"Конституция океанов": не территориальными спорами едиными

Итак, речь пойдёт о Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., или, как её ещё называют, Конституции океанов. Отметим, что, несмотря на явный благородный посыл, Конвенция имеет свои преимущества и недочеты, знание которых поможет понимать причины тех или иных событий, происходящих в морском пространстве, с более осознанной точки зрения.

Для начала немного исторической справки. Действующая в настоящий момент редакция Конвенции является результатом работы III Конференции по морскому праву (UNCLOS III), проводившейся в 1976—1982 гг., и подписана в ямайском городе Монтего-Бэй в декабре 1982 г.

Созыв указанной Конференции был направлен на пересмотр положений ранее принятых Женевских конвенций 1958 г., а также был обусловлен рядом других политических, международно-правовых условий и обстоятельств. К основным причинам можно отнести: 1) стремительный научно-технический прогресс, который стимулировал появление новых форм освоения и использования пространств и ресурсов Мирового океана. В частности, появление глубоководного бурения обусловило предположение о существовании океанических запасов нефти и газа, способных покрыть все мировые потребности в энергоресурсах, активно развивалась подводная археология и т.д., что в свою очередь нуждалось в правовом закреплении и регулировании; 2) произошедшие на тот момент экологические катастрофы с нефтеналивными танкерами (например, авария танкера "Эксон Валдиз" в 1989 году), которые поспособствовали активизации и окончательному закреплению экологической риторики при формировании международного морского законодательства; 3) приморские государства были заинтересованы в дальнейшем расширении своей юрисдикции, а в некоторых случаях и суверенитета, над сопредельными морскими пространствами с целью максимального использования их ресурсов.

Примечание: до принятия Конвенции 1982 г., морское пространство делилось только на внутренние, территориальные воды и открытое море (т.н. дуалистическая система), что изменилось с принятием нового морского «кодекса», где сформировалась мультилатералистская (многосторонняя) система деления морского пространства.

Указанные выше причины явились неким катализатором необходимости изменений в регулировании международно-правового морского режима, и результатом III Конференции стала подписанная в 1982 г. Конвенция ООН по морскому праву, которая вступила в силу 16 ноября 1994 г.

Конвенция достаточно объемная: 320 статей и 9 приложений. Подход к её созданию, способ согласования положений и окончательная редакция ставили документ чуть ли не вторым по уровню кодификации и совершенству формулировок после Устава ООН – именно так создатели оценивали этот «инструмент международного права». Однако, хоть по состоянию на 2021 год Конвенцию подписали и ратифицировали 168 стран и Европейский союз, одна из основополагающих морских держав – США – до сих пор не входит в состав подписавших Конвенцию стран, на что, конечно, есть свои причины. Перечислим некоторые из них:

- несогласие с положениями Конвенции о введении запрета на использование территориальных вод для сбора разведывательной информации, что может нанести урон «исторической практике США»;

- как крупнейшая морская держава, США не могут согласиться со ст. 301, обязывающей воздерживаться от «угрозы силой или ее применения против территориальной целостности или политической независимости любого государства». С точки зрения оппонентов Конвенции, Америка обязана «проецировать морскую мощь» на море с периодической регулярностью, что, в свою очередь, может быть расценено некоторыми странами как нарушение территориальной целостности и политической независимости;

- ст. 88 Конвенции, которая резервирует открытое море для мирных целей, противоречит «исторической практике США, использующих Мировой океан преимущественно для целей военных».

Перечисленные причины лишь малая часть от их общего количества, так как на данный момент в США ведется активная дискуссия по поводу ратификации Конвенции по морскому праву, и причин неприсоединения, также как причин присоединения, становится только больше. Стоит, отметить, что сторонники присоединения США к Конвенции регулярно прибавляются, но пойти против исторических ценностей страны в морском пространстве, на которые ссылаются оппоненты Конвенции, американский истеблишмент пока не готов.

