Славяноведение и россиеведение в США и Великобритании с конца XIX века до начала Второй мировой войны - История и исторические личности реферат
Главная
История и исторические личности
Славяноведение и россиеведение в США и Великобритании с конца XIX века до начала Второй мировой войны
Исследование советского общества и его истории. Славяноведческие центры и периодические издания. Общественное мнение об СССР и советологические исследования 20-х - 30-х годов в США и Великобритании. Диапазон исследований по истории России в Беркли.
посмотреть текст работы
скачать работу можно здесь
полная информация о работе
весь список подобных работ
Нужна помощь с учёбой? Наши эксперты готовы помочь!
Нажимая на кнопку, вы соглашаетесь с
политикой обработки персональных данных
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Славяноведение и россиеведение в США и Великобритании с конца XIX века до начала второй мировой войны
1 Славяноведческие центры и периодические издания
2 Общественное мнение об СССР и советологические исследования 20-х - 30-х годов
Список использованных источников и литературы
1. Славяноведческие центры и периодические издания.
Исследование советского общества и его истории далеко не сразу заняло в англо-американской историографии достойное место и развивалось крайне неравномерно. Только после второй мировой войны началось целенаправленное комплексное изучение советского общества как исторического феномена, и эта сфера исследований стала называться «советологией». Разумеется, советология возникла не на пустом месте, интересные исследования по советской истории появлялись на Западе и в предшествующие десятилетия, тогда же в целом ряде американских и британских университетов началась подготовка научных кадров со знанием русского языка, формировались концептуальные подходы к изучению России и СССР, создавались первые научные центры в этой области со своими библиотеками и архивами, предпринимались попытки издавать журналы, посвященные в той или иной степени русской истории и культуре. Поскольку изучение России в то время развивалось в рамках славяноведения, охватывавшего не только славянские страны и народы, но и те, что географически к ним примыкали, необходимо прежде всего рассмотреть развитие славяноведения в США и Великобритании в первой половине XX века.
История американского славяноведения уходит своими корнями в последние десятилетия XIX века. Его начало связывают то с Оберлин- колледжем (штат Нью-Йорк), где преподавание русского языка началось еще в 1880-е годы, то с Гарвардским университетом. Как бы то ни было, Гарварду, безусловно, принадлежала на рубеже веков ведущая роль в американском славяноведении.
Инициатором изучения русской истории в Гарварде был профессор Арчибальд Кулидж, который не только, начиная с 1894 года, регулярно читал курс русской истории, но и всячески привлекал к работе в университете молодых талантливых ученых, а также содействовал расширению библиотеки университета за счет многочисленных книг и материалов по истории и культуре не только России, но и всего славянского мира. По рекомендации Кулиджа в 1896 году в университет был принят на работу эмигрант из России, поляк Лео Винер, филолог-полиглот, хорошо владевший тридцатью языками. Вклад Винера в развитие славянских исследований в Гарварде трудно переоценить. Он не только преподавал русский, старославянский, польский и чешский языки, русскую и польскую литературу, но и составил двухтомную "Антологию русской литературы" в собственном переводе, а также в течение двух лет перевел на английский язык собрание сочинений Л.Толстого в 24 томах!
С 1927 по 1957 год русскую историю в Гарварде преподавал Михаил Карпович, который не только был блестящим профессором, но и талантливым организатором. Лекции Карповича пользовались неизменным успехом у студентов, получив от них прозвище "Карпи" (подобные прозвища, образованные от фамилии человека, в Америке свидетельствуют об особой популярности их носителей). Михаил Михайлович был сотрудником Русского исследовательского центра Гарвардского университета с момента его создания в 1948 году, а с 1949 по 1954 год занимал также должность декана факультета славянских языков и литературы. Карпович широко известен и как редактор журналов "Russian review" и "Новый журнал". Среди других колоритных фигур из гарвардской профессуры, связанных со славяноведением, можно назвать итальянского эмигранта Ренато Поджолли, читавшего в Гарварде пользовавшийся популярностью специальный курс о творчестве Толстого и Достоевского (студенты в шутку называли этот курс "Толстоевским"); Дмитрия Чижевского, который, несмотря на абсолютное незнание английского языка, продержался в Гарварде в качестве профессора русской литературы с 1949 по 1956 год (Чижевский, будучи блестящим филологом, автором одного из лучших учебников по русской литературе, славился также своими странностями, -например, твердо верил в дьявола и, по свидетельству коллег, однажды опознал его в бостонском водителе такси); выдающегося специалиста по славянской филологии и лингвистике Романа Якобсона, работавшего до этого в Колумбийском университете. Якобсон был известен острым чувством юмора и независимым поведением: так, он возражал против принятия на факультет в качестве профессора русской литературы Владимира Набокова под тем предлогом, что тот не был ученым. В ответ на восклицание: "Но ведь Набоков - крупнейший из ныне живущих русских писателей!",- Якобсон заметил: "Слон - тоже крупнейшее из животных, обитающих в джунглях, но это не значит, что он может быть профессором зоологии". Аргумент подействовал, и вопрос о назначении Набокова профессором был отложен.
