Стать правой рукой босса можно только через присед на лицо
🛑 ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ЗДЕСЬ 👈🏻👈🏻👈🏻
Стать правой рукой босса можно только через присед на лицо
У вас нет аккаунта?
Зарегистрироваться
Toggle navigation
Фанфики
Авторы
Популярное
домой
Фанфики
Авторы
Популярное
Заявки
Помощники
FAQ
Правила
Сменить на тёмную тему
Добавить фанфик
Поиск фанфиков
Случайная работа
Все самые важные новости и развлечения для фикбукера в одном канале!
Хаято Гокудера , Реборн , Тсунаёши Савада
планируется Миди, написано 24 страницы,
5 частей
Жестокость
Надежда
Пропущенная сцена
Юмор
Новый подчиненный Савады Тсунаеши готовится увидеть своего будущего босса. Но к такому жизнь его не готовила.
Разрешено копирование текста с указанием автора/переводчика и ссылки на исходную публикацию
10
Нравится
0
Отзывы
4
В сборник
Скачать
10
Нравится
0
Отзывы
4
В сборник
Скачать
Назад
Содержание
100%
Выбрать размер отступов
100%
90%
80%
70%
60%
50%
100%
Выбрать размер шрифта
70%
80%
90%
100%
110%
120%
130%
140%
150%
160%
170%
Хаято недоумевал. Почему-то его новый босс не спешил использовать нового подчиненного для своего повышения в школьной иерархии. Хаято показывал свою готовность подчиняться, предлагал боссу отвоеванное удобное место в школьной столовой, запугивал хулиганов, смеющих требовать деньги Джудайме, окидывал откровенно агрессивных одноклассников недружелюбными взглядами, предлагал принести банку газировки из автомата, еду из буфета, но вместо радости и использования нового подчиненного получал весьма странные реакции в виде шараханья в сторону и мышиный писк на тему «не трогать одноклассников».
Хаято так и не понял, как можно защищать людей, которые вытирают ноги и оскорбляют, называя в лицо никчемным. И если пресечь физические поползновения в виде толчков и подставленных невзначай подножек Хаято смог — парой вдумчивых слов подкрепленных болезненными тычками и весьма громким голосом, то остановить неприятные шепотки было не так просто.
Он не бил женщин, как полагается истинному итальянскому синьору. Юные школьницы начинали с шуточек, парни подхватывали и на уроках ученики с невинным видом комментировали очередные нелепые провалы.
Хуже всего было то, что Гокудера и сам не всегда понимал как босс умудряется фейлить в некоторых действительно простых вещах. Он не мог даже повторить то, что учитель подробно и просто объяснял половину урока. Босс сильно стеснялся и заикался, а на занятиях совершенно не мог сосредоточиться — ерзал, смотрел в окно, вздыхал. Его концентрации хватало минут на двадцать, потом он забывал где он и чем занимается, мог даже уснуть посреди занятия.
Предложение помочь с учебой, которое было скорее постановкой перед фактом, итальянец выдал через три дня. Поэтому после уроков Тсуна с глубоко несчастным лицом привел подчиненного к себе домой. Там Хаято обрадовались как родному — друг Тсуны получил полное одобрение на занятия домашним заданием и обещание покормить бедного друга сына-неудачника.
Пока Хаято охреневал от милых отношений в семье, где мать называла своего сына неудачником и сочувствовала его друзьям, а сам босс мялся и расстраивался, появился Реборн и отвлек женщину требованием еды.
Парни в неловком молчании добрались до комнаты босса. Уже сидя за столом Хаято хотел подбодрить, но не смог. Что бы он сказал? Мать босса была права и говорила чистую правду. Может слишком прямо, но Гокудере ли ее в этом винить? Он ведь наоборот — не прекращая врал этому забавному пареньку.
Весь вечер был потрачен на математику. Хаято так и не понял почему японец не может сосредоточиться и дергается от любого движения Гокудеры. Занятие было не слишком продуктивным, но они хотя бы сделали домашку.