Плюс ко всему, почти за 40 лет с момента подписания Конвенции, страны-участницы так и не пришли к единообразному пониманию толкования и применения установленных правил, объясняя их каждый по-своему, что приводит к регулярному нарушению и пренебрежению нормами конвенции. Все это дискредитирует документ и свидетельствует о его не универсальности и незаконченности. Такое «своеобразное» толкование выражается, в частности, в следующем.

В соответствии с основными положениями Конвенции, в пределах исключительной экономической зоны (ИЭЗ) приморские государства не наделены какой-либо компетенцией в сфере обеспечения безопасности. Однако, практика расширительного толкования понятия «безопасность» предполагает наличие таких её видов, как продовольственная, ресурсная или экологическая. Китай, например, доказывает, что использование гидролокаторов военными кораблями иностранных государств оказывает негативное воздействие на морских млекопитающих и состояние рыбных запасов в его ИЭЗ, что дает ему легальные основания настаивать на запрете этого вида деятельности. Данная практика становится все более распространенной, а её результатом является ограничение прав третьих стран в этих морских акваториях, что с точки зрения Конвенции – недопустимо.

Касательно критики Конвенции также необходимо отметить единое мнение многих экспертов по поводу методов принятия и утверждения положений Конвенции. Так, к отличительным особенностям проведения III Конференции и разработки Конвенции относятся принятие всех положений консенсусом и «единым пакетом». По идее, это подразумевало поиск компромиссов по возникающим вопросам или проблемам и облегчение принятия решений путем объединения взаимосвязанных между собой норм морского права. Однако на деле, текст решений, принятый на основе консенсуса, зачастую был неясным и неоднозначным, а достижение видимого консенсуса могло скрывать под собой несогласие с тем или иным решением, которое впоследствии приводило к его неисполнению. К негативным последствиям «пакетного» подхода можно отнести то, что в «переговорный пакет» на равных основаниях включались все проблемы, как имеющие еще неясный и неустоявшийся характер, так и уже урегулированные действующими нормами международного права, в связи с чем создавались условия для частичной «ревизии» традиционных общепризнанных норм в обмен на договоренности в новых областях регулирования. Также разработка положений Конвенции проводилась без протоколов и стенограмм, что существенным образом увеличивает «закулисность» принятия тех или иных решений.

Однако, такой беспрецедентный характер утверждения международно-правовых норм только подтверждает, что Конвенция по морскому праву действительно была и остается значимым международным документом, который, безусловно, имеет ряд преимуществ.

Выше было сказано о том, что Конвенция закрепила многостороннюю систему деления морского пространства, которая позволила государствам официально расширить зону для осуществления своего суверенитета и юрисдикции, для добычи ресурсов и научного исследования морского дна. На данный момент существует 5 ключевых пространственных категорий: внутренние морские воды, территориальное море, архипелажные воды, 200-мильная исключительная экономическая зона (ИЭЗ), открытое море. Кроме того, сформированы такие режимы, как: прилежащей зоны; международных проливов; континентального шельфа; Международного района морского дна. 

Также, в отличие от тех же Женевских конвенций 1958 г., в рамках Конвенции 1982 г. была создана система урегулирования международных морских споров. Были сформированы три новых института: Международный орган по морскому дну, Международный трибунал по морскому праву, Комиссия по границам континентального шельфа, которые призваны обеспечить справедливое и разумное использование Мирового океана.

Подводя итог, без сомнений можно говорить о том, что Конвенция ООН по морскому праву 1982 г. по праву носит гордое название «Конституция океанов» в том смысле, что она является тем базисом, на основе которого вплоть до сегодняшнего дня продолжается формирование режимов глобального контроля над процессами освоения и эксплуатации пространств и ресурсов Мирового океана. Она обусловила принятие целого ряда договоров и соглашений, направленных на защиту морской среды и ее биоразнообразия, выполняя по отношению к ним функцию своеобразного правового «зонтика». Экспертами прогнозируется усиление «экологического императива» при возможном пересмотре положений Конвенции, но, так как проблема экологических катастроф актуальная и «горячая» до сих пор, существование такой тенденции оставляет небольшую надежду на утопичное «светлое будущее» без загрязнения окружающей среды и с соблюдением государствами прав других государств в морском пространстве.