Сергей Колмогоров: Все понимают, что Россия уже выиграла!

Когда все уходили, мы были единственными, кто шёл вперёд. Это орден всех ребят, которые в то тяжёлое время, когда все отступали, были единственными на острие атаки.

Мы это отбили страшной кровью. Четыре двухсотых. Это Машук – мальчишка-гранатомётчик, который остался у гранатомёта и ценой своей жизни дал всем отойти. Сам уйти не успел. Это Родничок, Ёж. И Латыш. 

Исполняй свой долг, держи свое слово, будь воином, и награда тебя найдет. Это к тезису о том, что Россия – это единственная страна, которая управляется напрямую Богом. На самом деле, на передке – Бог, Он везде рядом. И люди, которые особо ни во что не верили, там начинают в Него верить.

СВО – это испытание для нас, это испытание для России. Вспомните 22-й год и посмотрите, какая разница. Мы показали всем, что у нас есть огромный потенциал, какие-то свои внутренние возможности, которые всегда объединяют всех. Как это было раньше, когда Великая Отечественная война объединила абсолютно всех.

Это испытание России на прочность, очередное испытание всего нашего многонационального народа. Пришла беда, пришла война - и все забыли о своих претензиях. Вся история России именно этим наполнена.

У нас там в одном окопе могут сидеть чеченцы, башкиры, татары, якуты, буряты. Кто-то верит в Аллаха, кто-то верит в Иисуса, кто-то верит в Будду. Абсолютно разные народы, разные исповедания.

У нас свой Всевышний, у них свой Всевышний. Но Всевышний один. Он к нам приходит в разных обличьях, зная ограниченность нашего ума. Но и Аллах, и Будда, и Иисус говорят одно и то же. И на войне ты это понимаешь и начинаешь уважать. И их уважать, и себя уважать. И они тебя уважают.

Когда война начинается, все друг за друга, как братья. «За други своя, не щадя живота своего». Многие вещи по-другому начинают восприниматься. Наша общность – это наш эгрегор. Намоленность. И чем дальше идет спецоперация, тем сильнее и сильнее это всё проявляется.

Чем ближе к фронту, тем чище народ. Люди по-другому ко всему относятся. И к воинам по-другому относятся. От этого слёзы наворачиваются.

Конечно, война – это место для больших спекуляций. К сожалению большому, у нас во многих военных училищах победила высшая школа экономики. И там выпускают не людей, которые со своим личным составом решают поставленные задачи, а тех, которые делают карьеру.

Я знаю людей, которые в начале войны были старшими лейтенантами, а теперь они уже майоры, командуют батальонами. Но знаний-то у них нет. Опыта боевого нету. И они командуют батальоном так же, как взводом. Не понимая, что у тебя обязанности другие, у тебя возможности другие, у тебя жизни, которых тебе матери, жены доверили, надо перед ними нести ответственность.

На войне много спекуляций, много хищений. Сколько там не могут дочитаться? 13 триллионов рублей? Где арта? Нет арты. Где наши, именно наши беспилотники? Нет. Наши БПЛАшки? Тоже нет.

У Белоусова сейчас две главные задачи. Задача первая – это все выявленные факты собрать в одну таблицу, проверить их, поставить свою подпись и отправить это Президенту и в Совет Безопасности. И это будет очень большой подвиг.

Мы призвали 600 тысяч человек. Хорошо. Наверное. А на передке сколько? И выясняется, что почти в каждой дивизии 300-400 человек числятся на передке, но там ни разу не были. Человек никогда не был на передке, но зарплату получает, как будто он на передке. А мы потом говорим, что народу нет. Потому и нет, что там в среднем в каждом полку по 150-200 человек вот так вот «находятся на передке». 

А можно ли серьёзные операции проводить, если тебя в дивизии никто не прикрывает? Нет, нельзя. Мы уже поднимали вопрос, что у нас есть отдельные дивизии, которые воюют, а есть те, где победила высшая школа экономики. И там не люди, которые воюют, а люди, которые умеют управлять ресурсами, грамотно отчитываться, прикрывать свою задницу. И сверху его прикрывают. Что были ручейки с каждой дивизии, и на каждом этаже где-то что-то оседало.

А вот поддержка населения просто сумасшедшая. И деньги присылают. И что-то делают. Кто не может деньгами помочь, плетут масксети. Кто-то машины ремонтируют.

Какая-то нестыковка происходит. Вся страна упирается. А на фронте большого движения нет. Вот сейчас там что-то пошло. Почему раньше этого не делали? Может быть, задачи такой не было?

