Слово пацана. Криминальный Татарстан 1970-2010-х

Рецензия опубликована в книге В.В. Фёдорова «Война, мир и книги» (Москва, 2024 г.)

Нашумевший в конце 2023 г. отечественный телесериал «Слово пацана. Кровь на асфальте» посвящен молодежным бандам Казани времен перестройки. В основу его сценария легла одноименная книга Роберта Гараева, который и сам в 1989-1991 гг. «мотался» (участвовал в одной из таких банд). Труд Гараева основан на результатах проведенного им качественного исследования и в обилии содержит цитаты информантов — «пацанов» разных поколений. Материал хорошо структурирован и раскрывает такие аспекты жизни группировок и их участников, как структура банд; способы попадания в них; иерархия и распределение власти в бандах; этический кодекс и «понятия» (правила поведения) пацана; взаимоотношения между бандами; отношение пацанов к семье и женщинам; экономическая основа и связи с властями; генезис «казанского феномена», эволюция группировок, история экспансии «казанских» за пределы родного города — и даже сегодняшний день выживших пацанов.

Казанцы были не единственными, кто на излете СССР прославился особо лютыми молодежными бандами, — за эту «славу» с ними соперничали Набережные Челны, Люберцы, Кривой Рог и др. Но здесь молодежная бандитская традиция, по всей видимости, сформировалась раньше всего (еще в 1970-х годах, чему примером знаменитое дело банды «Тяп-Ляп», наводившей ужас на город, пока дело не закончилось судами и смертными приговорами). И тут же она приобрела наибольший размах! Это сделало казанцев носителями своеобразного бренда, известного далеко за пределами города и внушавшего уважение/страх их современникам по всему советскому и постсоветскому пространству. Возникновение «казанского феномена» автор относит к концу 1960-х годов, когда дворовые компании молодых жителей быстро расширявшейся Казани стали постепенно трансформироваться в уличные территориальные группировки. Это время формирования уличных «понятий», ритуалов поведения и табу «мотающейся» молодежи. Расцвет движения пацанов пришелся на 1982-1991 гг., когда оно охватило весь город. «Группировки появились на каждой улице, соседи дерутся стенка на стенку за территории».

Что же это были за формирования? Гараев рассматривает их как «квазигосударства со своими гражданами, порядком и принадлежащей государству территорией» (определение Светланы Стивенсон). У них есть внутренняя и внешняя политика. Внутренняя политика определяет порядок рекрута кандидатов в группировку, прохождение ими «испытательного срока», дальнейшее движение по иерархической лестнице, а также порядок исключения — добровольного или нет. Важный элемент — финансы: порядок сбора денег с участников группировки и их распределения. Внешняя политика регулирует взаимоотношения с другими группировками, с органами и власти и милиции/полиции, с членами семей и женщинами «группировщиков». Иерархическая структура банд определяется возрастом участников. Основное структурное деление — «возраст», объединяющий пацанов примерно равного возраста и времени прихода в банду. Всего возрастов может быть от трех до шести, у каждого возраста есть «смотрящие» из более старшего возраста. Пацаны естественным образом взрослеют, переходя из одного «возраста» в другой — и попутно приобретая все более высокий статус в банде. Младшие беспрекословно подчиняются старшим. Лидер банды, или «пахан», избирался относительно демократически из самого старшего возраста. После службы в армии пацану предоставлялся выбор: вернуться в группировку или покинуть ее, сохранив статус «почетного члена» без особых обязанностей.

До 1991-1992 гг. группировки были преимущественно монолитными, что во многом обеспечивалось постоянными «войнами за асфальт», то есть за территориальные границы влияния. Эти границы определялись путем конфликтов — драк, в том числе массовых, и проч. Конфликты часто вели к уничтожению более слабых банд и поглощению их остатков более сильными и удачливыми. По мере появления кооператоров и мелких бизнесменов в конце 1980-х годов группировки перешли от «войн за асфальт» к более прибыльным и перспективным занятиям: играм в наперстки, крышеванию (рэкету) видеосалонов и частных кафе. В 1992-1999 гг. постепенно происходила маркетизация (рыночная трансформация) банд, они превращались в структуры «силового предпринимательства». В большинстве постсоветских городов пришествие рынка закончило историю молодежных группировок — старшее поколение криминального мира не собиралось терпеть мелюзгу, мешавшую заниматься «серьезным делом». В Казани, наоборот, группировки превратились в настоящие ОПГ! Прежние территориальные «квазигосударства» раздробились, происходили множественные конфликты «старых» и «молодых» пацанов за деньги и власть. Возникли «бригады» — экстерриториальные банды. Маркетизация породила конфликт между «старшими» и «младшими» возрастами за долю в криминальных доходах, что привело к выделению из банд «бригад», сложившихся, как правило, на базе младших возрастов. Это уже ОПГ в чистом виде — уличные драки им не были интересны, они промышляли заказными убийствами и прочими тяжелыми преступлениями. Таким образом, процесс укрупнения банд, шедший в 1980-х годах, сменился центробежным процессом. После 1993 г. казанские пацаны массово отправились на захват чужих городов.

По мере маркетизации важным вопросом организации группировок стал порядок «крышевания» подконтрольных бизнесменов и иных способов получения криминальных доходов, — а также распределения получаемых от этого средств. В пределе процесс укрупнения банд мог бы привести к установлению монопольного контроля над городом. Война за это развернулась в начале 1990-х годов, когда на кону оказались серьезные в финансовом и статусном плане призы. Эта война закончилась неудачей, и казанские банды остались автономными. Они координировали свои действия и разрешали конфликты на двусторонней основе, без какого-то общего верховного правителя или совета. В 1999 г. начался разгром группировок правоохранительными органами, растянувшийся на целое десятилетие. Этому сильно помогли сами бандиты, в среде которых продолжались войны на уничтожение. Серьезно выкосила ряды уличных бойцов и тотальная наркотизация казанской молодежи, пришедшаяся на 1990-е. Меньшинство выживших перешло в категорию легальных коммерсантов и срослось с властями, большинство пыталось вернуться к обычной жизни вне группировок. Сегодня «группировки не исчезли, но, так как все процессы в руках силовиков, стараются не высовываться». Это уже не столько ОПГ, сколько часть «силовой» бизнес-системы города, работающей в полулегальной зоне. Их теперь обычно называют «улицы», а их исторические лидеры вошли в ряды бизнес-элиты. По утверждению Гараева, «вся властная структура республики… в какой-то степени продолжает быть пронизанной глубокими связями с криминалом». И что еще важнее, банды передали силовикам, власти и бизнесу свои «понятия», то есть этический кодекс. На улицах же нет-нет да и происходят инциденты, свидетельствующие о том, что пацаны сохранились не только в сериалах. И хотя такой «жести», как прежде, больше нет, до 30% казанских школьников, по некоторым оценкам, и сегодня «мотаются»…