Три подружки как то раз

🛑 ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ЗДЕСЬ 👈🏻👈🏻👈🏻

Три подружки как то раз


Помните эту семью? Родители повторили фотосессию с уже взрослыми детьми! Глядите что из этого вышло!
Мы используем «cookie» для наилучшего представления нашего сайта. Это исключительно для Вашего удобства. ok Подробнее...
Юля, Женя и Марина дружили еще со школы.

Юля — дочка научного работника, жила в маленькой квартирке, не то, чтобы бедно, но и не богато. Родители постоянно работали, а девочка была предоставлена сама себе, гуляла, разогревала обед, делала уроки. Подружки ей завидовали. Мало кому разрешали вот так, без догляда, проводить свободное время.

Коренастенькая, подвижная, Юля не была красавицей. Грубовато слепленное лицо, прямые, туго стянутые резинкой волосы. Резкие, быстрые движения. Но ее голос, низкий, грудной, заставлял замирать и прислушиваться. Такие голоса достойны тишины, сосредоточенности, а потом аплодисментов. Стихи в исполнении Юли превращались в какой-то коротенький спектакль, что приводило слушателей в восторг.

Женя, живущая с бабушкой, постоянно под присмотром, опекой и всеобъемлющей, на знающей границ лаской, не могла и шага ступить, чтобы об этом не узнали дома. Бабушка обладала большими связями, водила много знакомств, что позволяло Женечке часто бывать в театрах, ходить в гости к интересным, образованным, но очень скучным людям, читать бережно хранимые сборники русских классиков. Женя могла долго сидеть на одном месте и мечтать, а потом, спохватившись, подернуть плечиками и удивленно посмотреть на собеседника, который уже в который раз зовет ее по имени.

Марина была, пожалуй, самой странной из этой компании. Она могла пропадать по несколько дней, не являясь в школу, а потом прийти и, как ни в чем ни бывало, занять свое место за партой. Отец брал ее в геологические экспедиции, на выезды с ребятами из соседней школы. Марина бредила раскопками и каждый год дарила подругам очередные ценные находки своих путешествий. Девочки складывали камни в ящики столов, не решаясь выкинуть подарки.

Марина была копией своей матери. Каштановые волосы, ложившиеся красивой, крупной волной, обрамляли круглое, смуглое личико. Ее немного раскосые глаза с густыми ресницами как будто навсегда оставили в себе цвет темной зелени горных лесов, уловили этот изумрудно-хвойный, насыщенный, глубокий оттенок и отразили в себе, придав лицу особую таинственность.

Девочки подружились не сразу. Знакомства Евгении строго контролировались, Марине просто было некогда обращать внимание на такие мелочи, как дружба с одноклассниками. Юля же, самостоятельная и веселая девочка, притянула их к себе, крепко связала воедино три судьбы, сама того не желая. Что-то было в этой девчонке, что не отпускало от себя.

Однажды девочка принесла в школу крысу в маленькой клетке. Эту живность Юлин папа хотел отнести в свой исследовательский институт.

-Эй, Юль, чего это у тебя портфель шевелится? — с испугом прошептала Женя.

-А! Это я папину крысу спасать буду. После уроков выпущу во дворе. Хочешь, покажу?

Женя передернула плечиками и прижала тонкие руки к груди. Бояться грызунов ее еще давно научила бабушка. Но уж больно было интересно рассматривать крысу в руках Юли.

Марина, заметив, что происходит что-то интересное, решила присоединиться к девочкам.

После уроков три головы в Юлькином дворе склонились к маленькому существу, рвущемуся на свободу. Марину приняли в компанию потому, что у нее с собой был бутерброд с сыром, который решено было скормить узнице...

Шли годы, девочки росли, дружба их крепла. Каждый шел своей дорогой, но они находили друг в друге то, чего не хватало самим. Юлина свобода и очарование голоса, Женина удивительная многогранность знаний и разумность, трезвость суждений, Маринина кочующая натура — все соединилось, слепившись в удивительно крепкий, но еще не вполне оформленный глиняный шар, кативший по судьбам каждой из девочек.

-А пойдемте сегодня гулять по набережной! — предложила Юля, когда подруги собрались у нее дома. Выпускные экзамены были позади, лето жарко дышало в окно, не давая спокойно сидеть дома.

-Ладно, давайте! Я только бабушке позвоню, а то ждать будет, волноваться! — Женя быстро набрала номер и, отвернувшись, заговорила.

