Три дня счастья (Новелла). Глава 11

Проведя в пути четыре часа, мы наконец-то достигли квартиры. Запах моей комнаты вызывал чувство ностальгии.

Всё мое тело было залито потом, а ноги покрылись мозолями. Едва открыв дверь в ванную, я подумал: "не лучше ли пропустить вперед Мияги?" Но если я буду так явно проявлять заботу, то могу разрушить чувство дистанции, которое она возвела между нами.

Поборов желание сэкономить воду, я быстро вымылся, переоделся и вернулся в гостиную.

Исходя из того, что я видел до сих пор - Мияги могла спокойно мыться и питаться пока я спал. Потому, я притворился что отправился спать. Лежа в постели, я услышал как Мияги тихо направилась в сторону ванной. И когда я уже собирался встать, шаги направились в обратную сторону, и я быстро закрыл глаза.

– Господин Кусуноки, – сказала Мияги.

Я продолжал притворяться что не замечаю ее.

– Господин Кусуноки, вы спите? – прошептала Мияги. – Разумеется, я спрашиваю это только потому, что вы симулируете. И если это действительно так, мне показалось что было бы неплохо, если вы сделали это, заботясь обо мне... Доброй ночи. Я воспользуюсь вашим душем.

Услышав как захлопнулась дверь в ванную, я встал и посмотрел в угол, где обычно сидела Мияги. Она снова будет ночевать там, не так ли? В положении, в котором казалось бы совсем невозможно заснуть – она проводила всю ночь, то наблюдая за мной, то прерываясь на короткий сон.

В качестве эксперимента - подражая Мияги, я сел в том же месте, и попытался заснуть. Но сон попросту не шел.

– Что вы здесь делаете? Ваше место в постели, – похлопав меня по плечу, предупредила мой наблюдатель. Я даже не заметил, когда она успела вернуться.

– Вообще-то это моя фраза. Ты должна спать в постели. Просто нелепо ночевать здесь.

– Может и нелепо, но я уже привыкла.

Я лег на левую половину кровати и сказал:

– С сегодняшнего дня, я сплю на левой стороне. Ни под каким предлогом я не буду вторгаться на правую, даже не повернусь туда. Это будет идеальным местом, чтобы наблюдать за мной с близкой дистанции. Захочешь ты здесь спать или нет - зависит от тебя, но я в любом случае буду спать слева.

Я пытался найти точку соприкосновения. Сомневаюсь, что Мияги согласилась бы спать в кровати, в то время как я устроился бы на полу. Хотя, даже если я и сказал ей, что сон рядом со мной будет без проблем, это еще не значит что она вот так вот легко всё примет.

– Вы еще не проснулись, господин Кусуноки? – поинтересовалась Мияги, подтверждая мои домыслы.

Я проигнорировал ее и закрыл глаза. Минут через двадцать, я почувствовал как Мияги залезла на противоположную сторону постели.

В эту ночь, повернувшись друг к другу спинами - мы разделили одно ложе на двоих. Признаю, я предложил это исключительно ради своего самоудовлетворения. Я снова создаю Мияги проблемы...

Она наверняка не хотела этого делать. Отвечая на мою доброжелательность, она может навредить своей стойкости наблюдателя, которая развивалась много лет. К тому же, доброта смертника – вещь переменчивая и непостоянная. Такая доброта не помогает людям, она причиняет им боль.

Тем не менее Мияги до сих пор с нежностью принимала мою непримечательную заботу.

Могу предположить, что так она показывает свое уважение. А может, она просто смертельно устала.

Я проснулся, когда багровый закат уже заполнил своими красками всю комнату. Я думал, что Мияги давно проснулась, но ей похоже, хотелось поспать еще чуть-чуть. Встав с кровати, я прищурился от яркого солнечного света.

В момент, когда наши взгляды встретились, мы дружно отвели глаза. После глубокого сна, ее одежда и волосы были в таком беспорядке, что она казалась почти что беззащитной.

– Я просто немного устала сегодня, – сказала она, как бы оправдываясь. – С завтрашнего дня, я буду спать на своем обычном месте. Тем не менее, спасибо вам большое, – добавила она.

Мы вышли на закате. Стрекотали цикады.

Возможно из-за инцидента с постелью, Мияги казалась более отстраненной. В магазине я снял немного денег заработанных на подработке за последний месяц.

Это были все мои оставшиеся средства, последние боеприпасы.

Я должен использовать их осторожно.

Понаблюдав с пешеходного моста за закатом, мы отправились в лавку, в которой подавали гюдон. Там использовалась система купонов, поэтому Мияги, купив билет, отдала его мне.

