Секс Рассказы В Семье С Детьми
⚡ 👉🏻👉🏻👉🏻 ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻
Секс Рассказы В Семье С Детьми
«Мое тело испачкал отец». Истории пострадавших от сексуального насилия в семье
В 2017 году в России 4245 детей (из них около 1800 детей в возрасте до 10 лет) пострадали от сексуального насилия. Согласно мировой статистике, сексуальному насилию подвергается каждая пятая девочка и каждый тринадцатый мальчик. При этом в каждом третьем случае ребенка совращает его родственник. Люди, пострадавшие в детстве от сексуального насилия в семье, рассказали «Снобу» о том, как справлялись с психическими травмами
#общество ,
#насилие в семье
Зарегистрироваться или Войти , чтобы оставить комментарий
Мнение авторов раздела «Блоги» может не совпадать с позицией редакции. Редакция не несет ответственности за содержание комментариев к материалам сайта. Комментарии к материалам сайта — это личное мнение пользователей сайта. Запрещенные в России террористические и экстремистские организации
© 2008– 2021 ООО «Сноб Медиа» СМИ ЭЛ № ФС 77 — 78196 от «24» апреля 2020
Сайт Snob.ru использует IP-адреса, cookie, информацию о браузере Пользователя (или иной программе, с помощью которой осуществляется доступ), время доступа, адрес запрашиваемой страницы и данные геолокации Пользователей сайта. Это нужно, чтобы улучшать сайт. Подробнее о защите личной информации и условия использования можно узнать в нашей Политике конфиденциальности .
Мне было около девяти лет. Моя мать встречалась с мужчиной, вместе мы не жили, но он периодически приезжал к нам домой. Иногда он задерживался в нашей квартире на неделю-две. Он был очень дружелюбен ко мне, приветлив, уделял мне много внимания и относился чуть ли не как к собственной дочери (своих детей у него не было).
Не помню, в какой момент это началось. Каждый из эпизодов домогательств потерялся для меня во времени, и я не могу с уверенностью сказать, какой из них был первым. Однажды он просто запустил руки мне в трусы и стал щупать. Это произошло дома, где я привыкла чувствовать себя в безопасности. Я понимала, что произошло что-то из ряда вон выходящее и неправильное. Я в слезах сразу же побежала рассказывать обо всем матери, она мгновенно отреагировала и закатила скандал. В тот момент мать была на моей стороне. Но ее мужчина начал уверять нас в своей невиновности, и тему просто замяли. Потребовалось совсем немного времени, чтобы этот человек снова начал спокойно приезжать к нам. Теперь дом не был для меня безопасным местом. Доверие к матери было навсегда подорвано тем, что она после первого случая не разорвала отношения с этим мужчиной.
В дальнейшем домогательства повторялись по ночам на протяжении года. Я ничего не предпринимала и притворялась спящей из-за сковывающего страха, не решалась даже открыть глаза.
Из-за всего этого у меня развилось неприятие собственного тела. Больше всего я ненавидела свою грудь и мечтала сменить пол. На подсознательном уровне мне казалось, что всего этого не произошло бы, будь я мальчиком. Домогательства повлияли и на отношения с противоположным полом. Любое, даже случайное, прикосновение вызывало во мне тревогу и всегда обретало в моем сознании сексуальный подтекст. Я боялась находиться с мужчинами в одном помещении.
Сначала мне казалось, что все можно просто забыть, но эти эпизоды то и дело всплывают в моей памяти. Самое ранящее во всем этом — равнодушие моей матери. Возможно, ей просто не хотелось верить в то, что близкий человек способен на такое. Однако я склоняюсь к версии, что она верит, но просто закрывает глаза на происходящее.
Прошло уже лет семь, а моя мать по-прежнему время от времени встречается с этим человеком. Последний раз я видела его, кажется, год назад. Он дружелюбно поприветствовал меня, а я спокойно, с улыбкой ответила, мысленно пожелав ему смерти. Мы с матерью никогда не говорим о тех домогательствах. Порой мне кажется, что она даже забыла об этом. Мать часто упоминает его в разговорах как ни в чем не бывало, а во мне с каждым годом растет обида.
