Типичная содержанка c роскошной внешностью

⚡ ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ЗДЕСЬ 👈🏻👈🏻👈🏻

Типичная содержанка c роскошной внешностью
Доступ к информационному ресурсу ограничен на основании Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации».

Содержание Fine HTML Printed version txt(Word,КПК) Lib.ru html


 «Нет места на свете печальнее,
чем пустая постель»

Габриэль Гарсиа Маркес
          

ГЛАВА 1
          
Он проснулся ранним утром, в своей роскошной квартире, от громкого звука азана, доносящегося с близлежащей мечети. Странно, он никогда не просыпался от азана, но сегодня призыв муэдзина к утренней молитве, показался ему фальшивым и каким-то зловещим. Там, где он жил в детстве, муэдзин, каждое утро, забирался на минарет и возвещал время намаза живым голосом. Ныне, через мощные громкоговорители, они включают, временами хрипящую запись голоса муллы.
Как же все изменилось, даже это. Что же ты хочешь? Столько лет прошло, мир изменился, ты сам изменился, диалектика, мать ее.
Необычные чувства овладевали им. Он никак не мог понять, во сне ли это или он уже не спит. Веки с трудом открывались, особенно левое. И что за неприятное онемение в левой половине лица? Будто стоматолог произвел проводниковую анестезию. Нарастающее чувство беспокойства пробуждало его затуманенное сознание. О, Боже! Правая сторона его была полностью обездвижена! Он все понял. Слезы покатились по его не бритым щекам. Он с молодости имел привычку бриться каждый день, несмотря ни на что.
«Как же я сегодня побреюсь? Правая рука не работает. Это паралич!» - с ужасом подумал он. Его мозг работал на удивление четко. Он вспомнил из курса неврологии альтернирующие параличи, когда поражается один или несколько черепно-мозговых нервов на одной стороне, а на противоположной стороне парализуется половина тела. С ним произошло то же самое. Хотел было закричать, но голоса своего он не услышал, только какой-то надрывный хрип. Да и какой в этом смысл, все равно он в доме один. Он лихорадочно стал искать мобильник. В спальне его не было, припомнил, что оставил его в кабинете. Это нужно выйти в коридор и первая дверь справа. Как же глупо получилось. Тем временем сознание постепенно куда-то уплывало, мозг расслаблялся, после перенесенного шока. Перед глазами, обрывками, всплывали эпизоды жизни. А главное! Главное лица! Он увидел живые сочувствующие лица отца, мамы и бабушки, родных ему людей, которых уже давно нет в живых. Папа, его лицо так близко, можно дотянуться до впалых, морщинистых и небритых щек, погладить их. У него в глазах такая глубина, как вся вселенная, как звездное небо в безоблачную ночь. Ему казалось, папа смотрит сквозь него. Странный взгляд. Никогда, прежде он так на него не смотрел. Папа протянул руку, дотронулся теплой ладонью до его головы и нежно погладил: «Не беспокойся сынок, все пройдет, мы скоро увидимся».
По телу разлилось божественное тепло и спокойствие. Но ненадолго.
Его отекающий мозг продолжал лихорадочно работать, вычерпывая из гигабайтов памяти обрывки прошлого. Он почувствовал, как огромный и зловещий шар, состоящий из множества черно-белых фотографий знакомых и не знакомых лиц, в тяжелых рамках, соединенных друг с другом металлическими цепями произошедших событий, прокатывался по его обездвиженному телу, утюжа каждую клеточку его умирающего организма.
- Папа, скажи, что это? Мне больно, я задыхаюсь!
- Не беспокойся. Это твоя память. Тебе предстоит просмотр многосерийной ленты. И это будет самый лучший и правдивый фильм, что ты видел в своей жизни. Ага, послушай, тебя много чего порадует, но и о многом будешь сожалеть, увидишь свою жизнь со стороны, совсем другими глазами. Это будет, по сути, подведением итога всей твоей жизни, без прикрас, лести, самообмана и сокровенных тайн. Ты готов, сынок?
- Да, я готов. Папа, не тяни время, я хочу успеть, все просмотреть и все вспомнить.