– Говоря о том, что делать дальше, – начал я, прикончив свой мисо суп. – Я сделал всё, что написал в своем списке. Но что теперь?

– Делайте что хотите. Даже у вас должны быть какие-то увлечения, ведь так?

– Да. Слушать музыку и читать... Но теперь, когда я об этом задумался, то понял что это было лишь средством побега от жизни. Я использовал музыку и книги, чтобы добиться с жизнью компромисса. Теперь, когда больше нет смысла заставлять себя идти дальше, они не так уж мне и нужны.

– Тогда, наверное, вам стоит начать думать об этом иначе. С этого момента вы можете просто наслаждаться этим.

– Да, но есть здесь одна закавыка. Независимо от того, как я буду смотреть на книги и музыку, я чувствую какое-то безразличие. Как будто это не имеет ко мне никакого отношения... Если подумать, то большинство вещей в этом мире, созданы для людей которые продолжают жить. Разумеется, ведь это естественно. Незачем создавать что-то для тех, кто скоро умрет.

Мужчина лет пятидесяти, работающий в этой забегаловке, нахмурив брови, глянул на меня, говорящего сам с собой о смерти.

– Вы больше ничего не цените?.. К примеру, может вам нравится бродить по заброшенным местам, или ходить вдоль рельс и считать шпалы, а может играть в позабытые десятилетия назад аркадные автоматы?

– Всё это слишком специфично. Дай догадаюсь, ты наблюдала за парнями которым нравилось подобное?

– Да. Был даже такой, что провел свой последний месяц, лежа в кузове пикапа, глядя в небо. Он отдал все деньги старику, которого даже не знал, и попросил его вести пикап по тем местам, где его никто не остановит.

– Звучит умиротворяюще. Как ни странно, наверное, это самый разумный выход.

– Это довольно интересно. Смотреть на пролетающие мимо пейзажи - хороший способ развеяться.

Я попытался себе это представить. Под голубым небом, вдаль по извилистым сельским дорогам, ощущая прохладный ветерок - отправиться куда душе угодно. Все воспоминания и сожаления выветрились бы из моей головы и остались на дороге. Ощущение того, что чем дальше ты уедешь, тем дальше будет твоя смерть.

– Можешь рассказать мне побольше таких историй? Разумеется, пока это не задевает никаких коммерческих тайн, – попросил я.

– Я могу рассказать, когда мы вернемся в квартиру, – пообещала Мияги. – Но если мы продолжим здесь, то вы будете выглядеть подозрительно.

Возвращаясь назад, мы сделали большой крюк. Мы прошли через небольшое подсолнечное поле, бывшее здание начальной школы, и кладбище, расположенное на пологой земле. В школе проходило какое-то мероприятие, и проходя мимо мы видели здоровых, загорелых, пахнущих духами и спреем от комаров детей. Это была жизнерадостная ночь, казавшаяся прекрасным, коротким летом.

Добравшись до дома, я вместе с Мияги сел на Cub, и мы снова отправились на прогулку.

Наверное потому, что мы оба были легко одеты – я отчетливо ощущал гладкость ее тела, и это не давало мне покоя.

Случайно пропустив красный свет, я быстро нажал по тормозам, невольно делая нас еще ближе. Надеюсь, она не заметила мой учащенный пульс.

Мы подъехали к холмам, и припарковались на том, с которого был наилучший вид на город. Я купил на двоих кофе из торгового автомата и наслаждался скудным пейзажем.

Под нами был жилой район, испускавший нехитрое оранжевое свечение, которое при сравнении с огнями города расположенного чуть дальше, казалось невероятно маленьким.

Вернувшись домой, я почистил зубы, лег на кровать и слушал Мияги. Она рассказывала мне наименее обидные истории, из жизни ее предыдущих подопечных. Словно читала ребенку сказки на ночь. В этих рассказах, если можно их так назвать – не было ничего особенного. Но они успокаивали меня лучше, чем большинство литературных произведений.

На следующий день, складывая из оставшейся бумаги журавликов, я подумал о том, чем должен заняться. Мияги в это время тоже сидела за столом, и складывала журавликов.

– Было бы неплохо умереть, утонув в бумажных журавликах, – сказал я, зачерпывая полные ладони и подбрасывая их. Мияги также собрала в руках побольше, и обрушила мне их на голову.

Устав от оригами, я вышел подышать свежим воздухом. Купив в магазине сигареты, я выкурил одну на месте. Затем, выпив кофе из торгового автомата, я кое-что понял.

"Я не замечал того, что было прямо перед моим носом".

Кажется, я сказал это вслух, потому что Мияги заглянув мне в лицо, спросила:

– Чего же?

