Списки жертв репрессий украина
Списки жертв репрессий украинаСкачать файл - Списки жертв репрессий украина
Дополнения версия от Публикуемые списки несколько расширены по сравнению с диском, включавшим более 2 имен — добавлены биографические справки из Книги памяти Сахалинской области, а также 3-го тома Книги памяти Автономной Республики Крым, подготовительных материалов к очередным томам Книги памяти Краснодарского края, 3-го тома Книги памяти Республики Северная Осетия-Алания, 5-го тома Книги памяти Красноярского края, 2-го тома Книги памяти Новосибирской области, 5-го тома Книги памяти Свердловской области. Общее число добавленных имен — около 30 тысяч. Тогда в течение двух лет — по политическим обвинениям было арестовано более 1 миллиона тысяч человек и не менее тысяч из них были расстреляны — в среднем государство ежедневно убивало тысячу своих граждан. Но Большой террор — это лишь одна, хоть и наиболее кровавая террористическая кампания советской власти. В несколько меньших масштабах, с меньшей жестокостью подобные преступления совершались на протяжении всех семидесяти лет — с самого октябрьского переворота, летие которого падает на те самые дни, когда выходит в свет наш диск. Казалось бы после избавления от коммунистического режима у наших народов нет более важной задачи, чем разобраться в причинах и осознать масштабы постигшей нас катастрофы — не чумы, не морового поветрия, а гуманитарного бедствия, сотворенного собственными руками. Необходимым условием выполнения этой задачи является восстановление в полном объеме памяти о терроре, подробности которого десятилетиями скрывались и замалчивались. И, в частности, — увековечение памяти жертв. Такая работа действительно ведется в течение уже почти двух десятилетий. Результаты, однако, не слишком утешительны. Вместо памятников жертвам политических репрессий, которые предполагалось воздвигнуть, в большинстве случаев по-прежнему стоят закладные камни, установленные еще на рубеже —х годов. Не создан в России общенациональный Музей политических репрессий. А в экспозициях региональных историко-краеведческих музеев теме репрессий если и уделено какое-то место, то, как правило, самое незначительное. На мемориальных досках, установленных в честь тех наших выдающихся сограждан, которые были расстреляны или погибли в лагерях, отсутствуют любые упоминания об их трагической смерти. Выявлена и отмечена памятными знаками лишь малая часть мест массовых захоронений казненных. А тысячи кладбищ возле когдатошних лагерей и трудпоселков утрачены безвозвратно: До сих пор миллионы людей не знают, где зарыты их родители, деды и прадеды. Задача эта и сегодня далека от исполнения. В разных регионах бывшего Советского Союза готовят и издают Книги памяти жертв политических репрессий. Основное содержание этих книг — краткие биографические справки о расстрелянных, отправленных в лагеря, насильственно депортированных в трудпоселки, мобилизованных в трудармии. Эти справки нужны сотням тысячам людей и в нашей стране, и в других странах мира, где живут наши соотечественники, для того, чтоб найти хоть какие-то сведения о судьбах родственников. Они нужны историкам, краеведам, учителям, журналистам. Но даже если биография человека включена в какую-то из Книг памяти, об этом очень трудно узнать: Даже в главных библиотеках России нет полного комплекта изданных мартирологов. Результаты этой работы, дополненные информацией из ряда других источников, и составляют основное содержание настоящего ресурса. Чтобы было понятно, чьи имена могут встретиться в этих списках, напомним об основных, наиболее массовых категориях жертв политических репрессий в СССР. По различным предварительным оценкам, за период с по г. На нашем диске данная категория репрессированных представлена наиболее широко — их здесь около полутора миллионов. Чаще всего в Книги памяти, а значит, и в нашу базу данных включались сведения о людях, пострадавших в период — гг. Это объясняется не только тем, что в данный период осуществлялись наиболее массовые репрессивные операции, но и тем, что процесс реабилитации, начатый в хрущевскую эпоху и возобновившийся во время перестройки, в первую очередь коснулся жертв именно сталинского террора, и прежде