В армию должны прийти те офицеры, на которых хочется равняться. А на кого сейчас равняться? На людей, которые имеют особняки? Мы таких людей хотим воспитать?

Сделайте «Путинский призыв». Пусть Путин позовет на командиров полков и на командиров батальонов тех парней, которые ушли из армии, не согласившись с этой системой. Очень много офицеров ушло. И они придут. И они будут за эту страну воевать и умирать. А не людей своих класть.

Сейчас рулят писарь и начальник строевой части. Это он определяет – ты на передке или ты не на передке. Ты заслужил орден или медаль или не заслужил.

Человек через год на войне становится очень хорошим специалистом. Месяц на передке, даже во второй линии, дает ему гораздо больше знаний о выживании, чем за три месяца тыловой подготовки.

Ребята умельцы очень многое делают. Приходят и говорят: «Мы это сделали, давайте попробуйте у себя». Но это надо как-то масштабировать, поставить на поток.

Война нам даёт огромный опыт. Мы его должны взять и масштабировать. Вот это предприятие это делает, хорошо. Сколько можете штук сделать? Ну вот столько-то. Хорошо. А вот еще больше можете сделать? Можем, но надо нанимать людей. Хорошо. Что вам для этого надо? Нужны деньги. А кто у нас из коммерсантов может взять деньги под нормальный процент, чтобы ребята на передке не погибали? Вот здесь много вопросов.

Белоусов – человек, который может всё это найти, проверить, положить на бумагу, подписать и доложить на самый верх. Тем самым институционализировать эти документы. Да, эта проблема существует, вот документ, давайте от него отталкиваться. Нужно какие-то санкции делать в отношении людей. Надо победить коррупцию и вернуть украденные деньги в государство. Какой способ? Конфискация.

С прохождением специальной военной операции много вопросов поднялось и на культурном фронте. Там люди погибают, кровь проливают, ценой своей жизни Родину защищают, выполняя тяжёлый труд. А мы здесь, в театре Вахтангова, пытаемся какие-то поминки врагам Родины нашей устроить.

Но общество потихоньку оздоравливается. В Москве это хуже происходит. А вот на периферии всё быстрее идёт. Особенно в тех регионах, по которым война прошлась: Брянская, Белгородская, Курская, Ростовская губернии. Там гораздо все жёстче.

А на тех территориях, которые уже под Россией, дороги построили, которых тут никогда в жизни не было. «Оккупанты клятые», видишь ли. И асфальт правильный, и разметка правильная. И что-то восстанавливают.

Когда изредка общаемся с той стороной, они спрашивают, когда мы придём. Говорят: «Если не придёте, нас всех ТЦК заберут». Вот они спокойно об этом говорят. В последние месяцы участились случаи сдачи целыми отрядами. На технике переезжают.

Мы-то гораздо более человечные, гораздо более правильные. Мы им даём шанс на то, чтобы выжить. Но опять же, когда они тут у нас в плену сидят, так надо их использовать.

Быть абсолютно добрыми – это неправильно. Должна быть где-то грань. Вот это добро, вот это зло.

Старая советская офицерская школа на порядок выше современной. У нас столько училищ, на армию тратилось столько денег, а оказалось, что всё это пшик. Первые полгода показали, что ничего нет. И мыслей нет. Готовились к прошлой войне. Как в учебниках было написано, так и поехали. И получили. Очень сильно получили.

Кто-то сделал так, что у нас в первые шесть месяцев у нас было выбито 90% элитнейших подразделений. Потому что они занимались тем, чем заниматься нельзя. Выучить человека, бойца подготовленного, это очень много денег, им очень много опыта надо иметь. И когда они под одну задачу выстроены, а ты потом их бросаешь в голое поле,  то понятно, что ты убиваешь их. Была это какая-то провокация или планомерное задуманное уничтожение?

Наши элитные части очень многое потеряли. И это наша плата. Я думаю, что сейчас там люди разберутся – это умышленно было сделано или от тупости. И люди будут наказаны, в том числе, в очень больших погонах.

Мы сделали акцент на том, что на данный момент самое важное – это не построить новую экономическую систему и новые денежные отношения, самое главное – чтобы в армии всё было хорошо. А армия – это локомотив. Одно место в армии даёт четыре рабочих места на гражданке.

Вот в армию вкладывать деньги начали, – и смотрите, сколько мы рекордов побили. И по безработице, и по занятости, и по росту ВВП. Да, есть люди, которым это не нравится. Да, с той стороны они получают очень много денег. И, наверно, какие-то очень большие гарантии. Но их время уходит.

