Старопарголовский массив

Купить Здесь

Они брались расселить 10 домов, планировали построить около 75 кв. Прошло года три, строить они так и не начали. Предлагали нам купить у них проект — мы отказались. Потом подумали и решили: Приобрели и расселили десяток квартир. В году менялись люди без лишних запросов: В этих домах квартирки-то небольшие, до 49 кв. Это потом уже жильцы стали торговаться. Чтобы определить целесообразность реализации проекта, решили разработать документацию по проекту планировки и межевания территории. Подготовили первый этап ППТ, прикинули, что там можно построить. Через годик привлеченное нами агентство недвижимости приступило к расселению квартир в восьми домах Дело пошло нормально, тихо, спокойно. Расселение последних квартир далось трудно. Туда не хочу, туда не поеду… Ну, не поедешь и не надо. Нам не завтра на площадку выходить. Осталась последняя семья, один из зарегистрированных жильцов в тюрьме сидит, и паспорт потерян. Решили и эту проблему. Теперь это слово закрепилось за конкретной фирмой, но мы вкладывали в него более широкий смысл. Нам важно было показать, что такая схема в принципе возможна… У нас был план: На самом деле для такой задачи уместнее было бы собрать группу девелоперов, поделить кварталы, распределить риски. Важно, чтобы для расселения в каждом квартале можно было построить один-два дома. Ну, просят отдельную квартиру вместо комнаты — это естественно. Все спокойно шло, никаких ссор. И вот появилась эта группа протестующих: В чем только нас не обвиняли: Мы считали и считаем, что у нас все правильно. Поймите, трудно опровергать откровенный бред. Мы не предполагали, что столкнемся с таким. Не учли политические риски. Люди всегда легче объединяются против чего-то, чем за. Я считаю, что нельзя играть на самых низменных чувствах человека. Мы же фактически выполняем программу городского правительства: Экономим средства бюджета, которых каждый год не хватает на эти программы. Я готов обсуждать проблему с тем, кто расселил несколько десятков человек, помог им переехать из старого жилья в новое. Но не с теми, кто играет на протесте, кто просто зарабатывает политический капитал. Мы были и остаемся в правовом поле. Мы действуем через суд — а против нас используют грязные технологии. Склоняют губернатора к нарушению закона. За 24 года работы в строительстве у нас не было ни одного проблемного объекта, ни одного обманутого дольщика! Конечно, мы коммерческая структура, для нас важна рентабельность. Но у нас есть и социальные проекты, мы вкладываемся в спорт, в детские программы — не все сводится к прибыли. Разве не государство должно его решать? Мы без местных властей с ними справиться не можем. В нашем конкретном случае — решили бы, причем успешно, если бы не попытки изменить правила, изменить экономику проекта, причем задним числом, когда мы уже понесли затраты. И все — во имя каких-то политических игр. Нас теперь коллеги будут ругать: На самом деле и мы, и на нашем примере другие застройщики получили ценнейший опыт. Из Старопарголовского квартала получился кейс, многое стало понятнее, в этом смысле мы можем считать, что пилотный проект состоялся. Нужно закрепить отдельными положениями: И главное — необходимо приравнять расселение к изъятию для государственных нужд. Тогда можно будет и планировать сроки, и заранее рассчитывать затраты. Бизнес готов включиться в решение городских проблем. И решать их надо сегодня, а не после выборов. И мы тоже не считаем тему расселения для себя закрытой. При условии, что администрация будет поддерживать застройщиков в этом процессе. Проекты, нацеленные на замену морально и физически устаревших зданий новыми, — буксуют. Это относится и к историческим районам, и к хрущевской застройке, и к послевоенным кварталам, возведенным военнопленными. Мы попросили ведущих петербургских девелоперов ответить на несколько вопросов. Какие риски несет в себе такой подход? В кварталах, предназначенных под реновацию, люди живут, женятся, разводятся, рожают детей… А государство стоит в сторонке, смотрит, как инвестор бьется с этой темой, и говорит: В старых кварталах, в домах массовых серий государство — главный собственник! Там остались и коммуналки, и неприватизированные квартиры. История Старопарголовского массива — немного другая. Там вроде получалось по экономике: Но такие участки в городе редки. И конечно, нельзя менять условия, когда проект уже запущен и инвестор понес затраты. Если уж у них не получилось с расселением, вряд ли кому-то еще стоит пытаться. Посмотрите, как это делается в Москве. Там в реновации задействованы частные компании, но основной двигатель процесса — мэрия Москвы, бюджетные средства. И многих он насторожил. В этой теме гораздо больше вопросов, чем ответов. А теперь, после принятия новых ПЗЗ, еще и экономика проектов ухудшилась. Особенно если речь идет об историческом центре. Сегодня для этого процесса нет нормативной базы, а потому он сложен. Как правило, всегда появляются два-три собственника с неадекватными запросами, что не позволяет планировать размер затрат и сроки реализации проекта. Тем, кто берется за такие задачи, на мой взгляд, город должен оказывать максимальное содействие в рамках соответствующих городских программ. Но пока этого нет. Но это заняло несколько лет. Как система, как обычная практика это пока невозможно, по многим причинам. Как правило, ветхое жилье находится в исторических районах, значит, начинает действовать весь набор ограничений. При этом городская администрация до сих пор не высказала ясно свою позицию, что мы хотим получить на выходе: Нормативная база у нас носит скорее запретительный, чем разрешительный характер. О стимулировании инвестиций и речи нет. И еще одну группу рисков создают протестные группы. Для таких строительных практик нужны специальные нормы, выработанные с участием общественности. В США, например, муниципальные власти очерчивают зону, дома в которой подлежат регенерации. Расселение кварталов под реновацию не должно быть частным делом девелопера, это не совсем правильный подход. И в этом случае участие власти необходимо: А сейчас люди идут судиться, считая, что им недодали, и непонятно, что делать инвестору: А государство устраняется, власть вообще не берет на себя никакой ответственности, только с испугом смотрит в рот псевдоградозащитникам. Я бы на такой бизнес никогда не решился. Хотя потенциал стареющих кварталов очень высок, риски при сегодняшнем подходе еще выше. На мой взгляд, они-то и есть настоящие патриоты, а не те, кто громко кричит, но ничего для города не делает. Надеюсь, время расставит все по местам. И решение должно быть принято совместно. Большинство квартир обычно находится в собственности, но часть может принадлежать городу и предоставляться на условиях социального найма. Поэтому без города этот вопрос не решить. К сожалению, такой контакт наладить получается не всегда, и застройщикам приходится брать риски на себя. Я сталкивался с расселением квартир в инвестиционных проектах, когда работал вице-губернатором, и не понаслышке знаю, какой это долгий и непростой процесс. Одна из причин пробуксовки программы реновации как раз и состоит в отсутствии контакта между застройщиком, правительством города и жителями. Это большое дело, с которым может справиться далеко не каждая компания. Расселять старые дома необходимо. Если серьезно этим не заниматься, то в будущем нас ждут обрушения с непредсказуемыми последствиями. Все эти дома сегодня находятся практически в аварийном состоянии. Од-нако без помощи государства и его поддержки, сделать это нереально. Необходимо разработать специальную программу, оценить стоимость работ. Затем поэтапно, с участием правительства, инвесторов, строителей, монополистов и, что не менее важно, жителей — начать реализацию программы по расселению, сносу и новому строительству. Но еще до запуска программы необходимо выпустить ряд законодательных актов и распоряжений, снимающих различные барьеры. Думаю, что самым эффективным способом решения этой задачи будет создание проектов государственно-частного партнерства для каждого квартала. С четким определением функций каждого участника: Я согласен с условиями обработки персональных данных. Ипотека Военная ипотека Материнский капитал. О компании История компании Руководители Технологии строительства Награды. Служба сервиса Социальная ответственность Партнёры. Документы Договоры и лицензии Документы и проектные декларации Разрешения на ввод в эксплуатацию Согласие на обработку персональных данных. Новости Архив новостей Медиаархив Фотоархив. Новости все Июнь. Наши аккаунты в социальных сетях.

