Строгая женщина Нина
Строгая женщина Нина
СВЕКРОВКИНЫ ВАТРУШКИ
Нину Ивановну в посёлке многие побаивались. Строгая женщина редко улыбалась, всегда была серьёзной и рассудительной. Муж её, Иван Егорович, тихий и «мягкотелый», как его называли соседи, никогда не спорил с женой. Поэтому пара имела репутацию отличной семьи.
Одно было для Нины Ивановны досадно: единственного сына она родила, в то время как у сельчан и по трое, и по четверо детей в семьях было. В душе Нина Ивановна жалела, что Тёма у неё был один, но вслух всегда всем говорила:
- Один у нас, Тёмушка, но зато какой! И умный, и красавец, и послушный сын. Не пьянь, даже не курит. И работник отменный.
Соседки кивали, улыбались, и сердце строгой Нины Ивановны таяло. В те моменты улыбка освещала её лицо и глаза теплели.
Работала женщина заведующей почтовым отделением, и это тоже было предметом её гордости. Она любила свою работу.
Однако для неё стало чуть ли не ударом, когда Тёма, отучившись в городе на механика, вернулся домой с невестой. Татьяна совершенно не произвела впечатление на будущую свекровь.
- Сыночек, ты бы хоть предупредил, прежде бы нас познакомил, чем замуж-то её позвал… - нервно шептала она сыну, пока невеста гуляла по саду, рассматривая в загоне цыплят.
- Потому и не познакомил раньше, - улыбнулся Тёма, - знаю я тебя. Ты бы меня вмиг отговорила. И сама бы невесту выбрала, по своему вкусу. Да?
- А не грех в таком важном деле мать послушать, - отвечала шёпотом Нина Ивановна, - кто же так делает? И что ты в ней нашёл? Ни рожи, ни кожи, одна худоба. Смотреть страшно, гляди от ветра переломится. Ей и ведра воды не поднять…
- Ну и что? – прервал Тёма мать, - я люблю её мама, понимаешь? И она тоже меня любит.
- Ну, её-то я понимаю. Такого парня отхватила…
- Да ладно, я для тебя красавец, а на самом деле обычный парень. Это я ещё думаю: что она во мне нашла?
- Ты раньше так со мной не разговаривал, сынок. Всегда советовался, - сердито сказала мать.
- Так я вырос уже, мама. Я мужик, взрослый, хочу жениться на той, которую люблю, и разговор окончен.
Тёмка двинулся со двора в сад к своей Татьяне.
- Околдовала… - только и прошептала Нина Ивановна и ушла в дом.
После свадьбы молодые некоторое время пожили в родительском доме, пока шёл ремонт в коттедже, который дал им колхоз, как молодым специалистам.
Тёма, видя недовольное лицо матери, торопил рабочих с ремонтом и сам по выходным клеил обои, вешал полки на кухне.
Татьяна была вежливой и тихой. Она каждый вечер, придя с работы из своей бухгалтерии, спешила в свой коттедж. Мыла там окна, двери, наводила порядок во дворе.
Нина Ивановна не шла в коттедж, сдерживая своё любопытство.
- Вот будете новоселье справлять, тогда и позовёте, - говорила она.
Её муж, Иван Егорович, напротив, помогал молодым устроиться как мог.
- Ты на мать не смотри, - говорил он Татьяне, - и в голову лишнего не бери. Она только с виду строгая, а внутри рассудительная и правильная. Плохого вам не пожелает. Ведь единственный сын у нас. А как родишь малого, так и вовсе она растает…
Таня улыбалась. Но прошёл год, второй, а детей у молодожёнов не было. Нина Ивановна горевала, но снохе ничего не говорила. Только вздыхала на ответ сына:
- Нет. Пока нет, мама... Как что наметится, так тебе первой скажем. Подожди…
Тимофей и дома успокаивал Таню, которая чуть ли не каждый месяц плакала, когда понимала, что не может забеременеть.
До того равнодушная к соседям Нина Ивановна, стала ходить к ближней своей соседке Наталье. У неё было трое внуков, которые то и дело были под присмотром доброй бабушки.
- Ох, везучая ты бабка, Наталья. Ровесница моя, а уже троих внуков нянчишь! – говорила Нина Ивановна, глядя на играющих малышей.
- Так ты бы раньше замуж выходила, а то позднее меня вы женились, так что теперь горевать… - улыбалась Наталья.
- Мда, да и один сынок у меня, а у вас двое девок, - не задержали с внуками, вот как мои. И вдруг сноха моя больная? А? Как ты думаешь? В нашем-то роду стволух не было.