Все эти люди, с их странностями и капризами, безусловно, способствовали быстрому развитию факультета славяноведения и пробуждению у американских студентов интереса к России и русской культуре. Это было тем более важно, что до второй мировой войны у американцев преобладало снисходительное отношение к России и русской культуре как находящихся на «обочине» цивилизованного мира. После войны, когда в Гарварде создавался Русский исследовательский центр (1948), этот снобизм не исчез, а дополнился враждебностью к СССР, связанной с началом "холодной войны". В начале 1950-х годов, в период пресловутого "маккартизма" в Соединенных Штатах положение профессоров русского происхождения, так же, как и американцев, с симпатией относившихся к русской культуре, в американских университетах было весьма шатким, они часто становились жертвами самой настоящей травли, сопровождавшейся слежкой и доносами. В качестве примера можно упомянуть о Питириме Сорокине, одном из "отцов" американской социологии, в то время профессоре Гарвардского университета, которого в течение нескольких лет всеми способами буквально "выживали" из университета, что привело к его уходу с поста декана факультета социологии и сокращению читаемых им курсов. И, тем не менее, несмотря на подобные условия, факультет славяноведения в Гарварде рос очень быстро: если до 1949 года на факультете было защищено всего 3 докторских диссертации, то в период с 1949 по 1955 их число возросло до 22, а до 1960 года было защищено еще 14 диссертаций. К тому же усилиями Арчибальда Кулиджа и его преемников в библиотеке Гарвардского университета была собрана ценная коллекция славянских книг.
Еще одним американским университетом с давними традициями славяноведения является Калифорнийский университет в Беркли. Преподавание русского языка, литературы и истории началось здесь с 1901 года. Как и везде на Западе, в Калифорнийском университете было много проблем с чтением курсов по русской и славянской истории, до 1928 года не было постоянных преподавателей, тем не менее данные курсы возобновлялись каждый год. В 1928 году на исторический факультет был принят в качестве профессора Роберт Дж. Кернер, и с его приходом преподавание русской истории в университете поднялось на качественно новую ступень. Постепенно под его руководством сложилась так называемая "историческая школа Беркли", которая занималась в основном изучением процесса русской колонизации Сибири, Дальнего Востока и Аляски, а также взаимоотношений России с Китаем и Японией.
Диапазон исследований по истории России в Беркли постепенно расширялся, чему способствовала первоклассная библиотека, уступавшая в то время в США, по мнению Николаса Рязановского, только библиотеке Гарвардского университета. Безусловно, большое значение для развития славянской коллекции библиотеки Калифорнийского (Беркли) университета имело приобретение ряда частных библиотек, в частности, принадлежавших Милюкову (1929 год), Масарику и Бенешу (1938 год). С 1930 по 1996 в университете было защищено 89 докторских диссертаций по истории России и Восточной Европы. Среди диссертантов были такие известные в будущем специалисты по русской (в том числе советской) истории, как Анатоль Мазур (1934), Патриция Гримстед (1964), Теренс Эммонс(1966), Джереми Шнейдерман (1966), Линн Мэлли (1985), Стивен Коткин (1988). L На волне послевоенного всплеска американского славяноведения в Калифорнийском университете (Беркли) создается, как и в Гарвардском, и Колумбийском университетах, Институт славяноведения (1948), преобразованный в 1957 году в Центр славянских и востчноевропейских исследований, а с 1960 года начинает выходить журнал "California Slavic Studies". В разное время в университете работали такие видные специалисты в области славяноведения и советологии, как экономист Грегори Гроссман, польский поэт, лауреат Нобелевской премии в области литературы Чеслав Милош, историки Мартин Малия, Николас Рязановский, Гэйл Лапидус, известный историк русской литературы Глеб Струве, политолог Джордж Бреслауэр и другие.