Юля смотрела на подругу, слушала теплые нотки голоса, когда та разговаривала с бабушкой, и завидовала. Ее-то никто не хватится, никто не будет беспокоиться, искать. Родители давно привыкли, что их Юльчонок самостоятельная девочка, и не лезли в ее жизнь.

А ей так хотелось... Чтоб волновались, если задерживается, радостно встречали, когда приходит домой, чтобы ради нее пекли сладкие булочки и подогревали сковородку с ужином. Хотелось узнать, как это — быть окутанной чьей-то заботой, безусловной и бесконечной.

Со временем эту пустоту заняли подруги. Они, интуитивно чувствуя пробел в Юлиной жизни, старались восполнить недостающие звенья, как могли. Звонили, интересовались, сочувствовали. Юля училась у них быть слабой, доверять и разрешать поухаживать за собой.

-Бабушка приглашает вас к нам, — сообщила Женечка, кладя трубку. — погуляем и пойдем чай пить. Давайте?

Подруги утвердительно кивнули головами.

Они шли по тротуару, вдыхая теплый, томный аромат реки, смотрели на проплывающие теплоходы, ловили руками носящиеся в воздухе пушистые комочки тополиных семян. Три очаровательные девочки, которые уже простились с детством, вынеся из него самое лучшее, что там есть — беззаботность и наивность существования. Мир еще не казался им жестоким, а будущее расцветало яркими красками надежд.

Юля, ловко спрыгнув на помост у самой воды, стала медленно кружиться, запрокинув голову и раскинув руки. Юбка повторяла ее движения, делая танцующую девушку похожей на воздушный цветок.

И пусть ее никто не ждал дома, дом — это просто коробка, бетонный конструктор, который создан, чтобы разделить людей, расселить по ячейкам, дав право на уединение, а, может быть, и одиночество. В тот вечер Юля пообещала себе, что в ее семье все будет по-другому. Как, она еще не знала, но надеялась, что жизнь сама подскажет верный путь.

Марина и Женечка присоединились к хохочущей подруге, они кружились, подпрыгивали и вальсировали, держась за руки. Их жизнь сегодня только начиналась. Река, медленно проплывающая под ногами, наполнялась их счастливыми голосами и несла их дальше. Эти мелодичные звуки будут звучать в разных городах, прорываться сквозь помехи телефонных проводов, заставляя сердца каждой биться сильнее. Они связаны навсегда, сплетены в одну композицию и, кажется, что замолкни одна из них, мелодия разрушится, потускнеет и угаснет, утратив способность к жизни...

Еще со времен школы Новый год всегда отмечали у Марины. Проводив родителей к родственникам, Марина накрывала на стол и ждала подруг. Но этот Новый год должен был стать особенным. Марина решила представить девочкам своего однокурсника, с которым встречалась уже третий месяц.

-Знакомьтесь, это Рома. Мы вместе учимся! — Марина немного виновато смотрела на подруг, как будто чувствуя, что, отдав часть себя этому неказистому, сутулому пареньку, обделила девочек, отдалилась от них.

-Так вот ты какой, северный олень! — не удержалась Юля, без стеснения оглядывая Маринкиного ухажера.

-Юля! — шикнула на нее Женечка и, мило улыбаясь, протянула руку. — Евгения. А это Юля.

Рома смущенно кивнул и пожал руки девушкам.

Когда все уже устали от танцев и присели на диван отдохнуть, Юлю попросили, как обычно на таких посиделках, что-нибудь исполнить. Ее голос, звуки струн гитары, поющих под нежными касаниями девушки, свечи на столе, по-детски сказочная новогодняя обстановка — все было как будто ново и необычно. Рома, держа Марину за руку, вглядывался в темноту, различая лишь контуры певицы...

Марина стала все чаще пропускать встречи с подружками, ее отношения с Ромой развивались стремительно и ярко. Летние экспедиции, полные романтического горного очарования, зимние прогулки вдоль замерзшей реки. Часто они проходили мимо того места, где окрыленная свободой и молодостью Юлия тогда танцевала, забыв обо всем на свете. Ее образ, юный и резво-звонкий всплывал в памяти, заставляя Марину улыбнуться.

Женя с головой ушла в чтение книг, каждый день бегая в библиотеку. Бабушка часто спрашивала ее о подругах, но связь их ослабла, истончилась нить, связывающая три судьбы. Она не оборвется, нет, просто сейчас жизнь дала каждой возможность укрепиться в своих устремлениях, достичь результатов, позволяющих идти по жизни с поднятой головой, поверить в силу вершения собственной судьбы...