Мне было лет 10–11 лет. Когда по субботам мама уходила на дежурство, я оставалась дома с отцом. Я приходила к нему в комнату, мы просто лежали и общались на разные темы. Потом он стал проявлять ко мне сексуальный интерес. Сначала это были просто прикосновения, но однажды он взял мою руку, сунул под одеяло и стал онанировать моей рукой. Я тогда не понимала, что происходит. Кажется, я вообще ничего по этому поводу не думала. Продолжалось это около полугода. Постепенно домогательства сошли на нет, на какое-то время я даже о них забыла.
Лет в 17 я где-то наткнулась на рассказ девушки о домогательствах отца, вспомнила свою историю — и меня накрыло. Мне стало так мерзко: я не понимала, как мне жить со своим телом, если оно уже испачкано отцом. Долго не могла решиться на первый интимный контакт, мне казалось, что к моему телу никому нельзя прикасаться, оно испорчено. Да и сам секс мне казался грязным. Я стала избегать отца, старалась не общаться с ним напрямую и никому не могла рассказать об этом эпизоде из прошлого.
Я не могла обратиться в полицию, потому что отец тогда там работал и у него был большой авторитет. Мне бы просто никто не поверил.
Я смогла рассказать о домогательствах только в 20 лет. Своей девушке. Она спросила, не стала ли я лесбиянкой из-за своего отца, но симпатию к девочкам я начала испытывать еще до этих эпизодов. Спасибо моей девушке, что она приняла меня и не принуждала к сексу. Постепенно все пришло в норму. Сейчас о моем отце знает еще одна близкая подруга. Маме я до сих пор не хочу рассказывать — боюсь за ее здоровье.
К счастью, сейчас я живу и работаю в другом городе. Домой приезжаю только раз в месяц на пару дней, в основном ради встречи с мамой. Знаю, как она скучает. При этом созваниваюсь с родителями я каждый день, в том числе и с отцом. На время общения я заставляю себя не думать о том, что было. Общаюсь с ним ради спокойствия мамы и никогда его не прощу. Я презираю его. Если у меня будут дети, я никогда не оставлю их наедине с ним, не хочу рисковать их здоровьем и психикой.
Сейчас детская травма не кажется мне очень тяжелой, наверное, потому что был период, когда я не помнила о домогательствах. То есть сначала я не понимала, что это плохо, а когда поняла, все осталось позади и ничего изменить уже было нельзя. Оставалось только не допустить повторения. Но теперь я понимаю, что любой, с виду идеальный мужчина и любящий отец может оказаться педофилом.
Я родилась и прожила все детство в частном секторе провинциального городка. Мой отец был садистом, психически нездоровым человеком — весь в деда. Он сильно избивал меня и мать и часто говорил мне: «Я тебя породил, я тебя и убью». Бил меня просто так, мое существование его страшно раздражало. Если я шумно пила воду, он мог ударить меня наотмашь. Однажды я порезала гранат, и его сок потек на стол. Я стала слизывать сок, и отец ударил меня головой об стол. От деда мне тоже доставалось. Моего брата не били, поскольку он был «продолжателем рода». Его любили, насколько вообще могли любить эти люди.
Мать жила в позиции жертвы, все время говорила, какая она несчастная. Она снимала побои, грозилась, что подаст заявление, и отец не избивал ее так жестоко, как меня. Мать не питала ко мне теплых чувств, относилась ко мне брезгливо, как к какой-то неприятной зверушке, навязанной ей по непонятной причине. Я росла забитой и угрюмой.