Говоря о развитии американского славяноведения и россиеведения, нельзя не упомянуть и о Колумбийском университете в Нью-Йорке. Здесь также преподавание русского языка и русской истории началось еще до первой мировой войны. Была в Колумбийском университете и личность, подобная Кулиджу в Гарварде и Кернеру в Беркли, - историк Джероид Тэнкуэри Робинсон, сумевший привлечь в университет несколько исключительно компетентных специалистов по России и Советскому Союзу. Но, поскольку развитие россиеведения в Колумбийском университете в основном приходится на послевоенный период, начиная с создания там Русского института (1946), мы подробнее остановимся на этом во второй главе диссертации.
Сразу после окончания первой мировой войны, в 1919 году, был создан и первый в США исследовательский центр, ориентированный, впрочем, не исключительно на изучение России, а современной европейской истории и политики, -Гуверовский институт войны, революции и мира при Стэнфордском университете. Инициатором создания института стал выпускник Стэнфорда, являвшийся членом Совета попечителей университета, а впоследствии последовательно занимавший должности министра торговли и президента США Герберт Гувер. При институте постепенно сложилась библиотека с обширными коллекциями документов и материалов по текущей политике и современной истории Восточной и Западной Европы, включая, разумеется, Россию. Коллекция Гуверовской библиотеки быстро росла, приобретение материалов приняло систематический характер, постепенно заполнялись хронологические пробелы. В 1940-е -1950-е годы в нее были включены материалы по Южной и Юго-Восточной Азии и, в меньшей степени, по Ближнему Востоку. Поскольку основной целью Гуверовского института было изучение проблем, связанных с первой мировой войной и послевоенным урегулированием, а также революциями начала XX века, большое внимание уделялось расширению русской коллекции. В этом отношении возникала масса проблем, так как пополнение коллекции зависело в значительной мере от позиции Советского правительства в отношении Америки. Если в 1920-е годы вывозить материалы с разного рода информацией из СССР было сравнительно легко, то в 1930-е это стало практически невозможным.
Основы русской коллекции были заложены профессором Стэнфордского университета Фрэнком Голдером, который привез значительное количество материалов, связанных с Россией, из поездки по странам Прибалтики вскоре после окончания войны. В начале 1920-х годов Русская коллекция существенно пополнилась за счет документов и материалов, собранных членами Русского отдела Американской благотворительной администрации (American Relief Administration), президентом которой был Г. Гувер. Впоследствии коллекция расширялась с помощью русских эмигрантов, американских специалистов, работавших какое-то время в Советской России, а также путем официальных контактов с "компетентными" Советскими органами. Будучи членом Совета попечителей университета, Гувер обеспечивал деятельность библиотеки по приобретению документов денежными средствами. Только после второй мировой войны, с конца 1940-х годов, появилась возможность получать советские журналы и газеты по подписке. Значительно проще обстояло дело с приобретением эмигрантских изданий, а также документов и материалов, связанных с русской эмиграцией, хотя и здесь требовались немалые денежные средства на приобретение частных коллекций. В результате этой многолетней целенаправленной деятельности Русская коллекция печатных материалов и рукописей Гуверовской библиотеки стала в послевоенные годы одной из лучших в США.
В период между первой и второй мировыми войнами исследования по истории и культуре России и других стран славянского мира развивались не только в вышеперечисленных, но и в других американских университетах, причем не обязательно в самых крупных и престижных. Развитие славяноведения зависело от профессоров-энтузиастов не в меньшей, а возможно, и в большей степени, чем от финансовых возможностей университета. С одной стороны, крупные университеты имели возможность привлекать к этой деятельности лучшие кадры; с другой - провинциальные университеты охотнее брали на работу русских профессоров-эмигрантов, которые часто стояли у истоков славяноведения и россиеведения в американских университетах. Показателем возрастающего интереса к истории и культуре славянских народов может служить наличие в учебной программе общих и специальных лекционных курсов по истории России и славянского мира в целом. Так, курсы по истории и культуре России читались в середине 1920-х годов в следующих американских университетах: Бостонский (проф. Ф.Новак), университет Брауна (Провиденс, штат Род-Айленд; проф.Т.Кольер), Калифорнийский (Беркли; проф.Дж. Нойс и А.Каун), Чикагский (проф.С.Харпер), Колорадский (Боулдер; проф. Дж. Уиллард), Колумбийский (проф. Дж.Т. Робинсон), Гарвардский (проф. А.К.Кулидж, Л.Винер, Р.Лорд), Стэнфордский (проф.Ф.Голдер), университет штата Миссури (Коламбия; проф. Р.Дж. Кернер), Висконсинский (проф. М.Ростовцев) и др. К концу 1920-х годов отряд американских историков-русистов пополнился за счет Г.В. (Джордж) Вернадского в Йельском университете, М. Карповича в Гарварде и М. Флоринского в Колумбийском университете. Почти все упомянутые курсы посвящены были современной русской истории (XVIII - начало XX века) или истории русской колонизации Сибири, Дальнего Востока и Аляски (Университет штата Вашингтон, Сиэттл; университет Южной Калифорнии, Лос-Анжелес). В некоторых университетах не было постоянных профессоров, читавших данные курсы, вследствие чего в отдельные годы курсы не читались вообще (например, Гарвард, 1923-1924; Дартмутский колледж, штат Нью-Гэмпшир, 1924-1925).