– Нет, ну, это действительно глупо... Просто я вспомнил кое-что, насчет чего с уверенностью могу сказать - оно мне нравится.

– Пожалуйста, скажи мне.

– Я люблю торговые автоматы, – признался я, почесывая в затылке.

– Ах... – воскликнула Мияги, словно пропустив удар. – А что... вам в них нравится?

– Хмм... Не знаю, смогу ли объяснить. Но в детстве, я правда хотел стать торговым автоматом когда вырасту.

Мияги медленно наклонила голову, и беспомощно посмотрела на меня.

– Э-э, просто удостовериться... Под торговыми автоматами, вы имеете в виду машины, которые продают кофе, лимонад и тому подобное? Как тот, который вы только что использовали?

– Верно. Но более того. Сигареты, зонтики, брелоки, онигири, удон, лед, мороженое, гамбургеры, одэн, картошку-фри, соленые сэндвичи с говядиной, лапшу, пиво, ликер... Торговые автоматы предлагают самые различные товары. Япония – это страна торговых автоматов! А всё потому, что они хороши для поддержания порядка.

– И именно поэтому вы их любите?

– Да, верно. Мне нравится их использовать, даже просто смотреть на них. Даже обычный старый торговый автомат, может привлечь мое внимание, и заставить присмотреться поближе.

– Хмм, что ж... Это хобби явно обладает индивидуальностью, – попыталась поддержать меня Мияги. Но мое увлечение действительно было глупым. По крайней мере, оно точно не было продуктивным. Думаю, это мой символ глупой и бесполезной жизни.

– Но, мне кажется, я понимаю, – сказала Мияги, чтобы подбодрить меня.

– Мое бурное желание стать торговым автоматом? – улыбнулся я.

– Нет. Думаю я никогда не смогу его понять. Но видите ли... торговые автоматы есть всегда. И пока у вас есть деньги - они предлагает вам тепло. Они предлагают больше, чем сумма их продуктов. Они предоставляют четкую функцию, с неизменностью и постоянством.

– Ого, – я был тронут ее небольшой речью. – Ты высказала мои мысли куда лучше меня самого.

– Спасибо, – склонила она голову, при этом, не выглядя особо радостной. – Торговые автоматы важны для нас, наблюдателей. В отличие от людей они нас не игнорируют... Так что всё в порядке, и хорошо что вам нравятся торговые автоматы. Но что вы все-таки хотите сделать?

– Что ж, позволь я расскажу еще об одной вещи, которая мне нравится. Каждый раз заходя в этот табачный магазин, я вспоминаю фильм Пола Остера "Дым". Мне очень нравится момент, когда герой каждое утро выходил из своего магазина сигар только для того, чтобы сфотографировать его. Вкладывание смысла в такую бессмыслицу действительно было очень захватывающе... Поэтому так же, как Огги Рен, я хотел бы делать фотографии, не имеющие с первого взгляда никакого смысла. Просто делать примитивные фотографии, самых обычных автоматов - такое каждому под силу.

– Я действительно не знаю как это выразить, но кажется, мне нравится эта идея.

Вот так и начался мой тур, тур по торговым автоматам.

Я купил в комиссионке серебристую зеркальную камеру, ремешок к ней и десять катушек пленки. По сути, это всё, что мне было нужно.

Я знал, что цифровая камера дешевле и проще в обращении, но я выбрал иной путь, чтобы получить больше ощущений от "съемки".

Я заправил зеркалку пленкой, сел на свой Cub, и отправился в путь фотографируя попадающиеся в каждом закутке торговые автоматы.

Каждый раз делая фото, я старался уместить как можно больше окружения автомата. Я не задумывался о небольших различиях, таких как предлагаемые напитки или расположение кнопок. Я просто хотел запечатлеть, в каком месте, и в каком состоянии находился тот или иной торговый автомат.

В самом начале своих поисков я обнаружил, что в нашем городе их гораздо больше чем я ожидал. Несколько дюжин я обнаружил только в округе своего жилища.

Было множество автоматов, которые я всегда упускал из виду, несмотря на то, сколько раз проходил мимо них. И это незначительное казалось бы открытие, заставляло мое сердце биться чаще.

Иногда, в зависимости от освещения – один и тот же автомат представал в совершенно ином виде. В то время как одни торговые автоматы светились, привлекая к себе насекомых, другие экономили энергию, и освещали только кнопки – поэтому они как будто плыли в темноте.

Я знал, что даже когда дело доходит до подобного глупого хобби – есть люди, относящиеся к этому куда серьезнее меня, и я никогда не смогу с ними конкурировать.

