The secret of anti-Americanism
НеореакцияВот ещё одна загадка: с тех пор, как стало понятно, что зверства коммунизма сравнимы со зверствами нацизма (и даже превосходят их), прошло довольно немало времени, однако антиантикоммунизм — по-прежнему наша общепринятая позиция. Он и с места не сдвинулся после своей победы над антикоммунистическими маккартистами и бёрчеристами. Антиантинацизма, разумеется, и близко не существует.
Сейчас любопытно почитать классические работы американских антикоммунистов, например, беспрецедентный бёрчерский бестселлер Джона Штормера «None Dare Call It Treason» [название — вторая строчка классической эпиграммы Харингтона; в переводе этой эпиграммы от Маршака «treason» — «измена» — заменяется на «мятеж»: «Мятеж не может кончиться удачей, — в противном случае его зовут иначе» — пр. пер.], который в своё время разошёлся семью миллионами копий. Послезнание показывает нам, что почти все детали в книге были верны (Кастро и Мао действительно были коммунистическими ублюдками и т.д.), и связь с реальностью на уровне таких подробностей у неё куда сильнее, чем у всего, что тогда преподавали в Гарварде.
Однако параноидально всеобъемлющая теория антикоммунизма, идея о том, что коварные агенты Москвы проникли во все американские институты, кажется нам ныне бессмысленной — и заслуженно. Если вы не можете позволить себе копию «None Dare Call It Treason» — всего один цент плюс доставка — вы можете увидеть, как Эрик Реймонд, которого можно назвать мудаком, но явно не дураком, раскручивает эту теорию совсем недавно: в 2005 году.
Что видит Рэймонд, и что увидели антикоммунисты, так это заметное совпадение Универсализма с интересами КГБ. Что верно, то верно. Что они упускают, так это то, что они выводят из этого ситуацию вида «яйца курицу учат».
Не то чтобы Москва использовала американских левых. Более того: в реальности всё было наоборот. С самого своего основания Советский Союз был любимым экспериментом правильно мыслящих. Это была воплощённая в кириллице версия «Взгляда назад» Эдварда Беллами. Это было всем государствам-клиентам государство-клиент.
Да, Советская система никогда не работала правильно. Оказалось, что в реальности промышленная армия Беллами не настолько весёлая, как кажется по описанию, и в конце концов большинство западных интеллектуалов потеряло остатки веры в то, что Россия была тем самым обществом, о котором они мечтали. Однако если вы можете представить себе, как бы американские либертарианцы отреагировали, если бы завтра путинская Россия объявила себя либертарианским раем, вы можете начать понимать, как шёл этот процесс разочарования, и почему он был таким медленным и нерешительным.
И дело не только в том, что западные интеллектуалы считали, что советский эксперимент — проблеск будущего. Советский Союз был настоящим государством-клиентом: поддержка покровителей с Запада была для него вопросом жизни и смерти, и его упадок во многом связан с упадком этой поддержки.
Советская система была военной тиранией, однако она не была всего лишь военной тиранией. Её устойчивость также зависела от всепроникающей государственной религии, и суть этой религии заключалась в убеждении в том, что Советский Союз занимал передовые позиции в вопросе развития человеческого потенциала. То, что значительное число (а зачастую — и большинство) западных интеллектуалов соглашалось с этим заявлением, было краеугольным камнем советской политической формулы (https://vk.com/wall-115581070_399 https://vk.com/wall-115581070_496 https://vk.com/wall-115581070_685 https://vk.com/wall-115581070_788).
Потому что даже Советы не могли убедить своих граждан, что Россия была центром цивилизации. Даже самый безмозглый muzhik из Охотска не проглотил бы такое. Однако в идею «Америку и Европу захватили фашистские плутократы, угнетающие просвещённую социальную мысль» поверить было совсем не сложно — что в России, что за её пределами. Поэтому Советы и шли на такие титанические усилия для того, чтобы престижные западные интеллектуалы, такие как Веббы, Лион Фейхтвангер, Линкольн Стеффенс и многие другие продолжали поддерживать их, в процессе этого обставляя любого Потёмкина в масштабах производства туристического театра.
Теория России как государства-клиента американских левых помогает нам объяснить поведение великих коммунистических шпионов сороковых, Элджера Хисса и Гарри Декстера Уайта. По сути, все заметные институты современного транснационального мирового сообщества — ООН, МЭФ, Всемирный банк — были спроектированы одним из этих двух джентльменов, роль которых в передаче американских документов советской военной разведке ныне не подлежит никакому сомнению. Джон Штормер был прав.
Но был ли? Дело в том, что хотя формально Хисс и Уайт, конечно, были советскими агентами, они не очень похожи на типичных предателей, таких как Олдрич Эймс. Хисс и Уайт достигли вершин в своих областях; их уважали и ими восхищались все, кто их знал. Что в принципе могло мотивировать их на предательство? Почему такие люди могли предать свою страну?
На мой взгляд, очевидный ответ заключается в том, что они не считали, что они предают свою страну. Им и в голову бы не пришло, что русские их использовали. Когда вы видите собаку, поводок и человека, вашей естественной интерпретацией будет «человек выгуливает собаку», даже если кажется, что первая буксирует последнего.
На мой взгляд, Хисс и Уайт (как и многие другие люди того же социального положения и с тем же культурным опытом) верили, что США нечего бояться от Советского Союза. Им казалось, что они используют Советы (не наоборот), помогая вынудить по понятным причинам параноидальное руководство русских интегрироваться в новый мировой порядок. Наверное, они воспринимали свои действия во многом так же, как Ларри Франклин — если посмотреть на пример с другой стороны политического спектра — когда он передавал документы Израилю.
В этой теории Советский Союз — просто самое первое и заметное среди всех государств Третьего мира, для которых американский Универсалистский истеблишмент играл роль повитухи. От Мао, Кастро, Нассера и Хо до Мугабе, Хомейни и Чавеса — отпечатки пальцев Государственного департамента, Times и университетов повсюду. Большевики — лишь первый элемент в этом ряду.
Не то чтобы Многоугольник в принципе когда-нибудь контролировал этих гангстеров. Никто не может контролировать гангстеров. Такие люди, как Хисс и Уайт, в борьбе за власть со Сталиным не продержались бы больше пяти минут. Если бы Герберта Мэттьюза звали Хериберто де Матео, и у него не было бы паспорта синего цвета, Кастро бы посадил его в собачью клетку. Для этих мафиозных донов двадцатого столетия их американские интеллектуальные покровители были всего лишь «полезными идиотами», и настойчивые просьбы иностранцев на самом деле установить свободу и демократию, как обещалось, были для них не более чем блеянием овец.
И даже это блеяние можно было легко обезвредить. Один из способов, который Кастро всё ещё использует, в то время как я пишу этот текст — это указание на враждебность со стороны Америки — конкретнее, со стороны красного государства. Если бы только Америка помирилась с нами, мы бы стали хорошими, добрыми и правильными, однако сейчас нам необходимо идти на экстремальные меры для защиты от Пентагона и ЦРУ.
Таким образом, правоверные Универсалисты могли довольно убедительно взваливать вину за всевозможные проблемы, связанные с Холодной войной, на своих политических врагов, а не на милитаристские мафиозные организации, которым Государственный департамент помог захватить половину планеты. По крайней мере, обстановка в Европе оказалась не настолько благоприятной для власти банд — по крайней мере, не настолько благоприятной.