всего — жертв террора гг. Менее полно в базе данных отражены жертвы репрессий более раннего, до г. Самые же ранние репрессии советской власти, относящиеся к — гг. Цифры, называемые в литературе, колеблются от 50— тысяч до более миллиона человек. Политзаключенные, получившие свои сроки после смерти Сталина и окончания массового террора, если и представлены в некоторых Книгах памяти, то лишь фрагментарно. Всего за — гг. Меньшая часть из них были арестованы и приговорены к расстрелу или к заключению в лагерь. Остальных лишили имущества и расселили в пределах своих же областей. Кроме того, множество крестьян бежали из деревень в большие города и на индустриальные стройки, спасаясь от репрессий, коллективизации и массового голода, ставшего последствием сталинской аграрной политики и унесшего, по разным оценкам, жизни от 6 до 9 миллионов человек. Третья массовая категория жертв политических репрессий — народы, целиком депортированные с мест традиционного расселения в Сибирь, Среднюю Азию и Казахстан. Наиболее масштабными эти административные депортации были во время войны, в — гг. Одних выселяли превентивно, как потенциальных пособников врага корейцы, немцы, греки, венгры, итальянцы, румыны , других обвиняли в сотрудничестве с немцами во время оккупации крымские татары, калмыки, народы Кавказа. На сегодняшний день почти нет Книг памяти, посвященных депортированным национальным группам. В качестве редких примеров можно назвать Книгу памяти калмыцкого народа, составленную не только по документам, но и по устным опросам, и Книгу памяти, выпущенную в Кабардино-Балкарской Республике. Представители этих групп, общее число которых установить крайне сложно по предварительной оценке с начала х по начало х годов — более тысяч человек , довольно редко попадают в Книги памяти. То же можно сказать о приблизительно тысячах депортированных в — гг. Если же говорить о послевоенных депортациях с этих территорий, то, к сожалению, в публикуемых списках имен этих людей совсем мало. Общее число лиц, подвергшихся репрессиям не в судебном или квазисудебном , а в административном порядке, составляет 6,5—7 миллионов человек. Все они лишь в самой малой степени представлены в списках. Сравнивая 2,6 миллиона справок, собранных нами сегодня, с осторожными и умеренными общими статистическими оценками, мы приходим к печальному выводу: Так выглядит итог многолетней работы по собиранию имен, результат работы многих людей во многих регионах. Таков разрыв между статистикой террора и персональной памятью о его жертвах. Традиционно их не считают жертвами политических репрессий, хотя многие репрессивные кампании, которые проводились силами милиции, имели явно политическую подоплеку. Наказания при этом, как правило, были не слишком тяжелыми — зачастую осужденных даже не лишали свободы. Из сказанного ясно, что в деле восстановления памяти о людях, о каждом в отдельности, мы все еще в начале пути. Главная работа по-прежнему впереди. В публикуемые списки включены сведения почти из всех вышедших на русском языке Книг памяти, а также большой объем сведений, не опубликованных до сих пор. Тем не менее представленные данные настолько неполны, что уместно говорить даже не о неполноте, а о фрагментарности. Данные, полученные нами из Казахстана, содержат в общей сложности около тысяч имен, из Белоруссии — примерно 80 тысяч. Это весьма заметная часть от общего числа репрессированных в судебном или квазисудебном порядке в этих республиках. Украина представлена очень фрагментарно: Фрагментарны и сведения по еще двум республикам: Киргизия — около 12 тысяч справок, Узбекистан — около 8 тысяч. К сожалению, в обоих случаях справки эти не слишком информативны. Данные по остальным бывшим союзным республикам не представлены вовсе. Мы не имели возможности включить в единую базу данных целый ряд Книг памяти, изданных за пределами России. В частности в Литве, Латвии, Эстонии, на Украине, в Молдове тщательно подготовленные издания, содержащие перечни имен репрессированных в общей сложности несколько сотен тысяч выпускаются на государственных языках этих стран, что вполне естественно. Однако, к сожалению, русское написание имен не приводится, несмотря даже на то, что имена и