Сексуальная девушка пришла на тусовку в образе Пикачу
⚡ ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ЗДЕСЬ 👈🏻👈🏻👈🏻
Сексуальная девушка пришла на тусовку в образе Пикачу
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
Цвет фона
черный
светло-черный
бежевый
бежевый 2
персиковый
зеленый
серо-зеленый
желтый
синий
серый
красный
белый
Цвет шрифта
белый
зеленый
желтый
синий
темно-синий
серый
светло-серый
тёмно-серый
красный
Размер шрифта
14px
16px
18px
20px
22px
24px
Шрифт
Arial, Helvetica, sans-serif
"Arial Black", Gadget, sans-serif
"Bookman Old Style", serif
"Comic Sans MS", cursive
Courier, monospace
"Courier New", Courier, monospace
Garamond, serif
Georgia, serif
Impact, Charcoal, sans-serif
"Lucida Console", Monaco, monospace
"Lucida Sans Unicode", "Lucida Grande", sans-serif
"MS Sans Serif", Geneva, sans-serif
"MS Serif", "New York", sans-serif
"Palatino Linotype", "Book Antiqua", Palatino, serif
Symbol, sans-serif
Tahoma, Geneva, sans-serif
"Times New Roman", Times, serif
"Trebuchet MS", Helvetica, sans-serif
Verdana, Geneva, sans-serif
Webdings, sans-serif
Wingdings, "Zapf Dingbats", sans-serif
Насыщенность шрифта
жирный
Обычный стиль
курсив
Ширина текста
400px
500px
600px
700px
800px
900px
1000px
1100px
1200px
Показывать меню
Убрать меню
Абзац
0px
4px
12px
16px
20px
24px
28px
32px
36px
40px
Межстрочный интервал
18px
20px
22px
24px
26px
28px
30px
32px
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
Цвет фона
черный
светло-черный
бежевый
бежевый 2
персиковый
зеленый
серо-зеленый
желтый
синий
серый
красный
белый
Цвет шрифта
белый
зеленый
желтый
синий
темно-синий
серый
светло-серый
тёмно-серый
красный
Размер шрифта
14px
16px
18px
20px
22px
24px
Шрифт
Arial, Helvetica, sans-serif
"Arial Black", Gadget, sans-serif
"Bookman Old Style", serif
"Comic Sans MS", cursive
Courier, monospace
"Courier New", Courier, monospace
Garamond, serif
Georgia, serif
Impact, Charcoal, sans-serif
"Lucida Console", Monaco, monospace
"Lucida Sans Unicode", "Lucida Grande", sans-serif
"MS Sans Serif", Geneva, sans-serif
"MS Serif", "New York", sans-serif
"Palatino Linotype", "Book Antiqua", Palatino, serif
Symbol, sans-serif
Tahoma, Geneva, sans-serif
"Times New Roman", Times, serif
"Trebuchet MS", Helvetica, sans-serif
Verdana, Geneva, sans-serif
Webdings, sans-serif
Wingdings, "Zapf Dingbats", sans-serif
Насыщенность шрифта
жирный
Обычный стиль
курсив
Ширина текста
400px
500px
600px
700px
800px
900px
1000px
1100px
1200px
Показывать меню
Убрать меню
Абзац
0px
4px
12px
16px
20px
24px
28px
32px
36px
40px
Межстрочный интервал
18px
20px
22px
24px
26px
28px
30px
32px
Луи еще раз пролистывает свою новостную ленту, и с раздражением откинув телефон, сжимает пальцами виски. Он уверен, что пустит себе пулю в голову, если еще хоть раз услышит о Reading фестивале или о его грубости по отношению к фанатам.
«Эй, Луи, постарайся не подходить ко мне слишком близко, я сегодня надел новый костюм».
«Как твое самочувствие Луи? Не подташнивает?»
«Может, ты просто ожидаешь пополнение?»
Он чувствует себя уродом в цирке, на которого все смотрят и потешаются со смесью отвращения.
Зейн вваливается в номер, как всегда без стука, и кидает на него недовольный взгляд.
— Почему ты до сих пор не готов? — возмущается он.
— Ну конечно. Ты пойдешь туда, мелкий засранец, и будешь офигительно милым, ясно?
— Не смей мне приказывать, — с наигранным возмущением восклицает он, и Зейн лишь улыбается.
И Луи ничего не остается, как только встать с постели и поплестись в душ.