Единственным близким мне человеком стал мой двоюродный брат. Он был старше меня на три с половиной года. Мы росли вместе, жили в одном дворе. Он из баптистской семьи, его никуда не пускали, и он играл со мной, потому что не мог играть с кем-то другим. Он знал, где лежат порножурналы моего отца, и проявлял к ним нездоровый интерес с раннего возраста. Когда мне было шесть лет, двоюродный брат рассказал мне, откуда берутся дети, а еще через два-три года он начал меня совращать. Я была ребенком и очень любила его: фантазировала, что мы поженимся, но мне не нравилось, что он со мной делал. Мне некому было рассказать о том, что происходило между мной и двоюродным братом, да и он был единственным человеком, который относился ко мне нормально.
Лет в 12, когда у меня начала расти грудь, меня стал домогаться дед. Он часто бил меня, кидал на кровать и больно щипал. Однажды он пригласил меня и моего родного брата ночевать. Это было нетипичное для него поведение. Отец воспринял этот поступок как проявление любви деда к внукам. Ночью дед зашел в комнату и начал меня щупать. Мне было ужасно страшно, я сказала, что мне надо в туалет, и убежала. Просидела в сарае всю ночь. Не знаю, трогал ли дед моего брата после того, как я ушла.
В 13 лет меня сильно избил отец. Он бил по голове, чтобы не оставалось следов. Я не выдержала и сбежала к бабушке (матери моей матери), которая жила на другом конце города. Но мама пришла за мной и уговорила вернуться: «Сделай это ради меня! Отец тебя больше не тронет!» Ну, конечно, я ведь была еще и бесплатной рабочей силой: у нас хозяйство, огород, скотина.
В 15 лет я сбежала к бабушке окончательно. Я рассказывала ей только о побоях. Бабушка меня жалела и заботилась, как могла. А что она еще могла сделать? Она сирота, муж изнасиловал ее во время войны. Бабушка прожила с ним всю жизнь, родила четверых детей. Понимаете, у нее тоже была искалечена психика.
Чтобы выжить, я вытесняла из памяти весь негатив. Я не чувствовала и не понимала границ своего тела, обладала миловидной внешностью и поэтому была излюбленной жертвой абьюзеров и подвергалась насилию довольно часто, сама того не осознавая. Когда мне было 17 лет, из армии вернулся мой двоюродный брат. Я была рада его видеть, потому что любила, несмотря на все. Обняла его, а он: «Ну что, сеструха, может трахнемся?» Для меня это стало шоком.
Вскоре я уехала учиться в другой город. Я постоянно убегала от насилия, искала безопасное место. Но травмы и насилие никуда не уходили. Я вышла замуж за алкоголика с серьезными психическими проблемами, родила от него ребенка. После этого я с головой ушла в православие, искала там спасения — я думаю, это была такая защитная реакция психики. Когда сыну было полтора года, я обратилась за помощью к психотерапевту, но это был не очень удачный опыт. Да и общение с психологами и терапевтами не давало стойкого эффекта. Сейчас я ищу хорошего психоаналитика и вот уже несколько лет сижу на антидепрессантах.
С отцом я не общаюсь. С родным братом тоже: он не хочет говорить о детстве и избегает меня. Знаю, что летом он собирается приехать к отцу с детьми. Мне страшно за них. Год назад умер мой муж, а вскоре и моя мать. Я в некотором смысле почувствовала облегчение, но мои травмы так никуда и не ушли.
Your Name - Сборник инцестов [СИ], читать на LibraBook.info
«Мое тело испачкал отец». Истории пострадавших от сексуального... — Сноб
«Когда он впервые это сделал, мне было восемь лет». Пять... - KYKY.ORG
Родительские истории : Доченька вступила в интимную связь с моим новым...
История одной семьи (женские рассказы )
Чтобы найти героев для этого материала, Евгения Долгая разместила объявление в соцсетях. За одну ночь на ее пост откликнулись 54 девушки со своими болезненными историями, которые они, чаще всего, не рассказывали вообще никому. Мы публикуем пять анонимных портретов, которые смогли максимально раскрыться. Во время чтения этих откровений может показаться, что они вымышлены. Но это не так.