В Великобритании в эти же годы курсы по истории и культуре России читались в Оксфордском (проф. Н.Форбс), Кембриджском (проф. А.П.Гауди), Лондонском (проф. Б.Пэйрс), Ливерпульском (проф. А.Б.Босуэлл), Манчестерском (проф. М.В.Трофимов) университетах. В некоторых из них были созданы специальные центры славянских исследований: Школа славяноведения при Лондонском университете, Центр славянских и восточноевропейских исследований - в Ливерпульском. Поскольку россиеведение в ту пору, как в США, так и в странах Западной Европы было уделом немногих энтузиастов, свою главную задачу они видели в популяризации русской истории и культуры, привлечении внимания широкой аудитории к этим вопросам. Для этого необходимо было издание газет и журналов о России, причем не строго научного, а популярного характера. Такие попытки неоднократно предпринимались, начиная с конца XIX века, в Германии (журнал «Russische Revue»), Франции («Monde Slave»), Великобритании. Здесь по инициативе профессора истории Ливерпульского (а затем - Лондонского) университета Б.Пэйрса (Bernard Pares), начиная с 1912 года, в течение двух с половиной лет выходил журнал «Russian Review». Б.Пэйрс прожил в России несколоько лет, имел здесь много друзей и знакомых, прекрасно знал русский язык и был восторженным поклонником русской культуры. Обладая всеми этими качествами, Пэйрс сыграл в британском славяноведении ту же конструктивную роль, что и Арчибальд Кулидж или Джероид Робинсон - в американском. К тому моменту, когда началось издание «Russian Review», Пэйрс был уже автором объемного, более 500 страниц текста, труда о российских реформах второй половины XIX века, а также ряда переводов русской литературной классики на английский язык (среди этих произведений - басни И.А. Крылова и «Горе от ума» А.С. Грибоедова).
Усилиями Пэйрса в Ливерпуле сложился первый в Великобритании Центр славянских и восточноевропейских исследований, который должен был координировать деятельность специалистов-россиеведов по всей Великобритании. Следует заметить, что академического исследования России в то время практически не проводилось, и вся активность нескольких десятков «знатоков», поимённо перечислявшихся в каждом номере «Russian Review» с указанием адресов, сводилась в основном к преподаванию русского языка, как в университетах, так и частным порядком. Едва ли не большую часть этих «специалистов» составляли русские эмигранты, причём далеко не всегда из академической среды.
Журнал "Russian Review" не был, разумеется, научно-историческим изданием, и содержал материалы самой разной тематики: статьи по истории и географии России, экономические обзоры, фрагменты или полные тексты литературных произведений (как правило, в переводах Пэйрса), статьи о русской литературе и фольклоре, народных обычаях, библиографические материалы. Цель журнала состояла в том, чтобы дать британскому читателю самое общее представление о России и ее культуре. Тем не менее, Россия так мало интересовала в то время англичан, что издание журнала оказалось нерентабельным, и его пришлось прекратить.