биографические данные, как правило, взяты из делопроизводства репрессивных ведомств, которое велось преимущественно на русском языке. Включение же в общую базу неизбежно неточного обратного перевода имени и фамилии, не совпадающего с тем, что зафиксировано в официальных документах, сводит поисковую ценность этих справок к нулю. К сожалению, в деле увековечения памяти жертв репрессий отсутствует какая бы то ни было межгосударственная координация. При этом мы знаем, что в странах Балтии, на Украине, в Казахстане существуют серьезные государственные программы по сохранению памяти о жертвах политического террора, и в некоторых из них Латвия, Литва, Эстония составление перечней имен жертв террора уже завершено или близится к завершению. С другой стороны, нам ничего не известно о какой-либо работе по восстановлению имен репрессированных в Грузии, Армении, Азербайджане, Таджикистане и Туркмении. Полагаем, что до тех пор, пока во всех странах, некогда входивших в Советский Союз, не будет разработана на межгосударственном уровне совместная международная программа исследований истории политического террора и увековечения памяти жертв, невозможно будет говорить и о составлении сколько-нибудь полного поименного перечня. Во-вторых , и в России, и в некоторых других странах бывшего Советского Союза создание Книг памяти тесно связано с процессом юридической реабилитации пострадавших от политических репрессий. А в этом процессе возникали и возникают свои трудности. К тому моменту, когда по этим делам, во всяком случае по значительной их части, процедура реабилитации была произведена — гг. Соответственно нет их и в публикуемых списках. Но дело даже не только в этом. Мы с уверенностью утверждаем, что процесс реабилитации, который в России недавно поспешили объявить практически завершенным, еще далеко не завершен. Лакуны в деле реабилитации возникают в связи с политическими репрессиями Гражданской войны, с делами участников крестьянских волнений, периодом Отечественной войны, лагерным сопротивлением. Значительные лакуны предопределены и недостатками самого российского закона о реабилитации, в том числе нечеткостью, размытостью некоторых его формулировок. Однако едва ли не самым существенным является то, что сам факт реабилитации совершенно не означает автоматического попадания имени реабилитированного ни в Книгу памяти, ни в какую-либо общедоступную базу данных, ни в публикуемые в некоторых газетах перечни имен жертв репрессий. Реабилитационное определение подшивается к следственному делу, сведения о том, что реабилитация состоялась, если кому-то и сообщаются, то только родственникам реабилитированного если реабилитация была предпринята по их заявлению , имя реабилитированного остается в архивах, по большей части недоступных. В-третьих , в России процесс подготовки и издания региональных Книг памяти остается делом самих регионов. В стране не существует государственной программы увековечения памяти жертв политических репрессий. Нет никакого федерального нормативного акта, предписывающего готовить и издавать Книги памяти, не разработана единая методика и общие критерии отбора. Поэтому в деле подготовки этих книг царит полный разнобой. Где-то такие книги готовят и издают местные администрации или отдельные ведомства, так или иначе связанные с проблемой реабилитации региональные комиссии по восстановлению прав жертв, региональные органы ФСБ, прокуратуры и т. В то же время в 9 регионах РФ, — в Приморье, Вологодской, Саратовской, Тамбовской, Воронежской, Пензенской, Камчатской областях, в Чувашии, Кабардино-Балкарии — материалы по крайней мере для первых томов Книг памяти давно подготовлены, но не издаются из-за отсутствия финансирования. Кое-где — в Бурятии, Калининградской, Челябинской областях — эти книги находятся в процессе подготовки. А в Брянской и Волгоградской областях, Дагестане, Карачаево-Черкесии к подготовке Книг памяти пока и не приступали. Если говорить об уже вышедших изданиях, то в каждом регионе вопрос о том, кого включать в Книгу памяти, решают по-своему. В каких-то региональных изданиях единственной основой для включения в перечень является состоявшаяся реабилитация в соответствии с Законом от В изданные на сегодняшний день