- Ага, ты же с детства нетерпеливым был, вечно спешил куда-то, все боялся не успеть, что-то пропустить, везде хотел быть первым. Для молодого человека это похвально, иметь здоровые амбиции, добиваться своей цели. Мы всегда тобой гордились. Ну, а сейчас, что? Чего ты добился, сынок? Где твоя жена? Где дети? Почему ты один? Подумай, сынок, где-то ты ошибся, что-то упустил. Тебе сейчас и помочь некому. Так не должно было случиться, тем более с тобой.
- Папа, прекрати, не сейчас. Нашел время нравоучения читать. Видишь, я умираю. Ты мне поможешь?
- Поверь мне, у тебя еще есть время.
- Откуда ты знаешь?
- Просто поверь.
- Как же ты мне сможешь помочь? Ты ведь так далеко. Скорую сможешь вызвать?
- Нет, сынок, к сожалению, таких функций у нас нет.
- А что вы тогда можете?
- Ничего. Мы приходим к вам во сне, молча, наблюдаем за вами, иногда беседуем, советуем сделать правильный выбор, пытаемся оградить от опасностей, предупредить. Жаль, живые не всегда нас понимают.
- Ты мне редко снился. Мама вообще не снилась. Почему?
- У тебя все было хорошо. Мама не хотела вмешиваться в вашу жизнь. Если что и хотела сказать, переда-вала через меня. Ты же знаешь ее характер.
- Скажи ей, чтобы не переживала. Я прожил счастливую, богатую событиями жизнь.
- Хорошо, передам.
- Папа, а как там, у вас?
- Извини, сынок, я не могу говорить об этом. Когда наступит твой час, сам все увидишь. А теперь, закрой глаза и смотри.
И вот, перед ним их старый дом в крепости Ичеришехер, доставшийся папе от деда. Сколько же поколений в нем выросло и прожило свою жизнь. Их всех называли тогда крепостными, это потому, что жили они во «внутреннем городе», обнесенным древними крепостными стенами. Остальной Баку, располагался за стенами и назывался «наружным городом».
В один из ноябрьских дней 1953 года, в семье преподавателей родился мальчик. Назвали его в честь де-душки, со стороны отца, Агарагим. Так на свет появился Агарагим Искендерзаде. Отец Агарагима был интеллигентным и образованным человеком, кандидатом наук, преподавал биологию в университете. Мама была из очень известной и богатой, до революции, бакинской семьи. Почти все ее родственники были репрессированы и бесследно исчезли в сталинских лагерях. Она пре-подавала музыку в музыкальной школе, расположенной неподалеку от их дома. Здоровье у мамы, благодаря перенесенным в детстве переживаниям, было подорвано, и после рождения Агаши, как ласково она его называла в детстве, врачи запретили ей иметь еще детей, беспокоясь за ее сердце. Так что, Агаша рос в семье один, без братьев и сестер. Тогда таких семей было мало, как правило, минимум по три или четыре ребенка в семье.
Агаша рос здоровым и крепким ребенком. В их дворе, помимо комнаты бабушки, жила семья младшего брата отца. Дядя был женат, работал нефтяником, имел троих сыновей, чуть младше Агарагима. Это была его первая команда и первый руководящий опыт. Братья целыми днями носились по старым, корявым и узким улочкам крепости, дрались с соседскими мальчишками, играли в футбол резиновым мячом. Иметь настоящий футбольный мяч, в те годы, было большой роскошью.
Детство Агаши не было голодным, страна постепенно восстанавливалась после войны. Все жили скромно, одинаково бедно, но дружно.
Летом, на бульваре доживала свои последние годы общественная купальня. Ага, вместе с крепостными друзьями, бегал туда поплескаться в мазутных водах бакинской бухты. Затем загорали на деревянном пирсе, все в одинаковых черных семейных трусах. Раздобыв, откуда-то арбуз, честно делили его на ломтики, чтобы всем досталось поровну. Так беззаботно проходило их детство, родители чаще всего понятия не имели, где находятся их сыновья и чем они сейчас занимаются.
