Трудный час для Эрдогана: изменится ли сирийская политика Турции?

Очень скоро президенту Эрдогану придется принимать сложные решения по поводу дальнейшего поведения Турции в Сирии. Анкара настороженно следила за тем, как Россия помогала Башару Асаду устанавливать контроль в зонах деэскалации на юге и юго-западе Сирии, но открыто недовольства не выражала. Другое дело – пограничная с Турцией провинция Идлиб, последняя зона деэскалации, неподконтрольная Дамаску. В этой зоне находятся как силы джихадистской «Хайат Тахрир аш-Шам» (бывшей «Джебхат ан-Нусры»), так и вооруженные отряды альянса «Национальный освободительный фронт», которые на протяжении нескольких лет опирались на поддержку Анкары. Число радикальных джихадистов оценивается в 10-20 тысяч, но они контролируют значительную часть провинции и сам город Идлиб. Численность протурецкого альянса – более 80 тысяч. Всего же в Идлибе сейчас находятся около 3 млн человек, из них примерно половина – внутренние переселенцы.

Около месяца назад Башар Асад решил, что пора приниматься за Идлиб и начал перебрасывать туда правительственные войска. Асад не скрывает своей цели – восстановить контроль над всей территорией страны, а процесс политического урегулирования в Женеве если и возобновлять, то с позиции силы, после полного разгрома вооруженной оппозиции. Но перед лицом вероятного наступления Асада в Идлибе Эрдоган не может позволить себе роль наблюдателя. Во-первых, если под удар попадут находившиеся под покровительством Турции силы оппозиции, то это будет сильнейший удар по политическому авторитету турецкого лидера. Во-вторых, если начнутся масштабные военные действия, то они будут носить ожесточенный характер. Значительная часть боевиков была привезена в Идлиб по выделенным Дамаском коридорам после поражений в других частях страны. Теперь им уходить некуда, и они будут биться отчаянно. Это относится не только к джихадистам, но и к боеспособным частям Свободной сирийской армии. Такая ситуация при высокой плотности населения провинции делает неизбежными тяжелые потери среди гражданских и подтолкнет немалую часть мирных жителей к попыткам перебраться в Турцию. А там и так находятся около 3,5 млн сирийских беженцев, и это тяжелое бремя для страны.

Еще в конце июля Эрдоган пригрозил в случае начала операции в Идлибе выйти из «астанинского формата». Чтобы избежать конфликта с Анкарой, Москва какое-то время тормозила начало операции сирийских войск, одновременно убеждая турок в необходимости подавить военным путем окопавшихся в Идлибе боевиков из «Джебхат ан-Нусры». Предполагалось, что окончательные договоренности по Идлибу будут достигнуты на встрече президентов России, Турции и Ирана в Тегеране 7 сентября. Однако Асад начал активные военные действия раньше, и Россия не оставила своего подопечного. 4 сентября российские ВКС нанесли авиаудары по нескольким населенным пунктам, расположенным на пересечении границ провинций Идлиб, Латакия и Хама. Не только сирийская оппозиция, но и турецкие СМИ сообщили, что под удар попали районы, контролируемые как террористами, так и протурецкой оппозицией, и что есть жертвы среди мирных жителей.

Пока Эрдоган отреагировал сдержанно. Он лишь предупредил, что операция войск Асада может привести к массовому кровопролитию в провинции Идлиб, и выразил надежду, что саммит в Тегеране «сможет предотвратить непропорциональные действия» правительственных войск в провинции. Он также подчеркнул важность сотрудничества с Россией. Но, судя по всему, развитие событий идет в таком направлении, что нового раунда напряженности в отношениях Турции и России избежать не удастся. В реальной жизни невозможно наглухо разделить джихадистов и ополченцев из «Свободной сирийской армии», а это значит, что ударам войск Асада и ВКС России подвергнутся и протурецкие силы. Остается надеяться, что сдерживающим фактором для Эрдогана послужат резко конфронтационные отношения Анкары с Вашингтоном.