Юля изменилась. Она как-то вся померкла, пропала прежняя жизнерадостность и беззаботность. Вечерами, в пустой квартире, она пела песни под гитару, потом выключала свет и долго сидела у окна, глядя в пустоту. Черная пелена, закрывающая солнечный свет на эти несколько часов, чтобы человеческий глаз отдохнул от созерцания своей жизни, отраженной в других, не дарила молодой женщине покоя.

Сны стали тревожными, короткий период забытья разрывали мысли. Они текли, прорываясь громким потоком, стучали в висках, заставляя сесть на кровати и обхватить голову руками.

-Гормональный сбой. У вас с щитовидкой проблемы! — говорили врачи и направляли на операцию. Но Юля отказывалась.

Год за годом, за сменой адресов и номеров телефонов, жизнь со своими причудами и неожиданными поворотами разлучила подруг, скрыв их друг от друга надежными стенами шумящего мегаполиса. А ниточки, что служили связями трех душ, все еще жили. Они натянулись до предела, истончились, но не поддавались.

-Юля! Юлька! Ты? Это Марина! Мы на Валдае! Что-то захотелось тебе позвонить! Юля! — голос Марины то пропадал, то возникал из помех радиоэфира.

-Марина! Привет! Как я рада тебя слышать! Как ты, как дочка? — звонок застал Юлю за сбором чемоданчика. Женщина присела на стул, прижимая к уху трубку телефона. Сердце радостно забилось. Ей не хватало этих голосов, именно сейчас...

-Мы хорошо, отдыхаем. Ромка работает. Ты сама-то как?

Марина слышала дыхание, напряженное, сбивчивое. Оно сказало ей больше, чем любое услышанное слово.

Юля не расскажет ей, что завтра операция, что она очень боится, что руки трясутся, и хочется плакать. Впрочем, ей теперь всегда хотелось плакать.

Наследственные проблемы с щитовидной железой расцвели буйным цветом...

-Да нормально все, я в отпуске. Вот, дома прибираюсь.

-А... ну да...Юлечка, я так соскучилась! Надо бы нам обязательно встретиться!

Ничего не значащие слова, потом шорох. Связь прервалась.

Юля вздохнула и вернулась к сбору вещей. Зубная щетка, полотенце... а вдруг не понадобится?? Как страшно...

Женя в это время заканчивала уборку в домике, который они с мужем сняли на лето. Близнецы, только что вернувшиеся из пионерского лагеря, весело бегали по саду.

-Жень? Ты? — мужской голос разорвал трубку своим басом. Рома возмужал и теперь говорил только так.

-Да, я. А кто это? — Женя, подернув плечиками, как в юности, тревожно посмотрела на мужа.

-Это Рома, Маринин муж. Она просила тебе передать, чтобы ты позвонила Юле. Обязательно, слышишь?

-Ромка! Я не узнала тебя! Юле? Хорошо, а что случилось-то?

-Не знаю. Это ваши бабьи дела, я не вмешиваюсь.

Уже через полчаса Женя ехала в электричке в Москву. Марина должна была приехать чуть позже.

Юля так хотела быть бодрой, снова самостоятельной и независимой, но не смогла. Расплакалась, едва выговорив, что завтра едет в больницу.

-Я думала, что вы уже все другие, что мы теперь отдельно. Когда виделись-то в последний раз? Не заходите, у вас семьи, дела...

Женя покачала головой и взглядом показала мужу, чтоб выгонял машину из гаража, нужно ехать на станцию.

Юля открыла глаза и поморщилась от неприятного привкуса лекарств. Краем глаза она заметила, что у кровати кто-то стоит. Марина и Женя, еле пробившиеся в палату, улыбались, это было видно по глазам. Медицинские маски скрывали большую часть лица, скрывали морщины — макияж пролетевших годов. Но эти глаза — хвойно-изумрудные Маринины и серо-голубые Женькины остались такими же, как тогда, в школе. И не правда, что в прошлом уже никого нет, сколько не пытайся туда вернуться. Там есть и набережная, и летящее платье, и три счастливые выпускницы, сколько бы лет не прошло с тех пор.

-Привет, дорогая! — Женя ласково потрепала Юлю по руке, а Марина весело подмигнула. Хвойно-изумрудная улыбка впрыгнула с ее глаз, отразилась от карих, Юлиных, и рассыпалась тысячами искр счастья по стенам унылой палаты...

