Турецкая политика на Балканах: больше, чем нео-османизм
https://t.me/wildfield
Болгарский исследователь, старший сотрудник Atlantic Council, Димитар Бечев пишет о месте Турции на Балканах:
Существует фундаментальное заблуждение относительно отношений Турции с Балканами. Турция не является внешней страной по отношению к региону, как, например, Россия. Ее история и географическое положение делают ее частью Юго-Восточной Европы. У миллионов турок есть свои семейные корни в том, что когда-то было известно как «Турция в Европе». Это касается и основателя республики, родившегося в Салониках Мустафы Кемаля Ататюрка. Узы глубоки на политическом, экономическом и общественном уровнях.
Все эти связи привлекли Турцию к Балканам, особенно после окончания холодной войны. Представление о том, что турки лишь сейчас возвращаются, не верно. Более тесное взаимодействие в регионе началось при президенте Тургуте Озале в начале 1990-х годов. Но тогда Турция балансировала между двусторонностью и многосторонностью. Она инвестировала в экономические связи и отношения в области безопасности с дружественными странами, такими как Албания, Македония, Румыния и Болгария, будучи частью НАТО, в качестве своего ответа на войны в бывшей Югославии. Что изменилось при в период Партии справедливости и развития (АКР), особенно за последнее десятилетие, так это переход на двусторонний характер. Это понятно, учитывая трещины в отношениях между Анкарой и Западом. Тем не менее, это вызывает обеспокоенность, поскольку совпадает с натиском на ЕС и НАТО со стороны России, которая использует историю, религиозную идентичность и антизападную риторику, чтобы легитимировать свои действия.
Эксперты и политики часто используют «неоосманизм» для описания усилий Турции. Этот термин часто вводит в заблуждение. Да, президент Турции Реджеп Эрдоган восхваляет Османскую империю и ее наследие как внутри страны, так и за ее пределами. Но то же самое делали и предшественники на его посту. Внутри страны как либералы, так и исламистские консерваторы заново открывали османов с 1980-х годов, ставя под сомнение кемалистский политический порядок. В течение десятилетий правительство поддерживало связи с балканскими мусульманами через TIKA, Турецкое агентство по развитию, и Управление по делам религий (Diyanet).
Поэтому неоосманизм - это упаковка, а не сущность. Цель Турции - не воссоздать Османскую империю на Балканах. Это далеко за пределами ресурсов и возможностей страны. Регион тяготеет по экономическим, социальным, институциональным и политическим условиям к Западу. Вместо этого у нас есть Эрдоган, использующий Балканы, чтобы доказать, что он является лидером более широкой (суннитской) мусульманской общины в Европе и на Ближнем Востоке. Основной аудиторией является его электорат в Турции и и лишь потом мусульмане за рубежом. Предвыборный митинг, который он провел в Сараево в преддверии президентских и парламентских выборов в прошлом году, является тому примером.
Но турецкая политика на Балканах не может быть сведена к поощрению исламской солидарности. Основным достижением Эрдогана является тот факт, что он выстроил отношения с лидерами стран, большинство которых не являются мусульманами. Например, в октябре 2017 года в Сербии его приветствовал президент Александр Вучич. Этот визит вселил некоторое доверие в жалобы боснийцев (мусульман-славян), что Турция любит говорить о братстве в Боснии, но когда дело доходит до вложения денег, они идут на пользу Сербии. Точно так же Эрдоган имеет тесные связи с премьер-министром Болгарии Бойко Борисовым, который год назад принимал у себя саммит ЕС-Турция. Болгария и Сербия заинтересованы в расширении газопровода "Турецкий поток", совместного российско-турецкого предприятия. Греческий премьер Алексис Ципрас также получил прием на красной дорожке во время своего последнего визита в Турцию, где он обсуждал идеи по снижению напряженности в Эгейском море.
Несмотря на стремление к стратегической автономии, Турция по-прежнему сотрудничает с западными институтами. Кроме того, Анкара поддержала Преспанское соглашение и стремление недавно переименованной Северной Македонии вступить в НАТО, несмотря на свои ссоры с США и другими ключевыми членами Североатлантического союза. В совокупности на долю таких членов ЕС как Румыния, Болгария и Греция, приходится основная часть торговли Турции с Юго-Восточной Европой, а западные Балканы отстают далеко позади. Греция и Болгария видят в Турции ключ к пресечению потока лиц, ищущих убежища, из Сирии, Ирака, Афганистана и других стран. Они очень поддерживают сделку ЕС и Турции по миграции с марта 2016 года, возобновленную в прошлом году.
Представляет ли авторитарная система, построенная Эрдоганом, идеологический вызов на Балканах? Возможно да. Например, давление на правительства, чтобы они закрыли учебные заведения и сдали без надлежащей процедуры членов общины Фетхуллаха Гюлена, которая замешана в попытке государственного переворота в июле 2016 года, подрывает верховенство закона. В то же время авторитарный дрейф, наблюдаемый на Балканах, является местным продуктом. Он не импортируется ни из России Владимира Путина, ни из Турции с ее новым «султаном».