- Да погоди ты, поживут подольше, всё и случится. Она вон худенькая какая, в тело войдёт, нарожает ещё, - успокаивала Нину Ивановну Наталья.
- Ой, не знаю, - качала головой Нина Ивановна, - как сразу мне она не приглянулась, так и пошло у них не так…
- Да что ты? – удивилась Наталья, - нормальная она, симпатичная, молодая ещё. А ты на неё не сердись, а не то передастся ребёночку будущему это, и болеть будет… А что он будет, так это обязательно.
Нина Ивановна перекрестилась, пождала губы и вытерла глаза.
- Ты ведь умная женщина, Нина. Сходи-ка в храм наш, поставь свечи за их здоровье и Бога попроси о внучатах. Да не раз, а походи почаще. Только никому ничего не говори. А ещё случай расскажу, - продолжала Наталья, - у моей двоюродной сестры так было. Вот точно, как у вас. Сначала, как поженились они с мужем, года три детей не было. А они очень хотели. Тогда мать её, моя тётка, пошла в храм, поставила свечи за здравие всей семьи, помолилась до слёз, покаялась.
- И что? Дети пошли? – перебила её Нина Ивановна.
- Погоди, дослушай. Придя домой, она свечечку, что купила в храме, на кухне поставила, и давай тесто замешивать на ватрушки. Да пока замешивала, всё молилась, да просила Пречистую нашу деву Марию о внучонке. Тесто подошло. Напекла она ватрушек с творожком и позвала к себе дочку с зятем на чай.
Напились они чая, все довольные, обнялись. Тётушка моя прощения попросила у дочки, у зятя, мол, если вдруг, когда словом обидела. Но те прослезились, и тоже расцеловали мать, и тоже прощения попросили.
- И что дальше? – нетерпеливо перебила Нина Ивановна.
- А что? Догадайся! – улыбнулась Наталья, - кто бы другой рассказал – не поверила бы… А ведь это моя сестра. И понесла она через два месяца. Тётка, конечно, им ничего поначалу не говорила. Только стала постоянно в храм ходить и молиться. А раньше по праздникам только была. И вот теперь у них трое ребятишек…
Женщины замолчали. Они смотрели на играющих детей и умилялись их голосам, смеху.
Нина Ивановна поклонилась соседке и ушла, ничего не сказав более. А через три недели пригласила она сына со снохой на чай. Обстановка была тёплая, Тёма и Татьяна не могли не заметить перемены, произошедшие с матерью. Даже Иван Егорович то и дело засматривался на жену, будто впервые её видел.
А Нина Ивановна потчевала всех чаем. На столе высилась груда ватрушек с творогом на узорчатом блюде, стояли вазочки с душистым вареньем, мёдом.
- Ну, мамуля, ты сегодня превзошла себя, - улыбался довольный Тимофей, - четвёртую ватрушку ем… Что на тебя нашло?
- Верно, Нина Ивановна, - говорила Таня, - выпечка бесподобная, мне так никогда не суметь. Надо брать у вас уроки.
- Приходи почаще, - улыбнулась Нина Ивановна, - обязательно научу. Дело нехитрое вовсе.
После чаепития прошёл месяц, второй, третий… Нина Ивановна снова загрустила. Она молилась у иконок, а сама думала, что стала старой, наивной, верящей во всякие сказки, и вздыхала.
Но под Новый год в дверь постучали громко и настойчиво. На пороге стояли сын со снохой.
- Мама, мы к тебе с важной новостью, - заявили молодые с порога.
- Так не стойте в дверях, проходите, - позвала Нина Ивановна, проходя на кухню, - Иван, ставь чайник, я конфеты из комода принесу.
- Мама, отгадай, что у нас случилось? – спросил сияющий Тёма.
- Откуда я знаю? – заволновалась мать, - плохое что?
Нина Ивановна всматривалась в глаза сына. Отец поставил на газ чайник и тоже подошёл к ним.
- Не томи, что стряслось-то? - спросил Иван Егорович.
- Мы ждём ребёнка, я беременна, - тихо сказала Татьяна и счастливо улыбнулась.
- Ребёнка? – переспросила Нина Ивановна, сев на стул, – это точно, сынок?
- Точно, мама, пап… - Тимофей уже обнимал плачущую мать, отец стоял рядом и тоже, не стесняясь, плакал.
- Садись, Танечка, доченька, - с рыданиями указала на стул Нина Ивановна, - счастье-то какое…
Когда все чуть успокоились, мать спросила:
- Когда же роды?