Наследником британской версии «Russian Review» в начале 1920-х годов стал также издававшийся первоначально в Англии журнал "The Slavonic Review", со временем, после неоднократной смены названия и места издания, превратившийся в американский журнал "Slavic Review", но это был преимущественно литературоведческий журнал, и собственно исторических материалов в нем появлялось крайне мало. Издавался этот журнал при участии таких знаменитостей как Б.Пэйрс, перебравшийся к этому времени уже в Лондонский университет; выдающийся русский филолог, князь Д.Святополк-Мирский; историк, бывший член Государственной Думы, барон А.Ф.Мейендорф; британский бизнесмен Лесли Уркварт, предпринимательская деятельность которого была тесно связана с Россией, и другие. В сущности, журнал был международным, имел не только британского, но и американского редактора, в нем публиковались статьи представителей ряда европейских стран, а также США. В подзаголовке журнала было сказано, что он посвящен обзору "истории, экономики, филологии и литературы" славянских народов, но при этом истории России уделялось очень мало места. Это не было, конечно, результатом "злого умысла" со стороны редакции, ведь многие ее члены были настоящими энтузиастами изучения русской истории.
Причин здесь было несколько: во-первых, очень сильно ощущался недостаток оригинальных статей, и объем журнала часто заполнялся совершенно случайными материалами, что придавало ему весьма эклектичный характер; во-вторых, мешало отсутствие традиции изучения русской истории, специалистов, хорошо знающих русский язык; в-третьих, сказывалась труднодоступность документов и материалов по истории и экономике России, вследствие чего авторы из среды русских эмигрантов, преобладавшие численно, публиковали статьи по тем проблемам, в которых они хорошо ориентировались, занимаясь их исследованием еще с дореволюционных времен. Безусловно, все это не способствовало получению читателями свежей и достоверной информации о том, что происходит в России. С течением времени американские авторы и издатели заняли в журнале преобладающие позиции, и с 1943 года журнал стал издаваться в США с подзаголовком «Американская серия», сменив двумя годами позднее заглавие на "American Slavonic and East European Review", а затем (в 1960 г.) на «Slavic Review». После войны в Англии было возобновлено издание журнала под прежним названием - «Slavonic and East European Review».
Материалы, публиковавшиеся в журнале «The Slavonic Review», охватывали географически более широкий регион Восточной Европы, по сравнению с «Russian Review», посвященному исключительно России, не только в связи с тем, что страны этого региона исторически были тесно связаны между собой. Польша, Венгрия или Чехословакия считались европейскими государствами и вызывали гораздо больше интереса в Великобритании, чем «дикая» полуазиатская Россия. Причем русская революция очень мало здесь изменила, поскольку «большевистская» Россия в глазах «цивилизованных» англичан стала еще более «дикой» и «азиатской». Поэтому не могло идти и речи об издании «русского» журнала. Такой журнал появился в США, да и то только в начале 40-х годов, и выходил он под тем же названием, что и его давний британский предшественник, -«Russian Review».
К началу 1940-х годов западная общественность, особенно в США и Великобритании, стремилась к получению объективной информации о Советском Союзе. Однако получить ее было неоткуда. Лишь немногие из англоговорящих читателей могли пользоваться русскими эмигрантскими изданиями, к тому же содержащаяся в них информация о Советском Союзе не вызывала большого доверия у публики. В этих условиях, когда ни в США, ни в Англии не было ни одного издания, целиком посвященного истории и культуре России, издание серьезного, по возможности объективного, журнала, выходящего на английском языке, было крайне необходимо.
Инициативу в создании журнала «Russian Review» проявила небольшая группа русских и американских профессоров, преимущественно историков, во главе с Дмитрием Сергеевичем фон Мореншильдом, специализировавшемся на русской военной истории, в том числе истории Красной Армии. Создавался журнал очень сложно: не было денег, правительственной поддержки, сотрудников, подписчиков,- ничего, кроме энтузиазма издателей, поддержки самых близких друзей и стремления сблизить не только два народа - русских и американцев, но и сделать русскую культуру и историю более понятной для американского общества, сломать старые стереотипы и не дать утвердиться новым. В рекламных материалах, распространявшихся в процессе подготовки первого номера журнала, подчеркивалось, что "Russian Review" - не очередной партийный журнал русской эмиграции, а американский журнал, посвященный России, причем многие авторы соглашались сотрудничать только при этом условии, боясь оказаться невольно орудием в борьбе между враждующими эмигрантскими группировками или, не дай бог, в борьбе против России. Именно поэтому на должность главного редактора был приглашен известный журналист, успевший к тому времени издать несколько книг о России, Уильям Генри Чемберлин.