Интервью Резвова Е.Г., генерального директора АО 'Строительный трест'

Краснодар закладка скорость

Легальные наркотики купить

СПАСЁМСОСНОВКУ.РФ

Хлорангидрид уксусной кислоты

Старопарголовский массив

Shaman biz

Уроки Старопарголовского массива

Старопарголовский массив

Купить попперсы в питере

Старопарголовский массив

Купить кокаин в канкуне

Старопарголовский квартал: бои за высоту

Решение комиссии по внесению поправок в ПЗЗ пока не стало законом; но, вероятно, это произойдет в июне. На днях компания доказала в суде, что отказ Госстройнадзора выдавать разрешительные документы — незаконен. Не получится — что ж, будут строить, сколько разрешено, и минимизировать убытки. В этой скандальной истории за кадром осталась судьба тех, кто сейчас живет по соседству с расселенными и назначенными под снос домами. В таких же коттеджах, но не попавших в пятно застройки. Их голос не слышен. Депутат Борис Вишневский, один из организаторов протестных акций, вообще удивился: У меня здесь родились оба сына. Получили сначала две комнаты, потом соседи уехали, присоединили еще одну. Ремонт был, но давным-давно. В доме 18 квартир. У меня муниципальная, есть и частные. Из наших маленьких домов мало кто выступал против застройки. Есть активисты, но немного. Я знаю здесь если не всех, то очень многих. Я работаю воспитателем в этом детском саду, который здесь же и расположен. Против застройки выступали в основном жители новых домов. Один построили в м, другой немного раньше. Я не знаю, почему они развели здесь такую бурную деятельность. Когда эти новые дома здесь строили, жители городка против не выступали. Хотя тоже могли бы сказать: Ко мне подходили с письмами против стройки, а я говорю: Капремонта не было и не будет; думаю, жители оставшихся домов не согласятся — это ж нужно вложить огромные средства, овчинка выделки не стоит. Хотя бы в гостях? Там деревянные полы, деревянные лестницы, мы приехали — у нас бегали крысы. Так что депутат Борис Вишневский тоже лукавит. В чем-то прав, а в чем-то нет. Иногда хочется бросить пультом в телевизор. Соседи же открытым текстом говорят: Мы с мужем, два сына, две невестки и трое внуков. Невестки дня дома не просидели: И на очередь мы не встали — был лишний метр… Сейчас уже вроде имеем право, но как-то не ставят, не знаю, почему. Я, конечно, рада за тех, кто переехал, за тех, кто остался с видом на парк. А за себя обидно. Акции, шествия с венками — это все было организовано. Они переехали только в прошлом году. У меня есть не то чтобы обида… Когда была эта акция с черными шариками — панихида по домам, которые сносят: С венками — это же кощунство, для меня это была последняя капля. Но уже топает ножкой: Экскаватор работает, я говорю: Сделают новые площадки, у тебя будет много друзей. Чтобы иметь право публично выступать в защиту памятников и исторически сложившейся застройки, надо набрать ценз: Для знакомства с предметом споров. Или в артефакте шлакоблочного конструктивизма. В коттеджике с деревянными полами и крысами. Полагаю, позиция активистов не изменится, но будет более взвешенной.

Дорога кокаина

Старопарголовский массив

Конопля ростов