Заметили ошибку в тексте – выделите её и нажмите Ctrl+Enter
И мы будем передавать вам привет раз в неделю вместе с лучшими материалами, подобранными нашими редакторами
Внешнее благополучие семьи абсолютно не означает, что внутри творится кошмар. Вот и риску насилия в семье подвержены не только семьи с низким уровнем дохода, матерью-алкоголиком или отсидевшим отцом. Под сексуальным насилием принято понимать домогательства, имеющие сексуальную подоплеку, вовлечение ребенка в физический акт, демонстрацию половых органов или даже обычного порно. У взрослых все законодательно иначе, но ребенок, которому еще нет 16 лет, обладает полной половой неприкосновенностью. Это значит, что даже его согласие на участие в подобных действиях не означает отсутствие в них насильственной составляющей и последующего наказания. Жаль только, что большинство жертв могут рассказать свою историю только близкому другу или незнакомому журналисту на условиях анонимности. Заявляют на кого-то эти молодые люди очень редко. Сложно признаться в том, что тебя изнасиловал или домогался чужой человек, а про близкого родственника рассказать вообще почти невозможно. Но любое насилие влечет необратимые последствия в психике ребенка: формирование патологий, негативных черт характера, страшное смещение системы ценностей. Людям, пережившим насилие в семье очень сложно самим выстраивать отношения и заводить детей. Мы собрали пять историй совсем молодых девушек – в них одна страшнее другой. И единственное, что мы добавим от себя: если в вашей жизни случилось что-то подобное – не молчите. Только гласность и приговор может по-настоящему исправить положение.
Впервые в семилетнем возрасте домогаться меня стал отчим. Угроз в обычном понимании, то есть физической расправы, не было. Это были манипулятивные угрозы типа «ты же не хочешь, чтобы об этом все узнали» или «у мамы будут проблемы, если ты расскажешь кому-то». Это всегда происходило, когда он был не трезв. В первый раз это произошло так – я гуляла на улице, а он позвал меня домой под предлогом, что пока мать на работе, он за меня отвечает и потому волнуется. Говорил, мол, лучше посмотрим мультики дома, чем ты на улице шляться будешь. Накормил меня конфетами, расспрашивал о моих интересах, о друзьях. А потом позвал в обнимку смотреть мультики. Я так часто с мамой смотрела... Почему нет? Это же мультики. В какой-то момент мне стало плохо. Подташнивало и зверски хотелось спать – я пожаловалась ему на это… Он начал меня «успокаивать»: гладить по волосам, целовать в щеку, в губы, шарить рукой под футболкой, начал снимать мои лосины и трусики, орудовал языком. Шептал, что это сейчас пройдет, что это совсем не страшно и не больно. Тогда я так и не вырубилась, была как будто в состоянии сильного алкогольного опьянения. Помню, как его руки обшарили каждый сантиметр моего тела, помню ощущение наждачки от его трехдневной щетины там… Он терся о мое тело своими гениталиями. А потом укрыл меня, и я уснула.
Когда проснулась, меня дико мутило. Мать тогда работала с шести до восьми, и ее дома еще не было. Он дал мне угля и сказал, что я безобразно объелась конфетами, вот мне и плохо. Я вообще не понимала, что происходило и не приснилось ли мне это вообще – потому никому ничего не рассказала. Сама не верила. И не поверила бы, не случись это снова.
Второй раз случился где-то спустя полгода. Единственное отличие в том, что не было того коматозного состояния. Я валялась на диване, он подошел, над головой держал мои руки и делал все то же самое, что и в прошлый раз. А после сказал, что мне никто не поверит, что у матери будут проблемы и, если все узнают, со мной больше никто не захочет общаться. Тем же вечером я рассказала матери. Она заставила меня раздеться, осмотрела и сказала, что я врунья, а о таком врать нельзя: могут посадить за решетку. И добавила, чтобы больше я ничего такого не выдумывала. Дальше это повторялось с регулярностью три-пять раз в год. Пару раз я пыталась пожаловаться матери, но она реагировала только скандалом и рукоприкладством. Он сам накручивал ее, говоря, что я выдумываю, что хочу развести их. А потом уже просто морально не было сил. Это было, как в каком-то страшном сне.