"Russian Review" не был узкоспециальным историческим изданием, напротив, его задачей было "показать широкую панораму русской жизни, истории, политики, экономики и культуры". Стараясь всячески подчеркнуть объективный характер журнала, издатели пригласили в редакционный совет людей разных политических взглядов, что зачастую вызывало упреки, а иногда и решительный протест со стороны сотрудников. Одному не нравился, скажем, У. Чемберлин на посту главного редактора, поскольку он явный антикоммунист, другой, наоборот, недоволен был засильем "коммунистов" (к таковым относили, например, известного литературного критика Эдмунда Уилсона) в редколлегии журнала. Так, прокоммунистический журнал "Soviet Russia Today" в августе 1944 года опубликовал большую статью об У.Чемберлине, где говорилось: «Russian Review"- журнал, который Чемберлин издает в сотрудничестве с группой белогвардейцев". Под "белогвардейцами" имелись в виду два русских редактора журнала - М.Карпович и Д.С. фон Мореншильд, а также секретарь редакции А.Тарсаидзе, время от времени дававший свои статьи в националистическую (по терминологии военного времени - "фашистскую") эмигрантскую газету "Россия".
Конечно, на практике очень трудно было сохранять абсолютную объективность журнала и удовлетворить все требования вероятных спонсоров, сотрудников и подписчиков. Стараясь держаться последовательно либеральной линии, редакторы не пропускали на страницы журнала статьи, выражавшие крайние взгляды, будь то уверенность в разгроме Журнал был печатным органом левой общественной организации «Друзья Советского Союза» и издавался с 1932 года. Позднее он был переименован в «New World Review». Журнал по формату и содержанию напоминал «Огонек», в нем публиковались в основном материалы в поддержку Советского Союза, о русско-американских связах, а также очень резкие по тону памфлеты, направленные против антикоммунистически настроенных политиков и журналистов. Эти памфлеты и интересуют нас в первую очередь. Красной Армии немецкими войсками и желательность такого исхода, или безоговорочная поддержка Советского правительства. Эта позиция была отражена и в "Предисловии" к первому номеру "Russian Review", написанному У.Чемберлином. Подчеркнув еще раз, что журнал является независимым, внепартийным демократическим изданием, открытым для выражения различных мнений, кроме открыто профашистских или прокоммунистических, он не удержался от следующего заявления: "Вне сомнения, многие русские в СССР, которые пока не могут говорить открыто, равно как и живущие за границей и имеющие возможность свободно выражать свое мнение, солидарны в надежде, что из "крови, пота и слез" нынешнего тяжкого испытания в результате событий, ход которых трудно пока предсказать с точностью, возникнет свободная Россия как часть свободной Европы." В условиях стремительного роста симпатий американцев к СССР во время войны подобные заявления часто расценивались как антисоветские, что, в совокупности с другими причинами (популярный, а не чисто академический характер журнала, большой удельный вес материалов, предоставленных авторами-эмигрантами, что делало журнал якобы "рупором эмиграции" ) привело к уходу из редакции ряда способных и энергичных сотрудников, внесших большой вклад в предварительную работу по подготовке журнала к изданию (например, профессор истории Пенсильванского университета Д. Федотов-Уайт, сотрудник Библиотеки Конгресса Сергей Якобсон). Серьезные трудности возникали и с подбором материалов для журнала. Несмотря на поистине титаническую работу редакторов по выявлению и привлечению к сотрудничеству потенциальных авторов с различными научными и творческими интересами (от В. Набокова-Сирина до И.Стравинского), комплектовать первые номера журнала было чрезвычайно сложно: одни авторы отказывались сотрудничать по политическим мотивам или под предлогом чрезмерной занятости, другие представляли статьи, отклонявшиеся редакцией как слабые, либо слишком специальные, или как политически рискованные. Так, М.Карпович писал Д.Мореншильду в декабре 1942 года по поводу Б.Николаевского: "Он предлагает две темы: политика Сталина по отношению к Америке или русские социалисты в Америке и их роль в американском рабочем движении. Первая, конечно, представляет больший общий интерес, но я боюсь, что она будет слишком политически заостренной и может создать для нас трудности". И в другом письме: "Что касается моей статьи, то, признаться, сейчас мне не очень хотелось бы писать о России и Польше по целому ряду соображений (видимо, в связи с разделом Польши в 1939 году между Германией и СССР. - А. Н.) Я предпочел бы дать статью о церкви и государстве в русской истории, связав это с недавним восстановлением патриаршества в России. А о Польше напишу когда-нибудь позднее".
