Свобода быть честным

Ситуация:

Человек демонстрирует благополучие. Он счастлив, у него всё хорошо, ты радуешься с радующимся, но спустя время оказывается, что на самом деле всё было плохо, а ты виноват в том, что не разглядел этого и не помог, ответственность за намеренно сокрытую боль перекладывается на ничего не подозревающего тебя. Человек из последних сил поддерживал свой образ, а ты – плохой, жестокий, зазнавшийся эгоист.

Мы живём в сложном мире, где принято читать между строк и по глазам, чувствовать двойное дно и подвох, не верить слезам и верить сплетням. Но как дело доходит до личного общения – всё максимально упрощается. Люди иногда устают от этих игр, и фильтр на вхожих в окружение слетает. Ты слышишь то, что говорят, веришь тому, что говорят, ты расслаблен и не предвзят. И не боишься случайно не разглядеть что-то важное, потому что уверен, что тебе при необходимости это важное словами вслух проговорят. (Это не призыв к бесчувственности, просто подчёркиваю нормальность этического доверия словам.)

Светская психология нас учит тому, что люди по-настоящему сближаются не тогда, когда им просто классно вместе или интересно разговоры разговаривать, а тогда, когда хотя бы один рискует, делясь чем-то личным, стыдным, болезненным или важным. Рискует, потому что не знает заранее, как на это отреагирует собеседник и что он с этой информацией потом сделает. Если человек остаётся рядом, то доверие растёт, т. к. мы понимаем, что человек принимает такими, какие мы есть; если уходит или реагирует нежелательным образом – мы понимаем пределы этих взаимоотношений. Поэтому риск и уязвимость в контексте построения взаимоотношений – это необходимый маркер, чтобы узнать правду о том, что между вами. Без этого может долго казаться дружбой то, что ей никогда на самом деле не являлось. Но в культуре уязвимость становится ценностью, быть открытым – это быть настоящим, близкие отношения – это благо само по себе, а при «правильной» открытости отношения становятся глубже. Здесь же появляется поле для деструктивных последствий в случае неудачи, манипуляций и пр.

Но Библия показывает нам иное осмысление этих моментов. И дальше вы увидите, почему это важно.

У христианина задачи «проявить искренность, чтобы стать ближе к кому-то» быть не может. Потому что быть уязвимым и настоящим – желание, формируемое его новой природой. У него нет цели с помощью открытости сделать отношения более качественными, у него цель – оставаться верным Богу, истине. А непринятие собеседником – не является критерием правильности поступка.

Отсюда разница в восприятии и последующих проблемах в коммуникации. Когда фокус на ожидании, что нас поймут, – судорожное считывание реакций, надежда получить желаемый результат, а если человек дистанцируется – накрывает чувство разочарования и вины: зачем я это сделал, не надо было ничего говорить или надо было сказать по-другому; сюда же добавляются нелестные выводы о человеке, и финальное – «изначально было понятно, что лучше не связываться, в следующий раз буду умнее». Вот вам и система координат, где в центре – я.

Когда в центре Бог, когда надо признать правду, а не продолжать молчать, скрывая её, нам будет неудобно надевать на себя маски, создавать лестный образ, бояться за свою репутацию. Мы знаем, что наша безопасность – в Боге, а не в реакции собеседника.

Я не говорю о том, что теперь нужно выливать ушат подробностей о личной жизни и послужной список своих грехов на каждого встречного, а также не призываю делиться болью с теми, кто мечтает использовать эту информацию против вас. Я всего лишь говорю о внутренней мотивации и индикаторе честности перед Богом в тех отношениях, которые уже есть. Когда, имея что сказать ближнему в ответ на его боль, ты выбираешь молчать, чтобы он не узнал, что и ты сталкивался с подобным. Когда, осознавая, что сам проходил этим же путём, отворачиваешься от человека. Человек, оказываясь жертвой своих слабостей, стремится спрятаться, и может это и не грех, но порождает недоверие и заставляет рассчитывать на самоспасение. Невозможно носить бремена друг друга, не зная реальной жизни ближних, исповедовать друг другу согрешения не получится, поддерживая безупречную репутацию идеального христианина. Может, и не согрешишь молчанием, но и любви в нём тоже не будет. И опять же, повторю, что речь о ситуациях, когда ты способен пойти на сближение, но не делаешь этого принципиально, чтобы остаться в глазах собеседника хорошим. Истина о себе – часть христианского свидетельства, это честность перед Богом и окружающими. И здесь не так важны бытовые подробности ситуаций, т.к. есть границы, в том числе касающиеся и других людей, когда мы не имеем права упоминать что-либо без их согласия; достаточно признания своего опыта, своей борьбы, чувств и решений – в допустимых по своим ощущениям рамках.

Близость в отношениях – неотъемлемая черта любящего Бога человека, проявление истинной любви к ближнему – не как обязательный результат, а как естественное проявление, где есть место, границы и мудрость.

Здесь формально светская психология и христианская говорят одно и то же: без риска, без самораскрытия, без эмоционального контакта подлинная близость не формируется. Но Библия объясняет, почему человек этого боится, почему он стремится это исказить и почему без благодати это не становится исцеляющим.

Любовь не боится предательства и манипуляций. Совершенная любовь изгоняет страх.

Я буду с тобой честен и открыт, потому что я не боюсь, что ты обо мне подумаешь. Я не стану думать о тебе плохо, если ты посчитаешь меня плохим.

Конечно, в реальной жизни мы то и дело попадаем в бесконечные ловушки своей греховной природы, самомнение изо всех сил противится любым попыткам проявлять уязвимость, но, понимая, как это устроено и работает и почему это важно, мы будем стараться держать фокус на истине, чтобы учиться свободно любить.