Книги памяти Москвы, Санкт-Петербурга, Тюменской области вошли пока только те жертвы репрессий, которые были казнены; в Книгу памяти калмыцкого народа включены лишь те, кто скончался на спецпоселении. Эти решения, как правило, легко объяснимы. В Калмыкии же тотальность выселения привела к тому, что если бы в Книгу памяти были включены все депортированные, то это было бы равносильно публикации материалов персональной переписи населения, включая всех калмыков, родившихся в период между и гг. Особенно слабо представлены в совокупности региональных изданий те, кто подвергался политическим преследованиям не в судебном или квазисудебном, а в административном порядке. А ведь эти репрессии — ссылки, высылки, спецпереселения, трудмобилизации — охватывали, как мы уже говорили, миллионы людей. Главной причиной малой представленности административных репрессий в Книгах памяти является то, что запуск процесса реабилитации по этим делам носит заявительный характер: Соответственно и реабилитация здесь заведомо неполна. Кроме того, если в случае судебной или квазисудебной репрессии основным источником сведений является уголовное дело пострадавшего, то ситуация с теми, кто подвергся административным репрессиям, гораздо сложней. Свести воедино разнообразные, как правило скудные, находящиеся в разных ведомственных и государственных архивах, разбросанных по разным регионам, документы, содержащие сведения, например, о высланном крестьянине — задача титаническая и почти невыполнимая. Наиболее успешно эта задача, на наш взгляд, решена в Книгах памяти Читинской области и Хабаровского края. В целом же, подобно тому, как полноты перечня имен в масштабах СССР невозможно достичь без межгосударственной программы увековечения памяти жертв советского террора, так и в отношении репрессий, происходивших на территории Российской Федерации, нельзя добиться сколько-нибудь заметной полноты перечня без создания широкой государственной или, лучше, государственно-общественной программы увековечения памяти жертв, включающей в себя скоординированную подготовку и выпуск региональных Книг памяти. Отсутствием общей координации объясняется и отсутствие единых стандартов при составлении справок для Книг памяти. В наших базовых источниках — региональных Книгах памяти — характер записи сильно варьирует: Это, в свою очередь, зависит от многих вещей: Даже когда речь идет о судебной репрессии и сведения восходят к архивно-следственному делу, содержащему, как правило, все нужные данные, мы рискуем получить не вполне точную картину. Например, в архивно-следственном деле чаще всего указывается последнее место работы перед арестом, но человека часто увольняли с его основной работы еще до ареста, и он вынужден был зарабатывать чем придется. В результате профессор русской словесности может быть представлен в деле как помощник библиотекаря в районном Доме культуры, или учетчик на складе и т. Неточности и несовпадения с семейной памятью возможны в дате ареста, часто оформлявшегося задним числом, в исковерканном написании в архивно-следственном деле места рождения или домашнего адреса арестованного, в других данных. В случае административных репрессий получить информацию даже анкетного характера еще труднее. Достаточно сказать, что во многих документах, связанных с раскулачиванием и депортацией, основной единицей учета является не отдельный человек, а семья в целом. Иногда в различных Книгах памяти повторяются одни и те же имена. Такое дублирование может возникнуть, например, из-за того, что в одном регионе человек попал в список потому, что он здесь жил и здесь его репрессировали, а в другом — потому, что сюда он был сослан на спецпоселение. Кроме того, в последние годы в целый ряд Книг памяти стали включать имена земляков — людей, родившихся в данном регионе, а репрессированных в другом. Этот подход несомненно оправдан с краеведческой точки зрения, но приводит к дублированию информации в нашем издании. Когда мы сводили воедино справки из различных региональных Книг памяти, то лишь частично смогли исключить повторяющиеся имена — сделать это полностью у нас просто не было физической возможности. Некоторые Книги памяти, вышедшие в последние годы, к сожалению, вообще не удалось