Было довольно странно быть в компании человека, который так сильно отличался от самого Гокудеры во всем. Как будто взрослого притащили в песочницу и заставили подчиняться маленькому карапузу. Вроде и ничего плохого малыш не делает, но все равно как-то тоскливо. Хаято скучал по своей работе. Он было ожидал серьезного разговора с боссом, но тот упрямо отмалчивался и делал вид, что они просто одноклассники и Хаято напрашивается на дружбу. Любые намеки на разговор о мафии он прекращал писками, испуганными невнятными восклицаниями или побегом. С этим могло справиться только совместно проведенное время и постепенное привыкание. Оставалось только ждать и крутиться рядом.
Жуя сладкие кексы после полноценного и восхитительно вкусного обеда, Хаято полностью простил маман за грубость — она действительно отлично готовила. И в доме было очень чисто и уютно. К вечеру он считал маман идеальной женщиной. Они с Джудайме точно будут заниматься уроками исключительно в том доме, где есть человек, готовящий такие кексы.
***
К Реборну можно было относиться как к неожиданной непогоде. Если хочешь защититься — ты не пытаешься изменить, скажем, ливень за окном. Ты можешь сократить время, проведенное на улице, можешь только разыскать зонт и примерить непромокаемую обувь. Нельзя уговорить дождь, чтобы он тебя не мочил, потому что в общем и целом, ты неплохой парень и не заслужил всего этого мокрого дерьма с неба.
Хаято все это знал — но все равно бесился. Бедствие от этого не изменялось, только собственные нервы и силы тратились. Он старательно избегал Реборна, разговаривая с ним только по необходимости и максимально ограничивал общение. Скрывался под зонтом из образа глуповатого, но искренне радующемуся свалившемуся местечку подростка. Снова и снова пытался вести себя согласно своему возрасту — это было то, что он не мог себе позволить лет с пяти. Перейти в неестественное положение было сложно, но благодаря выдуманной игре в верного подчиненного в которой он периодами доставал своего босса и мстительно ставил его в неловкие положения, становилось ощутимо легче.
Никогда не бывший типичным подростком, он просто не знал, что делать и как вести себя так, чтобы стать своим. Может быть в итальянской школе было бы проще, но ему приходилось ходить в японскую, со всеми японскими заморочками. Это не упоминая, что отличать местных школьников друг от друга было не такой уж простой задачей — слишком уж одинаковыми казались их лица.
Но это было скорее хорошо — представать перед Реборном слишком умным или самостоятельным было бы самоубийством.
Хоть ему ничего и не объясняли, но из парня-нытика, каким был Тсунаеши, его делали лидером, а не пешкой для подчиненного. Заставляли брать на себя ответственность, отдавать приказы. Тут возможно сказывалась наследственность — периодически Хаято чувствовал силу и настоящую харизму — когда в босса стреляли пулей посмертной воли и он раскрывал свои скрытые резервы и достигал любой поставленной цели. То, что он выживал после этих пуль явно показывало, что парень не совсем уж тряпка и в перспективе может вырасти в сильного босса.
Покажи Гокудера способности лидера или возможность влиять на других людей — и Реборн мог бы сделать вывод о его опасности для самостоятельности молодого босса. Хотя Хаято и сам не особо верил, что мог бы добиться намного большего без указаний Реборна, но предпочитал не высовываться и держался в стороне от крайне заинтересованных в нем одноклассников, которые могли бы отвлечь его от Савады, у которого даже друзей не было. Наверное, можно было бы рассмотреть возможность того, что в нем увидят лидера и помогут реализоваться, в качестве офицера и помощника рядом с признанным лидером и боссом. Но вполне рабочее чутье наемника, успевшего не раз рискнуть жизнью однозначно отговаривало от подобного — если ему и дадут развиваться в подобном направлении, то не раньше чем сам босс станет хоть что-то из себя представлять и таким образом исключит возможность борьбы за главенство в любом ее проявлении. Вылезти сейчас вперед Тсуны, дать распоряжения или заставить подчиниться — значило рискнуть жизнью в самом прямом смысле.
Гокудера был целиком в распоряжении Тсуны, но тот его всячески избегал и отталкивал. В итоге — ситуация, когда он не мог начать общаться ни с новыми одноклассниками — которые были скорее враждебны боссу и были отвлекающим фактором, ни с самим боссом — ведь то, что происходило сейчас общением назвать язык не поворачивался. Это даже полному профану вроде Гокудеры было понятно.