Он даже не уверен, что это за вечеринка, единственное, что он знает - это то, что все в этом помещении презирают его. Всего одна ошибка, и он уже падает с пьедестала, на который забирался долгие годы.
За последние полтора месяца новость о его позоре на фестивале взорвала интернет. Куча грязных статей с фотографиями в его ужасном состоянии, намешанных с разными сплетнями. Фанаты писали ему оскорбления и то, как они разочарованы в нем. И он бы хотел послать их всех куда подальше, потому что какого черта они так лицемерят, считая себя ангелами, которые ни разу не совершали ошибки.
Фотографы окружают его, и кто-то кричит парочку оскорбительных слов ему в спину, и лишь рука Зейна на его плече не дает сорваться.
— Успокойся, Луи, они забудут. Просто не привлекай внимания. Ты не первый блюющий музыкант, — усмехается он.
— Ага, я первый музыкант, блюющий на фанаток.
Темноволосый парень рядом с ним просто улыбается и тащит их в сторону бара.
— По крайней мере у тебя все не так плохо как у этих неудачников, — кивает он в сторону трех парней. Луи оборачивается и замечает знакомого парня. Гарри Стайлс — солист одной «вшивой инди-группы», как говорит сам Томлинсон. Он усмехается, глядя на кудрявого музыканта в шляпе, потому что тот пытается быть милым и забавным, но никому нет до него дела. В мире шоу-бизнеса никого не интересуют такие зануды, но Луи его нисколько не жаль. Он лишь принимает из рук Малика стакан с коктейлем, тут же теряя к парню интерес.
Он прослушивает один и тот же трек уже в пятый раз и честно не видит в нем ни одного изъяна. Это идеальная песня. Она чувственная, живая, она прекрасная и она трогательная. Что тогда, черт возьми, не так?
Гарри смотрит на Найла и его сосредоточенное лицо, когда он машет звукорежиссеру и предлагает переиграть второй куплет.
Гарри уверен, что эта песня будет звучать просто прекрасно вживую. Он вообще считает, что их новый альбом должен стать хитом. Он по-своему уникален и прекрасен. Но внутри него не пропадает чувство, что кусочка пазла не хватает. Будто они бегут по кругу и не могут вырваться. И от этого ему кажется, что он подводит всю группу.
Раньше все было куда проще. Ему не приходилось сомневаться в их музыке, они просто поддавались творческим порывам, и это работало, но сейчас что-то изменилось.
— Ребята, все звучит неплохо, но… я не знаю даже. Как-то очень уныло, извините. — Виновато пожимает плечами звукорежиссер, и Гарри даже не может кинуть ему грубое «не твое дело. Твоя забота переключать микшеры и громкость, а уж какой должна быть наша музыка мы сами решим». Он просто не может, потому что в словах Марка есть смысл.
— Гарри, думаю, мы сделали все, что можно на сегодня, — слабо улыбается ему Найл, и Гарри кивает.
Они сидят на диване в холле звукозаписывающей студии. Трое ребят, однажды столкнувшиеся на концерте местной инди-группы в кафе «Бруклин». Гарри как сейчас помнит все эти бессонные ночи и долгие часы репетиций с Найлом и Энди. Им пришлось пройти такой большой путь, прежде чем лейбл обратил на них внимание. И вот они здесь, и кофе в руках Гарри уже почти остыл, так же как и его внутренний огонь. Он больше не чувствует себя тем мальчишкой, готовым на все ради мечты. Ему кажется, что он иссяк. Все совсем не так, как он ожидал. Найл мягко обнимает его за плечо, в то время как Энди включил на айподе одну из их песен и пытается выстукивать ритм на своей коленке.
— Как думаешь, Ни, может, мы выдохлись? — вдруг спрашивает он.
— С чего ты взял? — удивленно смотрит на него блондинистый парень. — Эй, не думай об этом. У всех бывают проблемы с записью нового альбома. Знаешь, вроде как думаешь, стоит ли сменить направление или идти по протоптанному пути и…
— Нет Найл, я не об этом. Просто… не знаю. — он прячет лицо в ладонях, когда заходит их менеджер — Мэттью.
— Привет, ребята, — бодро приветствует их мужчина не старше сорока. Гарри искренне любит Мэттью, ведь именно он однажды нашел молодую и совершенно сырую группу ребят и помог им стать теми, кем они являются сейчас. Он всегда был к ним лоялен, никогда не давил и предоставлял максимальную свободу воли. В одном лице он был и другом, и отцом, и братом для этих парней.
