, тут вроде все новое… кроме церкви. Говорят, ещё за территорией интерната есть лес и река, но нам запрещено выходить.
Все было словно собрано из детских кубиков, только серых. Под дождем — ужасно уныло. Телефона нет. Друзей тоже нет… вокруг только куча людей, о которых ты знаешь только то, что все они относятся к ЛГБТ. Это было странно, ловить чей-то взгляд и понимать, что знаешь это. Это было неуютно. Они все знали, почему они здесь. Все знали, что они не такие. И о Чонгуке это тоже было понятно. Какая разница, гей он или бисексуал? Он тут потому, что он ненормальный, а тонкости никому не интересны. Он сжал кулаки. Нормальный он! Надо просто подождать. Может, если он покажет какие-нибудь хорошие результаты, его отпустят пораньше? Ему бы подготовиться к универу…
— Как думаешь, что тут с нами сделают? — спросил Чонгук, пиная камешек носком кед.
— Черт его знает, — вздохнул Богом. — Чувствую себя отвратно.
— Как будто предали и вдобавок вывернули твоё бельё всем на обозрение?
— В точку. Но пока тут вроде как нормально. Кормят вкусно. Правда некоторые ученики те ещё жопошники. А ругаться и драться нельзя, конечно же. И ещё тут просто лютый завхоз. У него явно сдвиг по фазе.
— Старик Ли. Ты его узнаешь по трясущейся бородке. Я тут всего пару дней, а он уже два раза наорал на меня, назвав пристанищем дьявола.
— Жесть… — Чонгук поежился. Надо бы возвращаться в здание, ему ещё вещи разбирать. — А что учитель Мин? И директриса?
— Не знаю. Вроде нормальные, но я предпочитаю вообще не отсвечивать. Быстрее бы всё это дерьмо прошло.
Богом был довольно острым на язык. Он явно был недоволен тем, что сюда попал, но хотя бы не был агрессивным. А ведь некоторые были… Вернувшись в комнату, Чонгук принялся разбирать вещи. Следует прочитать буклет… о, а вот это нужно убрать подальше. Чонгук выудил свою камеру из сумки и запихал её в шкаф, надежно спрятав под одеждой. Если телефон отобрали, то и фотоаппарат забрать могут…
Буклет оказался кратким и информативным. Сколько комплектов формы, во сколько подъем и обед, как выбрать своё меню, где находится прачечная, как записаться к врачу и так далее. Так же пару слов было и о программе, которая их всех ждёт. Чонгук удивился нескольким деталям.
Во-первых, программу можно было выбрать. Из предлагаемых тут занятий можно было составить себе курс, учебный, развлекательный, спортивный, или всего понемногу. Программа помогала грамотно распределить время. Но некоторые занятия были обязательны для посещения: утренняя и вечерняя молитвы, воскресная служба, ежедневное посещение групповой психологической терапии (Чонгук скривился), а также физкультура и хор. Не так плохо. Он мог бы посещать библиотеку, чтобы готовиться к экзаменам, да только… что там может быть? Библии, Евангелия и всякое прочее религиозное чтиво? Жития пророков? Вряд ли тут будут учебники по физике или математике. Будет здорово, если тут будет хоть что-то на английском или французском. Можно ещё записаться на баскетбол или волейбол…
Чонгук вздохнул. О чем он? Хоть бы здесь не было плохо. Надо хотя бы попытаться завести друзей…
— Надеюсь, священники тут не лапают подростков, — Чонгук обхватил себя руками. Прозвенел сигнал отбоя, и в темноте одинокая комната стала жуткой и унылой. Словно тюремная камера…
Он наскоро умылся и залез на нижнюю койку двухэтажной кровати. Как в детском саду… Ему было беспокойно и страшно за будущее. Не слишком, но всё равно… религиозная школа — тот ещё подарочек. Дождь за окном снова разыгрался, и сверкнула молния, грохнул гром. Чонгук зажмурился. Сон поглотил его, и беспокойная дремота проводила его в царство Морфея, сопровождаемая тревожными видениями будущего. Чонгук ещё не представлял, что его ждёт.
Была одна вещь, о которой он не подумал. Как он будет вставать, если телефона нет? По петухам?.. Но оказалось, что кто-то ходил и стучал в двери всем ученикам, чтобы разбудить. Чонгук подскочил, перепугавшись этого дребезжащего грохота, потом вспомнил, где он находился. Блин… голова кругом шла. Он так плохо спал, и уснул нормально только как раз под утро…
— Эй, Чонгук! Открывай дверь, твой сосед приехал. Постарайтесь подружиться!
Чонгук поковылял к двери, надеясь, что его сосед не отберет нижнюю койку, и открыл вновь прибывшему. Незнакомый ему учитель подпихнул мальчика в спину, заставляя войти. Мальчишка был тощий, низкий, с пушившимися жесткими волосами, запавшими глазами и смотрел на Чонгука так испуганно, что даже у камня сжалось бы сердце.
— Иди же! Сбор через полчаса, успейте умыться и позавтракать.
— Как тебя зовут? — сжалившись, спросил Чонгук.
— Я Чимин, — мальчик слабо сжал протянутую руку.
По дороге Чонгук вкратце описал Чимину всё, что мог. В столовке у них было время только запихнуть в себя пару сэндвичей, и они проглотили их, от голода даже не почувствовав вкуса. На выходе всем раздавали коробки с формой: несколько смен рубашек, брюки и шорты, жилет и пиджак. Следом выдавали коробку поменьше, с обувью. Чонгук скривился. Он ненавидел форму. Это то, с чем ему, как ученику старшей школы, надо было просто смириться, но не похоже, чтобы ему тут разрешили одеваться во что-то другое. Зачем он вообще взял свою одежду? На выходные?..
— Пойдем, — Богом дернул их обоих, — это значит, что надо собраться во дворе. Привет, кстати! Ты сосед Чонгука? Я Богом, моя комната недалеко от вашей, номер 34.
— Чимин, — глухо ответил тот, вяло пробираясь через коридоры в этой толкучке.
Чо
Джорди дрочил на сводных сестричек но был пойман мачехой
Фетишистка спускает розовые штаны на глазах изумленных прохожих
Длинноволосая брюнетка в черных туфлях шпилится со спутником на кресле

У Луна Стар во время секс стрима сломался ноутбук

Report Page