И это было плохо — Хаято старался подобрать ключик к расположению босса, но пока получалось, что лучшим вариантом было бы оставить его в покое. А это было недопустимо — он ведь был боссом, а отойти от него под угрожающим взглядом Реборна было абсолютно невозможно. Тот уже успел поймать подрывника на переменке во время обеда, когда Хаято, пожалев икающего от нервов Тсунаеши, решил поесть в одиночестве, и категорически приказал держаться рядом и не сметь сваливать от босса. Ну и быть хорошим мальчиком, конечно. Это особенно бесило — для Реборна он был кем-то типа собаки, отрабатывающей команду «рядом».
Хаято бесился, но предупреждению внял и старался находиться поближе, одновременно пытаясь не нервировать слишком сильно. Это было самое сложное. Тот шарахался всегда. Когда Хаято чуть склонился над столом, заглядывая в общий задачник — он не успел купить свой и учитель позволил ему придвинуть одиночную парту к однокласснику. Когда поднимал руку, чтобы ответить. Во время обеда. Если встречался взглядом. Самое забавное — когда Хаято задремал во время перемены, положив голову на сложенные руки и Тсуна попытался его разбудить дрожащей рукой едва касаясь плеча. Он буквально отпрыгнул от поднявшего голову сонного Гокудеры!
И как с такими взаимоотношениями завоевывать доверие? Ведь парня даже можно было понять — это для Гокудеры их знакомство ощущалось безопасным, а для обычного японского школьника тот фарс казался серьезной попыткой убийства.
Реборн, который явно затеял свою игру и не собирался посвящать одну из своих игрушек в суть. Приходилось жить вслепую, угадывать что от тебя хотят и только догадываться — а правильно ли ты поступил или разочаровал сильнейшего убийцу девятого поколения?
Хотя разочарование Реборна итальянец почувствовал на себе довольно быстро. Когда Хаято отвлекся на разговор со старостой, начавшей с живым интересом спрашивать про Италию, Тсуна тем временем сбежал в коридор и сразу нарвался на особо тупых старшеклассников, отобравших карманные деньги и давших пару подзатыльников.
Деньги Хаято вернул, но потом пришлось отойти в след за репетитором в один из пустующих кабинетов, где он получил удар под дых, а когда согнулся — получил еще и по лицу. Его неуловимо быстрым движением свалили на пол, зажав какие-то точки на шее. На прощание киллер весьма болезненно пинал свалившегося парня в живот, на каждый удар равнодушно чеканил по одному слову:
«Подчиненный. Должен. Быть. Рядом. Со. Своим. Боссом».
Сверкание черных маленьких глазок было достаточно недружелюбным, чтобы понять — просьбы и распоряжения Реборна не стоило игнорировать. А еще было понятно, что Реборн действительно умеет грамотно бить. Было очень больно, после еще пару дней было ощущение, словно внутри перекатываются раскаленные железные шары с острыми гранями, а шея едва поворачивалась и не переставая ныла. При этом — на нем даже синяков не осталось, чистая боль, концентрат, хоть в баночки заливай с этикеткой «разводить в слезах, пропорция один к десяти. Насыщенный вкус гарантирован».
Но Хаято понимал: в этой ситуации Реборн — стихийное бедствие. Можно было минимизировать ущерб, но не избежать его. Совсем-совсем он не злится, а не душе вовсе не скребутся кошки. И вовсе не одиноко в чужой стране, одному, без знаний и союзников. И не страшно. Он же крутой, взрослый самостоятельный парень. И вовсе его не взяли этим контрактом за шкирку, как беспомощного котенка. И отказаться он все еще может, и даже останется после этого живым, точно? Ему ли бояться проклятого младенца, сильнейшего киллера девятого поколения, чье поведение невозможно предсказать?
И вовсе он не думает, что придурочный босс за секунду нарвется на проблемы, а отвечать придется Хаято.
Он же вовсе не попался в ловушку, из которой можно выбраться только вперед ногами, ведь правда же?
Жду продолжения
7
Взрослая бабенка гуляет голышом
Потрахивать квартирантку стало модно
Удачно ошибся домом