Сергей Волков. Религия древних монголов (окончание)

Сходство религии монголов с митраизмом (и ариями)

Здесь мы вновь сталкиваемся с наличием подобного же элемента в верованиях древних монголов. Им также была известна Харизма – Хварэна, понимаемая как качество, выходящее за пределы повсенедневного, хотя и направленное на него, поскольку религиозные и магические действия имеют прежде всего потусторонние цели. А выполнение этих задач возможно лишь харизматиками, т.е. людьми обладающими этими внеповседневными, исключительными качествами. Отсюда и описание небесного происхождения правителя.

Монгольский правитель-сын Неба

Согласно родовой легенде Борджигинов – Бодончар, предок Чингисхана,- сын Неба, появившийся в результате непорочного зачатия. Вечное Небо всемогуще и всеохватывающе, и всё, что ни происходит, всё делается по воле всемудрого Великого Неба. По его воле бушует и снежная буря, и рождается .”августейший витязь, владыка Чингисхан». Благоволение Неба охраняет человека, а неблаговоление губит. Универсальностью Неба объясняется и то, что Чингисхану принадлежит весь мир. “Небо пожаловало мне весь мир от восхода до заката”. То есть правитель, в представлении монголов – сын Неба. И “сила” (“Кучу”) правителя тождественна “силе” Неба. А благодаря “силе” Неба умножается и “сила” Правителя. «Когда Вечное Небо даровало нам силу, и она стала огромной, то подчинили весь мир, дабы навести порядок и установить закон.» То есть монголам присуща вера в божественность монарха, в его особую связь с Небом – божеством обладающим созидательной и мироустроительной функциями.

Хаган-Митра

Хаган (правитель – А.К.) как участник космологического действа является носителем идеи закона, регулятором миропорядка. Существует связка – Небо – Хаган – Вселенная (понимаемая как весь мир людей, единое мировое государство), где Хаган – трансформатор Мирового закона.

Качеством, которое позволяло правителю осуществлять функцию регулятора природы и социума, являлась Харизма. Харизма понималась монголами, как наличие субстанции, излучающей сияние и обеспечивающей функцию защиты, как самого обладателя, так и социума, в котором он находится.

Вот как об этом говорят источники. “От сияния солнца счастья Чингисхана враги рассеялись, словно пылинки в воздухе”. “Хаган защищён Небом, стрелы и удары минуют его”, пишет Рашад – ад – Дин. Ему вторит “Алтан Тобчи”. “Когда стали рубить Хагана, то тело его не поддалось, а меч разлетелся на мелкие куски; когда бросили Хагана в воду, он не потонул… Не смогли его убить». «Когда Хаган там жил, то среди народа не было ни болезней, ни падежа скота, ни гололёдицы, ни голода. Когда Хаган спал, то из тела его исходил свет». «Ханы происшедшие от могущественного Тэнгри, хорошо поддерживают и помогают своей защитой тому, чтобы исчезли и уничтожились болезни, голод, помехи, время смерти, чтобы умножились зерно и скот, чтобы прибавились годы и добродетели. И наступает благополучие, здоровье, спокойствие, блаженство и подобное живительному дождю счастье и благоденствие». Так согласно источникам, происходит, если Хаган обладает Харизмой.

В “Сокровенном сказании” харизма Чингисхана обозначается термином “Сульдэ”.“Сульдэ” переводиться как “Счастье», «величие», «дух фравашей – предков», т.к. носитель харизмы, обычно глава рода. “Сульдэ” – субстанция защищающая собственный социум и помогающая победить чужой. “Силою Вечного Синего Неба и Сульдэ (харизма – хварна) императора, покорили мы врагов”.

Орел как символ Солнца у монголов

Двуглавый орел – герб Золотой орды. Двуглавый орел на монетах

Иконографическо – тотемическим изображением Сульдэ был представитель “орлиного семейства” (орёл, кречет, сокол), что как известно связано с солнцем. Сакральная субстанция, Сульдэ – Харизма, связывалась монголами, как и ариями с солнцем и локализовалось в голове, проявляясь как нимб или сияние, исходящее от “хварноносца”. Описание этого сияния у Чингисхана имеется и в “Сокровенном сказании.” “У тебя огонь в глазах и свет на лице, за это то тебя боятся враги твои”, говорит Сорган – Шира, спасая жизнь малолетнему Тэмуджину.

Ритуально-магические действия хагана. Восьмиконечная звезда

Символ Алатырь (восьмиконечная звезда) в солнечном круге у славян

Кроме конкретной деятельности, направленной на обеспечение биологического и социального аспектов жизни общества, функцией Хагана была ещё и совершение ритуально – магических действий. Обряды некоторых из них были уже описаны нами выше. Кроме поклонению Небу и Солнцу, существовал так же культ знамени, связанный с Сульдэ и властью правителя. Особенно важными были обряды освящения и воздвижения знамённого комплекса в ставке, состоящего из восьми малых, расположенных по сторонам света, и главного, стоящего в центре, белых знамён. (Нетрудно заметить, что при этом образуется вполне определённый магический символ – восьмиконечная звезда, игравшая большую роль как у монголов, так и у ариев). Все ритуалы совершались и ариями и монголами не в храме, а на свежем воздухе, на возвышенности. В жертву обычно приносили белую лошадь и чёрного быка. “Небу – белого коня, земле чёрного быка, налили чашу, совершили поклонение и поклялись”.

