Три телки сосут член скромного носителя строгой морали
⚡ ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ЗДЕСЬ 👈🏻👈🏻👈🏻
Три телки сосут член скромного носителя строгой морали
Комментарии: 1, последний от 03/05/2022.
© Copyright Один Александр
Размещен: 03/05/2022, изменен: 03/05/2022. 1687k. Статистика.
Роман : Проза , Мемуары , Литобзор
Скачать FB2
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Аннотация: Кроме цитат, нам уже ничего не осталось. Наш язык - система цитат. (Х.Л. Борхес "Утопия усталого человека") ...Система, по которой отобраны цитаты, осмыслению не поддается... Помощь проекту ЮMoney https://yoomoney.ru/to/4100117436640387
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Бурбуля Руслан Леонидович: другие произведения.
Комментарии: 1, последний от 14/06/2015.
© Copyright Бурбуля Руслан Леонидович
( burbulea_ruslan@mail.ru )
Размещен: 05/01/2014, изменен: 13/03/2018. 1791k. Статистика.
Повесть : Эзотерика
Скачать FB2
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Аннотация: ... а поле битвы - сердце людское!
Комментарии: 1, последний от 14/06/2015.
© Copyright Бурбуля Руслан Леонидович
( burbulea_ruslan@mail.ru )
Размещен: 05/01/2014, изменен: 13/03/2018. 1791k. Статистика.
Повесть : Эзотерика
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Библиотеке требуются волонтёры Перейти
В половине двенадцатого часа ночи 31 января сего года тихо скончался Почетный Член и Заслуженный Ординарный профессор Московской Императорской Духовной Академии Петр Иванович Цветков. С ним сошел в могилу старейший из профессоров Московской Академии, представитель и хранитель лучших заветов старой духовной школы. Начав свое знакомство с Академией в год празднования ею своего пятидесятилетнего юбилея, он не дожил всего нескольких месяцев до ее столетней годовщины.
Покойный, сын священника Владимирской епархии, родился 19 авг. 1945 г. близ г. Киржача на „Селивановой Горе“. Один из младших членов многочисленной семьи, он долее своих братьев оставался под родительским кровом. Родители его понимали, что скромный и робкий их сын, к тому же и не совсем крепкого здоровья, неприспособлен был к пребыванию в стенах школы, школы дореформенной с ее суровым режимом. Поэтому покойный дольше, чем обыкновенно принято в духовных сельских семьях, обучался дома под руководством своего отца. На нем благотворно сказывалось любовное обращение с ним его родителей, особенно его почтенной матушки Наталии Александровны, которую П.И. горячо любил и, к памяти которой всегда относился с благоговением. Ее мягкость передалась и покойному П.И.
От природы даровитый и трудолюбивый, мальчик опережал в учении своих сверстников и, будучи 11 лет, он
поступил во Владимирское духовное училище прямо во второй класс. В это время старший зять его, А.И. Остроумов, родной брат бывшего товарища Обер-Прокурора Св. Синода, был приходским священником г. Владимира, что избавило мальчика от необходимости жить постоянно в стенах старой бурсы или на частной квартире под надзором так называемого „старшего», или вообще старших по возрасту воспитанников, обращение которых с юнцами бывало порой очень грубо и сурово. П.И. поселился сначала на квартире у зятя, а затем, когда перешел в духовную семинарию, жил большею частию у своего старшего брата Александра Ивановича, который в это время был преподавателем той же семинарии. О нем покойный всегда отзывался, как о „добрейшем существе».
Таким образом П.И., обучаясь в училище и семинарии, не разрывал связи с семьей, мужая под ее благотворным, мягким влиянием.
Почти домашняя, семейная обстановка помогла П.И. забывать обиды забияк-товарищей, которым он по мягкости и деликатности своей натуры не мог давать отпора. Против грубых выходок товарищей П.И. мог защищаться только тем, что всегда оставался корректным по отношению к ним, если только это слово можно употребить в приложении к мальчику.