Недавно отчим напился снова и хотел куда-то брата увезти. Мать испугалась и попросила меня забрать его оттуда. А я люблю своего брата, поэтому и поехала туда. Когда зашла в квартиру, где они были, отчим под видом приветствия меня облапал и пытался поцеловать. Оттолкнула его, и крикнула, что вызову милицию, если он не будет держать руки при себе. Он испугался, а я забрала брата и уехала. Когда рассказала матери, что он меня трогал и целовал, она сначала переспросила, а потом просто молчала. Ничего не ответила и больше никогда не поднимала эту тему.
Справилась с этим порочным кругом я благодаря близкой подруге. У нее тоже была неблагополучная семья. Часто одна из нас оттаскивала от пропасти другую. Я не жила в те годы. Переходила от фантазии к фантазии. А реальность стала неким подобием кошмара. Досмотреть его, и «проснуться» где-нибудь в сводах Хогвартса, например. Я состою на учете у психиатра. Семь раз пыталась покончить с собой. Кажется, мне не очень хорошо удалось пережить это. Я не приезжаю к ним, не звоню им. Единственный, с кем общаюсь – младший брат. Слава богу, его этот подонок не трогает. Знаете, мне ничто тогда не помогло бы и никто. Я закрылась в себе – мне не помогла родная мама. Разве мне помог бы кто-то другой?
До 15 лет я считала отчима родным отцом. Случайно узнала от него же, что я ему не родная, когда дала отпор в его сексуальных домогательствах. Он крикнул мне, что взял мать с ребенком, что мы ему должны за то, что он предоставил нам уютное жилье. Не смогу назвать точно, когда он начал меня насиловать, но мне было приблизительно шесть-восемь лет.
Он меня просто валил. Это происходило в отсутствие мамы. Звукоизоляция в квартире довольно хорошая, ну, либо соседям было плевать на мои крики. Меня он не бил, я просто не могла шевельнуться. Лет в 11-12 был различный шантаж, он мог просто прийти ко мне в комнату, поднять на руки и унести, грозясь выгнать нас с матерью, отобрать компьютер, сломать или выбросить личные вещи. Просто раздевал, зажимал конечности так, что было невозможно сопротивляться, и делал грязные вещи. Чаще всего просто снимал с меня все, зажимал руки и ноги и грубо производил фрикции. Иногда делал это руками, иногда языком. С 15 лет я уже научилась давать ему отпор, поэтому он просто приставал. В 16 или 17 я думала, что все прекратилось, пока приблизительно через месяц после моего совершеннолетия он не пришел ко мне в комнату и не начал «пристраиваться», пока я спала. Благо, тогда я сильно вспылила – несколько раз ударила его, громко кричала, выдворила его и разбудила маму.
Вообще дикое отвращение к этому всему у меня начало появляться лишь лет в 14. До этого у меня, видимо, психика повернулась так, что я либо «отключалась» в такие моменты, либо не воспринимала это как что-то противоестественное – ведь началось это с раннего возраста и происходило часто.
Я не рассказала маме, потому как изначально понимала, насколько мать – человек сильный и вспыльчивый. Она могла реально его убить, без преувеличений, потому что в ней всегда была такая черта – стереть с лица Земли того, кто сделал плохо ребенку. И проблема была в том, что идти нам было абсолютно некуда. У матери начались серьезные проблемы со здоровьем, работать она уже не могла.
Переживала я все это долго и мучительно, но в конечном итоге переборола. В основном, благодаря моим друзьям, которые вообще были первыми, кому я решилась рассказать. Их поддержка помогла мне вначале вытащить то, что я так глубоко прятала, а затем пережить долгую волну непомерной злости. Так как эти все воспоминания меня перестали пугать и угнетать, в некотором плане я осмелела. Мне очень хотелось заставить его страдать и мучиться так же, как он меня, – неважно каким образом.