Жми «Нравится» и получай только лучшие посты в Facebook ↓

Три старушки,три подружки
Как то раз под вечерок....
Да за мирною беседой
Собрались попить чаёк.
Говорили....обсуждали деревенское житьё..
До политики добрались.
Вон куда их занесло..
Час сидели.......
Снова чайник подогрели на плите.
Хозяйка печку затопила,
Потеплей стало в избе.
Охи,ахи,разговоры...
Что не этак,что не так...
Про болячки то и дело...
Темы нужной нет ни как ...
-Может ,девки,попоём мы
Вдруг промолвила одна.
-Что же,можно! Запевайте-
-Широка моя страна.....
-Эко ты как замахнулась...
-Может лучше про мороз..
-Песня нравится мне очень,
Пробирает аж до слёз!
Затянули песню дружно
Про мороз,про ямщика,
И про матушку Россию,
Про простого мужика.
Раскраснелись все за чаем,
Словно выпили 100 грамм.
Время позднее.
.Пора уж расходиться по домам.
Нет....сидят...
Для разговора снова тема вдруг нашлась
-Девки,я ведь интернетом
Не на шутку увлеклась.
-Дочка ноне научила..
Вот зараза он какой!
Приставучий, прилипучий..
Потеряла я покой!
И вяжу по интернету,
И кино теперь смотрю..
-Ишь какая ты крутая!!!
Даааа..Может прынца там найду
Рассмеялись три старушки.
-Это, бабки, не игрушки!
Вот прискачет на коне.
-.....Помогать он будет мне!
А вторая подшутила
-Эвон ты куды хватила...
Облопошит,обдерёт..
Дом к рукам твой приберёт
-Ишь кааа.... ка.... заженихалась
Третья бабка возмущалась
-Да какие женихи..
Коль дела твои плохи...
Еле ноги волочёшь
По деревне как идёшь?
Шаг шагнёшь и отдыхаешь,
Да таблеточки глотаешь..
-Верно, девки, уж года
И на кладбище пора..
-Нет уж,дудки!!! Рано,рано
Говорит вторая рьяно.
Внуков надо вырастить
Замуж выдать,поженить
Ведь не плохо мы живём.
Эвон песни как поём!
Дети нас не забывают.
С праздниками поздравляют.
На гулянье в клуб спешим
Хоть народ там посмешим...
Будем спортом заниматься-
Скандинавскою ходьбой
Что нам годы-не помеха..
Коль мы молоды душой!
Будем чаще собираться
Пить чаёк да говорить
Иногда позволить можем и 100 грамм себе налить.
Тонус жизненный поднять
Чтобы жить не унывать!
-Ой...заболтались
-Ну до встречи!
По домам теперь пойдём!
А не то тропинку к дому
В темноте и не найдём.
             Автор Валентина Карпова.
Оптимистичные стихи! Создают хорошее настроение. И бабушки на на фото очень симпатичные!
Чудные старушки, а стихотворение жизненное
АХ , СПАСИБО !!! ЧУДЕСНО НАПИСАНО ... ПРОСТО , БРАВО !!!
«Я счастлива от того, что мои дети не росли за кулисами, – говорит Муравьева. – Из-за денег мы не могли позволить себе нанимать им нянек, поэтому сидели с ними дома с мужем по очереди. Порой отказывались от каких-то предложений в кино, если нужно было уезжать из города . Для своих сыновей я прежде всего мама, а не актриса. Прихожу домой, и мне никто не аплодирует, все ждут, когда накормлю ужином. Я не заставляла детей ходить на мои театральные премьеры, не говорила им: "Сегодня у вашей мамы спектакль. Идем и мучаемся".» ⠀ Ирина Муравьева
«Дед был вполне доволен своей судьбой и впоследствии не раз говорил, что только вынужденному из-за дуэли отъезду из России он обязан своей блестящей политической карьерой, что, не будь этого несчастного поединка, его ждало незавидное будущее командира полка где-нибудь в русской провинции с большой семьёй и недостаточными средствами
«В течение нескольких лет, каждый вечер около шести часов, я видел как по салонам Клуба, куда я приходил читать газеты, проходил похожий на бобыля высокий старец, обладавший великолепной выправкой. Единственное, что я знал про него, так это то, что за шесть десятков лет до того — да, в таком вот дальнем прошлом! — он убил на дуэли Пу
4 ФЕВРАЛЯ - ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ИГОРЯ КВАШИ
ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ Родился Игорь Кваша 4 февраля 1933 года в Москве. Его отец Владимир Кваша имел звание доктора химических наук,и должность завкафедрой МХТИ им.Менделеева. Родом был из небольшого городка Покотилово под Киевом. Погиб под Ленинградом в декабре 1942 года. Маму звали Дора Кваша, по образованию она дефектолог и сурдопедагог, заканчивала Московский медико-педологический институт Наркомздрава СССР.
Не забывай те грозные года, Когда кипела волжская вода. Земля тонула в ярости огня, И не было ни ночи и ни дня. Сражались мы у волжских берегов, На Волгу шли дивизии врагов, Но выстоял великий наш солдат, Но выстоял бессмертный Сталинград! Поклонимся великим тем годам, Тем славным командирам и бойцам, И маршалам страны, и рядовым, Поклонимся и мёртвым, и живым, – Всем тем, которых забывать нельзя, Поклонимся, поклонимся, друзья. Всем миром, всем народом, всей землёй – Поклонимся за тот великий бой. За годом год… Из боя – снова в бой… Взлетали вновь салюты над Москвой, И, завершив Победою войну, Планете всей вернули мы весну. Окончен тот великий смертный бой, – Синеет мирно небо над тобо
31 января -день памяти Николая Доризо (2011) 
Не знаю. Сколько жить еще осталось, Но заявляю вам, Мои друзья, — Работу Можно отложить На старость. Любовь на старость отложить нельзя.
Любовь выклянчивать — наивность, Что на беду обречена. Любовь, она и есть взаимность, Но до чего ж редка она! *** «О, как нам часто кажется в душе...» О, как нам часто кажется в душе, Что мы, мужчины, властвуем, решаем. Нет! Только тех мы женщин выбираем, Которые нас выбрали уже. *** ПОМНИШЬ ,МАМА?
Продолжение Воспоминание Дмитрия Лихачева о блокаде 
Несмотря на отсутствие света, воды, радио, газет, государственная власть «наблюдала». Был арестован Г. А. Гуковский. Под арестом его заставили что-то подписать1, а потом посадили Б. И. Коплана, А. И. Никифорова. Арестовали и В. М. Жирмунского. Жирмунского и Гуковского вскоре выпустили, и они вылетели на самолете. А Коплан умер в тюрьме от голода. Дома умерла его жена — дочь А. А. Шахматова. А. И. Никифорова выпустили, но он был так истощен, что умер вскоре дома (а был он богатырь, русский молодец кровь с молоком, купался всегда зимой в проруби против Биржи на Стрелке). Умер В. В. Гиппиус. Умер Н. П. Андреев, 3. В. Эвальд, Я. И. Ясинский (сын писателя), М. Г. Успенская (дочь писателя) —
Воспоминания о блокаде Дмитрия Сергеевича Лихачева...
Прочтите и вы, если хватит душевных сил...Будет тяжело, но думаю, это нужно знать. Знать, чтобы помнить...Чтобы не повторилось. стр.317 "...Магазины постепенно пустели. Продуктов, продававшихся по карточкам, становилось все меньше: исчезали консервы, дорогая еда. Но хлеба первое время по карточкам выдавали много. Мы его не съедали весь, так как дети ели хлеба совсем мало. Зина (супруга Дмитрия Сергеевича) хотела даже не выкупать весь хлеб, но я настаивал: становилось ясно, что будет голод. Неразбериха все усиливалась. Поэтому мы сушили хлеб на подоконниках на солнце. К осени у нас оказалась большая наволочка черных сухарей. Мы ее подвесили на стенку от мышей. Впоследствии, зимой, мыши вымер
Чтобы помнили... история про блокадную девочку.
ПЕСНЯ О ЗЕМЛЕ Кто сказал: "Все сгорело дотла? Больше в Землю не бросите семя"? Кто сказал, что Земля умерла? Нет, она затаилась на время. Материнства не взять у Земли, Не отнять, как не вычерпать моря. Кто поверил, что Землю сожгли? Нет, она почернела от горя. Как разрезы, траншеи легли, И воронки, как раны, зияют. Обнажённые нервы Земли Неземное страдание знают. Она вынесет всё, переждёт, Не записывай Землю в калеки! Кто сказал, что Земля не поёт, Что она замолчала навеки?! Нет! Звенит она, стоны глуша, Изо всех своих ран, из отдушин, Ведь Земля — это наша душа, Сапогами не вытоптать душу! Кто сказал, что Земля умерла? Нет, она затаилась
Сучка в корсете и сетчатых чулках раздвигает ноги
Сладкая студенточка в розовой юбке
Толстые голые писающие женщины (76 фото)