- Врачи указали, что уже три месяца плоду, стало быть, к лету и малыш появится в нашем доме, - объявил Тёма, - раньше и говорить боялись: сами поверить не могли...
После чаепития сын с невесткой ушли к себе, а Нина Ивановна, присев на диван рядом с мужем, стала считать, загибая пальцы и что-то шепча.
- Что ты, Ниночка? Ведь сказали, что к июню, - сказа Иван Егорович.
- Да, - прошептала Нина, - а чай мы как раз в октябре и пили. С моими ватрушками… Боже ты мой…Матерь пресвятая…
- Отдохнуть тебе надо, ты переволновалась, ложись-ка. Да уже и стемнело, пора… - сказал Иван Егорович, озабоченно посмотрев на жену. Он лёг в свою кровать, включил настольную лампу, чтобы почитать на ночь, но вскоре сон сморил его, а лампа всё горела.
Нина Ивановна долго стояла у икон, которые ещё со времён её бабушки теснились на потемневших полочках в красном углу, покрытые ткаными вышитыми льняными полотенцами с кружевами…
Затем она подошла к кровати мужа, выключила лампу и, поправив одеяло, прошептала:
- Вот и нас пожалела Богородица… Сама приходила… Счастье-то какое.
#ТворческиеИстории_СЧ
Автор
Елена Шаламонова
Это молитвы нам дают божью благодать.,
С тех пор ей нравилось думать, что она птичка. Славка закрывала глаза и мысленно пыталась взлететь. Иногда ей это удавалось, и она представляла, как все, кого она знает, остались там, внизу, а она поднимается всё выше и выше. Она не боялась высоты. Бесстрашно лазила с мальчишками по крышам гаражей и обожала колесо обозрения в старом парке. Дед всегда улыбался, когда на все его предложения покататься на других каруселях, внучка неизменно отвечала: - Нет, деда, давай ещё раз на этой. Летом, когда она закончила второй класс, к ним во двор забежала ватага чужих мальчишек, гнавшаяся за маленьким котёнком. Котёнок от страха заскочил на старую берёзу. Самый старший из чужаков решительно шагнул к де
Как много тех, с кем можно лечь в постель,
Как мало тех, с кем хочется проснуться…
И утром, расставаясь улыбнуться,
И помахать рукой, и улыбнуться,
И целый день, волнуясь, ждать вестей.
Как много тех, с кем можно просто жить,
Пить утром кофе, говорить и спорить…
С кем можно ездить отдыхать на море,
И, как положено — и в радости, и в горе
Быть рядом… Но при этом не любить…
Как мало тех, с кем хочется мечтать!
Смотреть, как облака роятся в небе,
Писать слова любви на первом снеге,
И думать лишь об этом человеке…
И счастья большего не знать и не желать.
Как мало тех, с кем можно помолчать,
Кто понимает с полуслова, с полувзгляда,
Кому не жалко год за годом отдавать,
И за кого ты сможешь, как награду,
Любую боль, любую казнь принять…
Вот так и вьётся эта канитель —
Легко встречаются, без боли расстаются…
Все потому, что много тех, с кем можно лечь в постель.
Все потому, что мало тех, с кем хочется проснуться.
Как много тех, с кем можно лечь в постель…
Как мало тех, с кем хочется проснуться…
И жизнь плетёт нас, словно канитель…
Сдвигая, будто при гадании на блюдце.
Мы мечемся: — работа… быт… дела…
Кто хочет слышать- всё же должен слушать…
А на бегу- заметишь лишь тела…
Остановитесь… чтоб увидеть душу.
Мы выбираем сердцем — по уму…
Порой б
Вспомнила реальную историю из практики, прочитав комментарии к статье про «принципиальное жлобство». Ко мне пришла девушка с запросом об отношениях с матерью.
Когда девочка была маленькой, мать была занята устройством личной жизни. По словам девушки, это была главная мамина цель – удачно выйти замуж. Все свободное время она посвящала реализации этой цели. Дочь должна была мать не нервировать, не раздражать, хорошо себя вести, не задавать глупых вопросов. После к этому перечню еще добавилась хорошая учеба.
То есть, дочь должна была, по сути, вести себя, как кастрированный кот. Где положили – там и лежит. Корми только вовремя и лоток меняй – больше никаких телодвижений в сторону кота и н
В начале ноября резко похолодало. С неба сыпалась мелкая колючая крошка, ветер срывал шапки и распахивал полы пальто. Ирина порадовалась, что у неё пальто на змейке. Но ветер пронизывал насквозь, не говоря о ногах в коротких сапожках и тонких колготках. Ирина вжала голову в плечи, стоя на остановке, и походила на нахохлившегося воробья. А автобуса всё не было.