Благодаря этим условиям жизни во время пребывания в духовном училище и семинарии, сердце мальчика нисколько не очерствело, и он остался таким же мягкими деликатным, каким и вступил в школу. Несмотря на суровость школьного режима, несмотря на то, что в те времена в школе еще секли, и достаточно было такого, напр., проступка со стороны П.И., как то, что он однажды в классе сидел без тулупа, так как ему не казалось холодно, тогда как все прочие воспитанники, вследствие холода в классном помещении, были одеты в тулупы, чтобы за это он был наказан стоянием „столбом», – у него не сохранилось тяжелых и неприятных воспоминаний о пребывании там. Никогда дурно не отзывался он ни о самой школе, ни об ее наставниках. Это же продолжи
тельное пребывание в доме отца и среди близких родственников, а не в бурсе, повело и к тому, что он не усвоил дурных и грубых манер, которыми так славятся воспитанники духовной школы и которые кладут на них неизгладимое клеймо на всю остальную жизнь. Из него рос благовоспитанный юноша. Умение держать себя во всякой обстановке и постоянная вежливость по отношению ко всем без исключения сделались его отличительными качествами.
Во время пребывания в училище и семинарии П.И. отличался большим прилежанием и трудолюбием. Однажды ректор семинарии в разговоре с ним спросил его: „Какой из новых языков ты учишь?» – „Немецкий», – ответил П.И. – „Стыдно, – тебе нужно изучать и французский», – заметил ректор. Этого замечания ректора, по словам П.И., было достаточно для него, чтобы приступить к изучению и французского языка.
П.И. не прослушал полного семинарского курса (такая практика существовала в то время) и из 5 класса, будучи 19 лет, в 1861 г. поступил в Московскую Академию, которую и окончил в 1868 г. и был причислен к первому разряду ее воспитанников. В том же году он отправился в Петербург, где слушал при университете лекции по классическим языкам. Одновременно с этим он был домашним учителем-гувернером детей графа Путятина.
По выдержании перед педагогическим собранием Правления С.-Петербургской духовной семинарии удовлетворительного испытания посредством трех пробных лекций 11–17 февраля 1869 г. по предмету латинского языка, он был определен для преподавания этого предмета в Московскую духовную семинарию 1869 г. 23/24 сентября, в каковой должности и состоял с небольшим год. По прочтении пробной лекции в Московской Академии, он был избран 6 ноября 1870 г. на должность доцента Академии по предмету того же латинского языка и его словесности и допущен к исправлению этой должности 18 января 1871 г. Так началась его служба родной Академии.
В том же году 24 сентября он был удостоен Советом Академии степени магистра богословия; а через шесть лет – с 23 сентября 1878 г. назначен был экстраординарным профессором.
Добросовестное и любовное отношение к своему делу заставило П.И. предпринять поездку заграницу. И вот – в целях 1) знакомства с состоянием филологической науки в Германии, равно как и для дополнения знаний по филологии и 2) для ближайшего, непосредственного изучения памятников классической древности как в Риме, так и в других местах Италии, он был командирован заграницу с 15 июля 1878 г. по 15 августа 1879 г. Во время пребывания за границей П.И. слушал лекции по классическим языкам в Лейпцигском университете у профессоров – Курциуса, Лянге и Еккштейна, а в Берлинском у профессоров Фалена и Гюбнера, и жил более или менее долгое время в Риме, Флоренции и Неаполе, посещая на местах сохранившиеся в целости или в развалинах памятники классической древности, а также изучая все необходимое по музеям названных городов. Эта же цель привела его и в Мюнхен, где он часто бывал в его знаменитой Глиптотеке. О своих занятиях заграницей П.И. напечатал отчет (Т. св. О. 1881 г. кн. II), который, а равно и устные беседы его об этой поездке, имели и значительный интерес, и большую ценность. Так своими занятиями заграницей П.И. оказал важную услугу, между прочим, профессору греческого языка И.Н. Корсунскому в его первых научных трудах в области филологии при начале его ученой деятельности, совпавшей с временем возвращения П.И. из заграницы. Об этом последнем говорил сам И.Н. в своей приветственной речи на праздновании двадцатипятилетнего юбилея почившего (Богосл. Вестн. 1895 г. ст. В. Соколова „Из академической жизни“).