Но мне было безразлично всё это. Это был – как кто-то сказал однажды – более подходящий для меня путь.

В начале каждого дня, я приходил в фотостудию для проявки фотографий. В ожидании конца процедуры - я находил время для завтрака.

В конце каждого дня, я собирал все фотографии проявленные утром и, рассматривая их вместе с Мияги, вкладывал каждую в альбом.

Хоть основной упор и был сделан на торговых автоматах, но благодаря этому можно было увидеть различия.

Как человек фотографирующийся в одной и той же позе, с тем же самым выражением лица. Торговые автоматы служили инструментом измерения.

Владелец фотостудии, похоже, заинтересовался мной. В частности тем, как я каждое утро прихожу проявлять фотографии торговых автоматов.

Ему было около сорока. Седой, болезненный и очень скромный. Однажды он заметил, как я беспечно разговариваю с пустым пространством, и спросил:

– Так что, здесь ведь есть кто-то, не так ли?

Мы с Мияги переглянулись.

– Да. Это девушка, по имени Мияги. Ее обязанность состоит в том, чтобы наблюдать за мной, – ответил я.

Хоть и понимая, что это бесполезно - она всё же поклонилась ему.

Я никак не ожидал, что он мне поверит. Однако кивнув, он сказал: "понятно", и просто принял ее существование. Видимо, этот человек был редким чудаком.

– Значит, эти странные фотографии вы делаете, фотографируя ее? – спросил он.

– Нет. Это всего лишь фотографии торговых автоматов. Я решил отправиться в тур по торговым автоматам, а Мияги мне помогает.

– Ей от этого что-то перепадет?

– Нет, это всего лишь мое хобби. Мияги попросту следует за мной. Это ее работа.

– Что ж, тогда продолжайте, – лицо владельца ясно показывало, как мало он понял.

Мы вышли из магазина, и я сделал фото Мияги стоявшей рядом с сиденьем мопеда.

– Что вы делаете? – спросила Мияги, наклонив голову.

– Просто, после слов старика подумал сделать одну фотографию.

– Для остальных, это будет бессмысленное фото мопеда.

– Все мои фотографии бессмысленны для других.

Разумеется, такие люди как владелец студии были в меньшинстве.

Однажды утром, покидая квартиру чтобы съездить на свалку, я придерживал дверь, ожидая пока Мияги обуется. И в это же время, мой сосед спускался по лестнице. Это был высокий человек со взглядом маньяка.

– Прости что заставила ждать, – сказала выходя Мияги.

– Что ж. Идем, – ответил я закрывая дверь.

А сосед посмотрел на меня с нескрываемым беспокойством.

Был потрясающе ясный, и не сильно ветреный день. Я заблудился в месте, где никогда раньше не был, и даже никогда о нем не слышал. Мы блуждали часа два, и вот, когда я наконец углядел знакомые места - я вновь оказался в нашем с Химено родном городке.

Наверное, мы просто взяли это направление, когда потерялись. А может, это был инстинкт возвращения домой.

Разумеется, это не меняло того, что здесь были торговые автоматы. Я пустил Cub вниз по дорогам, попутно делая фото.

Рядом с магазинчиком сладостей, в который я частенько забегал в детстве, я обнаружил раритетный торговый автомат для мороженого. Особенно я любил здесь ячменную слойку с шоколадом, палочки кинако, карамель кубиками, апельсиновую жвачку, и "Botan rice candy". Если задуматься – я не ел ничего кроме сладостей.

Кондитерская давно была закрыта. Однако ржавый, сломанный торговый автомат оставался на том же самом месте что и всегда.

Телефонная будка на другой стороне улицы, что со стороны выглядела как общественный туалет, была там примерно так же долго, но до сих пор выглядела работающей, пусть и едва-едва.

Мы с Мияги сидели в погрязшем в сорняках парке, освещенным солнечным светом, который просачивался сквозь листву деревьев. Сидели и ели онигири, приготовленные с утра.

Вокруг не было людей, зато гуляли два кота. Один черный, другой пятнисто-коричневый. Они наблюдали издалека, и, не чувствуя опасности, потихоньку подходили.

Мне захотелось покормить их, но к сожалению, у меня не было с собой ничего, что могло бы понравиться кошкам.

– Как думаешь, Мияги, а кошки могут тебя видеть?

Мияги встала и подошла к ним. Черная тут же убежала, а пятнистая - сначала пыталась сохранить дистанцию, но всё же последовала за подругой.

– Действительно, собаки и кошки могут меня видеть, – сказала Мияги, обернувшись. – Но это еще не значит что я им нравлюсь.

Продолжение