Но, пожалуй, самые серьезные проблемы возникали с финансированием. Широко распространенное представление о том, что все советологические издания создавались по инициативе ЦРУ и им же финансировались, глубоко неверно. Это было в большей степени характерно для конца 1940-х - 1950-х годов и в отношении таких проправительственных изданий как "Problems of Communism" (правда, следует заметить, что главный редактор упомянутого журнала усиленно сопротивлялся такой опеке). В довоенный же период, как и во время войны, ни американская контрразведка, ни правительство никакого внимания "русскому" журналу не уделяли. Д.С. фон Мореншильд и Д.Федотов-Уайт, занимавшийся в редакции финансовыми вопросами, обращались и за правительственной поддержкой, и в крупные финансовые корпорации типа Карнеги или Форда, в университеты и колледжи, а также просто к заинтересованным лицам, и почти везде получали отказ. Один из корреспондентов Мореншильда, профессор факультета политологии Колумбийского университета В.Симхович, прокомментировал ситуацию следующим образом: "Большинство людей, которых я знаю, совершенно не заинтересованы в "Russian Review". К тому же, сейчас каждый может сказать, что то немногое, что у него было, он уже отдал в фонд обороны". П.А.Сорокин в письме Мореншильду назвал "новый русский журнал" в условиях военного времени "роскошью". Принстонский, Пенсильванский, Колумбийский и другие университеты, куда инициаторы журнала обращались с просьбой разрешить печатать журнал в университетской типографии, ответили отказом. Существенную финансовую помощь оказали только Русский студенческий фонд, предоставивший 500 долларов из необходимых для выпуска журнала трех тысяч, Вассар-колледж, отличавшийся весьма серьезным отношением к русской истории и культуре, и бывший посол Временного правительства России в США Борис Бахметьев. Конечно, какие-то деньги внесли подписчики, но их было крайне мало (в редакции был заготовлен список всех потенциальных подписчиков, имеющих хоть какое-то отношение к России и заинтересованных в журнале, который насчитывал двести с небольшим человек и включал таких известных в настоящем и будущем советологов, как Дж. Баньян, Дж.Кертис, Дж.Хазард, А.Мазур, О.Рэдки и др.) Кстати, предыдущие попытки создать в США подобный журнал провалились в значительной степени из-за отсутствия средств.
Таким образом, приблизительно в первой половине XX века в США и Великобритании активизируется славяноведение, в рамках которого началось академическое изучение дореволюционной России и Советского Союза. Начинается изучение русского языка и культу
Славяноведение и россиеведение в США и Великобритании с конца XIX века до начала Второй мировой войны реферат. История и исторические личности.
Контрольная Работа По Русской Литературе
Реферат На Тему Понятие Регионального Потребительского Рынка И Факторы, Его Определяющие
Дипломная работа по теме Использование песни в обучении иностранному языку
Контрольная Работа На Тему Проблемы Собираемости Информации Об Аффелированных Лицах
Эссе По Театрализованной Деятельности В Доу
Курсовая Работа На Тему Микроэкономика В Системе Экономических Знаний
Курсовая работа по теме Иван Грозный как государственный деятель
Управление кадрами на предприятии
Матем 3 Класс Контрольная Работа
Контрольная Работа По Лексике 5
Контрольная работа по теме Основи організації фінансів підприємтсв
Вобраз Витаута Песня Пра Зубра Сочинение
Реферат: A Civil Action Essay Research Paper In
Реферат: Эмитенты на рынке ценных бумаг
Эссе Учителя Конституция Рк Основа Независимости
Дипломная работа по теме Разработка лабораторного комплекса по дисциплине 'Сети и телекоммуникации' на базе программного продукта Riverbed Modeler
Картина Первый Снег Пластов Сочинение 4 Класс
Курсовая Работа На Тему Банковская Система России В Современных Условиях
Практическое задание по теме Определение содержания массовой доли основного вещества в изобутаноле методом внутреннего стандарта
Социокультурная Деятельность В Советское Время Реферат
Бухгалтерский учет и анализ эффективности использования основных средств (на примере ОАО "Ульяновский механический завод №2") - Бухгалтерский учет и аудит курсовая работа
Сертификация безопасности производственного оборудования - Безопасность жизнедеятельности и охрана труда лекция
Порядок и способы проведения ОРМ "Снятие компьютерной информации" - Государство и право презентация