К девочкам же отношение в семьях было иное, их растили в жесткой строгости, маршрут школа - дом, если погулять, то со старшими, так было тогда принято. В Баку тех лет, а в крепости особенно, существовал свой, неписаный кодекс поведения и чести. Он передавался из поколения поколению. Став взрослее, Ага получил эти постулаты, как от отца, так и от соседских парней постарше. Там было проще, чем в Ветхом Завете, но что-то, похожее: уважай старших, при их появлении необходимо вставать, нельзя курить в присутствии старших, нельзя материться возле женщин и детей, нельзя предавать, сплетничать, воду прежде надо отдать младшему, ни в коем случаи нельзя приставать к соседским девочкам, даже за намек на непристойность могут покалечить или пырнуть ножом. Ичеришехер тех лет, был эдаким бастионом нравственности. Здесь с детства учили быть мужчиной. Притом, что очень строгие порядки того времени, позволяли избегать ненужных и опасных для жизни инцидентов, просто никому и в голову не приходило нарушать эти правила поведения.
К учебе отношение пацанов тогда было пренебрежительное. Многие мечтали отслужить в армии, получить водительское удостоверение и устроиться на работу шофером или же в лучшем случаи профтехучилище, а затем на Нефтяные Камни, рабочим-нефтяником.
Но Агарагим был другим. Здесь сыграла роль генетика, образованный отец, бабушка врач-гинеколог, мама с хорошими корнями, семья которой некогда представлявшая высший аристократический свет Баку.
Дедушку он не видел, он окончил нефтехимический институт, работал инженером, женился, родился папа и его младший брат, затем был призван на фронт, с войны так и не вернулся.
В отличие от сверстников и даже от своих же двоюродных братьев, Ага имел большую тягу к науке, был любознательным, много читал, превосходно учился. Его совсем не привлекали развлечения сверстников, такие как содержание голубей или курение анаши, к чему рано или поздно привыкали многие соседские ребята, достигшие определенного возраста.
Ага, понимая свое интеллектуальное превосходство, держал соседских парней на определенном расстоянии. Они это чувствовали и немного недолюбливали его, за его врожденную интеллигентность, красивую внешность и ум.
Агарагиму было лет шестнадцать, когда появилась его первая страсть, за которую ему, будучи уже взрослым мужчиной, было безмерно стыдно перед жителями тогдашней крепости.
Комната бабушки находилась за стенкой его спальни. Бабушка, всю жизнь, проработав акушер-гинекологом в роддомах Баку, выйдя на пенсию, не смогла остаться без работы. Она выпросила списанное гинекологическое кресло, установила его в своей комнате и каждый день, принимала по две, три пациентки, а иногда и больше. Пациентками бабушки были в основном женщины, живущие в крепости или неподалеку от нее. Несмотря на возраст, она оставалась грамотным специалистом, лечила и помогала практически бесплатно, ее все соседи любили и уважали.
В голове Ага созрел коварный план. На стене его спальни висела карта мира.
В отсутствии бабушки, он продырявил стенку, это не представило ему большого труда, благо стена со-стояла из дранки, это с двух сторон отштукатуренные деревянные рейки. Убрав за собой мусор, оставшийся после криминального деяния, он повесил карту мира обратно на стену, терпеливо дожидаясь очередной пациентки бабушки.          
Как только Ага слышал стук в ее дверь, он запирался у себя в комнате, припадал одним глазом к сделанному отверстию и с замирание сердца наблюдал за происходящим на гинекологическом кресле. Конечно ему, как подростку нравилось наблюдать за обнаженными женщинами, он многое еще не понимал в жизни, но, то, что женщины - это его страсть, он понимал четко. Еще он хорошо понимал, если о его проделках кто-либо узнает, живым он не останется. По сути, он лицезрел обнаженными почти всех женщин, живущих в крепости, знал их гинекологические проблемы. Каждый раз, когда он встречал на улице одну из пациенток бабушки, сухо здоровался и от стыда готов был провалиться сквозь землю. Однако не прекращал постигать азы гинекологии. Имея большую тягу к знаниям, Ага хотел познать анатомию женского организма, его интересовало все, месячные, нарушения цикла, задержка, беременность, как происходит зачатие и развитие плода, патология беременности, выкидыши и аборты, он знал, как правильно принимать роды, знал наизусть все акушерские приемы и повороты, знал инфекции и способы их лечения. Научные знания он черпал из заимствованных у бабушки книг по акушерству и гинекологии, а практические навыки во время приема пациенток. К окончанию десятого класса Ага настолько разбирался в этой специальности, что мог бы спокойно работать в женской консультации. Это было его большой тайной, которую он когда-нибудь унесет с собой на тот свет.
