Сoup de main: Тимоти Шаламе во «Французском вестнике»

«Быть может, тебе грустно, но мне ты вовсе не кажешься одинокой», — говорит Тимоти Шаламе в роли лидера студенческого революционного движения по имени Дзеффирелли в последней картине Уэса Андерсона: самопровозглашенном фильме-антологии и «любовном письме журналистам» под названием «Французский вестник». Со всеми присущими Андерсону классическими чертами, включая эмоциональную точность и замаскированные чувства, конечно, Фрэнсис Макдорманд, играющая американскую журналистку Люсинду Кременц (отдавая дань уважения канадской писательнице Мэвис Галлант, которая жила в Париже, недалеко от собственной квартиры Андерсона, и писала для The New Yorker), твердо отвечает: «Именно!»

«Французский вестник» также показывает красиво освещенные замедленные кадры, в которых Шаламе едет на заднем сиденье электровелосипеда с пламенем на экране Линой Кудри, которая выступает в роли лидера студенческого революционного движения по имени Джульетта.

Дзеффирелли и Джульетта появляются в рассказе «Пересмотр манифеста», вдохновленном событиями мая 1968 года, когда студенческие протесты и гражданские беспорядки привели к движению, которое в буквальном смысле привело к закрытию страны. «Уэс прислал все эти рекомендации», — говорит Шаламе. «Журналы, фотографии, необходимые к просмотру фильмы — «Четыреста ударов» Трюффо, фильмы Жан-Люка Годар».

Описывая их первую совместную работу с Андерсоном, Шаламе объясняет: «Это чрезвычайно хорошо смазанная машина. Ничто не пропадает даром, каждый винт и каждый провод функционируют, и все работают вместе, от Санджая до Боба Йомена, от Милены до Адама Стокхаузена и их команд. И, конечно же, Уэс, который всегда вдохновляет. Это немного пугает, потому что царящая атмосфера является своего рода коллективным богемным цирком, но абсолютно всё работает как часы — все объединены видением Уэса, и каждый вносит свой вклад в то, чтобы это произошло... Была всего одна сцена, которая длилась от силы 4 секунды, где я прикрепил листок бумаги к стене и подошел к музыкальному автомату. Я думаю, что тогда мы сделали около 45 дублей. В какой-то момент я подумал: «Неужели?» Но я сделал это. Такие моменты вдохновляют, потому что он подталкивает себя, он гонится за чем-то чрезвычайно изысканным, и то, что в то время казалось мне случайным, было для него тончайшими гранями чего-то очень глубоко продуманного. Если обобщённость — враг искусства, то Уэс заслуживает памятник». 

Ранее в этом году на Каннском кинофестивале, посвященном запуску «Французского вестника», Шаламе обсудил обучение от коллег по площадке МакДорманд и Кудри, ужины с кастом фильма, режиссером которого является Андерсон, и многое другое. 

После 18 месяцев пандемии каково это — вернуться в мир и присутствовать на премьере этого фильма в Каннах?

Тимоти: Это потрясающе. Мы остановились примерно в часе езды к востоку от Канн, и это похоже на атмосферу фильма, где все останавливаются в одном отеле. Я добрался до своей комнаты, и обнаружил  рядом с телефоном список номеров со всеми, кто связан с фильмом. А затем на премьеру мы все приехали в большом автобусе — это автобус Уэса Андерсона. Так приятно быть здесь. Я помню, как был в Лондоне, когда все это началось. Я собирался принять участие в «4000 милях» Эми Херцог в «Old Vic Theatre» с Айлин Эткинс, а Мэтью Уорчас собирался его срежиссировать. Мы репетировали три недели, я тогда жил в Ноттинг-Хилле. Но потом все прервалось. Так что это определенно прекрасное чувство — вернуться в мир, продвигать этот фильм, и сегодня вечером у вас будет настоящее головокружение, когда вы будете смотреть его в кинотеатре, потому что вам покажется, что мы снимали этот фильм в другое время и в другом месте. В другом мире. 

Вы успели посмотреть этот фильм до того, как мир закрылся на карантин? 

Тимоти: Я помню, как закончил «Дюну», а затем в декабре 2019 года у Уэса был показ в Нью-Йорке, на который должны были пойти актеры. Поэтому я видел его всего один раз, на том показе на Таймс-сквере, однако мне не терпится увидеть его снова уже сегодня вечером. Я очень горжусь фильмом и каждым представлением в нем. Для меня большая честь стать частью грандиозного фильма Уэса Андерсона, наряду с такими людьми, как Билл Мюррей и Оуэн Уилсон. 

И делить постель с Фрэнсис МакДорманд, ни меньше. 

Тимоти: Конечно же, с Фрэнсис МакДорманд. Я бы очень хотел, чтобы она была здесь. Каким бесценным опытом было для меня начать работать с ней в таком юном возрасте, а ещё она только что снялась в «Земле кочевников»; она всего на неделю закончила, когда пришла навестить нас.

Было ли страшно присоединяться к такому грандиозному ансамблю?

Тимоти: Для меня это был совершенно другой опыт, настоящий путь. Я помню, как получил электронное письмо от Уэса примерно за две недели до того, как мы начали. Он написал что-то вроде: «На протяжении многих лет ко мне присоединяются новые актеры, и иногда они не проявляются или они недостаточно подготовлены». И я принял это письмо близко к сердцу. Я хотел, чтобы люди посмотрели фильм, прочувствовали его и подумали обо мне как об одной кнопке на панели из множества кнопок, которые Уэс нажимает, чтобы это дело ехало вперёд. Голос моего персонажа, Дзеффирелли, и тон письма Уэса оба очень специфичны. Когда вы понимаете суть этого, оно начинает жить своей собственной жизнью. Но вы не хотите быть перформативным, делая это. Я видел все фильмы Уэса еще до того, как получил предложение, но для меня было знаком выступление Рэйфа Файнса в «Отеле Гранд Будапешт». Он прекрасно понимает, как написаны эти строки. И это действительно хорошо; диалог просто прекрасен. В этом фильме у него он слетает с языка.