— Больно кислые вы сегодня, — улыбается он. — Думаю, нам стоит поговорить, да?
Гарри, Найл и Энди лишь переглядываются, покорно следуя за менеджером в свободный кабинет.
— Итак. Я хотел обсудить ваши записи. Только что мне звонили из лейбла.
Гарри чувствует, как ком подходит к его горлу.
— Ребята, мы знакомы с вами уже больше пяти лет, и давайте будем говорить откровенно, да? Вы же понимаете, что мы движемся назад?
— Мэтт, это… это моя вина, я все понимаю, — выдыхает Гарри. Ему не хочется, чтобы ребята получали за то, что он тянет их вниз. Меньше всего на свете он хочет подвести Найла и Энди.
— Гарри, послушай, — перебивает его мужчина. — Это не твоя вина. Дело не в том, что вы плохи или не стараетесь. Вы работаете больше любых других музыкантов, и я знаю, как для вас все это много значит. И последний альбом… он неплохой, правда. Но мы с вами его не продадим, простите за честность.
Найл и Энди обеспокоенно переглядываются, а у Гарри сводит челюсть от обиды. Так много трудов было вложено и все абсолютно зря. Он думает о том, что может им вовсе не следовало начинать все это? Подумаешь, записали они парочку альбомов. Каждый день тысячи людей записывают демо, но лишь единицы становятся достойными музыкантами, создающими искусство.
— Послушайте, парни, ваша музыка потеряла популярность. Да, инди направление интересно и имеет свою базу фанатов, но нужно двигаться вперед. Экспериментировать. Я знаю, вы можете сделать из этого альбома настоящее произведение искусства, но существует еще одна проблема. Вы, ребята… скучные. Простите, что говорю это. Вы, пожалуй, самая серая и неприметная группа у лейбла. В вас нет ничего, за что можно зацепиться. Вот ты, Гарри, — Гарри нервно возится на месте, сжимая пальцы в замок, когда все внимание вдруг попадает на него. — Ты привлекательный, интересный. Но твой романтичный образ поэта-песенника уже никому не нужен. Что уж говорить о тебе, Найл, и тебе, Энди. Вы были интересны в начале, но теперь… Даже если мы перепишем альбом и сделаем из него бомбу, никто не будет его слушать.
Мэтт пожимает плечами, как бы говоря «простите, я просто должен был сказать вам об этом», и Гарри чувствует, будто в его внутреннем мире происходит трагедия. Они никому больше не нужны. Они скучные. Группка ребят, которые поймали маленький кусочек звезды с неба и превратились в пыль навсегда.
— Неужели мы ничего не можем с этим сделать? — спрашивает Энди.
— Не знаю, ребята. Лейбл считает, что вам нужен скандал. Что-то, что привлечет к вам внимание и сделает заметными. Я могу поговорить с одним пиар агентством. Они профессионалы и, возможно, что-нибудь подскажут. Но ничего пока не обещаю.
Через два дня на телефон Гарри приходит сообщение от Мэттью с приглашением встретиться с пиарщиками и прежде чем Гарри успевает даже подумать обо всем этом, он бежит по указанному адресу.
Офис этого агентства выглядит вульгарно и броско, и Гарри чувствует себя странно в своем шарфике и шляпе Федоре. Этакий хиппи Роберт Мэппелторп, случайно попавший из 60-х в дом Пэрис Хилтон.
Девушка на ресепшене, однако, очень мила с ним и провожает в один из кабинетов, где его уже ждет Мэттью и еще парочка незнакомых ему людей, но Найла и Энди здесь нет, и Гарри думает, что они всего лишь опаздывают.
— Гарри, прошу, присаживайтесь. Меня зовут Синтия. — мило кивает ему женщина, не старше тридцати, с идеально уложенными светлыми волосами и легким дневным макияжем. Он пожимает ей руку, и садится за круглый стол.
Гарри сидит около пяти минут с этими людьми в полной тишине. Они о чем-то переговариваются еле слышно и рассматривают какие-то бумаги. Он не понимает, где же Найл и Энди.
— Мэттью, а где ребята? — шепотом спрашивает он менеджера, и тот лишь улыбается.
— Прости, Гарри, но их здесь не будет. Это что-то вроде личной консультации.