Конечно же, после столь продолжительной подготовки, над выбором специальности не пришлось долго раздумывать. К окончанию школы, Ага заявил родителям, к их большому удивлению, что хочет стать врачом, скрывая и жутко стесняясь, особенно отца, признаться в желании стать акушер-гинекологом, как бабушка.
Агарагим окончил школу с золотой медалью. Поступить в мединститут в 60-70-тые годы не представляло больших трудностей, конкурса почти не было, врачебная специальность считалась в Баку в основном женской, поступающих парней было очень мало и то чаще на стоматологический факультет. Ага стал студентом мединститута. Учеба давалась ему легко, имея уникальную память и тягу к науке, он поглощал учебник за учебником. На всех кафедрах был лучшим студентом. Особенно на кафедре акушерства и гинекологии, педагоги и профессора никак не могли понять, откуда у студента столь глубокие практические познания специальности.
Тем временем, у Агарагима появилась очередная страсть. Сосед, старше него лет на десять, купил подержанный мотоцикл «Минск» со слабеньким мотором. Ага влюбился в него с первого взгляда, попросил соседа научить его водить. Вечерами, они выезжали в сторону Шихово и по очереди гоняли на нем по почти пустой дороге. Ага записался в автошколу, через три месяца в его кармане лежали новенькие права на вождение автомобиля и мотоцикла.
Будучи студентом и не имея никаких сбережений, Ага умолял отца купить ему подержанный мотоцикл, но папа был неуклонен, он очень боялся этого вида транс-порта, боялся аварий, падений, травм и переломов позвоночника, он просто боялся за жизнь единственного сына и не хотел ею рисковать.
Ага все понял и затаил свою мечту до лучших времен.
На пятом курсе, Ага как-то прочитал в журнале «Здоровье» большую статью про южноафриканского кардиохирурга Криcтиана Бернарда, которому в 1967 году, впервые удалось успешно пересадить человеческое сердце.
«Ну, все, к черту гинекологию! Тем более я там почти все знаю» - решил он - «Вот моя цель, вот это и есть мое призвание!»
Ни на секунду не сомневаясь, принимать разом столь важное решение, было в его характере.
Выбор сделан, свою цель он ясно и четко видел, хотя и не в очень обозримом будущем. Что дальше? Да, все просто! Окончил медицинский вуз на отлично, получил хирургию, устроился общим хирургом в одну из бакинских больниц.
Оставалось отработать положенные три года. Время летело быстро. Операции, ночные дежурства, больные, записи в истории болезни, короткий сон и снова в операционную. Хирургия как наркотик, к ней привыкаешь и не можешь оторваться все последующие годы, несмотря на стрессы, потери, разочарования, бессонные ночи, боли в спине от многочасовых операций, раннюю потерю зрения, повышенное артериальное давление, и еще много и много того, из-за чего стоило бы отказаться от этой профессии.
Но нет! Ага мечтает о еще более трудной и ответственной специальности – кардиохирургии. Отослав документы в Институт Сердечно-сосудистой хирургии им. А.Н.Бакулева. Ага затаившись, стал ждать. Вскоре он получил положительный ответ. Его приняли в клиническую ординатуру. Радости его не было предела, в отличие от родителей, которые не хотели отпускать единственного сына в Москву. Все понимали, и он понимал, что его уже ничего не остановит. Он шел, бежал, летел к своей мечте и очередной страсти - кардиохирургии.
Москва начала восьмидесятых приняла Агарагима не то что крепкими объятиями, но и не оттолкнула от себя. Совсем немного оставалось до конца брежневской эпохи. Страна катилась по наклонной плоскости застоя к будущей перестройке, и затем, к своему полному развалу, повлекшему за собой череду многих трагических событий.
А пока что люди жили своей обычной жизнью. Вот в эту московскую суету и пытался ассимилировать молодой и очень перспективный хирург из Баку.