Удалось ли тебе увидеть остальные части фильма, пока снимался в своей?

Тимоти: Да, так как мой номер в отеле в Ангулеме, где мы все остановились во время съемок, был прямо рядом с видеомонтажной комнатой Эндрю (Вайсблума). Я успел посмотреть часть Эдриена Броуди до того, как снял свою. Было так ценно это увидеть, потому что оно дало мне представление обо всём, наблюдать за ним, за Леей Сейду и Бенисио дель Торо. Боже, они все были такими замечательными. 

Как ты думаешь, добавила ли впечатлений во время съёмок такого рода совместная жизнь? 

Тимоти: Уже просто быть в этом месте в Ангулеме со всеми этими актерами, которые делают свою работу долго и на высоком уровне, и которые не измучены, а постоянно вдохновлены и интересуются своей работой... Видеть эту жизнерадостность, дружбу и чувство общности с Уэсом в не лишенном роскоши окружении, но и не откровенно элитарном, было чем-то особенным. Это было схоже с ощущением художественного салона и этой выразительностью, что он создал, и я заметил за собой, что пытаюсь присутствовать во время этого процесса. Я помню ужины с Биллом Мюрреем, отпускающим шуточки. И когда мы закончили — я, Лина Кудри и Стив Парк закончили в одно и то же время — я просто постучал по своему стакану и сказал: «Большое спасибо Уэсу, какую же возможность ты мне дал!». Потом ещё пара других что-то сказали, а затем Билл Мюррей постучал по своему стакану. Мы все сказали: «О, нет». И, конечно же, он просто высмеял всё, что мы сказали, и начал нас отчитывать [смеется]. Но он отличный пример того, кто не был измучен индустрией, даже добившись такого успеха, как у него, и за такое долгое время. Не то чтобы это должно оправдывать измученность, однако он все это видел, все это делал, и я был настолько вдохновлен, увидев, что он так рад быть там и находиться в приятном волнении из-за фильма. И, конечно же, дразнить и быть грубым со всеми нами, новичками. Только тот, кто искренне рад быть там, мог бы сказать: «Добро пожаловать в поезд, и вот ваши нашивки». Он сразу становится понятным, что действительно приятно. Но в то же время вы не хотите быть в центре его шуток [смеется].

Влияет ли атмосфера на локации на твоего персонажа и саму работу?

Тимоти: Конечно же, ты получаешь от этого чувство вдохновения. Облегчение от работы с кем-то вроде Уэса на самом деле двоякое. Во-первых, ты чувствуешь, что находишься в руках настоящего мастера; того, кто точно знает, какие кадры он хочет, и того, кто явно не хочет тратить время впустую, и все же сделает столько, сколько ему необходимо. Во-вторых, облегчение заключается в том, что когда мир фильма специфичен для этого человека, будь то промышленный дизайн или что там у него в голове, ты осознаёшь, что это не твоё дело — беспокоиться о чем-то, кроме своей роли. Мне повезло работать практически с такими режиссерами, но обратное заставит тебя беспокоиться обо всем, что не входит в твою работу и что ты не в силах контролировать.

Дзеффирелли прямо-таки дрожит наедине с Джульеттой, которую играет Лина Кудри. Каков был опыт работы с ней?

Тимоти: Наши отношения не были такими в реальной жизни, слава богу [смеется]. Она интуитивная и сильная актриса, а «дрожь» является отличным словом, которое описывает то, что происходит между этими двумя персонажами. Кадр, который выделяется, как в данный момент, так и в фильме — это начальная сцена с шахматами, где она стоит на трибунах и смотрит, как он играет, но её руки сложены на груди. Вот кем они являются друг для друга. У нас с Линой были отличные рабочие отношения, и я думаю, что для нас было забавным испытанием преодолеть языковой барьер, потому что мой французский хорош, но не достаточно идеален — в основном я говорю свободно, но иногда мне немного трудно; и её английский хорош, но также не идеален. Она такая молодец — я имею в виду, она уже получила премию Сезар — и думаю, что этот фильм тоже откроет её для новых зрителей.

За последние несколько лет, с тех пор как ты выстрелил, у тебя был невероятный путь.  Как удается сохранять сосредоточенность по мере того, как ты становишься все более публичной фигурой?

Тимоти: На самом деле это заключается в задаче работы. Она требует подготовки каждого мускула, и это помогает тебе сосредоточиться. Даже сейчас, когда я играю Вилли Вонку, что является большой проблемой в музыкальном плане, мне приходится осваивать всё больше новых умений — и это спасательный круг для меня. Проблема последних 1,5 лет  заключается в том, что всего этого не было. Какие-то вещи нельзя было снимать и мне приходилось фокусироваться другими способами. Но что было хорошим для меня, так это своего рода «Листерин» (Прим. редактора: Listerine — это ополаскиватель для рта) в свободное время; еще раз найти складку на подушке дивана. Это важно найти, когда бы ты не работал и какую бы роль ты не играл, будь то Пол Атрейдес в «Дюне», Генрих в «Короле» или Дзеффирелли во «Французском вестнике».