П.И. был, по отзывам его слушателей-учеников, большим знатоком своего предмета. Он явно во время чтения лекций увлекался переводимыми им классическими писателями и бессмертными красотами их произведений.
Он высоко ценил произведения древних латинских поэтов и свою любовь к поэзии перенес и на христианских латинских и греческих церковных песнотворцев.
С большим трудолюбием и увлечением он работал над одним из латинских христианских поэтов – Аврелием Пруденцием Клементом и над известным греческим песнотворцем св. Романом Сладкопевцем. Его ученое исследование о первом снискало ему степень доктора богословия, в каковой степени он и был утвержден определением Св. Синода от 8 февраля 1891 г., после чего 22 февраля того же года был сделан ординарным профессором. За это свое сочинение, по постановлению Совета Академии, он получил премию Преосвященного Митрополита Московского Макария в 500 руб., а Св. Синод определением своим от 1/22 апреля 1892 г., согласно заключению Учебного Комитета, присудил ему за то же сочинение премию того же Митрополита в 1000 руб. Официальные рецензенты проф. В.О. Ключевский и А.В. Мартынов с большою похвалою отзываются о научных достоинствах этого печатного произведения П.И. (см. журналы Совета Московской Духовной Академии 1890 г.). А ординарный профессор С.-Петербургского университета Помяловский в своем отзыве об этой книге говорит: „Труд проф. Цветкова производит прекрасное впечатление работы серьезной, обличающей знание и даровитость автора. Прежде всего следует заметить, что он весьма тщательно изучил текст Пруденция, и с большою внимательностью извлек из него все наиболее, характерные данные для разъяснения того или другого вопроса; трудно отметить что-либо важное, что было бы опущено автором; ссылки его везде самостоятельны и доказывают, что он черпал непосредственно из источника. С такою же внимательностью изучил он и предшественников Пруденция, преимущественно Тертуллиана и Амвросия. Не оставил он без внимания и трудов своих западных предшественников... Ученый аппарат проф. Цветкова весьма солиден и заслуживает полного одобрения. Не с меньшим сочувствием следует отнестись и к пользованию этим аппаратом “. (Христ. Чт.
за 1892 г.). Точно так же и другой его труд – „Песни св. Романа Сладкопевца » был удостоен премии Митрополита Макария в 500 руб. Представлявший это произведение П.И. на премию почтеннейший профессор М.Д. Муретов в заключение своего отзыва о нем говорит следующее: „Интересность и разнообразие вводных сведений, о песнопениях св. Романа Сладкопевца , – полезность, обилие и ценность разнообразных примечаний к тексту этих песнопений, – самоочевидная важность перевода на русский язык песней одного из славных церковных поэтов византийских, коему подражали другие церковные песнописцы, – общая удовлетворительность и точность его в передаче содержания оригинала, – выдержанность в количестве строф стихов в строфах (в огромном большинстве), – полное соответствие духу оригинала вообще и тожественность с ним – нередко в стихотворном размере – или ритме, – наконец возвышающаяся иногда до уровня оригинала священно-поэтическая вдохновенность перевода: – вот те достоинства труда проф. Цветкова, кои побуждают меня предложить вниманию Совета Академии этот труд на премию Преосвященного Митрополита Макария» (Журналы заседаний Совета Академии за 1902 г.).
Можно сказать, что этот род творчества покойного П.И. был любимым его занятием, потому что как нельзя более соответствовал религиозно-нравственной его настроенности. В журналах „Радость Христианина» и „Душеполезное Чтение» напечатано много и других его стихотворных переводов любимых им церковных авторов, равно как и в его бумагах сохранилось еще несколько опытов такого же точно переложения. Вообще, посвящая свое время усердному подготовлению к лекциям, он находил время заниматься и литературным трудом.