Самая главная задача, которую Владимир Владимирович поставил на Госсовете 29 мая – это народосбережение. Так это и для нас, для армии, самая главная задача, – чтобы те пассионарии, те ребята, которые там кровью заслужили право быть в элите, пачками не убивались. Батальонами, ротами.

Смотрите сводки: там, где ребята идут, – значит, там не воруют. Где ребята не идут, – стоять, идите сюда. Давайте разбираться. Это простые вещи.

Вся эта Европа не может собрать хотя бы половину того, что у нас есть. А если мы наведём порядок, и все, кто числится на передке, там и будут, – цены нашей армии не будет. А если мы ещё и народную технологию внедрим! Но надо быть очень гибкими – для каждой нужной системы, военной новинки быстро находить средства и быстро её внедрять.

У нас самые лучшие танки. БМД-4 – это вообще супероружие, это танк на колёсах, летающий танк.

С молодыми парнями надо работать, личным примером показывать, как надо делать – делай, как я, а не так, как я сказал. Вот тогда люди за тобой будут идти.

Путинский призыв даст свой эффект.

Для общества СВО – это ужас. Но мы в правильном направлении идём.

По итогам этой войны у нас будет сильная, хорошая армия, которая может противостоять всем.

Я не думаю, что они полезут на Россию. Вот они пытаются, и у них не получается ничего. Дали клич собрать 300 тысяч для того, чтобы помочь армии в Украине. Набрали 18 тысяч наёмников. 300 тысяч и 18 тысяч. Разница есть? Да, есть.

Там мы их бьём. И встречаемся с разными шевронами из разных стран. Французы давно на этой войне. Я вам скажу больше – французы были основным костяком на Азовстали в Мариуполе. И там находили их шевроны, их кокарды.

Говорят, что вот есть политика какая-то. Да нет никакой политики. Есть наши люди, а все остальное – пофиг. Ну пофиг. Жизнь российского солдата должна быть превыше всех политических моментов. Вспоминаю «хлебную сделку», другие «договорняки». Оно того не стоит. То, что нам надо, мы заберём. Сейчас опять начинается – вот, давайте переговоры. Нет, нам на передке переговоры не нужны!

Люди, которые прошли войну, были командирами, имеют повышенное чувство ответственности. Должно ли у них быть больше прав? Наверное, да. Когда Владимир Владимирович какие-то вещи говорит, надо их все вкупе смотреть. Он сказал: «Не хватает ответственности». И потом он говорит о том, что у ребят, которые пришли с СВО,  эта ответственность есть. Они уже проявили её. Они будут новой элитой. Но, опять же, милитаризация общества, тем более нашего общества, – это не самый лучший выход.

Для того, чтобы люди были ответственными, надо о людях заботиться. Чтобы они учились в правильных школах, узнавали правильную историю. Чтобы умели правильно разговаривать на русском языке. Чтобы у них математика, физика была на нормальном, советском уровне.

Украина как гальванизированный труп. Но сколько ни гальванизируй труп, он рано или поздно провалится. А туда уже подошло. Думаете, они от хорошей жизни там «могилизацию» устраивают через ТЦК? В ТЦК почти сто тысяч личного состава, и они должны на первом этапе хотя бы 300 тысяч собрать.

300 тысяч – это западные уже сказали, что надо их или на Западе собрать, или с Украины собрать. Но насколько хорошо они будут воевать, если их палкой загнали?

Чтобы у нас дух не падал, надо меньше слушать вражеские языки. За последнее время у нас очень популярно критическое мышление – во всём надо сомневаться. Не надо сомневаться! Все понимают, что Россия уже выиграла!

Передок от критического мышления лечит быстро. В чём надо сомневаться? В том, что мы выпускаем танков в день, больше, чем вся Европа выпускает в месяц? А США вообще не выпускает танков. Эти распиаренные «абрамсы» и «челленджеры» на Поклонной горе стоят – сходите, потрогайте.

Западный мир огромные деньги вложил в эту войну – для того, чтобы ещё раз за счёт России, как они это сделали в 91-м году, оплатить свои долги. Но у них не получится, мы уже не такие.

На передке мы прекрасно понимаем, за что мы воюем.

В Россию нужно только верить. Сейчас время тех, кто искренне верит в Россию. Оно пришло. Кто не искренне – они где-то там.

Мы сами по себе. Россия сама по себе. Потому что Россия – это цивилизация. Да, мы пуп земли. А много ещё во Вселенной стран, которые напрямую управляются Богом? Нет. А мы есть!