Стихи казаковой риммы

Стихи Риммы Казаковой

=== Скачать файл ===

Римма Рэмо Казакова - советская и российская поэтесса, автор популярных советских песен, переводчица, публицист, критик, первый секретарь правления Союза писателей Москвы, заслуженный деятель культуры Узбекистана и Каракалпакии. Римма Казакова - мастер гражданской и любовной лирики. Её стихи переведены на множество языков мира. Последние публикации Опубликовать стихи. Классики о любви Избранная лирика Разные авторы О нём О ней Двое Авторские работы О любви на расстоянии Стихи любимому О любви к парню Короткие стихи Грустные стихи Красивые стихи Стихи любимой Прикольные стихи Стихи к мужчине О любви к девушке О любви и разлуке Стихи про осень и любовь. Статусы про любовь Цитаты и афоризмы о любви SMS любимым Смс стихи о любви Признания в любви в стихах ему в стихах ей Рассказы о любви Любовные письма 27 способов признания в любви. Для неё Для него 8 Марта 23 Февраля День рождения День влюблённых Годовщина Свадьба. Галерея Форум Линеечки для форумов. Связь с нами Рассылка на E-mail. Стихи Риммы Казаковой о любви. Тебе ее не разглядеть. Ни в чем не виноват, незряч! А женщина себя назначит, как хворому лекарство - врач. И если женщина приходит, себе единственно верна, она приходит - как проходит чума, блокада и война. И если женщина приходит и о себе заводит речь, она, как провод, ток проводит, чтоб над тобою свет зажечь. И если женщина приходит, чтоб оторвать тебя от дел, она тебя к тебе приводит. О, как ты этого хотел! Но если женщина уходит, побито голову неся, то все равно с собой уводит бесповоротно все и вся. И ты, тот, истинный, тот, лучший, ты тоже - там, в том далеке, зажат, как бесполезный ключик, в ее печальном кулачке. Она в улыбку слезы спрячет, переиначит правду в ложь Как счастлив ты, что ты незрячий и что потери не поймешь. Что были плети, были сети не красных дат календаря, но доброта не зря на свете и сострадание не зря. И жизнь - не выставка, не сцена, не бесполезность щедрых трат, и если что и впрямь бесценно - сердца, которые болят. Как будто все узлы развязаны и все, чем жить, уже в конце,- ручьями светлыми размазаны слезинки на ее лице. То вспыхивает, не стесняется, то вдруг, не вытирая щек, таким сияньем осеняется, что это больно, как ожог. А руки их переплетенные! Четыре вскинутых руки, без толмача переведенные на все земные языки! К ним, как к магнитной аномалии, тянулась каждая душа. И было стыдно нам и совестно, но мы бесстыдно все равно по-воровски на них из поезда смотрели в каждое окно. Глазами жадными несметными скользили по глазам и ртам. Ведь если в жизни чем бессмертны мы, бессмертны тем, что было там. И буднично - неужто эта нас зажгла? И оказалась очень простенькой. И некрасива, и робка. И как-то неумело простыни брала из рук проводника. А мы, уже тверды, как стоики, твердили бодро: И лихо грохало о столики отчаянное домино. Лились борщи, наваром радуя, гремели миски, как тамтам, летели версты, пело радио Но где-то, где-то, где-то там, вдали, в глубинках, на скрещении воспоминаний или рельс всплывало жгучее свечение и озаряло все окрест. И двое, раня утро раннее, перекрывая все гудки, играли вечное, бескрайнее в четыре вскинутых руки! Из первых рук, из первых рук я получила жизнь, как глобус, где круг зачеркивает круг и рядом с тишиною - пропасть. Из первых губ, из первых губ я поняла любви всесильность. Был кто-то груб, а кто-то глуп, но я - не с ними, с ней носилась! Как скрытый смысл, как хитрый лаз. Но хоть чуть-чуть очнется вдруг, живем - как истинно живые: Застенчиво, боязно люби, словно мы повенчаны богом и людьми Люби меня уверенно, чини разбой — схвачена, уведена, украдена тобой! Люби меня бесстрашно, грубо, зло. Крути меня бесстрастно, как весло Люби меня по-отчески, воспитывай, лепи,— как в хорошем очерке, правильно люби Люби совсем неправильно, непедагогично, нецеленаправленно, нелогично Люби дремуче, вечно, противоречиво Буду эхом, вещью, судомойкой, чтивом, подушкой под локоть, скамейкой в тени Захотел потрогать — руку протяни! Буду королевой — ниже спину, раб! Яблонькой-дичонком с терпкостью ветвей Усмехайся тонко, защищайся стойко, злись, гордись, глупи Ого, вы как будто взволнованы, мальчики? Ведь были — галчата, дурнушки, веснушчаты, косички-метелки Как многоступенчато косы закручены! И — снегом в горах — ослепительно личико. И без старания — одним поворотом, движением, поступью мужскому, всесильному, мстит за страдания, которые выстрадать выпадет после ей. О, будут еще ее губы искусаны, и будут еще ее руки заломлены за этот короткий полет безыскусственный, за то, что сейчас золотится соломинкой. За все ей платить, тяжело и возвышенно, за все, чем сейчас так нетронуто светится, в тот час, когда шлепнется спелою вишенкой дитя в материнский подол человечества. Так будь же мужчиной, и в пору черемухи, когда ничего еще толком не начато, мальчишка, смирись, поступай