Так в разное время и в разных журналах, кроме уже названных его произведений, им были напечатаны следующие:
„Обзор апологетических трудов восточных Отцов и Учителей церкви в IV и V вв.“.
„Состояние инославных христианских обществ на Западе в 1875 г.“.
„Пий IX“, „Из наблюдений над религиозною жизнью в современном германском протестантстве“.
„Мысли Горация о поэзии и условиях совершенства поэтических произведений в „Послании к Пизонам“. – (Речь на публичном акте 1 окт. 1885 г.).
„Греко-римский политеизм и христианство“.
„Очерк истории Братства Преподобного Сергия за первое двадцатипятилетие“.
„Очерк истории Александро-Мариинского дома Призрения в первые 25 лет самостоятельного существования“.
„Новый храм в память почившей в Бозе Государыни Императрицы Марии Александровны“ и др.
Полный перечень трудов П.И., составленный библиотекарем Моск. Академии К. М. Поповым, помещен далее.
В 1905 году по делам Братства Преподобного Сергия для вспомоществования нуждающимся студентам, председателем которого состоял П.И., возник между ним и сослуживцами конфликт, хотя и не по его вине; – но это заставило П.И. подать прошение, об отставке, и 24 февр. 1906 г. он приказом Обер-Прокурора Св. Синода был отчислен от духовно-учебной службы; однако и после того в течение двух лет в качестве профессора по найму читал лекции в Академии. За свои труды на пользу Академии он награжден был чином Действительного Статского Советника – в 1901 г. 6 мая.
Ревностно исполняя свои прямые обязанности по службе в Академии он, на ряду с этим, принимал на себя и другие ответственные должности.
Как человек добрый и отзывчивый на всякое хорошее начинание, он охотно, напр., откликнулся на приглашение быть преподавателем латинского языка в открывшейся в 1876 году в Сергиевском посаде мужской прогимназии. В посаде тогда почти совершенно не было учебных заведений, за исключением женского городского училища. Когда
же, по инициативе покойного профессора Академии, бывшего в то же время и городским головою, Е. В. Амфитеатрова , основана была мужская прогимназия, то он и принял предложение быть преподавателем в ней. За скудостью денежных средств, которыми располагала тогда прогимназия, большинство преподавателей в ней не получало вознаграждения: безвозмездно нес в ней свои обязанности и П.И. в течение почти двух лет.
То же было затем, когда в посаде возникла и частная женская прогимназия – Д.Н. Тихомировой: – и здесь П.И. безвозмездно трудился, будучи учителем истории и географии. Несмотря на свои несомненные заслуги пред мужской прогимназией, расширившейся потом в полную гимназию, П.И., не помня о своих трудах, понесенных им в ее пользу, никогда не помышлял о том, чтобы хотя его собственные сыновья, когда они поступили в ту же гимназию, обучались в ней бесплатно, как многие советовали ему это сделать; – он находил такое притязание идущим в ущерб детям несостоятельных родителей.
Еще более времени П.И. посвятил Александро-Мариинскому дому Призрения, членом Совета и инспектором классов которого он сделался в 1899 г., каковым и продолжал оставаться до самой своей кончины. И опять-таки этот труд он нес бесплатно. За свою деятельность по Дому Призрения он был награжден орденом Св. Станислава 1 ст. 6 декабря 1913 г., но своей звезды ему уже не пришлось увидеть.