У тротуара остановилась иномарка и водитель посигналил. Люди на остановке переглянулись и все почему-то посмотрели на Ирину. Она подошла к машине. Стекло опустилось, и Ирина узнала мужчину с работы.
- Садитесь скорее, а то совсем замерзнете. Автобус ещё далеко, - сказал он и улыбнулся.
Ирина, не раздумывая, села на пассажирско
Митя, не отрывал взгляда от монитора. Ирина не знала, слышит он её или нет. Она посидела ещё немного, но сын делал вид, что не замечает её.
- Ты для меня самый главный мужчина в жизни. Если не хочешь, он больше не придёт, - сказала Ирина и вышла из комнаты.
В понедельник Степан снова ждал Ирину на остановке.
- Как сын? Против меня настроен? – сразу спросил, как только Ирина села в машину.
- Ему нужно время. Он вообще-то добрый мальчик. Просто не готов делить меня ещё с кем-то. Наверное, я поспешила познакомить вас. Ничего хорошего из этого не получилось. Прости Стёпа, но мнение сына для меня важно. Как он скажет, так и будет.
С работы Ирина ушла пораньше, чтобы не встретиться
Одна женщина думала, с кем ей встречать Новый год – с Анатолием или телевизором. Телевизор победил, поскольку вчистую проиграл Анатолию по занудству.
Перед Новым годом времени в обрез – отчеты, залатывание дыр, по магазинам бегать некогда, – и женщина заказала в Интернете корзину продуктов: конфеты, шампанское, фрукты, нарезка всякая, бонусом от фирмы крохотная елочка.
Тридцать первого, в начале седьмого, домофон объявил о прибытии курьера. Женщина подождала пять минут, десять – ну сколько еще нужно, чтоб дойти до четвертого этажа, – не выдержала, оделась и спустилась вниз.
Дверь в подъезд была распахнута, а на крыльце стояла корзина и сидел курьер, мужик лет тридцати пяти. В ответ на напоминание о слогане «От прилавка до двери – мигом!» замахал руками и заорал: вы специально крыльцо не чистите, да?! Чтоб веселей было?! Лед сплошной! Грохнулся, голеностоп потянул, хорошо, не сломал!
Женщина сказала, если дворник не чистит, обращайтесь в ЖЭС, а она-то при чем, каждый должен заниматься своим делом.
А курьер сказал, когда на его крыльце снег-лед, а дворник
Непридуманный рассказ /основано на реальных событиях.
Однажды, я поехала в паломническую поездку в Серафимо-Дивеевский монастырь. Несколько лет мечтала попасть туда, чтобы пройти по "канавке" Царицы Небесной, по той земле, где ступали ЕЁ ножки, но все не получалось. Года 3, наверное, готовилась, каждый день десятки раз, читая Богородичную молитву. Наконец, такая возможность представилась и вот я в монастыре. Но в каком состоянии? Год назад у меня внезапно заболела нога в мышечной области бедра. Врачи обследовали и никакой болезни не нашли. Но боль была такой сильной, что никакие мази и обезболивающие средства не помогали. Все паломники были веселы, только я печалилась да плакала и надеялась после купания в святом колодце, выздороветь. Друзья мо
Нина торопилась домой. Уже десятый час вечера, хотелось быстрее добраться до дому, поужинать и лечь спать. Устала сегодня. Муж дома уже, ужин готов, сын накормлен.
Нина работала в небольшой парикмахерской и сегодня была дежурная. Пока прибрала всё после работы, включила сигнализацию, закрыла двери, вот и припозднилась.
Дорога домой идет через небольшой скверик. Там обычно тихо и спокойно. Днём сидят на скамейках старушки, а вечером никого нет, да и свет горит, не страшно.
А сегодня одна из скамеек оказалась не пустой. Прижавшись друг к другу, там сидели дети, мальчик лет 9-10 и девочка лет пяти. Нина сбавила шаг и подошла к ним.
- Вы чего тут сидите? Поздно уже! Давайте домой!
Мальчик посмотрел на неё пристально, погладил девочку по голове и крепче прижал к себе.
- Нам некуда идти. Нас отчим выгнал.
- А мама где?
- С ним. Пьяная.
Нина долго не раздумывала.
- Вставайте, пойдёмте со мной. Завтра разберемся.