— Но… я думал, это касается группы, разве нет?
— Конечно, Гарри, это касается группы, — снова улыбается ему Синтия, прижимая телефон к своему уху. — Извини за задержку, мы ждем кое-кого. И сразу же начнем, как только…
Она не успевает закончить, как дверь с грохотом открывается и в кабинет буквально вваливается кто-то слишком знакомый Гарри. Ему хватает секунды, чтобы понять, что перед ним Луи Томлинсон — один из самых ненавистных людей Стайлса.
— О, я опоздал, — усмехается вошедший парень и прежде чем сесть за свободное место замечает Гарри и он, похоже, в том же недоумении, как и первый.
— Наконец-то, Луи, где тебя черти носят? — шипит Синтия, и теперь Гарри понимает, почему она показалась ему знакомой. Он видел ее на одной из музыкальных премий рядом с ребятами из Dead Vultures. Она их менеджер, ну, конечно же.
Луи усаживается на место рядом с Гарри и напряженно смотрит на присутствующих. Стайлсу кажется, что этот человек умеет убивать одним лишь взглядом, и он бы не удивился, если бы так оно и было. Он агрессивен и неуправляем. Гарри много слышал о нем и еще больше видел лично. Солист хардкор группы часто задевал Abandoned Red Sea в своих интервью за «слащавость для маленьких девочек» и за внешний вид Гарри. Сам Луи был типичным примером «тупых рокеров» с множеством проколов и татуировок. Цвет его волос постоянно менялся и Гарри помнит его с красными, черными и даже синими волосами. Сейчас они почти естественного каштанового цвета и отросшие по плечи. Гарри кажется, что Томлинсон совершенно не знает, что их можно причесывать.
Один из менеджеров громко откашливается.
— Что ж, раз вы все здесь, мы хотим объяснить, зачем собрались. Итак, обе ваши группы переживают сейчас не лучшие времена, поэтому ваши лейблы обратились к нам. Мы изучили состояние вашей фанбазы и нашли идеальное решение для вас обоих.
Хором объявляют оба парня, удивленно переглянувшись друг на друга.
— Ничего из этого, — произносит Мэттью. — Вы будете изображать пару.
— Что?! — снова слишком синхронно вскрикивают они. Жар накрывает Гарри с головы до ног и это не приятный жар. Он в бешенстве.
Томлинсон, похоже, не меньше. Он яростно машет руками и кричит на Синтию о том, как той вообще могло прийти такое в голову.
— Я не гей и не собираюсь притворяться влюбленным в этого пидора! — выплевывает он с отвращением, и Гарри держится из последних сил, чтобы не начать с ним драку.
— Успокойся, Луи, ты вообще не в том положении, чтобы выкабениваться! — кричит на него блондинка как на провинившегося ребенка, и Гарри мысленно усмехается.
— Послушайте, это просто идеальное решение. Abandoned Red Sea нужен скандал, которого просто в избытке у Dead Vultures. Каждая группа будет в плюсе.
— Ага, а нам с этого какая выгода? Я пропиарю этих слащавых педиков, и что?
— Луи, ваша репутация сейчас, мягко говоря, в полном дерьме. Огромная база фанатов отказалась от вас из-за последних событий. Продажи билетов и альбомов падают. Сейчас не времена наркозависимых рокеров, которые имеют право блевать на фанаток, и посылать весь мир на три буквы. Твоему образу не хватает искренности. Единственный способ убедить людей в том, что ты не конченный ублюдок — это показать твою любовь к кому-то вроде Гарри.
Гарри видит, как сильно сжаты губы Томлинсона, и ему доставляет какое-то странное удовольствие наблюдать за таким напряженным и озлобленным парнем.
— Почему тогда вы не нашли девушку? Что, мало инди певичек, щебечущих о любви?
— Потому что все девушки, с которыми ты когда-либо был, Луи, рано или поздно оказывались брошенными и униженными. Никто не поверит в твою любовь к девушке, учитывая твое потребительское и неуважительное отношение к ним.
— Я не согласен на это дерьмо, — кидает он.
— Тебя никто не спрашивает, Луи, — шипит на него Синтия. — Подумай хоть раз не только о себе. Что будет с группой? Думаешь Зейн, Лиам и Джордж скажут тебе спасибо за ее распад?