Последние два-три года мама болела, была слаба, нервничать ей было нельзя, иначе это могло обернуться для нее фатально. 31 августа этого года мамы не стало, она так и не узнала обо всем. Но, по сути, жизнь сейчас расставила все, как нужно. Если до этого меня здесь держала мама, то сейчас не держит ничего.
Ну а отчим сейчас будет один мучиться по матери, пытаться не утонуть в долгах и учиться жить самостоятельно. За него все всегда делала мама! Он даже белье стирать не умеет. Мама смотрела за ним, как за ребенком, а он насиловал ее дочь. Благо, мне хватило головы на плечах не убить или сделать что-то подобное. Вижу, что сейчас он начинает платить за содеянное – он чувствует себя примерно так же, как когда-то и я. Ему страшно, ему плохо, ему одиноко, он мало что может сделать. Девочкам, которые сталкиваются с таким ужасом, желаю перебороть свой страх и даже пригрозить, что расскажете всем соседям и в школе. Многие говорят: «Мама виновата, как не увидела?!» Моя мама была мне лучшим другом, и ее боль я пропускала через себя. Я бы не выдержала, если бы мама с ним что-то сделала и повлекла наказание. Хотя я сама много раз представляла, как убиваю его. Когда жизнь ставит выбор «выдержи или умри», а жить хочется, то приходится расти и бороться. В жизни это помогает преодолеть всё.
Мой родной дедушка сексуально домогался меня в течение трех лет. Мне было восемь лет, когда он впервые это сделал. Тогда я пришла со школы, он помог мне раздеться, потом сказал, что я холодная и мне нужно согреться, чтобы не заболеть. Он начал меня «греть» руками. Везде. Потом сказал, что знает один хороший способ, чтоб я точно не заболела – и сам оголился полностью. Начал массировать меня, растирать бедра, успокаивал меня, что так и нужно, что все хорошо. Трогал меня везде, оцепеневшую от страха и ужаса внучку. А потом вошел в меня, медленно. Другой рукой придерживал мое слабое тело, при этом говорил мне, что так и нужно, что все хорошо. Но мне было слишком больно, поэтому начала вырываться. Он отпустил.
После этого он еще не раз «помогал» мне раздеваться и трогал каждую частичку моего тела. Из-за жизненных обстоятельств я часто оставалась с ним одна дома. Не так уж и надолго, но часто. Конечно, я понимала, что что-то не так, что мне это не нравится, но молчала. Все происходило как в тумане – я просто пыталась в этот момент отключиться, когда он делал что-то языком. Ему было около 63 лет.
Когда стала чуть старше и могла оттолкнуть его, он начал просто подсматривать за мной: случайно забежит в комнату, когда я переодеваюсь, или в ванну зайдет как бы случайно. Мои просьбы поставить шпингалет на дверь отец игнорировал. Бывало, что дедушка просто зажимал меня и проводил между ног своей ладонью. А потом он просто пропал… Не приехал домой и не отвечал на звонки. Только через полгода его нашли мертвым на участке заброшенного дачного поселка, хоронили в закрытом гробу.
Моя мама уехала в командировку. Ее не было месяц. За это время отец не заплатил за съемную квартиру, и нас выселили. Мы поехали к его родственникам. Первую ночь там ночевал еще родной брат папы, ему было лет 40, а мне всего лишь 12. Весь день он общался со мной об учебе, о моих увлечениях, о друзьях. Он говорил мне, что несмотря на возраст, я очень умная. Ночью я не хотела спать и разгадывала кроссворд. Он пришел на кухню, сел рядом со мной и предложил на спор: кто быстрее разгадает эти сканворды. До двух ночи мы их решали. Но было и так понятно, что на эти тупые вопросы сканворда он ответит быстрее меня. Проиграла... Он сказал, что я должна ему желание. Его желанием было 20 раз присесть. Я приседала, но помню дальше, как он закрыл мне рот своей рукой и приподнял ночную рубашку. Трогал меня. От колен и выше до живота просто распускал руки, трогал грудь, залез в трусы, болезненно трогал гениталии. Я плакала, давилась своими слезами, но как только попыталась закричать, он отпустил меня и сбежал в коридор. Я убежала в комнату и не могла пошевелиться. Рассказала это отцу, но он промолчал и сказал, что я сама виновата – и, поскольку мы у них в гостях, ничего сделать он не может. Потом рассказать об этом я так и никому не смогла. А папа просто пошел дальше спать.