включить в нашу альбом из-за неунифицированного формата статей. Приведение таких статей к общему формату, вычленение необходимых сведений и поиск недостающих данных потребовали бы в каждом случае индивидуальных исследований, проведение которых требует длительного времени. Мы просим прощения у всех тех, чьи материалы по вышеуказанным причинам мы не сумели интегрировать в общую базу. Особенно хотелось бы отметить здесь:. Бурятии, Дагестана, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Чувашии, из Приморского края, Вологодской, Воронежской, Калининградской, Камчатской, Пензенской, Саратовской, Тамбовской, Челябинской областей;. Форматы, количество и качество информации в предоставленных нам материалах существенно разнились, что ставило перед нами серьезные технические проблемы. К сожалению далеко не во всех случаях в нашем распоряжении была электронная версия Книг памяти или соответствующая база данных. И хотя мы старались максимально исправить погрешности распознавания, часть ошибок наверняка ускользнула от нашего внимания. Всю собранную информацию, весьма разнородную как по составу биографических сведений, так и по форме подачи, необходимо было свести к единой табличной форме, чтобы сделать возможной хотя бы минимальную поисковую работу. Не всегда нам это в полной мере удалось. Мы заранее приносим глубокие извинения за все ошибки и несообразности, которые могут встретиться в нашем издании. Надеемся, что в будущем нам удастся их устранить. Без усилий сотен людей и многих организаций, собиравших персональную информацию о жертвах политических репрессий в СССР, данная работа не могла бы быть выполнена. Мы выражаем самую искреннюю признательность многим людям и организациям в России, всем тем, кто по долгу службы или по велению души занимается подготовкой Книг памяти, или иной работой, связанной с увековечением памяти жертв политических репрессий. Без их труда этот диск не был бы создан. Нам помогали и предоставляли материалы: Чепкин Республика Алтай , М. Куркиева Ингушетия , Н. Турчина Кабардино-Балкария , Л. Романов Калмыкия , Ю. Дмитриев Карелия , М. Сажин Коми , Ф. Сараев Мордовия , М. Черепанов Татарстан , Н. Ткаченко Чувашия , Г. Жданова Алтайский край , Э. Кропачев Краснодарский край , А. Бабий Красноярский край , Н. Шабельникова Приморский край , М. Устинова Ставропольский край , В. Таран Хабаровский край , Л. Журавлев Амурская область , О. Корытова Архангельск , Ю. Смирнов Астрахань , Ю. Вейнгольд Белгород , А. Семенов Владимир , С. Цветков Вологда , В. Николаев Воронеж , А. Александров Иркутск , Е. Смирнова Калининград , Н. Калиниченко Калуга , В. Шарипова Тверь , К. Казанцев Кострома , А. Васенёв Курган , А. Харламов Нижний Новгород , Н. Трабер Великий Новгород , С. Папков Новосибирск , М. Сбитнева Омск , Т. Алфертьева Пенза , А. Суслов Пермь , И. Бельтюкова Псков , А. Макаренко Рязань , А. Селезнев Саратов , Т. Трофимова Свердловск , В. Кириллов Нижний Тагил , А. Кодин Смоленск , Н. Ходякова Тамбов , Е. Дядькин Тверь , Б. Яковлев Томск , С. Щеглов Тула , С. Хрулев Ульяновск , С. Костина Миасс Челябинской области , Г. Жохова Ярославль , Б. Щербакова Москва , Н. Флиге Санкт-Петербург , А. Мы особенно признательны поддержавшим проект министру внутренних дел России Р. Нургалиеву и заместителю министра А. Мы искренне признательны руководству отдела реабилитации ГИАЦ МВД РФ В. Белюкова , которые организовали взаимодействие проекта с региональными информационными центрами МВД РФ. Благодарим всех архивистов ФСБ России, участвовавших в работе над региональными Книгами памяти, и руководителя архивной службы ФСБ РФ В. Выражаем благодарность администрациям многих регионов России, откликнувшимся на нашу просьбу о присылке материалов: Пользуемся случаем искренне поблагодарить организации, материалы которых включены в наше издание: Но, пожалуй, самый важный из не отданных нами долгов — это имена жертв.
Форум Поисковых Движений
Как проверить сколько градусов в процессоре
Кинотеатр щелково расписание сеансов
'ЛЮДИ И ВОЙНА' - 'PEOPLE AND WAR'
Мерседес 311 технические характеристики
Сколько времени можно прожить без воды
Каталог пятерочка челябинск 27 июня 2017
Предисловие
Значение природных ресурсов в природной среде