в подчиненные, побегай, побегай у девочки в мальчиках! И не хочется, и не колется — не судьба, не суди. Я еще ничуть не вечерняя, я пока на коне. Я еще такая ничейная — как земля на войне. Не держи на леске, на поводе, на узде, на беде, ни на приводе, ни на проводе, ни в руках и нигде! Все, что вверено, что доверено, разгоню, как коня. Ой, как ветрено, ой, как ветрено в парусах у меня! Не кидайся лассо набрасывать — я тебе не мустанг. Здесь охота — дело напрасное в этих вольных местах. Сквозь вселенную конопатую — чем бы ты ни смутил — я лечу, верчусь и не падаю по законам светил. У меня свое протяжение, крупных звезд оселки Ну а вдруг твое притяжение — не узлы, не силки? И когда-нибудь мне, отважась, ты скажешь так, что пойму, — как тебе твоя сила тяжести тяжела одному Ну и не надо. Руки в пространство протянуты слепо. Как мы от этой муки проспимся? Звени, дорогой колокольчик, век девятнадцатый,- снегом пыли! Что ж это с нами случилось такое? Так смешно и всецело. Там мы, в наивнейшей той старине. Милый мой мальчик, дитя из лицея, мы - из убитых на странной войне, где победители - бедные люди,- о, в победителях не окажись! Она лежала, белая, странней цветка в грязи, а я не знала, бедная, чем это нам грозит. Наветами опутанный, сидел ты за столом,- опутанный, окутанный чужим далеким злом. Чему ты верил, глупенький, поспешный суд верша? Душа моя обуглена, ободрана душа. Ободрана, оболгана сверчок едва живой! Еще смотрю просительно, еще не все - дотла,- но соль была просыпана, просыпана была! Слезы мои горькие, мои пустые сны! Зола, как соль, бела Но - соль была просыпана, просыпана была Я там, где ты В парках строгие цветы. В первом инее Нева. Чьи-то окна без огня. И, медвяна и седа, вся в снежинках резеда. Длинных теней странный пляс и трамваев поздний лязг Неразменчиво прямой ты идешь к себе домой, на заветное крыльцо, за запретное кольцо. Там тебя тревожно ждут, электричество зажгут, на груди рассыпят смех и с ресниц сцелуют снег В ваших окнах гаснет свет. Остается навсегда в тихих блестках резеда, строгий вечер, строгий век, строгий-строгий первый снег За тесноту, за тарарам, где все же мы в тепле, за то, что кофе по утрам варю лишь я тебе. За то, что хлеб или цветы,— привыкла я с трудом! Пускай нас заедает быт, пускай сожрет нас, пусть,— тот, где в твоих ладонях спит мой очумелый пульс. Тот, где до нас нет дела всем, где нет особых вех, где по-московски ровно в сем. БЕЛЫЕ ТУРМАНЫ До свидания, мой непридуманный! Был ты правдою или сном? Хлопья снега, как белые турманы, кувыркаются за окном. А в вагоне уже темно… Я пишу тебе очень женское, очень ласковое письмо. Я пишу — ни на что не сетую, ни о чем уже не грущу. Я пишу его — как беседую: Пусть смешная и неумелая, пусть неловкая — всё равно. Вьются, бьются голуби белые, разбиваются об окно. Как распутица — вихри белого их огня. А метель всё крутится, крутится и несёт, уносит меня… Очень скоро поезд расстанется с этим зимним пасмурным днём. Я прошу тебя, пусть останется что-нибудь на память о нём! Чтоб хоть строчка — горькая, дымная, словно искорка от костра, проросла, как семечко дынное, на побеги так же щедра. До свидания, мой непридуманный! На стёклах, инеем став, замерзают белые турманы, крылья лёгкие распластав. Только приснись не из жалости, А так, случайно. Приснись мне родным и внимательным, Каким наяву не бываешь, И любящим обязательно, Хотя бы во сне, понимаешь? Приснись мне, а то я уже забываю, Что надо любить тебя и беречь, Приснись, не сердись! Я ведь тоже живая Приснись, прикоснись, можешь рядом прилечь Приснись мне усталым, покорным, тяжелым, Приснись, как горячечным грезится лед Как снятся мужья своим брошенным женам, Как матери - сын, а ребенку - полет. И вот я ложусь, Опускаю ресницы, Считаю до сотни - и падаю вниз Скажи, почему ты не хочешь присниться? А может, я сны забываю Я, как когда-то, Хоть когда-нибудь приду. Я найду тебя, как дату, Наилучшую в году. Я приду к тебе не спорить - Это где-то вдалеке. Я приду, как будто с поля, С колким колосом в руке. Захотел считать пропавшей, Морщил лоб, ушел в дела, Но, пропахшая ромашкой, Я пришла к тебе, пришла! Я пришла к тебе, как лето, Жечь бумажные цветы. Я пришла к тебе, как Леда, В белых перьях чистоты. Я пришла по балкам сонным, Что торжественно пусты. Я нашла тебя по солнцу Нерасплесканной мечты. Каких печалей Напридумывать опять? Я пришла к тебе, отчалив По реке, текущей вспять. День мой, дом мой, крылья сада В каплях света и росы! Я - зерно твое, рассада С самой дальней полосы. Я пришла к тебе не спорить. Я пришла, как будто с поля. Так, как в юности, пришла. Ru All rights reserved.

Дом2 свежее видео

Часы swatch спб каталог

Мельникова светлана юрьевна гастроэнтеролог где принимает

Стихи казаковой риммы

Стихи Риммы Казаковой

=== Скачать файл ===

Лучшие стихи Риммы Казаковой

Римма Казакова — Стихи о любви

Стихи Риммы Казаковой

Report Page