Утром я забрала младшую сестру и уехала к однокласснице. Ее мама была классным руководителем сестры и без вопросов разрешила нам остаться. Наверное, я напугала дядю – он думал, что я устану от приседаний и, испугавшись, буду молчать. Но у него всё так четко было сработано...
Всю ночь я тогда не спала до семи утра. Боялась кому-то рассказывать об этом – фраза отца «ты сама виновата» очень подбила меня. Дядю по счастливой случайности больше не видела. Мама в скорости развелась с отцом, и мы больше никогда не пересекались с его родней. Мама все время тянула нас одна. Я не хотела ее обременять этой новостью – она бы поехала туда и просто зарубила бы там всех их. Когда мама приехала из командировки и узнала, что отец упустил квартиру, а мы с младшей сестрой были на улице, она ушла от него. До этого было много ситуаций – отец пил и много – но это для мамы стало последней точкой.
У нас большая семья. Я старшая, с пяти лет меня начал домогаться мамин брат. Трогал в интимных местах, целовал там, но не насиловал. Лишь иногда, когда никого не было, просил «полизать чупа-чупс». Он старше на десять лет. Со своих пятнадцати он морально издевался надо мной и домогался меня.
Много лет я боялась рассказать родителям. Это длилось до моих 13 лет, а в 13 он захотел большего – лишить меня девственности. Я начала в ужасе кричать, что все расскажу, и он прекратил. Боялась остаться дома с ним наедине – а такое происходило часто. Позже напрямую стала ему угрожать, переборола свой страх, и он просто уехал работать в другой город. Сейчас, когда видимся, мило мне улыбается и называет «любимой племяшкой». Ну а я стараюсь вообще с ними не видеться.
Позже замуж вышла моя тетя, которая жила с бабушкой, и я часто была у них в гостях. Ее муж любил пиво и подрастающих девочек. У меня как раз начала расти грудь, округлились бедра. Мне было около 15 лет. У них была отдельная комната, а в ней стоял компьютер. Когда я сидела за компьютером, а он был дома, он подходил сзади и трогал мою грудь, ноги, ягодицы. Закончилось это через полгода, когда родственники поймали его с поличным с другой племянницей в такой же ситуации. Вообще у меня в семье привычным было видеть насилие: отец пил, мать рожала и сидела дома, финансов критически не хватало – очень долгая история. Но я выросла, и эти детские комплексы повлияли на мою жизнь. Я отдаю себе отчет, где и как это сказывается.
Мне кажется заводить ребенка – очень ответственное решение, нужно быть не только готовым материально и физически, но и как личность. Вы растите человека, который будет взаимодействовать с социумом, вам нужно вырастить личность и дать ей всё то, чему вы научились сами, и быть этому новому человеку другом. Родителям просто нужно дружить с детьми – их трогают или обижают в школе, а вы не знаете, вы слишком заняты или вам некогда. Надо уделять своему ребенку столько внимания, чтобы он сам открыто со всем делился и мог спросить совета.
Подписывайтесь на нас в Facebook , Twitter и Instagram – там можно обсудить статью в комментариях
Никакой не секрет, что церковь к ЛГБТ относится осуждающе. Но мы решили провести эксперимент – и отправили журналиста на «исповедь» к священникам. Его легенда такова: он в браке, у него есть жена и шестилетняя дочь. Но внезапно он осознал, что любит другого человека – мужчину. И теперь ему нужен совет церкви: что делать?
Фистинг Секс Узбеков
Фото Парней Бабами Секс
Секс Изнасилование Японок В Автобусе
Мир Секса Ролики
Секс Ролик Немок
.jpg)