Лошадь, бык и собака как атрибуты Митры

Рашид – ад – Дин также приводит клятву на белой лошади, чёрном быке и собаке. А ведь бык, лошадь и собака всегда были животными посвященными Митре. И обратим внимание, – жертвоприношение совершается при клятве, за твёрдым соблюдением которой всегда наблюдал Митра. А белые “крылатые кони” были атрибутами Митры, они везли его колесницу по небу.

Монголы и арии

О существовании подобного крылатого белого коня, которого нельзя было бить плетью, а нужно лишь погладить, чтобы он побежал, у Чингисхана сообщают нам и монгольские легенды. Кроме того, у монголов, как и у древних ариев, белая лошадь и белые одежды были привилегией жрецов – священнослужителей. Так верховный прорицатель монголов при Чингисхане, Кокочу – Тэб – Тэнгри (“восходящий на Небо”) раскрывал тайны и предсказывал будущие события, говоря: “Бог со мной беседует, и я посещаю Небо на белом коне!”. Но Тэб – Тэнгри, отнюдь не шаман, поскольку он общается не с природными духами, а с Богом. Да и описание его внешнего облика – солярные диски на одежде, ритуальный жезл, а не бубен, белые одежды, делают его больше похожим на зороастрийского мага (священнослужителя), чем на шамана.

Древний Митра – гений небесного света, почитавшийся наравне с Ахура – Маздой, изображался на разных фресках то богом, то богиней, что также говорит о его двуединой сущности. Согласно индоевропейскому мифу, при разделении Неба и Земли возникли огонь и первочеловек. Известен этот миф и у монголов.

Отношение ко лжи у монголов

Среди многих гимнов Митре в Авесте есть важный текст. «Ахура – Мазда сказал Спитаме – Заратуштре: “Поистине, когда я сотворил Митру, владыку обширных пастбищ, о Спитама, я сотворил его столь же достойным жертвоприношений и молитв, как и я сам, Ахура – Мазда. Злодей, который солжёт Митре или нарушит договор, навлечёт смерть на всю страну, на весь свой род, причинит миру такое же зло, как сто грешников. О, Спитама, не нарушай договора, ни с верующими, ни с неверующими, так как Митра и для верных и для неверных.”

Подобное же мы отмечали выше в определении того, что считали злом монголы, в их принципе коллективной ответственности и правилу, что человека нарушившего клятву, т.е. поступившего “криво’ – следует показывать так же – “искривив” его , т.е. уподобив его, его же деянию. (лжецам и предателям ломали спину).

Сходство похоронных обрядов у монголов и ариев

Арии слишком почитали огонь, воду и землю, чтобы осквернять их разлагающимися трупами. Поэтому у них был принят обычай выставления тел. Обычай заключался в том, что труп оставляли в каком – либо пустынном месте, на камнях, где стервятники и питающие падалью звери быстро сжирали его. Солнечные лучи становились путём, по которому душа поднималась на небо, а разлагающая плоть быстро исчезала. После этого кости собирали и хоронили. Подобное же наблюдается и в похоронных обрядах древних монголов, хоронивших своих умерших на камнях на возвышенности и в горах. Причём вокруг трупа, как вокруг “нечистого” обводили круг или четырёхугольник ножом из меди или золота. Этот же обряд можно встретить и в Видэвдате.

Победоносное шествие митраизма

Митра в среде древних ариев был равен Ахура – Мазде. Но позже, в Иране, Ксеркс запретил почитание всех богов, кроме Ахура – Мазды. И хотя Митра и Анахита оставались в ранге союзников Ахура – Мазды, но влияние их стало падать. Затем культ Митры в Иране был вытеснен почитанием Амешаспентов, а сам Митра стал самостоятельным божеством, находящимся между Ахура – Маздой и Ахриманом (Прим. А.Колтыпина – это случилось после прихода Заратуштры, который подменил Митру на Баала).

Зародившись на просторах Великой степи, среди кочевых арийских племён, Митраизм был воспринят многими народами. Особенно легко этот культ усваивался в военной и кочевой среде. Угасши в Иране, Митраизм расцветал в Малой Азии, где ему поклонялся Митридат Эвпатор, его чтили Киликийцы, у которых культ Митры позаимствовали римские солдаты, а потом и солдатские императоры (Аврелиан, Диоклетиан, Юлиан и др.). Митраизм был широко распространён в Римской империи и соперничал с христианством. А многие ритуалы и принципы Митраизма вошли позже в христианский культ (например, обряды крещения, причастия и мн. др.).