Гарри практически кожей ощущает искры вокруг озлобленных Луи и Синтии, но в итоге Томлинсон издает звук похожий на раздраженное фырканье и кидает ядовитое «ладно».
— Гарри? — мягко спрашивает Мэттью, и Гарри, закусив губу, кивает.
— Отлично, ребята, вот ваши контракты. Обдумайте все и передайте на подпись вашим менеджерам. На днях мы скинем вам примерный план рекламной кампании.
Каждый из них пожимает Гарри руку, а Луи лишь фыркает, глядя на протянутые руки и резко выхватив контракт, уходит из кабинета.
Гарри уже представляет, какими долгими будут последующие полгода.
— Полгода! Пол-блядских-года строить из себя влюбленного пидора! — кричит Луи, но слышит его лишь пустая комната. Он с силой нажимает на кнопки пульта и, включая Youtube быстро вбивает туда Abandoned Red Sea.
Он выбирает первый же клип. Тот, где Гарри, Найлу и Энди всего по восемнадцать. Они в заброшенном парке аттракционов, переодетые мимами исполняют песню пустому пространству перед ними.
Гарри идет грим, и Луи закатывает глаза от того, какая же у них слащавая любовная музыка.
Еще несколько лет назад, когда он встретил группу Стайлса, им овладело странное чувство презрения. Все только и говорили о том, какие они потрясающие: «О, этот Гарри из ARS такой милый!» «У них такая уникальная музыка!» «Они перевернут мир инди-рока!». Луи тошнило от этих клоунов.
Он, сам того не подозревая, стал поддевать группу Стайлса. Мимолетный саркастичный комментарий в интервью, или небольшая сценка перед концертом, где Луи нацепил на себя один из знаменитых шарфиков Гарри и шляпу, а после презрительно скинул это с себя, наступая на предметы гардероба ногами. Иногда он бывал чертовски грубым.
Луи пробегает глазами по строчкам в контракте. «Не разрывать отношения в течение полугода… Совместные фото… Появление на общественных мероприятиях как минимум трижды в месяц… Публичные проявления чувств…»
Луи затошнило при мысли, что ему придется разыгрывать из себя влюбленного недоумка рядом с кем-то вроде Гарри. Он и раньше отлично мог притворяться таким, но то было обычно ради секса с девушками, а после прихода популярности и этого ему делать не приходилось. Но это же был парень, причем Стайлс. Все в этом парне действовало Луи на нервы. Он как вредный ребенок кривился всякий раз, когда замечал что-то связанное с ним.
Томлинсон резко схватил ручку, лежащую на письменном столе, и поставил размашистую подпись внизу контракта.
— Мне кажется, я этого не вынесу, — стонет Гарри, забирая из рук сестры кружку горячего чая.
— Не преувеличивай, — усмехается Найл.
По правилам контракта Гарри не имел права рассказывать о фейковости отношений никому. Но это же были Найл и Джемма, и ему просто необходимо было поделиться этим и посоветоваться с ними. К тому же контракт еще не заключен, так что он ведь ничего не нарушает?
— Это всего лишь полгода, они пройдут незаметно, зато люди услышат вашу музыку, разве еще что-то имеет значение? — Джемма мягко улыбается ему, втягивая в объятия.
— Знаю, но… что если все будет зря? Что если я пойду на это, и пиар сработает, но наша музыка окажется недостойной этого внимания? Что если это будет полный провал?
— Ты сам-то в это веришь? — восклицает Хоран. — Мы так долго работали над этим альбомом…
— Но ведь Мэттью сказал, что он скучный, и Марк тоже так считает.
— Тогда мы перепишем его. Добавим чего-то нового. Мы можем экспериментировать, верно?
— Отлично. Потому что мне кажется, что у меня есть идея для последней песни.
Гарри улыбается, видя, как его друг выбегает за гитарой. Он наигрывает ему немного переделанный мотив песни, добавляя в нее больше басового звучания, и Гарри нравится, как она звучит. Ему кажется, что они найдут выход из этого замкнутого лабиринта.
Быстро черкнув свою подпись в контракте, он откидывает документ на стол и выхватывает гитару из рук Найла. Ему хочется написать новую песню о разбитом человеке и обреченной любви.
========== Game starts 2 ==========
Гарри снова и снова смотрит выступлени
Секретарша вывалила сиськи и показала вагину
Кристина наяривает щель самотыком
Друг трахает чужую жену на автопати когда муж спит онлайн