Дети нерешительно встали. Нина взяла девочку за руку, другую подала мальчику.
Так он
Семен сроду не делал подарков своей жене, с которой он благополучно прожил целых двадцать лет. Да как-то не приходилось. С Валей они поженились быстро, через месяц после знакомства. Да и свидания были скоротечными без подарков. Приезжал в деревню, где Валя жила, свистел ей под окошками. Она выскакивала из дома, и вдвоем усаживались на скамейку у ворот, сидели до полночи, изредка перекидываясь словами.
А поцеловал Валю в первый раз уже, когда сосватал ее. Свадьбу отыграли. Пошла жизнь с ее суетами и заботами. Семен отличным хозяином заделался. Скотины развел, уйма. Валя тоже усердная оказалась. Огород соседкам на зависть. Пошли дети. Пеленки, распашонки, детские болезни. Тут не до подарков. Голову бы приклонить. Праздники проходили как-то обыденно, отмечали банальными застольями. Вот и текла их жизнь, пусть неприметная, повседневными тяжкими хлопотами, зато ровная и спокойная.
Как-то раз Семен поехал с соседом картошкой и салом торговать в район, как раз перед Восьмым марта. Он давеча погреб вскрыл, картошку перебрал, лишнюю продать решил. Да и салу, зачем лежать, скоро кабанчика валить,
Она отказалась от меня после родов, но я сам нашёл настоящую и любящую семью...
Случай этот произошёл очень давно. 29.07.1995 г. я появился на свет, но у моей мамаши были свои определенные планы на жизнь, без моего участия. Её много раз отговаривали, но она все равно настояла на своем и оставила меня на произвол судьбы. Я конечно же этого не понимал, так как был еще младенцем. За все время, пока я был в доме малютки, меня так ни кто и не забрал и через несколько лет я оказался в детском доме.
Наступили совсем другие времена. По началу все было хорошо, но со временем я стал попадать под влияния детей, которые уже познали семейную жизнь и знают, что такое папа и мама. У каждого конечно же была своя определенная ситуация и причина, по которой они попали в это заведение,
Мнe было 12. Я лежала в бoльнице...
Я лeжала в бoльнице.
Ничего сeрьезного. Просто периодически болел живот. Мама настояла на обследовании.
Мне нpaвилось, что я пропускаю школу. Нравилось повышенное внимание родителей и друзей. Наша палатная тусовка тоже нравилась.
Это былo почти как лагерь. Страшные истории и анекдоты до глубокой ночи, попытка намазать пастой мальчишек из соседней палаты,в которых успели влюбиться, обмен анкетами и песенниками.
Кого-то выписывaли. Мы обнимались и плакали, клялись в дружбе до гроба, чтобы через пару дней напрочь забыть и лицо, и имя.
На свобoдные койки прихoдили нoвые.
И в один дeнь наш маленький предподростковый коллектив пополнился двумя мелкими девочками. Им было по 5 лет. О
С тех пор ей нравилось думать, что она птичка. Славка закрывала глаза и мысленно пыталась взлететь. Иногда ей это удавалось, и она представляла, как все, кого она знает, остались там, внизу, а она поднимается всё выше и выше. Она не боялась высоты. Бесстрашно лазила с мальчишками по крышам гаражей и обожала колесо обозрения в старом парке. Дед всегда улыбался, когда на все его предложения покататься на других каруселях, внучка неизменно отвечала: - Нет, деда, давай ещё раз на этой. Летом, когда она закончила второй класс, к ним во двор забежала ватага чужих мальчишек, гнавшаяся за маленьким котёнком. Котёнок от страха заскочил на старую берёзу. Самый старший из чужаков решительно шагнул к де
Как много тех, с кем можно лечь в постель,
Как мало тех, с кем хочется проснуться…
И утром, расставаясь улыбнуться,
И помахать рукой, и улыбнуться,
И целый день, волнуясь, ждать вестей.
Как много тех, с кем можно просто жить,
Пить утром кофе, говорить и спорить…
С кем можно ездить отдыхать на море,
И, как положено — и в радости, и в горе
Быть рядом… Но при этом не любить…
Как мало тех, с кем хочется мечтать!
Смотреть, как облака роятся в небе,
Писать слова любви на первом снеге,
И думать лишь об этом человеке…
И счастья большего не знать и не желать.
Как мало тех, с кем можно помолчать,
Кто понимает
Загорает голышом и охлаждается в водичке
Рыжеволосая девушка показывает свою розовую вагину крупным планом
Слизал сперму негра с жопы Abbey Brooks