Ему выделили дряхлую комнатенку в общаге, где он и проведет последующие три года. Денег катастрофически не хватало. Родители Аги, уже пожилые люди, чем могли, помогали сыну, то деньгами, то посылками. Мама к концу лета варила его любимое инжирное варенье и посылала Агаше несколько баночек этого лакомства, с которым он охотно делился своими новыми знакомыми. А знакомых, женского пола, у него с каждым днем было все больше и больше. Ага, из молодого и скромного доктора, постепенно превращался в матерого сердцееда, этакого дерзкого покорителя женских душ и сердец. Ему нравилось внимание женщин к своей персоне. Ведь он обладал необычной восточной мужской красотой. Утонченные черты лица, удлиненный нос с небольшой горбинкой, выразительные брови, а его закрученным вверх ресницам завидовали все подряд женщины. Густые, черные волосы, зачесанные назад, волнами обрамляли его высокий лоб. Хороший рост и выраженная мускулатура придавали ему еще большую уверенность в общении с девушками. Своими искрометными, иногда пошловатыми шутками, прошептанными на ушко очередной избраннице, он всегда добивался желаемого. Ну, а главная его достопримечательность - это большие серо-голубые глаза, доставшиеся ему от дедушки Искандера. Сколько же женщин пали жертвой этих нахальных глаз, как же часто он ловил на себе томные взгляды коллег женского пола, особенно молоденьких и ветреных медсестер. Ага не любил продолжительные связи, легко сходился и так же легко расходился с любой девушкой, по воле судьбы ставшей его очередной любовницей. 
Он был в своей стихии, дав своей страсти полную свободу. Время летело быстро. Постепенно к нему привыкли, коллеги оценили его ум, интеллект и трудолюбие. У него появились друзья, знакомые москвичи, его стали приглашать на праздники, дни рождения, шашлыки на природе. Единственное, что он не позволял себе, это жены его друзей и коллег, следуя своему кодексу чести. Хотя, некоторые из них, имели свободный нрав и не раз намекали ему о своих намерениях.
Ранее совсем не пьющий доктор, попал в среду, где водка была неотъемлемым атрибутом образа жизни. Пить он научился быстро, молодой, здоровый и некурящий организм легко справлялся с высокими дозами алкоголя. Пьянел он больше от близости с очередной подружкой, нежели от водки, хотя выпивка с хорошим застольем и веселой компанией ему нравилась все больше и больше. В воскресные или праздничные дни, собиралась большая компания, на нескольких машинах, загрузившись провизией и горячительными напитками, коллеги выезжали на дачу. Это был так называемый корпоратив тех времен. Главное, что в первое время очень удивляло Агарагима Мансуровича, так его называли на работе, так это совершенная отчужденность коллег от событий, произошедших на вечеринке. Все снова переходили на Вы, чинно здоровались, обсуждали очередных пациентов. Со временем, Ага и к этому тоже привык.
Агарагим, за счет своего таланта и трудолюбия, неимоверно быстро продвигался по карьерной лестнице, чаще всего перепрыгивая через одну-две ступеньки.    К тридцати трем годам, он уже кандидат медицинских наук, сотрудник и один из ведущих кардиохирургов института.
На тот период жизни, две его страсти, кардиохирургия и женщины целиком и полностью овладели его душой, там еще не было свободного места для романтических отношений, любви, заботе о близком ему человеке. Нет, он не очерствел, не превратился в одинокого волка, заядлого холостяка. Ага знал, что где-то существует девушка, предназначенная ему судьбой.
А пока, он просто жил, не особенно задумываясь о семейной жизни.
В один из дней умерла мама, она ушла из жизни тихо и спокойно, как и прожила ее, без всяких больниц, скорых и реанимаций, просто ушла и все. На поминках он не узнал папу. Отец, некогда высокий, широкоплечий, статный мужчина, превратился в немощного, морщинистого старика, глубоко скорбящего о своей жене. Ага тогда понял, что и отцу жить недолго осталось. Что он мог поделать? Он должен в
Двойник Эммы Уотсон
Зрелые пилотки старых потаскух в эротике
Присунул в киску молодой подружке в очках пока та сидела в твиттере