Смысл и логос

Обращение к полю смысла позволяет обнаружить определённый ум в самом обнаруживаемом смысле. Смысл сам по себе — это нечто, что всегда предполагает понимание. Внутренним свойством смысла является его понимаемость. Иначе говоря, смысл — это всегда ум.

Подобное свойство смысла сразу же предполагает, что характеристикой этого особого мира, в который погружён каждый, обладающий включённостью в это пространство, является ощущение присутствия в нём того, что греки называли словом «нус».

Рациональные черты этого нуса — лишь малая часть той содержательности, которая значительно превосходит все выявляемые рационально-формально-логические связи.

Та логика, которую гегельянство обнаруживает в нусе, — это нечто более значительное, чем обычные формальные слои аристотелизма, но даже она не позволяет постичь нус смысла.

Связь нуса и того, что можно определить словом «смысл», — это нечто загадочное и трудноподдающееся определению. Но обнаруженное внутри себя ощущение — как внутренний отклик — говорит о том, что понимание, с помощью которого мы стремимся осознать что-либо, всегда есть нечто разумное (бесконечно усилим слово «разумное»). Однако это не просто формально-схематическое понимание, а нечто, что превосходит все процедурные конструкции.

При этом схватить эти свойства разумности и полностью осознать их для нас в итоге оказывается недоступным. Это вызывает мысль о том, что Логос — нечто, превосходящее способности частного разума. Отсюда возникает идея об обнаружении некоего божественного Логоса — или даже стремление синтезировать это понимание Логоса с христианским Богом. Такие попытки можно найти сначала у неоплатоников, у Плотина, а затем — в трудах различных отцов Церкви.

В таком понимании разумности поля смысла, его внутреннего ума и его превосходства над частной разумностью возникает предположение о том, что за этим полем смысла могут скрываться более значительные вещи, о которых мы можем лишь смутно догадываться в прозрениях нашего ограниченного ума.

Здесь также может возникнуть мысль о том, что происходящее — это не просто физическое событие, а нечто, воспринимаемое нами как живой сон, внутри которого ощущается определённая внутренняя разумность. При этом это не механическая, не математическая, не биологическая и не другая упрощённая форма разумности.

Подобная разумность происходящего может восприниматься как нечто грандиозное, но остающееся нам непонятным, а все попытки сделать её предметом теоретического осмысления превращаются в слабое мышление, в выдумывание слабых богов, законов…

Итак, поле смысла, через обнаружение различных форм понимания происходящего, предполагает внутренний Логос. Глубина этого Логоса превосходит поле условного мира мышления.

Если расширить само понятие происходящего и понимать его не как только протяжённость или мысль, а как нечто более значительное, тогда возникает и более глубокое осмысление внутреннего Логоса — Логоса, который указывает на то, что смысл присутствующего есть нечто значительно более загадочное.

Итак, каждый из нас, обнаруживая новое решение, новый смысл, испытывает потрясение от узнавания возможности узнавать (Логос).

Можно также предположить отсутствие личности у ума: в нусе нет субъектности. Это обнаруживается в присутствии различных, иногда противоположных точек зрения. Такая обезличенность вызывает особое удивление — не как отсутствие истины, а как наличие множества форм понимания внутри самого смысла.