Скандинавские хроники. Часть третья

Приобщение к прекрасному

В предыдущих постах я уже рассказывала о своем учебном направлении, а также о том, кто такая Вибека и чего она от нас хочет, но сейчас расскажу немного подробнее.

Вибека – персонаж, которого знает буквально каждый человек, имеющий какое-либо отношение к датскому театру. Она знаменитый режиссер, театровед, актриса, а еще – внучка известного датского писателя Ханса Шерфига, сестра номинированной на «Оскар» Лоне Шерфиг и жена директора нашей школы. Думаю, понятно, кто здесь королева.

От нас – юных «авторов» – она требует очень много, но и дает, в свою очередь, немало: за два месяца не было ни одного скучного занятия, неинтересного задания и возможности филонить. Думаю, наш курс – лучшее, что можно взять от этой школы, по интенсивности так точно.

Я согласна не со всем, что проповедует Вибека (особенно когда речь идет о жизни за пределами Дании), но в своем деле она настоящий профессионал, и я рада, что большинство наших занятий проводит именно она.

Во время одной из первых встреч она сказала, что «приобщение к прекрасному» подразумевает выработку хорошего вкуса, без которого вообще никуда, но собственный вкус и навязанный – не одно и то же, поэтому «отныне и навсегда» мы должны ежедневно читать художественную литературу, регулярно разбавлять свои плейлисты нетленной классической музыкой, каждую неделю смотреть и анализировать по несколько фильмов, постоянно открывать для себя новых художников и иллюстраторов. Короче говоря, надо «поглощать искусство» и определять, что из поглощенного резонирует с «мелодией души», а там и до собственных шедевров недалеко.

Но, по правде говоря, чем больше нахожусь здесь, тем лучше понимаю, что до путевых штук конкретно мне еще учиться и учиться – чем я, собственно, и занимаюсь последние два месяца.

Концепт

«Concept» – самый популярный предмет в нашем расписании, который помогает вникнуть в структуру, концепцию любой истории – киношной, театральной и книжной.

Сначала, как и полагается, на нас свалилось много теории и догм, которые даже при большом желании сложно оспорить. Все конспекты, распечатки и статьи пересказывать не буду, но самым интересным вкратце поделюсь.

•  «Sulla Scrittura». Создавая новое произведение и анализируя уже готовое, нужно оставаться в рамках текста, обстоятельств, задач и так далее. Это правило проходит красной нитью через все задания, которые мы выполняем, через все фильмы, которые мы разбираем, через все книги, которые читаем. Другими словами, мы учимся время от времени абстрагироваться от собственных интерпретаций, судить по реальным фактам и продуцировать что-либо не только через призму своего мировоззрения. Для меня стало сюрпризом то, что это правило не противоречит «свободному полету фантазии», а наоборот направляет его в нужное русло, помогает не рассеиваться во время выполнения заданий и напоминает, что дома начинают строить с фундамента – не с крыши.
•  «Parameters of the Universe». Мы учимся прорабатывать конструкции фильмов и постановок, условно называя их «параметрами Вселенной»: звук, свет, дизайн, паузы и «моменты, когда аудитория задерживает дыхание». С первыми четырьмя, вроде, все понятно, а последнее – это, по большей части, о динамике произведений, поддержание которой подразумевает периодическое «разрушение Вселенной» посредством изменения параметров и, конечно, развития сюжета. Раньше я и не думала о том, что все эти параметры не просто дополняют историю, но и являются неотъемлемой ее частью, что без правильного света, звука, оформления, дизайна и динамики кино (театр меня не особо интересует, но он тоже) не работает. Золотые правила из этой оперы – не менять все параметры сразу и не бояться «разрушать Вселенную».

• «Raison d’etre». Наличие конкретной идеи и умение ее объяснить – это всегда шаг номер один, то есть нельзя отвечать фразой «Я художник, я так вижу» на вопросы вроде «Что вы хотели сказать своей работой?», «О чем ваша работа?», «Что это было вообще?». Если сам не понимаешь свою идею, глупо ожидать, что ее поймет кто-то другой – очевидная, вроде, штука, но на деле не так уж все и просто. В этом плане к нам довольно сильно прикапываются, но это к лучшему: я, например, потихоньку отучиваюсь тыкать пальцем в небо и начинаю требовать от себя и своих текстов и видео что-то кроме «О, прикольно! Сойдет!».
•  «Values». Думаю, мне еще много раз придется наступить на грабли, прежде чем окончательно разберусь, что к чему в этой «догме», но речь тут о том, что мое мнение не должно совпадать (и зачастую не совпадает) со мнением других людей. Однажды я сказала актрисе «быть нервной», а потом Вибека спросила, что это вообще значит – быть нервной, и понимаю ли я, что моя «нервность» отличается от «нервности» других людей. Оказалось, что нельзя говорить актерам, как они себя чувствуют и почему – надо просто объяснять им обстоятельства, обрисовывать их персонажей и ситуацию, а потом смотреть, что получится. Еще оказалось, что режиссура – это об исследовании и экспериментировании, а не о навязывании своего мнения и видения. В то же время нужно работать только с тем, в чем я разбираюсь, по максимуму используя собственный опыт, и вот тут возникает противоречие, с которым я вроде бы разобралась, а вроде бы не до конца.