Почитался Митра также в Армении, в Средней Азии, среди эфиопов, в Кушанской империи, где поддерживался царём Михир-акулой, боровшимся с буддизмом. От эфталитов Митраизм попал в Тибет, где стал государственной религией, пока не был вытеснен буддизмом. Причём имя Митры попало даже в буддизм, в образе Будды будущего – “Майтрейи”.

Тибетский Митраизм носил название ‘Бон”. “Бонцы”, как монголы и арии, почитали двуединных “ Всеблагого Бога” и “Великую Мать Земли”, боролись с обманом и ложью, и поклонялись Митре в образе “Божества – жреца Белого Света.” Изучавший подробно этот культ Л.Н. Гумилёв, сделал даже предположение о заимствовании бога монголами. Но, в свете этнической истории монголов, нам представляется, что поскольку у них был непосредственный контакт с первичными носителями арийского культа, то монголам не было нужды заимствовать его через Тибет. Ведь с той же вероятностью можно было бы утверждать о заимствовании монголами культа Митры из Сибири, от Манси, почитавших Митру под именем “Мир – сусне – хума”, или от угорских народов, молившихся двуединым “Небесному доброму богу Юме” и “злому земному богу Керемету”. Впрочем, это было бы также неверным. Ведь ни в Митраизме, ни в древнемонгольской религии земля не рассматривается как злое начало.

Согласно основному тезису Митраизма, Небо, вместе со своей супругой Землёй, правит всеми другими богами, порождёнными этим основным двуединым божеством. Как и Небо, Земля – производительница, оплодотворённая водой, занимает важное место в ритуалах и учении. И мирские материальные и духовные блага, рассматриваются и в митраизме и в древнемонгольской религии, как равные жизненные ценности к которым нужно стремиться. Злом же в обоих традициях является ложь, обман, предательство и злоупотребление доверием.

“Западный” Митраизм, проиграл христианству и исламу, поскольку выродился в поклонение “Непобедимому солнцу”. “Восточный” же его вариант просуществовал гораздо дольше, поскольку сохранил не только культ победы и военных подвигов, но и такие свои архаические черты, как борьба за правду, справедливость и верность. (Прим. А.Колтыпина – вообще-то это был не митраизм, а восточное христианство – несторианство).

Последним опытом древнеарийского культа Митры стала религия древних монголов. Которая, как мы могли убедиться, была вовсе не примитивным язычеством или шаманизмом, а законченной концепцией мировоззрения, с традицией восходившей к глубокой древности. Но всё же нужно поставить все точки над “i”.

Почему монгольская религия не могла быть шаманизмом

Под понятие шаманизма подводят огромное количество различных верований, весьма различных между собой. Но главное в шаманизме то, что в нём нет места для Бога, – создателя и Промыслителя. Шаманский мир состоит из трёх слоёв – верхнего, среднего и нижнего, которые пронизывают Мировое древо. Люди верхнего и нижнего миров, попадая в средний – человеческий, воспринимаются как духи. Общение между мирами осуществляется шаманами – “ слушающими” звуки иного мира в состоянии экстаза. Причём общение это связанно с половым контактом женщины-духа и выбранного его мужчины-шамана. Но это – спиритуалистическая практика, а не религия. Религия же всегда подразумевает Бога – творца.

Древнемонгольская религия представляла собой целостное мировоззрение с онтологией – учение о двуедином божестве, создателе и миротворце; космологией – концепция взаимосвязи всего сущего с творцом; этикой – осуждение лжи и т.д.; мифологией; идеологией – различение духов – предков от духов природы.

Что стало с древней монгольской религией

Но что же стало с религией древнемонгольских родов? Она постепенно исчезла, потому что её носители – монгольская знать рода Борджигин, постепенно, под давлением внешних факторов, сменила духовную ориентацию на ислам и буддизм. А лучшие люди из несториан и монгольских – митраистов – патриотов, были истреблены в Великой Гражданской войне, нанёсшей непоправимый удар по всей империи, и тогда в страну, лишённую вождей и принципов, широкой струёй влилась шаманская практика, чрезвычайно развитая у соседей монголов (киданей, джурдженей, манчжур, тунгусов, алтайцев). У Джурдженей, кидалей и манчжур, шаманизм был даже возведён в статус государственной идеологии. Обе идеологические системы (монгольский митраизм и шаманизм) на протяжении многих веков соседствовали, взаимодействовали, но никогда не сливались, ибо у них всё же была абсолютно различная догматика. Но шаманизм оказался более долговечным и перекрыл исчезнувшие в Монголии высокоразвитые религии – митраизм и несторианство, что и ввело в заблуждение многих учёных ХIХ в., пытавшихся смешать в кучу все верования древних веков. Но современники ХIII в., как мы могли проследить выше, отличали религию древнемонгольских родов от прочих культов и признавали её монотеизм, древность традиции и высокие моральные принципы монгольского митраизма.