П.И. был, также, председателем Совета Братства Преподобного Сергия с 1903 г. по 1905 год, членом ревизионной комиссии Сергиево-Никоновского благотворительного приюта и Товарищем Председателя общества вспомоществования недостаточным ученикам Сергиево-Посадской мужской гимназии. А когда супруга его открыла сначала подготовительную школу, а затем частную женскую прогимназию, он, несмотря на свои немолодые годы, продолжал трудиться на любимом им педагогическом поприще – в качестве законоучителя и преподавателя географии, и состоял Председателем педагогического Совета этой про-
гимназии. Однажды Высокопреосвященный Митрополит С.-Петербургский Владимир, когда еще был Митрополитом Московским, узнав, что он законоучительствует в школе своей жены, сказал ему: „Побольше бы было таких законоучителей как Вы, П.И.!“
Таков был покойный П.И., как общественный деятель. Но что более всего снискало ему любовь и уважение его товарищей-сослуживцев и всех знавших его, так это редкий, чрезвычайно высокий нравственный облик его, как частного человека.
Выдающимися качествами его были необычайное благородство души и чистота помыслов. Это благородство его сказывалось как в отношениях с сослуживцами, так и с посторонними для него лицами. И с высшими его по рангу, и с равными, и с низшими он был одинаков. Лесть и ласкательство, не говоря уже об интригах и интриганстве, были ему совершенно чужды.
Он был надежнейшим товарищем, простое слово которого пользовалось доверием.
Благородство его характера было так высоко, что никогда нельзя было заподозрить его в низменности побуждений.
Будучи сам таков, он верил в человеческое достоинство и других и, будучи честен сам, не хотел думать, чтобы и другие могли руководствоваться в своих делах иными побуждениями.
Он никогда ни о ком не отзывался дурно, и, когда ему говорили о бесчестных поступках других, он или высказывал сомнение в достоверности ходящих слухов или старался найти такие стороны в них, которые бы извиняли и смягчали вины людей. При известной всем его кротости и незлобии трудно было даже представить себе, чтобы он мог нанести кому-нибудь сознательно зло или причинить обиду, хотя бы простым словом. Он никогда не старался кого-нибудь уязвить или поднять на смех. Незаслуженные им обиды и оскорбления, особенно со стороны сослуживцев, глубоко огорчали его и волновали, но он не выражал своего огорчения ни в ропоте, ни в жалобах
на обидчика и при своем незлобии скоро забывал обиду и по-прежнему относился к обидчику доброжелательно.
Всегда ровный и спокойный, он никогда не выходил из себя и даже в горячих спорах по принципиальным вопросам никогда не возвышал голоса.
При таких качествах он не приспособлен был к борьбе, не мог быть передовым энергичным борцом с людской неправдой не только в делах общественных, но и своих личных, хотя это и не было с его стороны ни робостью, ни слабостью.
Эти свойства его души питались его искреннею религиозностью. Он был верным сыном православной церкви. Он всегда строго исполнял и внешние уставы церкви, хотя более держался духа христианского учения. Неизменно и радостные, и горестные события в своей жизни он сопровождал молитвою. К религиозным вопросам он относился серьезно и никогда не позволял себе в этом отношении какого-либо легкомыслия, а когда в его присутствии разговор о религии принимал неподобающий оборот, он обычно умолкал, давая тем понять, что это ему неприятно.
В своей домашней, семейной жизни он был образцовый, любящий и заботливый муж и отец. Он внимательно наблюдал и за первыми шагами, и за дальнейшим развитием своих детей. С какою, например, любовью он бережно хранил даже простые детские записочки, рисунки, модели! Он был для детей и лучшим руководителем в их учебных занятиях и репетитором. Хорошею чертою его было и то, что свою любовь он простирал не только на своих родных детей, но и на несчастных сирот своих и жениных близких и дальних родственников, для которых он не делал никакого различия со своими детьми. Подолгу гащивали и живали родственники под его кровом, пока не становились на собственные ноги. Видно судьбою ему назначено было часто становиться опекуном осиротелых ма
Моя девушка так сильно увлеклась минетом что я кончил еще до секса
Жена изменщица приготовила для мужа кофе со спермой любовника
Порно видео с Harlowe Blue (Харлов Блю)