• «Culture and history». По мнению Вибеки, художественная литература – главный враг невежества, и для того, чтобы иметь максимально обширное представление о той или иной эпохе, культуре, ситуации, лучше читать художку, а не исторические трактаты, «потому что писатели знают историю лучше, чем историки». Создавая или анализируя произведение, нужно учитывать его социальные, исторические, философские, политические, религиозные, географические, научные аспекты (коряво сформулировала, но смысл, думаю, понятен). Даже если это история про двух любовников в закрытой комнате, все равно нужно прорабатывать и исследовать весь перечисленный выше бекграунд – что, кстати, тоже было для меня в новинку.
•  «TV-room». Кино нас здесь снимать не учат (вообще или пока – не знаю, это зависит от приглашенных преподавателей, о которых чуть позже), но зато мы очень много смотрим и разбираем. Обожаю занятия, которые проходят в школьном кинотеатре за просмотром фильмов. Сейчас мы фокусируемся на параметрах и бекграунде, а сами истории и их сюжет почти не разбираем. Сначала мне казался странным такой подход, но потом я поняла, что до разбора историй еще нужно дорасти.
• «To show – not to tell». И добавить нечего.

Писательское мастерство

- Вибека, мы хотим больше писать! – сказал однажды мой одногруппник Каспер, который отучился в берлинском университете на драматурга.

Вибека загадочно улыбнулась и спросила:

- Что именно вы хотите писать?

Все пожали плечами. Я поняла, что грядет новый прикол. «Приколом» лично я называю очень режиссерскую привычку Вибеки учить нас на ошибках, то есть не давать готовые ответы, а создавать обстоятельства, в которых мы сами к ним придем. Иногда это заходит далеко, и я рву на себе волосы от осознания того, что все, что я делала, было неправильно, но метод действенный, ничего не скажешь.

В общем, мы выпросили дополнительные часы писательского мастерства, и первым было задание написать вступление к пьесе и придумать для нее название. Вибека распечатала копию каждой работы (без имен авторов) и раздала нам на руки, а потом разбила на группы и сказала анализировать. Все, что мы могли – это обсуждать параметры. Было довольно скучно.

- А что кроме параметров мы можем обсуждать? – спросила я.

- А в чем кроме параметров вы разбираетесь на данный момент? – сказала Вибека.

Выяснилось, что писательское мастерство как таковое изучать невозможно, но все то, чем мы занимаемся сейчас, может помочь в нем прокачаться…

- …особенно если будете читать художественную литературу!

«Особенно если правильную», – подумала я.

Кстати, времени здесь на это почти нет (даже с наличием расписания на каждый день, удаленного приложения Инстаграма и четкой расстановкой приоритетов). Знаю, что звучит как плохая отмазка, но бывают моменты, когда я просто зашиваюсь от количества заданий – как здешних, так и украинских, – выпиваю по пять чашек кофе в день, засыпаю в обуви и все в таком духе. Но я сама хотела жить в таком ритме, так что не жалуюсь.

И еще заметила интересное отличие от украинского образования: у нас учиться писать (говорю сейчас про свою университетскую журналистику, поэтому на объективность не претендую) – значит изучать морфологию, лексикологию и культуру речи, а у них все эти филологические штучки как бы сами собой разумеются и рассматриваются постольку-постольку, тогда как литература, история (history) и концепция создания историй (stories) – во главе парада.

Режиссура

После первого месяца нас начали потихоньку выгонять «on the floor». Я ожидала, что будет какая-то супер-подготовка и миллион инструкций, но мне просто сказали выходить и работать. Вышла, поработала, влюбилась.

Всегда мечтала заниматься режиссурой, но особо не пробовала, потому что совсем, ну прямо совсем не верила в свои силы, а выяснилось, что здесь (как и везде, наверное) главное начать. За этим началом, конечно, лежит сложный длинный путь, годы учебы и практики, а в общем и целом – я будто открыла для себя новый мир.

Сейчас у нас что-то вроде сессии – двухнедельный проект, который я в своей группе координирую (пытаюсь, во всяком случае), и это отличный способ применить всю теорию, которую мы изучали последние два месяца, на практике. Что из этого получится – расскажу через неделю.